74022 (Методика преподавания эпоса в школе на примере произведений Гоголя), страница 6

1. Образ небокоптителя в повести «Иван Фёдорович Шпонька и его тётушка».

2. Образ грубого крепостника Сторченко.

Приводим примерное содержание инструктивной беседы, предшествовавшей самостоятельной работе учащихся над по­рученными им докладами.

Главный герой повести — Иван Фёдорович Шпонька, яв­ляющийся воплощением бездарности, безличности, бесцвет­ности.

«Было ему без малого пятнадцать лет, когда перешёл он во второй класс, где, вместо сокращённого катехизиса и четырёх правил арифметики, принялся он за пространный, за книгу о должностях человека и за дроби. Но, увидевши, что чем даль­ше в лес, тем больше дров, и получивши известие, что батюш­ка приказал долго жить, пробыл ещё два года и, с согласия матушки, вступил потом в пехотный полк». Командир этого полка гордился тем, что несколько его офицеров танцевали ма­зурку. Блеску офицеров также содействовало умение пить чистый спирт и проигрывать в карты «даже исподнее платье, что не везде и между кавалеристами можно сыскать».

В полку так же, как и в школе, Иван Фёдорович отличался благонравием: он безвыходно сидел дома, где «то чистил пу­говицы, то читал гадательную книгу, то ставил мышеловки по углам своей комнаты, то, наконец, скинувши мундир, лежал на постели... Зато в скором времени, спустя одиннадцать лет после получения прапоршичьего чина, произведён он был а подпоручики». Ещё через четыре года Иван Фёдорович вы­шел в отставку и поехал в своё имение. В течение двухнедель­ной дороги с длительными остановками он не скучал, так как находил себе занятия: «...развязывал... чемодан, вынимал бельё, рассматривал его хорошенько, так ли вымыто, так ли сложено, снимал осторожно пушок с нового мундира, сшито­го уже без погончиков, и снова всё это укладывал наилучшим образом. Книг он, вообще сказать, не любил читать».

В пути Иван Фёдорович знакомится с помещиком-крепост­ником Сторченко, который без всякой причины непрерывно ругает своего слугу с заплатанными локтями «подлецом», «мо­шенником», «рожей», сообщает о том, как помогла ему ста­руха «зашёптыванием» от заползшего в ухо таракана.

Особенно выразительна сцена, где показано, как камерди­нер укладывал барина спать. «Тут камердинер Григория Гри­горьевича стащил с него сюртук и сапоги, натянул вместо того халат, и Григорий Григорьевич повалился на постель, и, каза­лось, огромная перина легла на другую.

— Эй, хлопче! Куда же ты, подлец? Поди сюда, поправь мне одеяло! Эй, хлопче, подмости под голову сена! Да что, коней уже напоили? Ещё сена! Сюда, под этот бок! Да по­правь, подлец, хорошенько одеяло! Вот так, ещё! Ох!»

Когда Иван Фёдорович приехал к Сторченко по делу о присвоенной им земле, тут разыгралась сцена. Гостеприимный хо­зяин угощал своего гостя обедом: «Да что же вы так мало взяли? Возьмите стёгнышко! Ты что разинул рот с блюдом? Проси! Становись, подлец, на колени! Говори сейчас: Иван Фёдорович, возьмите стёгнышко!» — «Иван Фёдорович, возь­мите стёгнышко!» — проревел, став на колени, официант с блюдом».

Повесть осталась как бы незаконченной, и в предисловии к ней это объясняется тем, что жена рассказчика использовала половину рукописи для печенья пирогов. Повесть даёт ряд яр­ких реалистических зарисовок быта и нравов провинциального дворянства, показывает необычайно рельефно типичных его представителей.

В противоположность изображаемому Гоголем крестьян­ству и казачеству, у них нет сильных, бескорыстных чувств, нет подвига или хотя бы просто смелого поступка, нет яркой вы­думки, нет поэзии.

2.3. Конспекты уроков

Горьким словом моим посмеются» — слова надписи на надгро­бии Н.В.Гоголя взяты из книги пророка Иеремии (гл. 20, ст. 8) и в кано­ническом переводе звучат так: «Ибо лишь только начну говорить я — кричу о наси­лии. воплю о разорении, потому что Сло­во Господне обратилось в поношение мне и в повседневное посмеяние».

Н.В.Гоголь считал, что искусство спо­собно пересоздать жизнь, согласно хри­стианскому идеалу: «Поэзия — это незри­мая ступень к христианству».

Как совместить эту высокую цель со смехом, с его даром иронии, насмешки над человеком, над его несовершенством? Пи­сатель видит один путь — это путь любви. В записных книжках Гоголя читаем о рус­ском народе: «В нем света мало, но тепло­ты много».

Вопрос о свете — коренной вопрос для Гоголя. «Страшна душевная чернота, и зачем видится это только тогда, когда неумолимая смерть стоит перед глазами», — писал художник в «Завещании».

Тема душевной черноты— тема «Вече­ров...», «Страшной смерти», «Вия», «За­писок сумасшедшего», «Мертвых душ».

Очень важно донести до учеников мысль о том, что полюбить людей «чер­ненькими» для Гоголя — значит спасти их от черноты, изгнать ее из души.

Не менее важным представляется убе­дить ребят в том, что великий писатель не отделяет задач очищения и просветления героев от самого себя.

Летом 1850 года Н.В.Гоголь посещает Оптину пустынь и просит у иеромонаха зашиты, просит молиться за него, ибо Христос «силен», милосерден, сделать все из меня, черного как уголь, убелить и воз­вести до той чистоты, до которой должен достигнуть писатель, дерзаю­щий говорить о «святом» и «прекрасном».

Необходимо показать детям, что очи­щающий смех Гоголя мягок, светел, он не тянет в глубину омута, черноты человече­ской. Он возносит, поднимает над самой смертью. На пути гоголевского смеха встает неумолимая стена — Смерть. Ка­жется, что об нее должны разбиться и смех, и веселье, и сама радость жизни. Трагическое соседство Жизни и Смерти писатель ощущает всегда. Не ей ли, косой старухе-Смерти, бросает Гоголь вызов своим смехом? Не через ее ли темные владения перелетает смех Гоголя, перено­ся человека в бессмертие?

В этом феномен творчества великого русского писателя-гуманиста.

Убежденностью Гоголя в человека, в возможность его преображения и бессмер­тия через веру, любовь, красоту, творчест­во должны проникнуться наши ученики, прикасаясь к творчеству великого масте­ра.

Тема урока «Смешное и страшное в « Вечерах..» Н.В.Гоголя

Ход урока

1. Эмоциональное введение в тему урока.

— Послушайте, как о человеческом смехе говорит великий русский писатель Ф.М.Достоевский в романе «Подросток»:

«Если захотите рассмотреть человека и узнать его душу, то вникайте не в то, как он молчит, или как он говорит, или как он плачет... а высмотрите лучше его, когда он смеется. Хорошо смеется человек — зна­чит хороший человек».

— Согласны ли вы с писателем?

— Что, на ваш взгляд, дает ему право так полагать?

II. Переход к теме урока. Н.В.Гоголь, к творчеству которого мы приобщаемся,

очень любил посмеяться, он обладал вели­ким даром иронии. Прекрасные страницы гоголевских произведений веселы, ярки, задорны.

1. Давайте вспомним самые яркие из них.

Ответы учащихся: «Мне кажутся очень смешными эпизоды, в которых не­задачливые ухажеры попадают в метки к Солохе...»; «А мне очень весело представ­лять, как Пацюк ест вареники...»; «А для меня самый смешной герой черт. Уже в начале повести, описывая черта, писатель подтрунивает над ним. Я представляю, как он топает копытцами на морде, как неловко пролетает в трубу к Солохе...»

2. Обобщение ответов учащихся. — Если бы вам пришлось сказать не­сколько самых точных, выразительных слов о смехе Гоголя, то какие бы вы подо­брали? (Веселый, задорный, легкий, свет­лый.)

3. А вот как сам писатель говорил о своем смехе (на книги «Память жанра» В. П.Филимонова).

«Смех значительнее и глубже, чем ду­мают. Не тот смех, который порождается временной раздражительностью, желч­ным, болезненным расположением харак­тера; не тот также легкий смех, служащий для праздного развлечения и забавы лю­дей, — но тот смех, который весь излетает из светлой природы человека...

Нет, несправедливы те, которые гово­рят, будто возмущает смех. Возмущает только то, что мрачно, а смех светел. Мно­гое бы возмутило человека... но озаренное силой смеха, несет оно уже примиренье в душу... Но не слышат могучей силы тако­го смеха...»

Гоголь услышал эту могучую силу смеха и сумел воплотить ее. В чем, по-ва­шему, сила гоголевского смеха?

Смех Н.В.Гоголя очищает героев, по­могает бороться с нечистой силой, возвы­шает над смертью, поэтому о нем можно сказать животворящий, это роднит его с народной смеховой традицией, где смех утверждает жизнь, черпает свою силу в праздничном народном коллективе.

III. Поворот в разговоре. О страшном.

Сейчас хочу направить наш разговор в иное русло, обратиться к иным граням

творчества. Тему этого разговора подсказали ваши многочисленные вопросы по страшным страницам «Вечеров...».

Гоголь умеет возбуждать веселье, но сам часто остается печален. Заканчивает­ся повествование, и он как бы один, за границей праздничной ярмарки.

Давайте вспомним самый финал «Сорочинской ярмарки».

«Гром, хохот, песни. Слышались тише и тише» до слов «Скучно оставленному! И тяжело, и грустно становится сердцу, и нечем помочь ему...».

— Откуда эта грусть? Печальные страницы «Вечеров...» — это лирический голос самого автора, а он

— человек той половины XIX века, време­ни, когда народное единство разрушается и человек остается один.

— Вспомните вывод, который мы сде­лали, прочитав «Бесов» А.С.Пушкина.

В природе человека, отъединенного от целого, таится злое, неживое.

— Что же тогда может стать опорой для человека?

— В чем его спасение? IV. Постановка задач урока. Страницы «Вечеров...» — это попытки Н.В.Гоголя ответить на эти вопросы для себя и нас. Логика сборника, его настрое­ние проясняется при сопоставлении пове­стей. Сегодня в центре внимания две из них: «Вечер накануне Ивана Купала» и *Ночь перед Рождеством*.

V. Сравнительно-сопоставительный анализ.

1. Общая характеристика сюжета. Бе­седа.

— Есть ли основание сопоставлять эти повести? (Да, сходство сюжетов.)

— Как вы охарактеризуете сюжеты, выявите общее? Сходство очевидно: моло­дой человек добивается любви юной кра­савицы. Для этого ему необходимо прой­ти через испытание и даже воспользовать­ся нечистой силой.

— К какому раннему жанру восходит сюжет? (Сказка.)

— С противоборством каких сил свя­зан? (Добра и зла, Жизни и Смерти.)

— В каких образах у Гоголя реализу­ются эти силы?

С одной стороны Жизнь, с ней Юность, Красота, Любовь. С другой — Смерть, с ней Старость, Неживое, за­стывшее; образ смерти несет нечистая си­ла, она рождает Страх.

Это противостояние, восходя к масле­ничному обряду противоборства Весны, а с нею Молодости, Лтбви и Зимы (Смерти, Старости) — магистральный сюжет гого­левского творчества, начиная с «Вече­ров...» и заканчивая «Мертвыми душами». Он произрастает из вечного противостоя­ния Жизни и Смерти, в самом существо­вании человечества, но когда проникает в душу одного человека, заставляет его страдать. Не всем удается выйти и:) этого конфликта достойно.

Вакула удается победить черта, до­биться счастья, а Петру — нет. В чем же дело?

Полистаем странички и вспомним са­мые яркие. Прозвучат они параллельно, что поможет вам найти правильный ответ на вопрос.

2. Анализ ключевых эпизодов (инди­видуальные ответы учащихся).

а) Мы в Диканьке, в атмосфере хри­стианского праздника.

Характеристика Диканьки, ее обитате­лей, атмосферы.

На что обращает внимание Гоголь, рисуя Диканьку?

Атмосфера праздничная, яркая, это последний день нечистой силы.

А теперь перенесемся в другой хутор и в атмосферу другого праздника.

6) Рассказ о купальской ночи.

— Каким видит Гоголь этот праздник? (Это пробуждение нечистой силы.)

Гоголь, кажется, не принимает языче­ского праздника и бросает героя в дья­вольскую пучину. Но почему?

— Почему не состоялось счастье Пет­ра? (Алчность Петра сыграла роковую роль.)

— Но разве легко решиться на кровь младенца?

— Почему Петр стал способен на та­кое?

Ответ рождается не просто. Для этого проследим судьбу героя.

— Заглянем в хутор, где живет Петр. в) Характеристика хутора (с иллюст­рациями).

- Каково главное ощущение? Хутор затерян у дороги, заброшен. Здесь все лишено порядка, Лада, а глав­ное — почвы, Дома. Какое-то сплошное шатание, беэдомье.