Автореферат диссертации (Библейские темы в русской поэзии XVIII – первой половины XIX века), страница 7

Имп. Моск. ун-та, 1779. – [2], 56 с. (Изд. 2-е со изъяснением и дополнениями. – М.: впривилегированной тип. у содержателя Ф. Гиппиуса, 1784. – 120 с.).22«отпадения» и «искупления». В деталях Бобров независим от повести Аполлоса. Вчисле своих поэтических образцов он назвал Милтона, Клопштока, Геснера,«Вселенную» Хераскова и др., включил в текст поэмы ряд парафраз из Библии (изКниги пророка Исайи и др.). Он желал «составить историю разума человеческого», нотакже ввел в поэму и автобиографические мотивы. Связь ее с масонской традициейпроблематична, поскольку ряд фрагментов (в описании Египта) направлена противидеологии московских «мартинистов» (кружка Н.И.

Новикова, в котором Бобровначинал свою литературную деятельность). В приложении к главе – «Вступление к“Древней ночи вселенной” С.С. Боброва и начальные строфы восьмой главы романаА.С. Пушкина “Евгений Онегин”» – рассматривается самый примечательный факт еелитературной рецепции: автобиографические строфы в начале 8-й главы «Онегина»перекликаются со стихотворным вступлением к последней поэме Боброва, где онговорит об основных этапах своего творчества и главных произведениях.ГЛАВА ДЕВЯТАЯ – «В.А. Жуковский – переводчик поэмы Ж.-Ж.

Руссо“Ефраимский левит”». «Le lévite dʼEphraim» (1762, изд. 1781) – «маленькая поэма впрозе» на основе библейского рассказа (Суд 19–21), иллюстрирующая основныеположения теории Руссо. На русский язык поэму переводили П.А. Пельский (1802) иЖуковский (1806)51. Перевод Пельского довольно точен, но библейские имена иназвания он транслитерирует с французского, причем нередко по-разному, чтосвидетельствует о невозможности (от спешки?) или нежелании переводчика заглянутьв Библию.

Жуковский переводил поэму со Славянской Библией в руках (по ней данывсе имена собственные) и местами «поправлял» оригинал, акцентировал близкие длясебя мотивы, а иногда менял смысл на противоположный. Ближе ему оказалась«Мессия» Клопштока, первый набросок перевода из которой он сделал в том же 1806 г.Не «Левит Ефраимский» из Руссо, а «Аббадона» из Клопштока (1815) окажется первойего напечатанной «библейской» поэмой. От нее пролегает путь к поздниморигинальным произведениям Жуковского на библейские темы. Путь от попыток«исправления» поэмы Руссо – внехристианской идеологической конструкции набиблейском материале – к переводу Нового Завета (1844–1845)52, созданию поэмы наоснове христианской легенды («Странствующий жид») и переложению Апокалипсиса51См.: Жуковский В.А.

Полн. собр. соч. и писем: В 20 т. – Т.8. Проза 1797–1806 гг. – М.: Языкиславянских культур, 2011. – С.396–405 (впервые перевод был издан и прокомментирован в 2001 г. в кн.И.А. Айзиковой и Ф.З. Кануновой).52Впервые издан в 1895 г. Научное изд.: Новый Завет Господа нашего Иисуса Христа / Пер.В.А. Жуковского; Под ред. Ф.З. Кануновой, И.А. Айзиковой, свящ. Д. Долгушина; подгот. текстовИ.А. Айзиковой, свящ.

Д. Долгушина; статьи Ф.З. Кануновой, И.А. Айзиковой, свящ. Д. Долгушина;коммент. свящ. Д. Долгушина. – СПб.: Дмитрий Буланин, 2008. – 570 с.23(1851–1852) ярко характеризует эволюцию творческих принципов, отношения к Библиии религиозных взглядов Жуковского.53ГЛАВА ДЕСЯТАЯ – «Поэма С.А. Ширинского-Шихматова “Иисус вВетхом и в Новом Заветах, или Ночи у Креста”». Речь идет о самом большом инаименее известном поэтическом произведении Шихматова (1824)54. В отличие от егоранних религиозно-дидактических поэм «Ночь на гробах.

Подражание Юнгу» (1812) и«Ночь на размышления» (1814), «Ночи у Креста» втрое больше их вместе взятых,написаны без рифм и являются богословским сочинением в стихах. В пяти «Ночах уКреста» излагается учение о Троице, Боговоплощении и Искуплении, раскрываетсяпрообразовательное значение ветхозаветной истории и в систематическом видепредставлены пророчества о Мессии.

Ни с Юнгом, ни эпопеями вроде Милтона иКлопштока «Ночи у Креста» не имеют ничего общего. В них отсутствует вымысел,поэтому Шихматов отказался от слова «поэма», а дал своему объемному сочинениюнейтральный жанровый подзаголовок: «Стихотворение». Светские литераторы из числапочитателей Шихматова поначалу ею заинтересовались (П.А. Катенин), но вдальнейшем ее забыли, вероятно, потому что она была (и не безосновательно)воспринята как специальное богословское сочинение, «пиитические красоты» которогооказались скрыты «в облаке отвлеченных понятий» (А.А. Бестужев). В приложении кглаве – «Материалы к библиографии сочинений С.А.

Ширинского-Шихматова, вмонашестве Аникиты».ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ – «О библейском потопе в русской поэзии XVIII– первой трети XIX века и незавершенной поэме А.Н. Муравьева “Потоп”». Речьидет о теме потопа в стихотворениях Ломоносова, Боброва и др., а в особенности одвухсохранившихсяпесняхпоэмыА.Н.Муравьева«Потоп»(1826–1827),опубликованных и прокомментированных Н.А. Хохловой в 2001 г.55 Их библейская53Оригинальные произведения Жуковского мы не рассматриваем; наш обзор его творчества илит. см.: Коровин В.Л.

Жуковский Василий Андреевич // Православная энциклопедия. – Т.19. – М.: ЦНЦ«Православная энциклопедия», 2008. – С.379–384.54<Ширинский-Шихматов С.А.> Иисус в Ветхом и в Новом заветах, или Ночи у Креста.Стихотворение князя Сергия Шихматова, члена Российской Академии. – СПб.: Тип. Росс.

Акад., 1824. –[4], 269 с. Об этом произведении писал только автор диссертации о поэте, см.: Воронин Т.Л. ТворчествоС.А. Ширинского-Шихматова: Дис. ... канд. филол. наук. – М., 2002.55Хохлова Н.А. Эпическая поэма А.Н. Муравьева «Потоп» // Памятники культуры. Новыеоткрытия. Ежегодник. 2000. – М.: Наука, 2001. – С.19–45 (текст поэмы – с.32–42); см. также:Хохлова Н.А.

Андрей Николаевич Муравьев-литератор. – СПб.: Дмитрий Буланин, 2001. – С.109–121. ОМуравьевесм.также:Моклецова И.В. Художественноетворчество,публицистическаяипросветительская деятельность А.Н. Муравьева в контексте русской литературы и культуры XIX века:Дис. … д-ра филол. наук. – М., 2013.24основа – Быт 6:1–4, рассказ о том, как «сыны Божии» сходили к «дочерямчеловеческим» и умножились на земле «исполины». Свой поэтический вымыселМуравьев развивает, исходя из понимания «сынов Божиих» как ангелов, а «исполинов»– как плода их любви с «дочерями человеческими». Такого мнения он, видимо,придерживался и позднее (как богослов и экзегет). Муравьев мыслил себяпродолжателем Милтона и Клопштока, но в тоже время отталкивался от мистерииБайрона «Небо и земля» (1822), пытаясь противопоставить ей христианскую эпопею,обличающую безбожие и «нерадение и беспечность» современников (их общимисточником была эфиопская Книга Еноха, опубл.

на англ. яз. в 1821 г.).ГЛАВАДВЕНАДЦАТАЯ–«ОлитературныхисточникахпоэмыА.С. Пушкина “Медный всадник”: “Потоп” С. Геснера и Е.В. Херасковой». Обиблейских мотивах в «Медном всаднике» и ее литературном фоне в последнее времяписали многие авторы (А.Е. Тархов, И.В. Немировский, Н.И. Михайлова, А.Л. Осповат,И.Ю. Юрьева и др.). В данной главе речь идет о произведениях, еще не упоминавшихсяв литературе о «Медном всаднике».

В маленькой прозаической поэме С. Геснера«Потоп» («Die Sündfluth. Semira und Semin», 1762) изображается гибель двухвлюбленных во время Всемирного потопа. Один из четырех русских переводов поэмыпринадлежал А.С. Шишкову (1785), в подражание ей написано стихотворениеЕ.В. Херасковой «Потоп. По расположению г. Геснера» (1772)56. Эти тексты имелись вбиблиотеке Пушкина. В «Медном всаднике» обнаруживаются тематические, сюжетныеи образные переклички с «Потопом» Геснера и, в особенности, со стихотворениемХерасковой, которое можно рассматривать в качестве одного из литературныхисточников поэмы. Картина мира в «Медном всаднике» полемична по отношению кидеологии и эстетике Геснера и его идиллий, на нравственные ценности и идеалыкоторых ориентированы мечты пушкинского «бедного Евгения».ГЛАВАТРИНАДЦАТАЯ–«ОбиблейскихмотивахвпоэмеМ.Ю. Лермонтова “Демон” в связи с ее творческой историей».

О библейскихмотивах в поэме в последнее время писали многие авторы (И.Б. Роднянская,С.Н. Зотов, Нестор (Кумыш) и др.). В ранних редакциях «Демона» (II <начало 1830> иIII <1831>) была представлена вариация сюжета о любви между ангелами и смертнымиженщинами; источники были чисто литературные: «Небо и земля» Байрона, «Любовь56<Хераскова Е.В.> Потоп. По расположению г.

Геснера // Вечера, еженедельное издание на1772 год. – СПб., 1772. – Ч.1. – С.156–160.25ангелов» Т. Мура (1822), «Элоа» А. де Виньи (1824), «Див и Пери» А.И. Подолинского(1827). В диалоге о Боге, впервые появившемся в III редакции, есть библейскиеаллюзии (Иов 25:12–14). В V редакции (1833–1834) герой поэмы перестал быть простомаской автора, а получил черты и свойства настоящего злого духа, каким он долженобладать по христианским представлениям. Именно тогда (в 1834 г.) состоялосьзнакомство Лермонтова с А.Н.