БЕЛОРСКИЕ_ХРОНИКИ (947213), страница 28

Просмтор этого файла доступен только зарегистрированным пользователям. Но у нас супер быстрая регистрация: достаточно только электронной почты!

Текст из файла (страница 28)

– Лучшая, – убежденно заявил пожилой, не сводя глаз с девушки. Короткие, нарочито встрепанные волосы серебрились в свечном полумраке, как ковыль под луной. Когда девушка встряхивала головой, из-под челки поблескивали ясные лазурные глаза. Тонкие пальчики проворно перебирали струны, и те, словно кошки, благодарным мурлыканьем откликались на ласку.

А кому-то благ не хватает, А кому-то – вернуть бы маму. Кто-то клад откопать мечтает, Кто-то машет киркой упрямо. Кто-то учит – а кто-то судит, Кто-то верит – а кто-то спорит. До чего ж мы смешные, люди, До чего ж мы дурные – вдвое…

Шептунам пришлось прерваться: последний уроненный лютней звук снежинками растаял в сердцах, и слушатели восторженно засвистели, застучали кружками по столам.

– Просто прелесть что за девчонка, верно? – заметил черный плащ с неожиданной и даже неуместной для такого человека нежностью. – Который раз эту песню слышу, и все равно слезы на глаза наворачиваются.

– Это, конечно, замечательно, – скрипнул зубами купец. О песнях ему сейчас думалось в последнюю очередь, да и вкуса пива он почти не чувствовал. – Но справится ли она с моим… заказом?

– Даже не сомневайтесь, – ревниво, будто речь шла о собственной дочери, повторил бывалый вор-сводник. – Вирра – лучший наемный убийца в городе.

* * *

Чтобы набраться духу, Багуре Кривосельскому пришлось выцедить еще две кружки темного. Очень хотелось чего-нибудь покрепче, но на пьяную голову такие дела не делаются. Вот на чуток захмелевшую – самое то. Уже и вор, извинившись, отправился на ночной промысел, и девушка, собрав мзду с посетителей, вышла из корчмы, а купец все сидел за столом, подперев щеку рукой, и терзался угрызениями совести пополам со страхом. Поди не каждый день человека на смерть обрекаешь… но сколько ж можно терпеть-то?!

Полуэльфка жила через три дома от корчмы, в съемной комнате на чердаке. Дверь открыла толстая подозрительная тетка, долго выспрашивавшая: кто, к кому, да зачем нужно. Стушевавшийся купец уже готов был плюнуть и дать деру, но хозяйка наконец смилостивилась и указала ему на лестницу. Трухлявые ступеньки стонали под сапогами, как души святых, умоляя злодея одуматься. Делали они это так громко, что гостю даже не пришлось стучать.

– Войдите! – жизнерадостно крикнул девичий голосок, когда скрип угас.

Купец сглотнул, перекрестился и потянул за дверную ручку.

– Вечер добрый, уважаемая. Я вам не помешал?

– Ага. – Менестрель сидела с ногами на кровати, раскладывая монеты по кучкам. Больше всего было серебра: как бы ни рыдали растроганные слушатели, золотого дождя от них гхыр дождешься. Зато и медь давать постыдились.

Гость потоптался на месте, огляделся. На единственном стуле лежала охапка свитков, придавленная лютней – не то что тронуть, чихнуть рядом боязно.

– Ага – это да или нет?

– Зависит от того, зачем вы пожаловали. – Полуэльфка наконец соизволила взглянуть на гостя, и тот мигом взял «соплюху» обратно. Глаза у девушки были совершенно взрослые, жесткие и насмешливые. – Заказчики мне никогда не мешают. А вот грабитель какой-нибудь…

– Нет-нет, что вы! Я как раз…– купец замялся и запоздало стянул шапку, – того… заказать.

– Праздник, поминки?

– Н-нет… у меня… кхм…– Багуре стало совсем нехорошо. А вдруг вор просто подшутил над простофилей? Две монеты за сводничество слупил, пива на халяву выпил и ткнул пальцем в первого попавшегося человека: вот, мол, кто вам нужен! Чудо-менестрель, любого треньканьем умучает.

– А-а-а, – сообразила полуэльфка и с той же деловитой интонацией продолжила: – Мужчина, женщина?

– Мужчина, – растерянно подтвердил купец.

– Местный или куда-то ехать надо?

– Да нет, тут совсем недалеко, на соседней ули…

– Двадцать кладней, – перебила девушка и принялась составлять монетки столбиками.

– И все?! – не поверил купец.

– Нет. Пять вперед.

– Но…

– Да, одно «но». Убедите меня, что ваш враг заслужил смерть. Надеюсь, вас об этом предупредили?

Сводник и впрямь что-то такое говорил, но купец истолковал его слова иначе: конечно, наемник захочет узнать, с кем имеет дело и чего от него ожидать.

– А… внешность, план дома, замки, охрана?

Полуэльфка пренебрежительно дернула плечиком:

– Это уже моя забота. Рассказывайте.

Бакура снова покосился на стул, но вредная девка и не подумала убрать лютню. Предложить присесть на кровать – тоже. Купец переступил с ноги на ногу, посопел, теребя кончик бороды и подбирая слова.

– Был у меня друг, Вузя Хваток…– нерешительно начал он.

– Прекрасно, – не глядя, подбодрила его девушка, – друзья нынче на вес золота.

Купец поежился.

– Ага, кладней эдак на двадцать, – криво пошутил он. – Мы, того, односельчанами были. Вместе коров пасли, вместе рыбу удили, вместе по ба… на посиделки ходили. Вместе и в город подались, я к одному купцу в услужение, он – к другому. Ну, сперва все по-старому шло: вечерком в корчму, в праздник друг другу первейшие гости. Потом как-то разошлись дорожки, не до гулянок стало. Вузя на купеческой дочке женился, а мой хозяин бобылем помер и мне дело завещал.

– Сам помер? – быстро уточнила полуэльфка.

– Ты на что намекаешь, девка?! – возмутился Багура. – Что я, душегуб какой?

– Пока нет, – зловеще согласилась та, мигом заставив купца сникнуть. – И?..

– Ну, дела у нас в гору пошли: тут купим, там продадим… Раньше к чужим обозам приставали, потом свои стали пускать – по пять-шесть телег, с охраной. Имя доброе нажили, связи нужные завели… И тут замечаю я, что дружок закадычный начал мне дорогу перебегать! Я горшкам цену три монеты поставлю, а он тут же две с половиной лепит! Я до двух скидываю, а он через подставных весь товар скупает и потом по пять продает. Я хорошее место под новый склад присмотрел, а он градоправителю кошель сунул и сам там отстроился! – Распалившийся Багура перестал запинаться на каждом слове, щеки и нос зарделись от праведного гнева. – Пуще того, наушничать стал! Я-то, дурак, понять не могу, отчего некоторые лавочники у меня товар брать отказываются, даже глядеть не желают. А потом донесли люди: брешет направо и налево, собака, что и полотно у меня гнилое, и селедка червивая…

– Так вы бы с ним поговорили, – дружелюбно посоветовала девушка. – Спросили, что это на него нашло.

– С этим мерзавцем?! Да мы с ним уже два года не раскланиваемся! А после того как он мой амбар поджег…– У Багуры вырвался мученический стон. – Я только-только обоз из Винессы привел, ни одного тюка не успел продать – а товар редкий, штучный, какую хочу цену, такую и ставлю. Вот недруг из зависти и подложил угольков!

– Уверены?

– Чтоб мне провалиться! – Купец так убедительно дернул измочаленную бороду, что в горсти остался солидный клок. – Видали его там, на пожаре: стоял в сторонке, глазел и ухмылялся. Народ суетится, бегает, ведра с водой носит… а он хоть бы пальцем шевельнул! Ладно товары, дело наживное, так ведь вместе с ними моя лошадь сгорела! Вот ей-ей, три дня по ней плакал! Самолично с жеребеночка растил, до того славная кобылица была, ласковая, как кошка…

– Да, лошадку жалко, – согласилась девушка. – Хорошо, я берусь за ваш заказ. Давайте деньги.

Купец трясущимися руками отсчитал в протянутую ладошку пять золотых кругляков.

– И когда вы… сделаете?

– Думаю, к утру управлюсь. – Менестрель небрежно кинула аванс к остальным монетам.

– Так быстро?! – У Багуры гаденько засосало под ложечкой.

– А чего тянуть-то? Или вы хотели приурочить его смерть к чему-то памятному? Например, своему дню рождения? – заботливо осведомилась полуэльфка.

– Нет-нет! – испуганно замахал руками бородач.

На гхыр такие подарочки! Наоборот, забыть бы поскорее.

– Тогда до завтра. – Девушка прихотливо смешала монеты, наслаждаясь не то видом разноцветной чешуи на покрывале, не то ее звоном.

В Багуриной голове грянул беззвучный гром, глумливо захихикали мракобесы.

Сделка состоялась.

Купец сам не помнил, как впотьмах спустился по лестнице, бормоча на ходу, словно продолжая кого-то в чем-то убеждать. На душе, однако, становилось все гаже. До сих пор Багура даже куренку шею свернуть не мог, а чтоб на человека замахнуться! Третью ночь не спал, на полпуда похудел. А для этой мерзавки – будто еще одну песенку спеть! Вот так живешь-живешь, баб любишь, детей растишь, думаешь, как бы деньги ловчее в рост пустить, дом в три этажа строишь, за каждую досочку с подрядчиком собачишься и даже не догадываешься, что завтра тебе уже ничего не понадобится…

Багуре до свербежа в пятках захотелось кинуться назад и отменить заказ. Он даже повернулся к дому, но огонь горел только в чердачном окошке, а повторно объясняться с разбуженной хозяйкой купец не отважился. Тихонько поскулил, как побитый пес, и поплелся назад в корчму: все равно не уснуть.

* * *

Убедившись, что заказчик больше не маячит под окнами, Вирра со шкодливой ухмылкой задернула занавеску. Вернулась к постели и безошибочно склевала щепотью пять купеческих кладней. Задумчиво встряхнула в горсти, словно взвешивая. Золото успело остыть, обсохнуть после потной ладони – но это уже не имело значения. Собаке ведь тоже не нужны отпечатки в грязи, чтобы уверенно бежать по следу.

Лайне [3] взяла заказ. Взяла залог. Натянувшуюся между ними нить теперь могла оборвать только смерть.

– Он вышел из храма на Бабьих Горках. – Вирра любила проговаривать накатившие образы, так они лучше запоминались. А то бывало уже: нащупала цель, прошла сотню шагов, споткнулась, хоп – и знание упорхнуло. Приходится заново ловить, время терять.

Бабьи Горки, значит. Идет вдоль канала – получается, на запад, – не торопится. Если поспешить, можно перехватить у моста.

Светловолосый вихрь бесшумно заметался по комнате, постепенно перекрашиваясь в черный цвет: рубашка, штаны, сапоги, повязка на голову… Дымок от задутой свечи не успел расплыться, а комната уже опустела.

Монеты остались валяться на кровати. Дураков, вздумавших на них покуситься, в городе не было.

Уже не было.

* * *

Вузя Хваток любил исповедоваться по вечерам, когда в храме оставались только дайн да купец. Во-первых, никто не торопит, не отвлекает и не подслушивает. Во-вторых, потом можно достать согревшуюся за пазухой бутыль красного арлисского и просто посплетничать. Тайна исповеди само собой, но в храм стекалась прорва слухов и новостей, полезных для умного человека.

Сегодня, например, бабы жаловались, что пшеница в этом году не уродилась, закрома едва до половины засыпали. Значит, спрос на нее поднимется не к концу зимы, как обычно, а уже к середине. Надо быстренько заслать помощника в Винессу, у них там вроде бы чудо-урожай. Отдадут по дешевке, лишь бы сбагрить. Это потом, когда другие купцы к ним ринутся, спохватятся и цену заломят. Возьму, допустим, пять возов по двадцать мешков, каждый – по шесть серебрушек… Ну, не дороже семи с полтиной. А здесь… Купец, забывшись, чуть не промахнулся мимо мостика, но чья-то крепкая тонкая рука вовремя поймала его за воротник и направила в нужную сторону.

Характеристики

Список файлов книги