⁸ Chenu M.-D. La théologie au XII siècle. Paris, 1957. Р. 160.

⁹ Карсавин Л.П. Основы средневековой религиозности в XII-XIII вв. СПб., 1907. С. 15.

В задачи исследовании входит анализ представлений о городе в различных богословских школах первой половины ХII в., изучение причин становления и развития рефлексии относительно городской среды, исследование влияния этой рефлексии на образ жизни авторов.

Для этого необходимо, прежде всего, рассмотреть теоретические представления монашества о городе, а также выяснить, в какой мере их отношение к нему определялось традициями, так или иначе аккумулированными в западноевропейской культуре к XII в.

Что понималось под понятием «город»? Как обозначался город в святоотеческой литературе, каковы были основные аспекты учения о городе и граде и вероятные векторы развития экзегетических трактовок?

Какие элементы городского ландшафта появляются в экзегетических трактатах и в каком контексте? Как техники толкования библейских текстов соотносились с городской жизнью XII в.?

Какими были представления об идеальной форме общежития, и какое место в нем занимал город?

Какова была реакция представителей разных форм монашеских объединений на городской фактор и чем она была обусловлена? Как это сказывалось на изменении аскетической традиции?

Какими предстают жители города в экзегетике и какое влияние на эти представления оказывал гендерный фактор? Какими предстают иноверцы, проживающие в городе, в богословских трактатах? Как их присутствие сказывалось на появлении новых экзегетических трактовок и теологических дискуссий?

Чтобы ответить на эти вопросы, необходимо определить понятийный аппарат, проанализировать присутствующие в экзегетических трактатах толкования отдельных элементов урбанистического ландшафта и их корреляцию собственно с городской жизнью, то есть определить степень знакомства конкретного автора с этим социальным явлением. Это позволит определить, какое место город занимает в сознании монахов, что именно они

замечают, а что, напротив, не получает отражения в их текстах. Кроме того, подобный анализ поможет нам выяснить, каким было соотношение символико-аллегорических представлений с реальными наблюдениями, в каких случаях монахи действительно изображали окружающий мир, а в каких использование городских метафор было продиктовано традицией.

Наконец, анализ представлений об идеальном способе монашеского общежития на примере различных конгрегаций позволит прояснить реакцию монашества и Церкви в целом на становление городов как нового и значимого социального феномена, даст возможность выявить различные варианты ответов на вызовы времени и оценить их итоги.

С этой целью будет изучено, как расположение определенных монастырей отражалось в экзегетических текстах, и проанализировано, как обители «встраивались» в меняющийся социокультурный ландшафт и как меняли монахи его сами в соответствии со своими взглядами.

В этой связи необходимо также исследовать город не просто как специфически организованное топографическое и архитектурное пространство, но также как коммуникационное пространство, то есть место, где возникают определенные формы взаимодействия между братьями, между монашествующими и мирянами, определить их отношение к женщинам.

В соответствии с изложенными выше задачами основная часть работы разделена на четыре части. В первой главе рассматривается святоотеческое учение о городе и граде и особенности его рецепции в экзегетике первой половины XII в., определяются векторы развития экзегетических трактовок города и его метафор. Во второй главе анализируются элементы городского ландшафта и их интерпретация в различных богословских направлениях. Третья глава посвящена изучению представлений об идеальном образе жизни и идеальной структуре пространства, нашедшие отражение в источниках в интерпретации рая. В четвертой главе исследуется монастырь в городском контексте, коммуникации между монахами и горожанами. Работа включает также обзор историографии, обзор источников, заключение и библиография.

Источниковедческий обзор

1. Особенности cредневековой экзегетики

1. Понятие экзегетики

также исследует	условия и	критерии, которые	гарантируют
добросовестность, толкования13.	обоснованность,	плодотворность и	адекватность

Греческий термин «экзегетика» (ἐξήγησις , лат. - interpretatio) происходит от глагола ἐξηγέομαι – предводительствовать, излагать, изъяснять, выводить – и обозначает объяснение текста, первоначальный смысл которого неясен¹⁰. В более узком смысле экзегетикой называют раздел богословия, изучающий общие способы толкования Священного Писания и конкретные интерпретации библейских текстов, существовавшие в истории христианской Церкви¹¹. Цель этой религиозно-богословской литературной деятельности – объяснение библейских книг не только как исторических источников и свидетельств, но и как текстов, которые содержат божественное откровение, слово Божие. Методологической основой экзегезы служит толкование текстов, т.е. герменевтика. Понятие «герменевтика» происходит от древнегреческого глагола ἑρμηνεύω (излагать, толковать, переводить). Герменевтика связана с объяснением методов, принципов, изначальных аксиом экзегезы¹². Библейская герменевтика изучает прочтение, осмысление, практическое применение текстов Священного Писания, а

¹⁰ Schreckenberg H. Exegese // RAC Bd. 8. Sp. 1174.

¹¹ Савваитов П.И. Библейская герменевтика. Православное учение о способе толкования Священного Писания. М., 2011. С. 3.

¹² Неклюдов К.В., Петров А.Е., Ткаченко А.А. Герменевтика библейская // ПЭ. Т. 11. М,

2006. C. 360-390.

¹³ Тисельтон Э. Герменевтика. Черкассы, 2011. С.7, 10.

1. Священное Писание как предмет экзегезы

1. Богодухновенность Библии

Методологической предпосылкой экзегетики является убежденность в богодухновенности Библии, которую христианство унаследовало от ветхозаветной религии¹⁴. Иудейское понимание вдохновения осмыслялось параллельно с процессом формирования еврейского канона и размышлениями над толкованием Священного Писания¹⁵.

Сами пророки в Писаниях свидетельствуют о том, что возвещают не слова человеческие, но слово Божие, являясь «устами Божьими» ¹⁶, представление о богодухновенности было также неоднократно сформулировано в Новом Завете, в частности, в апостольских посланиях¹⁷. Отцы Церкви определяли Бога как автора (auctor), а пророков – как писцов (scriptores) Священного Писания¹⁸. Эта идея была детально разработана в раннехристианской апологетике, в частности, у Игнатия Антиохийского, Иустина Философа, Иринея Лионского. При характеристике Библии

¹⁴ Denzinger H. Vier Bücher von der religiösen Erkenntnis. Würzburg, 1857. Bd. 2. S.156-182.

¹⁵ См. подробнее: Hengel М. Schriftauslegung und Schriftwerdung in der Zeit des Zweiten Tempels / Schriftauslegung im antiken Judentum und im Urchristentum. Hrsg. von M. Hengel und H. Löhr. Tübingen, 1994. S. 1-71.

¹⁶ Ср., например: «Не вопросив уст Моих, идут в Египет…» (Ис. 30:2); «…так сказал

Господь: если ты обратишься, то Я восставлю тебя, и будешь предстоять пред лицем Моим; и если извлечешь драгоценное из ничтожного, то будешь как Мои уста. Они сами будут обращаться к тебе, а не ты будешь обращаться к ним…» (Иер. 15:19).

¹⁷ Ср.: «Все Писание богодухновенно и полезно для научения, для обличения, для

исправления, для наставления в праведности» (2 Тим. 3:16); «Никогда пророчество не было произносимо по воле человеческой, но изрекали его святые Божии человеки, будучи движимы Духом Святым» (2 Пет. 1:21).

¹⁸ Beinert W. Ispiration. Lexikon der katholischen Dogmatik. Freiburg, Basel, Wien, 1988. Sp.

289-291.

церковные писатели использовали слово θεόπνευστος. Латинский эквивалент этого понятия – inspiratus¹⁹ – первым ввел Тертулиан²⁰. Впоследствии термин inspiratio divina (божественное вдохновение) стал специальным понятием для всей западной богословской традиции.

Особый вклад в понимание богодухновенной природы Библии среди латинских отцов Церкви внес Иероним. Все книги Библии он рассматривает как «единую Книгу» (unus liber), единое творение Святого Духа. В богодухновенных писателях Библии он видел своего рода инструменты (quasi organum), c помощью которых говорил и действовал Святой Дух²¹.

Восприняв его, пророки и апостолы говорили от лица Бога (ex persona Dei)²².

В Библии даже отдельные слова, слоги, черты, точки наполнены смыслом²³, а

¹⁹ Tertullianus. De cultu foeminarum. 1.3 // PL Vol. 1. Col. 1308A: «Et legimus omnem Scripturam aedificationi habilem divinitus inspirari» (Мы читаем, что все Писание, пригодное для научения, боговдохновенно …).

²⁰ Идею боговдохновенности Тертуллиан выражал различными способами, например:

«prophetas ...Spiritu divino inundatos» (пророки, преисполненные Cвятым Духом) (Tertullianus. Apologeticus adversus gentes pro christianis // PL Vol. 1. Col. 377A), «Dei voces» (ibid. Col. 446), «sermo divinus» (ibid. Col. 833 B).

²¹ Hieronymus Stridonensis. Epistola 65.7 // PL Vol. 22. Col. 627: «Debeo ergo et linguam

meam quasi stilum et calamum praeparare, ut per illam in сorde et auribus audientium scribat Spiritus Sanctus» (Итак, следует подготовить язык мой как бы трость и письмо, чтобы через него в сердце и в ушах слышащих вещал Дух Святой).

²² Idem. Сommentariorum in epistolam ad Galatas. Liber I, vers. 19 // PL Vol. 26. Col . 345B:

«Et Ezechiel ex persona Dei: Eduxi, inquit, eos, idest, populum Judaeorum, de terra Aegypti» (И сказал Иезекиль от лица Бога: Я вывел их, т.е. народ иудейский, из земли Египетской); Idem. Commentariorum in Isaiam prophetam. Liber XV // PL Vol. 24. Col. 515C: «…in Jeremia scriptum est ex persona Dei» (…в книге Иеремии написано от лица Бога).

²³ Idem. Commentariorum in epistolam ad Ephesios. Liber 3. Ver. 6 // PL Vol. 26. Col. 481A:

«…et singuli sermones, syllabae, apices, puncta in divinisScripturis plena sunt sensibus…» (… и все слова, слоги, знаки, точки в божественных Писаниях наполнены смыслами…).

Закон записан напрямую «под диктовку» Cвятого Духа²⁴. Григорий Великий, один из четырех великих латинских отцов Церкви, подчеркивал, что ставить вопрос об авторстве книг Писания излишне, достаточно знать, что их настоящий автор – Святой Дух. «Если мы читаем слова великого человека в его письме, которое мы держим в руках, было бы абсурдно спрашивать, каким письменным предметом оно было написано » ²⁵.

Безусловный авторитет Библии для каждого поколения верующих,

согласие Ветхого и Нового Завета (concordantia veteri et novi testamenti) объясняется воздействием Святого Духа на составителей Писания, и это убеждение было единым для всех отцов Церкви²⁶. Именно богодухновенность стала критерием каноничности Священного Писания²⁷. О взаимосвязи между каноничностью и богодухновенностью писал уже Иосиф Флавий²⁸, а Римско-католическая Церковь эксплицитно ее формулирует²⁹.

²⁴ Idem. Commentariorum in Zachariam prophetam // PL Vol. 25. Col. 1442A: «Nulli enim dubium quin Lex, Spiritus Sancto dictante, conscripta sit» (Ни у кого нет сомнения в том, что Закон был записан под диктовку Святого Духа).

²⁵ Gregorius I. Libri moralium sive exposition in librum Iob // PL Vol. 75. Col. 517B: «Si magni

cujusdam viri susceptis epistolis legeremus verba, sed quo calamo fuissent scripta quaereremus, ridiculum profecto esset epistolarum auctorem scire sensumque cognoscere, sed quali calamo earum verba impressa fuerint indagare».