Текст ответов к экзамену, страница 7

Бытие Божие может быть доказано пятью путями:

1. Первый и наиболее очевидный путь исходит из понятия движения. В самом деле, не подлежит сомнению и подтверждается показаниями чувств, что в этом мире нечто движется. Все, что движется, должно иметь источником своего движения нечто иное. Следовательно, коль скоро движущийся предмет и сам движется, его движет еще один предмет, и так далее. Но невозможно, чтобы так продолжалось до бесконечности, ибо в таком случае не было бы перводвигателя, а следовательно, и никакого иного двигателя; ибо источники движения второго порядка сообщают движение лишь постольку, поскольку сами движимы первичным двигателем, как то: посох сообщает движение лишь постольку, поскольку сам движим рукой. Следовательно, необходимо дойти до некоторого перводвигателя, который сам не движим ничем иным; а под ним все разумеют Бога.

2. Второй путь исходит из понятия производящей причины. Нельзя помыслить того, чтобы ряд производящих причин уходил в бесконечность. Следовательно, необходимо положить некоторую первичную производящую причину, каковую все именуют Богом.

3. Третий путь исходит из понятий возможности и необходимости. Невозможно, чтобы ряд необходимых сущностей, обусловливающих необходимость друг друга уходил в бесконечность (таким же образом, как это происходит с производящими причинами, что доказано выше). Поэтому необходимо положить некую необходимую сущность, необходимую самое по себе, не имеющую внешней причины своей необходимости, но самое составляющую причину необходимости всех иных; по общему мнению, это есть Бог.

4. Четвертый путь исходит из различных степеней, которые обнаруживаются в вещах. Мы находим среди вещей более или менее совершенные, или истинные, или благородные; и так обстоит дело и с прочими отношениями того же рода. Но то, что в предельной степени обладает некоторым качеством, есть причина всех проявлений этого качества: так, огонь, как предел теплоты, есть причина всего теплого, как сказано в той же книге. Отсюда следует, что есть некоторая сущность, являющаяся для всех сущностей причиной блага и всяческого совершенства; и ее мы именуем Богом.

5. Пятый путь исходит из распорядка природы. Мы убеждаемся, что предметы, лишенные разума, каковы природные тела, подчиняются целесообразности. Это явствует из того, что их действия или всегда, или в большинстве случаев направлены к наилучшему исходу. Отсюда следует, что они достигают цели не случайно, но будучи руководимы сознательной волей. Поскольку же сами они лишены разумения, они могут подчиняться целесообразности лишь постольку, поскольку их направляет некто одаренный разумом и пониманием, как стрелок направляет стрелу. Следовательно, есть разумное существо, полагающее цель для всего, что происходит в природе; и его мы именуем Богом.

Вопрос 8. Философия Ф. Бэкона. Критика «идолов» и метод познания.

Бэкон Фрэнсис (22.1.1561, Лондон, - 9.4.1626, Хайгет), английский философ, родоначальник английского материализма и методологии опытной науки. Из дворянской семьи. В 1618-21 лорд-канцлер Англии. Был обвинен парламентом в интригах и коррупции, предстал перед судом и был осужден. Высокий штраф, заточение в крепость Тауэр. Правда, через 2 дня приговор был в части пунктов отменен, но карьера Ф. Бэкона как политического государственного деятеля из-за всех этих событий не просто пошатнулась, а навсегда закончилась. Именно в этот период родились горькие бэконовские строчки: «Возвышение требует порой унижения, а честь достается бесчестием. На высоком месте нелегко устоять, но нет и пути назад, кроме падения или по крайней мере заката, - а это печальное зрелище».

В истории философии и науки Ф. Бэкон выступил как провозвестник опытного естествознания и научного метода. Ему удалось дать образ новой науки, отправляясь от твердо принятых и последовательно продуманных представлений о значении знания в обществе и человеческой жизни.

Категориям схоластической философии, спекулятивным рассуждениям о боге, природе и человеке Б. противопоставил доктрину «естественной» философии, базирующейся на опытном познании, но не свободной от терминологических и понятийных заимствований из учения перипатетиков, равно как и от элементов теологических воззрений. Произвел обобщения, связанные с предвидением огромной роли науки в жизни человечества, с изысканием эффективного метода научного исследования, с выяснением перспектив развития науки и ее практических применений, умножающих могущество человека и его власть над природой.

Б. разработал подробную классификацию наук, включающую указания на те дисциплины, которые еще должны быть созданы; дал типологию заблуждений человеческого ума (идолы разума); обосновал эмпирический метод и описал различные виды опытного познания («плодоносные» и «светоносные» опыты, разные способы и модификации эксперимента); сформулировал индукцию как метод исследования законов («форм») природных явлений в целях их плодотворного использования в человеческой практике. Пропагандируя науку, Б. разграничивал области научного знания и религиозной веры, считая, что религия не должна вмешиваться в дела науки. Он принимал христианство как религию откровения, видя в нем одну из связующих сил общества.

Как государственный деятель и политический писатель Б. был сторонником абсолютистской монархии, военного, морского и политического могущества национального государства. Он симпатизировал чаяниям тех слоев, которые ориентировались на выгоды торгово-промышленного развития и сильной королевской власти. Его экономическая программа носила меркантилистский характер. В утопической повести «Новая Атлантида» Б. изложил проект государственной организации науки. Прерогативу «Дома Соломона» (научно-технического центра утопического общества) составляют не только организация и планирование научных исследований и технических изобретений, но и распоряжение производством и природными ресурсами страны, внедрение в хозяйство и быт достижений науки и техники.

Б. ярко выразил дух новой науки. Предложенная им классификация знаний была принята французскими энциклопедистами; его учение заложило материалистическую традицию в философии нового времени; индуктивная методология стала отправным пунктом разработки индуктивной логики; «Дом Соломона» послужил прообразом научных обществ и академий.

«Новый Органон, или истинные указания для истолкования природы», 1620, на латинском языке. Бэкон ставит задачу сформулировать правильный метод исследования природы, чтобы достигнуть царства человека на земле. Он убежден, что природу можно покорить лишь подчиняясь ей, не искажая ее образа, а постигая действующие в ней причины и законы. Этому препятствуют «идолы»: идолы рода (племени) связаны с верой в истинность предпочтительного; идолы пещеры – с узостью взглядов отдельных людей; идолы площади (рынка) – со штампами обыденного словоупотребления; идолы теорий (театра) – с догматической приверженностью к односторонним концепциям. Противоядием им служат мудрое сомнение и методологически правильное исследование. Силлогистическая логика не улавливает тонкости природы; истинное «орудие» познания – индукция, представляющая собой рациональную методологию анализа опытных данных. Структуру индукции составляют «таблицы открытия»: собирается достаточное количество разнообразных случаев явления, причина или «форма» которого ищется (таблица присутствия); затем – множество случаев, как можно более подобных предыдущим, в которых это явление отсутствует (таблица отсутствия); затем – множество случаев, в которых наблюдается изменение интенсивности данного явления (таблица степеней). Сравнение этих множеств позволяет исключить факторы, постоянно не сопутствующие исследуемому явлению, и в итоге выявить его причину, закон или «форму», что дает и правило практического получения явления. Процессу индуктивного анализа способствуют ситуации, в которых природа исследуемого явления обнаруживается более очевидно, чем обычно – т. н. преимущественные примеры. Работа индуктивного метода иллюстрируется на примере «формы» тепла. Работал над этим произведением свыше 10 лет, опубликовано незавершенным.

Учение Бэкона разрешает двуединую задачу – критически проясняет источники заблуждения традиционной, не оправдавшей себя мудрости и указывает на правильные методы овладения истиной. Критическая часть программы Бэкона ответственна за формирование методической дисциплины научного разума. Впечатляет и позитивная ее часть, но она написана, по замечанию великого Гарвея, личного врача Бэкона, «по лорд-канцлерски».

Итак, что же препятствует успешному познанию природы? Приверженность к негодным методам познания мира обусловлена, по мнению Бэкона, господством над сознанием людей так называемых «идолов». Он выделяет четыре их основных вида: идолы рода, пещеры, рынка и театра. Так образно представлены типичные источники человеческих заблуждений.

«Идолы пещеры» - это предрассудки нашего ума, проистекающие из смешения нашей собственной природы с природой вещей. Последняя отражается в ней как в кривом зеркале. Если в человеческом мире целевые (телеологические) отношения оправдывают законность наших вопросов: зачем? для чего? – то те же вопросы, обращенные к природе, лишены смысла и ничего не объясняют. В природе все подчинено только действию причин, и здесь законен лишь вопрос: почему? Наш ум следует очистить от того, что проникает в него не из природы вещей. Он должен быть открыт Природе и только Природе.

/«Человек, слуга и истолкователь Природы, ровно столько совершает и понимает, сколько он охватывает в порядке Природы; свыше этого он не знает и не может ничего» – этим афоризмом Бэкона открывается его «Новый Органон»./

/«Их основания находятся в самой природе человека, в самом роде людей. Ложно утверждать, что чувство человека есть мера вещей. То же можно сказать и о человеческом уме, который способен вести себя как неровное зеркало, отражая вещи в искривленном виде.»/

«Идолы пещеры» это предрассудки, заполняющие ум из такого источника, как наше индивидуальное (и случайное) положение в мире. Чтобы освободиться от их власти, необходимо достигать согласия в восприятии природы из разных позиций и при различных условиях. В противном случае иллюзии и обманы восприятия затруднят познание.

/«Они суть заблуждения отдельного человека. Ведь у каждого из нас есть своя, нарисованная Платоном пещера, которая разбивает и искажает свет природы.»/

/«Хотя мы живем на земле и взираем на небо, души заключены в пещере нашего тела; так что они неизбежно воспринимают бесчисленное множество обманчивых и ложных образов.»/

«Идолы рынка» – это заблуждения, проистекающие из необходимости пользоваться словами с уже готовыми значениями, принимаемыми нами некритически. Слова способны подменить обозначаемую ими вещь и взять ум в свой плен. Ученый должен быть свободен от власти слов и открыт самим вещам для того, чтобы успешно их познать.

/«Эти проистекают как бы из взаимной связанности и сообщества людей. Люди объединяют речью. Поэтому плохое и нелепое установление слов удивительным образом берет в осаду разум. Слова прямо насилуют разум, мешая все и ведя людей к пустым и бесконечным спорам.»/

«Идолы театра» – заблуждения, проистекающие из безусловного подчинения авторитету. Но ученый должен искать истину в вещах, а не в изречениях великих людей. Борьба с авторитарным мышлением – одна из основных забот Бэкона. Следует безоговорочно признать лишь один авторитет, авторитет Священного Писания в делах веры, но в познании Природы ум должен опираться только на опыт, в котором ему открывается Природа. Разведение двух истин – божественной и человеческой – позволило Бэкону примирить существенно различные ориентации познания, вырастающие на почве религиозного и научного опыта, укрепить автономность и самозаконность науки и научной деятельности.

/«Они вселились в людей из разных догматов философии, а также из превратных законов и доказательств. Сколько изобретено философских систем, столько поставлено и сыграно комедий, представляющих вымышленные и искусственные миры.»/

/«Едва ли возможно и преклоняться перед авторами, и превзойти их. Здесь перед нами подобие вод, которые не поднимаются выше того уровня, с какого они спустились.»/

Беспристрастный ум, освобожденный от всякого рода предрассудков, открытый и внимающий опыту – таково исходное положение бэконовской философии. Для овладения истиной вещей остается прибегнуть к правильному методу работы с опытом, гарантирующему нам успех. Бэкон противопоставляет этот путь привычному пути Традиции следующим образом: «Есть только две возможные дороги поисков и обнаружения истины. Одна от чувства и частных случаев переносит сразу к аксиомам самого общего характера, и затем дает дорогу суждениям на основании этих принципов, уже закрепленных в их незыблемости, с тем, чтобы вывести на их основании промежуточные аксиомы; это наиболее распространенный путь. Другая – от чувства и частного приводит к аксиомам, постепенно и непрерывно поднимаясь по ступеням лестницы обобщения до тех пор, пока не подведет к аксиомам самого общего характера; это самая верная дорога, хотя она еще не пройдена людьми». Второй путь – это путь методически продуманной и усовершенствованной индукции. Дополнив индукцию целым рядом приемов, Бэкон стремится превратить ее в искусство вопрошания природы, ведущее к верному успеху на пути познания. Основав свою философию на понятии опыта, истолковав чувственность как единственный источник всех наших знаний, Бэкон тем самым заложил основы эмпиризма – одной из ведущих философских традиций новоевропейской философии.

/«В философии и размышлениях своих люди направляют усилия на исследование начал вещей и последних оснований природы, в то время как вся польза и практическая действенность заключается в средних аксиомах.»/

Родоначальник эмпиризма вместе с тем ни в коей мере не был склонен недооценивать значение разума. Сила разума как раз и проявляет себя в способности такой организации наблюдения и эксперимента, которая позволяет услышать голос самой природы и истолковать сказанное ею правильным образом. Поэтому свою позицию Бэкон иллюстрирует сравнением деятельности пчел, собирающих нектар со многих цветков и перерабатывающих его в мед, с деятельностью паука, ткущего паутину из самого себя (односторонний рационализм) и муравьев, собирающих в одну кучу самые разные предметы (односторонний эмпиризм). Почему же, тем не менее, он остается философом эмпиризма? Ценность разума – в его искусстве извлечения истины из опыта, в котором она заключена. Разум как таковой не содержит в себе истин бытия и, будучи отрешен от опыта, неспособен к их открытию. Опыт, таким образом, имеет основополагающее значение. Разум можно определить через опыт (например, как искусство извлечения истины из опыта), но опыт в своем определении и пояснении в указании на разум не нуждается, а потому может рассматриваться как инстанция от разума независимая и самостоятельная.

/«Те, кто занимается науками, были или эмпириками, или догматиками. Эмпирики, подобно муравью, только собирают и пользуются собранным. Догматики же в чрезмерном уповании на роль разума очень походят на пауков, из самих себя ткущих паутину. Пчела в своих действиях избирает средний способ: она извлекает материал из цветов сада и поля, но располагает и изменяет его сообразно уже своему умению и намерению. Не отличается от этого и подлинное дело философа»./

«Знание – сила».

«Часто случается, что вещи мелкие и незначительные дают нам больше для познания великих вещей, чем великие – для познания малых».