141740 (Построение национальной идеологии России), страница 6

Таким образом, источник власти, согласно Конституции России – некоторое количество особей, проживающих в пределах границ Российской Федерации, которыми они, собственно, и объединены.

Однако уже в статье 9 пункте 2 можно столкнуться «народами» (т.е. этносами) как субъектами, как минимум, отношений собственности на природные ресурсы (при этом, следует отметить, что комментарий к Конституции никакого внимания собственности народов не уделяет^{59 60} данному противоречию никакого внимания, акцентируясь на праве собственности как таковом), что вместе с федеративным характером устройства, согласно которому внутри федерации существуют еще государства (республики), создает другой образ – РФ теперь становится конгломератом этносов. Другими словами, появляется общесистемный уровень – уровень федерации и уровень подсистем – этносов. Однако, согласно Главе 16 п. 2, «положения Конституции не противоречат друг другу» ⁶¹. Иными словами, в рамках конституционного строя России каким-то образом должны уживаться две разные модели устройства социума. Но при детальном рассмотрении обнаружится, что эти две модели есть по сути одна – имперская, где используются управленческие хитрости, направленные на поощрение национального чувства у одних и его подавления у других. Национальное чувство поощряется путем создания «государств» внутри «государств», автономных округов и областей, национально-культурных автономий. В отношении остальных же действует прямо противоположная политика, направленная на подавление национального чувства. Примером чему служит практика создания национально-культурных автономий национальных меньшинств, предусмотренная ФЗ «О внесении изменений в ФЗ «О национально-культурных автономиях» от 10 ноября 2003 года (см. поправки к статье 1)⁶². Таким образом, национальные меньшинства имеют собственную государственность, собственную национально-культурную автономию для сохранения собственного языка и культуры, а национальное большинство такой возможности лишено.

В отношении него применяется иная модель – разделение на индивидов, а не систематизация; превращение в неорганизованную человеческую массу, которой можно будет легче управлять – такой вывод делают русские националисты⁶³⁶⁴ и с ним трудно не согласиться. Следует также упомянуть культивируемый миф об угрозе «русского фашизма», при помощи которого бюрократия хочет дискредитировать русских националистов, ее непримиримых врагов, что было подмечено в т.ч. Марком Золотаревым еще в 2005 году⁶⁵, и не потеряло свою актуальность вплоть до сегодняшнего дня⁶⁶.

Также следует упомянуть статью 2, в которой высшей ценностью называется индивид, т.е. элемент системы⁶⁷. Данное положение есть проявление либо неграмотности, либо откровенного лицемерия, ибо ни одна система не существует ради элемента. Наоборот, элементы составляют систему ради общего и совместного выживания, что не гарантирует выживание каждого, но есть залог предотвращения гибели всех, а не выживания всех и каждого. Задача системы не в том, чтобы обеспечить выживание каждому, но в том, чтобы предотвратить гибель всех.

Далее, возражение, апеллирующее к объединяющей роли судьбы и исторического прошлого, на поверку оборачивается еще одним аргументом против источника власти, провозглашенного Конституцией РФ: становление России в ее границах происходило не столько на основе добровольного присоединения, сколько посредством проведения военных кампаний и экспедиций: взятие Казани в 1552 году, Астрахани – в 1556 году, начало покорения Сибири Ермаком, Кавказская война 1817–1864 гг. и многие другие примеры взаимодействия, которое вряд ли сможет обеспечить единство некогда воевавших друг против друга сторон. Из этого следует, что «объединение общей исторической судьбой» маскирует истинного объединителя – самоценную государственную власть, т.е. коррумпированную бюрократию.

Еще одним аргументом в пользу того, что модель общественного устройства, которая предложена в Конституции, неспособна к систематизации социальной основы государственного строя и не может обеспечить реализацию истинной свободы, справедливости и равенства – тезис об осознании себя «частью мирового сообщества», развитый в статье 15 пункт 4, где говорится о примате международного права над внутренним.

Однако следует заметить, что в Конституции уделяется внимание не только правам, но и обязанностям, более того, речь идет об их равенстве⁶⁸. Также (а может и так же) речь идет и о долге: в частности, в статье 38 говорится об обоюдном долге родителей и детей⁶⁹. Однако слово «долг», единственное слово, способное без искажений максимально емко передать идею истинной свободы, упоминается 1 раз (в статье 59 п. 1), слово «обязанность» – 20 раз 11 местах, в то время как слово «право» – 93 раза (при этом в первой и второй главах оно употребляется 51 раз) ⁷⁰. Слово «свобода» употребляется 54 раза (включая употребление в словосочетании «права и свободы»)⁷¹. Слово «должен» здесь употребляется по отношению к нормам Конституции, но не по отношению к субъекту, кроме гл. 38, где оно употребляется наряду со словом «обязанность». Слово «ответственность» употребляется 9 раз, но сугубо когда речь заходит о санкциях, предусмотренных законом, в значении ответственности элементами перед элементами данное слово не употребляется.

Таким образом, провозглашая во втором пункте статьи 6 принцип равных прав и обязанностей граждан, Конституция РФ более озабочена правами и свободами, нежели ответственностью, долгом и обязанностью, что может повлечь дисбаланс системы, связанный с произволом элементов системы, если положения Конституции будут исполняться. Следует так же отметить, что ответственность элементов перед элементами не упоминается в Конституции, за исключением главы 38, в которой идет речь о взаимоотношениях родителей и детей.

Что касается понятия «равенство», то оно в Конституции имеет значение, близкое к значению слова «одинаковость», которое в сочетании с концепцией толерантности («Многонациональная империя» М. Уолцера) приобретает следующий смысл: одинаковое безразличие. Что же касается взаимоотношений между индивидами, то, как выше отмечалось (когда речь шла о долге), данный аспект жизни практически не раскрыт в Конституции. Если же распространить принципы взаимоотношений между индивидами и государством на взаимоотношения индивидов, то получится следующее: индивиды одинаковы друг перед другом, ибо одинаковы перед государством.

Данное положение ложно и противоречит объективной реальности, которая демонстрирует различие между индивидами в их физическом и умственном потенциале, в темпераменте, в культурно-социальной среде, в которой они живут, и по многим другим показателям. Неодинаковость, заключающаяся в неравенстве индивидов по тем или иным показателям, являясь частью объективной реальности и обстоятельством, которое нужно учитывать при понимании такой категории как «равенство», отвергается Конституцией. Таким образом, «равенство» подается в извращенной форме: не адекватное наделение статусом, но предоставление всем одинаковые права и ограничения в ответственности, пример чему можно найти в статье 19 Конституции РФ, где в пункте 3 говорится о равных (т.е. одинаковых) правах (т.е. статусе) мужчин и женщин. Данное положение нивелирует разницу в функциях, которые выполняют индивиды в зависимости от своей гендерной принадлежности, и создает ложное ощущение равенства, в смысле одинаковости. Однако, в тоже время, государство не может не уделять внимания особой роли женщин, что, естественно, выражается в поддержке материнства. Таким образом, женщины обладают и положенными им льготами и в то же время одинаковыми по отношению к мужчинам возможностями такая ситуация несправедлива, если положения Конституции будут выполняться, а если они не будут выполняться и в этой области будет иметь место истинное равенство, то это будет чревато крушением надежд и разочарованием, т.е. несчастьем людей.

В связи с этим следует привлечь внимание к результатам исследований Ю. Новоженова, описанных в книге «Статус-секс и эволюция человека», где он среди прочего говорит о противоречивых последствиях эмансипации, следствием которой стала утрата женщинами женственности, т.е. самоотрицание; распад семьи, демографический кризис, феминизация общества, сдвиги в морали и многие другие социальные катаклизмы.⁷²

Также следует отметить, что в комментарии, подготовленном авторским коллективом, состоящим из сотрудников МГЮА (Московской государственной юридической академии) к статье 19 (в которой речь идет о равенстве) в качестве обоснования норм приводятся ссылки не на понятия о должной форме взаимоотношений, которые по замыслу «многонационального народа России» должны царить в обществе, а на международные договоры, подписанные до принятия конституции⁷³.

Таким образом, «многонациональный народ России» при всей своей абсурдности не имеет отношения к конституционному строю России, ибо не в соответствии с его волей принималась она, но в соответствии с нормами договоров, которые подписывали бюрократы во времена того режима, от которого «многонациональный народ России» освободился. Другими словами, положения этих договоров и участие России в них должны быть пересмотрены (что не означает непременного выхода из них). Более того, ради сохранения национальной свободы необходимо отказаться от принятия международных договоров и практики в других государствах как оснований конституционного строя.

Здесь следует отметить, что апелляция к международным договорам подрывает единство и целостность системы, т. к. не просто создает возможность для существования внешнего долга, но ставит его выше внутреннего.

Далее, понятие «справедливость» не предстает в Конституции РФ даже в извращенной форме – такое слово в ней вообще не употребляется⁷⁴. Что же касается наличия в Конституции истинного смысла понятия «справедливость», то т. к. оно производно от понятия «свобода» и призвано дополнять его, то оно не может предстать в Конституции в истинном виде, ибо само понятие «свободы» извращено.

Что касается категории «порядок», то можно отметить, что в Конституции это слово употребляется 15 раз, а в принятом здесь значении – ни разу. Слово «порядок» употребляется в Конституции в значении «образ действия» и применяется касательно полномочий и процедур формирования органов власти. Для обозначения принципа социального устройства это слово не употребляется. Для обозначения устройства государственной власти используется слово «организация», которое встречается в Конституции 5 раз⁷⁵, из них в 1 случае речь идет о международных образованиях. Для обозначения структуры взаимоотношений между элементами системы эти слова не используются, в т.ч. потому, что Конституцией РФ само наличие социальной системы как основы государственного строя не предусмотрено.

Также не нашлось место и такому понятию как «авторитет» как принципу взаимодействия элементов.

Что же касается идеологии, то, как гласит статья 13 Конституции РФ, «Никакая идеология не устанавливается в качестве государственной или обязательной». Однако можно с уверенность заявить, что Конституция РФ есть своего рода источник идеологии, ибо говорит, т. к. создает в сознании систему координат, в рамках которой возможны оценочные суждения, хотя бы при помощи категорий «конституционно – неконституционно». Таким образом, Конституция России является источником государственной идеологии и поэтому отрицание других систем мышления как государственных – естественная защитная реакция. Согласно этой статье, все остальные идеологии, религии и другие системы организации мышления равноудалены.

Как было выяснено в главе 1 пункте 2 настоящей работы, у носителя идеологии есть своя система координат, в рамках которой он выстраивает субъективные оценочные суждения, что несет в себе опасность разной трактовки одного и того же факта разными системами координат. Например, Коран утверждает: «Посланник Аллаха (т.е. пророк Мухаммед – Р.И.) – образцовый пример для вас, для тех, кто возлагает надежды на Аллаха» (Коран 33.21), который, как утверждают Хадисы, взял в жены 6-летнюю девочку (2-я жена Мухаммеда, Аиша; следует также отметить, что жен у пророка было больше, чем положено правоверному мусульманину более чем в 3 раза⁷⁶), полноценный брак начался (т.е. она вошла в дом), когда ей было 9 лет⁷⁷. Таким образом, каждый правоверный мусульманин потенциально готов совершить действия, предусмотренные статьей 134 УК РФ (педофилия). Что же касается взаимоотношения религий, то Православная Церковь на специальном соборе в Константинополе в 1180 году постановила, что бог Мухаммеда не есть бог Библии, ислам предается анафеме, а о Коране говорится следующее: «когда через опубликованную им книгу Коран, он передал окружавшим [его людям], которые не имели прежде большего количества гнусных и негодных вещей» ⁷⁸. Ислам же, несмотря на расхожее мнение, основанное на цитировании мекканских сур Корана, отличается не меньшей «толерантностью» (Здесь следует отметить, что Аллах меняет свою волю (Коран. 13. 39) и более поздние аяты (насих) (в хронологическом порядке) отменяют ранние (мансух)⁷⁹ по тактическим причинам (пока слабые – говорить о мире, когда сильные – о войне)⁸⁰, самыми поздними сурами являются девятая («Покаяние»), в которой говорится об отношениях с неверными, точнее, о покаянии неверных, и пятая («Трапеза»)⁸¹, в которой говорится о том, что можно, а что нельзя употреблять в пищу; в девятой суре иудеи и христиане подвергаются критике, более того, говориться о каре Аллаха против них (Коран 9; 30–32). А о возможной из кар Аллаха можно судить по пятому аяту девятой суры.

Другими словами, УК РФ запрещает быть полноценным мусульманином, а две основные конфессии в стране не принимают друг друга. Возражение, что ислам и Православие – религии, а в данной статье Конституции речь идет об идеологиях, неверно, ибо, как идеология, так и религия создают систему координат, более того, к ним одинаковое отношение Конституции. Поэтому, данный пример актуален и наглядно показывает, что идейный плюрализм и равенство идейных систем ведут к конфликту разных мировоззрений и ценностных систем, что делает невозможным решить его компромиссно, ибо примирение в таком случае может означать лишь уступки с одной из сторон и признание ей относительности своего взгляда на мир.

До тех пор, пока ценностная система будет утверждать абсолютность своего взгляда на мир, т.е. говорить о том, что их позиция есть единственно верная – конфликт не прекратится, но с признанием относительности своего взгляда на мир ценностная система начнет терять свои позиции в умах, т.е. начнется ее кризис, который выльется либо в возрождение (восстановления абсолютности своей позиции), либо приведет к гибели ценностной системы. Поэтому, религиозная толерантность и концепция мирного сосуществования есть признаки упадка ценностных систем, что чревато ценностным кризисом и дезорганизацией системы. Особенно это касается авраамистических религий (ибо первая заповедь – истинность единого Бога) и просвещенческих идеологических конструкций (ибо они провозглашают свою универсальность). Таким образом, принцип идейного плюрализма есть либо уловка и сознательный обман, либо мера, продиктованная модой, о чем свидетельствуют ссылки на опыт других стран и на международные договоры⁸².