А.Н. Чанышев - Философия Древнего мира (1999), страница 9

Все эти боги ориентировали человека в мире, давали некое подобие объяснения природных и человеческих явлений. Например, солнечное и лунное затмения объяснялись тем, что асур-демон Раху проглатывает то Солнце, то Луну, но, состоя из одной отрубленной головы, быстро их уграчивает. Последовательность утренней зари и восхода Солнца объяснялась тем, что бог Солнца Сурья преследует богиню зари Ушас. Придя в Индию с северо-запада (при этом прародину ариев находят то в Средней Азии, то в Скандинавии, а в последнее время на Кольском полуострове) и расселившись в северной индийской равнине от моря до моря и от Гималайских гор до Деканского плоскогорья, трудолюбивые арии из скотоводов стали земледельцами ( по одной версии арий— «благородный», по другой — «земледелец»), Они выжигали леса и обрабатывали землю.

Земледелие же в Индии зависит от чередования периодов дождей и засухи. Отсюда новый пласт ведийской мифологии. На первый план выходят бог огня Агни (выжигание лесов), он уже в «Ригведе» занимал второе место после Индры по числу посвященных ему гимнов, бог Солнца Сурья-Савитар, бог бури, молнии и грома -(грозы) Индра. Именно Индра отделил небо от земли. И он ежегодно борется с демоном (асуром) засухи Вритрой.

К Индре обращен гимн, в котором дано описание характерной формы грозового облака с наклоненной вперед перистой вершиной: «Реви, 1реми, оплодотворяй, облетай нас на своей нагруженной водой колеснице! Сильнее натяни наклоненные вперед плотно укрепленные мехи с водой» (т. е. дождевые облака). В другом гимне об Индре сказано: «Ты разверз облака... дал богатство и пищу... открыл хранилище вод... когда поверг Вритру-разрушителя». Структура мира богов подобна структуре арийской монархии. Индра — царь (раджа) богов и военный вождь, Маругы — дружинники, Агни — жрец, Варуна — судья, Брихаспати — наставник, Рудра— охотник, Пушан — пастух, Вишвакарман — мастеровой.

Верховного божества не было. Главным всякий раз считался тот бог, к которому обращались с молитвой (генотеизм). Тогда он получал эпитет Праджапати — «Владыка творений», Вместе с тем Праджапати — слабо персонифицированное самостоятельное божество. Мироздание. Мироздание (джагат) — конструкция богов. Его составляли три мира (лока): 1)небо, 2) земля, 3) подземелье. Поэтому мироздание называлось трилока (троемирие). 37 Человек. Человек — творение богов.

Прародителем человеческого рода считался Ману. Ману приписывались «Законы Ману» — сборник предписаний, составленный жрецами-брахманами в разное время. Дошедшая до нас редакция относится, по-видимому, ко П в. до н.э. Эти предписания определяли как личное, так и общественное поведение древних индийцев. При этом «Законы Ману» придавали брахманам исключительное положение в обществе. Человек — часть живой природы. Различия между растениями, животными и людьми не принципиальны, ибо животные и даже растения имеют, подобно людям, и тело, и душу. Тело смертно. Душа бессмертна и вечна. Она невидимый двойник тела.

С гибелью тела душа не погибает. Она поселяется в другом теле и становится его двойником. Таким телом может быть не только человеческое тело, но и тело животного или даже растения. Странствие души по различным телам, в принципе не имеющее конца, называлось сансарой (сансара— поток жизни, круговорот бытия, перевоплощение). Сначала такое странствие представлялось беспорядочным. Потом этот процесс был поставлен в зависимость от поведения человека, от его благочестия, от его жертвоприношений богам, от его следования дхарме своей варны. Дхарма — первоначально бог закона и правосудия, затем сам закон.

Каждая варна имела свою дхарму (дхарма — обычай, порядок, закон образа жизни). Нерадивое исполнение дхармы влекло за собой рождение в более низкой варне, а то и в теле животного или растения. Это было своего рода адом. Старательное же исполнение дхармы служило рождению в более высокой варне. Так действовал закон возмездия, или карма. Точное исполнение дхармы представителем высшей варны, брахманом, освобождало его душу от дальнейших рождений и тем самым от страданий, связанных с пребыванием в телах. Наступала мокша — освобождение. Позднее развились представления о рае и аде.

Яма судил души умерших и отправлял их или в ад, или в рай. Но не навсегда, а временно. Отбыв свой срок, душа возвращалась на землю и возрождалась согласно закону кармы. Если антагонистами богов были асуры, то антагонистами людей были ракшасы — злые духи, обитающие в лесах, людоеды. Они источник зла в людях. Таким образом все дурное в человеке принимало отчужденную от него форму в образах ракшасов. Именно эти оборотни толкают людей на дурные поступки и приносят им горе и несчастье.

Так люди оправдывали себя (сравни наше: «черт попугал!»). В учении о сансаре, карме и мокше содержалась мысль, согласно которой рождение в низшей варне — наказание за прошлые злодеяния, а служение высшей варне — залог посмертного рождения в более высоком положении, переход же из одной варны в другую в течение жизни человека невозможен и преступен. 38 ПРОФИЛОСОФИЯ Ведийсквя ирвфилвеофия.

Древнеиндийское мировоззрение характеризуется мощным развитием в нем профилософии, переходных форм от мифологического мировоззрения к мировоззрению философскому. Такая профилософия зарождается уже в «Ригведе», разумеется, в ее позднейших частях, и достигает своей вершины в «Упанишадах», В «Ригведе» в одном восхваляющем Индру гимне проскальзывает полемика с теми неизвестными нам и неназванными вольнодумцами, кто отрицал существование Индры, спрашивая, «кто видел его?» и «где он находится?» (Ригведа. Избр. гимны.

М., 1972. С. 116). В другом гимне содержится мысль об единстве богов: Агни, Индра, Яма, Варуна и многие другие имена богов — разные названия, данными мудрецами единому бытию. Оно же лежит в основании единого огня, единой зари, единого Солнца (а ведь в ведийской мифологии само Солнце, будучи олицетворенным разными богами, не представлялось единым). Антропоморфическим основанием мифологического мировоззрения был «Гимн Пуруше», Пуруша (мужчина) — человек-вселенная, вселенский человек, позднее обитающий в теле дух. «Ведь Пуруша— это Вселенная, которая была и которая будет» (Х, 90, 2). Ведийское мировоззрение религиозно-мифологическое. Поэтому само возникновение мира из Пуруши представлено как религиозный обряд, как принесение богами Пуруши в жертву.

«Когда боги предприняли жертвоприношение с Пурушей в качестве жертвы, весна была его жерт- венным маслом, лето — дровами, осень — жертвой» (Ригведа. С. 259). От Пуруши возникли лошади и гимны, коровы и напевы, Солнце и жертвенные формулы, пространство и ветер, небо и земля и даже боги Индра и Агни. В «Гимне Пуруше» содержится социальный момент — мировоззренческое обоснование социального неравенства людей, системы варн в Индии: брахманы возникли из уст Пуруши, кшатрии — из его рук, вайшьи — из бедер, шудры — из ступней. Это первое упоминание о варнах в древнеиндийских источниках.

В ведийской мифологии зарождается представление о безличном законе. Это рита (П.р.). В более раннем гимне о рите говорилось как о личном существе. «Рита создал разнообразную пищу, дающую силу. Мысль о Рите спасает от греха... Прочны опоры Риты, совершенен и прекрасен его образ. Благодаря Рите доставляется нам долгожданная пиша, благодаря Рите есть у нас почитаемые коровы» (Антология мировой философии.

Далее — АМФ. Т.1. Ч.1. С. 74). В последней, десятой, мандале, «Ригведы» рита представлен отвлеченно как космический и нравственный закон. В гимне «Космический жар» о рите (законе) сказано: «Закон (рита.— А. Ч ) и истина родились из воспламенившегося жара. Отсюда родилась ночь.

Отсюда — волнующийся океан. Из волнующегося оке- 39 ана родился год, распределяющий дни и ночи, владыка всего, что моргает (т. е. живет.— А. Ч.). Солнце и Луну сотворил последовательно создатель, и день, и землю, и воздушное пространство, затем свет» (Ригведа. С.

264). Мы видим, как внутри мятущейся первобытной мировоззренческой стихии зарождается представление об объективной необходимости, о законе. В последней части «Ригведы», наряду с «Гимном Пуруше» и гимном «Космический жар», имеется и «Гимн о сотворении мира», где содержатся отвлеченные цредставления о сущем и не-сущем (сат и асат), где поднимается вопрос о начале мира. «Кто воистину знает? Кто здесь провозгласит? Откуда родилось, откуда это творение?» (Х, 129, 6).

«Откуда зто творение появилось: может, само создало себя, может нет» (Х, 129,7). На этот вопрос, подчеркивается в гимне, не могут ответить даже боги, ведь и они появились посредством сотворения этого мира. Если об этом кто и знает, то это тот, кто надзирает над этим миром на высшем небе, но и он может не знать. Однако в гимне все же есть ответ на поставленный вопрос. Из этого ответа можно понять, что вначале многого не было: «Не было не-сущего и не было сущего тогда. Не было ни воздушного пространства, ни неба над ним».