39155 (762007), страница 4
Текст из файла (страница 4)
Под эмоционально-стилистической функцией, вслед за Ю.А. Карпенко, нами понимается способность ИС в тексте создавать общее оценочное представление о носителе, вызывать эмоции у читателя, формировать его отношение к изображаемому. Это достигается благодаря стилистической окрашенности производящей основы и звуковой форме ИС в целом. Чаще всего ИС данного типа используются для выражения авторского отношения к персонажу (положительного, сочувственного, иронического, насмешливого и т.д.) и создания комического эффекта.
Подчеркнем сложную соотносимость между исходной семантикой единицы и публицистическим заданием. Так, исходные светлые, почти священные ассоциации и позитивные семы совместимы с насмешливой оценкой – опять же по принципу контрапункта:
ГИППОКРАТ, -а, м. (около 460 — около 370 до н. э.). Древнегреческий врач, реформатор античной медицины. С именем Гиппократа связано представление о высоком моральном облике и образце этического поведения врача.
Клятва Гиппократа. Приписываемый Гиппократу текст, сжато формулирующий моральные нормы поведения врача.
Слуга Гиппократа. Шутл. или ирон. О врачах.
«Как утверждают слуги Гиппократа, употребление мяса этих змей в пищу наносит ущерб медицине и фармакологии» (1983) /С-04/
Специальной функциональной характеристики требует связь между онимическими и апеллятивными единицами. Обратимся к трем следующим примерам из источника С-04: онимический /1/ и апеллятивные /2-3/.
/1/ Дворянское гнездо. Ирон. Помещичья дворянская усадьба как символ уходящей дворянской культуры (по названию романа И. С. Тургенева «Дворянское гнездо»). «Семеро английских аристократов пришли к выводу, что поодиночке им не удастся сохранить свои «дворянские гнезда», и решили образовать кооператив» (1995).
/2/ Осиное гнездо. Негат. О скоплении или тайной организации врагов, недоброжелателей и т. п. «Автору удавалось проникать в «осиные гнезда» предателей нашей Родины» (1979). «Конец осиного гнезда» (загол.,1970).
/3/ Свить (себе) гнездо. 1. Устроить уютное жилище, завести семью. 2. Негат. Укорениться, утвердиться, обосноваться где-либо.
«Расизм ... свил себе гнездо и на островах» (1979). «В Греции свил себе гнездо региональный центр ЦРУ» (1981).
Во всех трех единицах преобладает оценочная функция; их рассмотрение в единстве целесообразно ввиду тесной семантической связи, определяемой элементом «гнездо».
В силу выявленных закономерностей проясняются функции имени собственного как специфического оценочного маркера.
Во второй главе «Особенности функционирования онима, обусловленные корреляцией «факт-оценка» проанализирована динамика имплицитной оценки в т.н. «газетном языке» (термин Г.Я. Солганика), обусловленная системой особенностей функционирования онимов в рамках публицистического текста. Рассматривая проблему взаимодействия прямой и имплицитной оценочности в языке СМИ, полагаем, что фактуальность и оценочность, как основные рассматриваемые интенции, рядоположены ввиду их высокого объяснительного статуса: ведь «наиболее существенным признаком для выделения того или иного типа речевого действия является интенция говорящего» (Карасик 2004, 58-59). Эта же системная рядоположенность, категориальная устойчивость создает условия для многообразия. Соотнесение прямой и косвенной оценки, а также их взаимопроникновение – результат действия отмеченных условий.
Корреляция «факт-оценка», представленная в рассмотренном комплексе, на наш взгляд, позволяет объяснить взаимодействие фактуальности и оценочности растущей потребностью СМИ в интегративных феноменах. Вывод о продуктивности вторичных форм коммуникации, сделанный на материале апеллятивов (Ионова 2006, 48-51), еще многообразнее подтверждается исследованным материалом онимов.
Динамика оценки в языке и речи всё более многообразна и вовлекает в свою сферу всё новые единицы. Материал онимов побуждает рассмотреть, как эта динамика соотносится с семантическим аспектом функционирования единицы в СМИ. Оценочную доминанту нескольких вариантов фиксируют фрагменты эмпирического пространства, причем закрепленные авторитетным словарем:
«ТИТ ТИТЫЧ; КИТ КИТЫЧ. Употр. как символ необузданного произвола промышленных, денежных воротил, общественного и семейного деспотизма, самодурства, жестокости (Кит Китыч — так в комедии «В чужом пиру похмелье» (1856) А.Н. Островского один из персонажей называет купца-самодура Тита Титыча Брускова)» (С-04).
Как известно, «судьба оценочного знака в значении слова обнаруживает зависимость от предметной области соответствующего значения. Возможны три направления изменений оценочного знака: а) слово с оценочно нейтральным значением может получить оценочный смысл, который, повторяясь, закрепляется в этом значении» (Карасик 2004, 34). С первой разновидностью сотнесены две других: б) слово с оценочно закрепленным значением может потерять оценочный знак; в) слово с оценочно закрепленным значением может изменить оценочный знак, причем при такой мутации наблюдается своеобразная оценочная энантиосемия, то есть сосуществование положительного и отрицательного оценочного знака в одном значении.
Как и текст художественной литературы, не подразумевающий смысловой однозначности, медиа-текст обладает креативной прагматикой, поскольку понимание его все чаще и чаще предполагает творческое воссоздание смысла. На задний план отходит инструктивная прагматика газетной публикации. В данном культурном окружении последняя уже не допускает строго определенную интерпретацию, описывая одно из возможных состояний заранее неизвестной действительности. Таким образом, газетный текст начинает нести информацию о недвусмысленно интерпретируемых данных. Так укрепляются предпосылки для взаимодействия видов оценки с помощью онимов.
Значение журналистского текста не только субъективно, оно структурируется социальными контекстами. В процессе его написания и восприятия участники общения конституируют символический мир друг друга, активно проявляют прагматический потенциал своих языковых личностей. При этом через распределение свойств и статусов социальный мир объективно представляется как символическая система, символическое пространство различных социальных практик, позиций, статусов. Им способствуют типовые онимические комплексы:
Как говорят в народе, в семье не без Мавроди
Во имя Отца, бакса и святого Мавроди
Не менее эффективный способ представления информации - введение двух принципиально различающихся сущностей (людей, событий, объектов действительности) в одно понятийное поле. Такая процедура позволяет навязать слушающему рассуждение по аналогии, вводя в аргументацию различные типы тезисов и аргументов. Весьма характерное рассуждение такого типа цитируется в одном из номеров «Известий» (изначальный источник - журнал «Молодая гвардия»): «Сейчас в стране установился настоящий культ Коротича. Невольно вспоминается Берия, в свое время ставший даже над партией. Что же, теперь, выходит, Коротич?» С логической точки зрения такая аргументация бессмысленна, поскольку помещение двух объектов в один понятийный класс требует особого обоснования, которое в данном случае, естественно, опускается.
Оценочный оттенок несут и фактографические интерпретирующие сведения. Сюда входят показатели, расширяющие знание о сообщаемом факте; подробности события, с учетом которых можно составить о нем представление; различные итоговые данные, обусловливающие тот или иной вывод о факте, и т. п. «Взрыв в Каспийске унес уже сорок три жизни. В семье Харченко погибли сразу двое - отец и маленький сын...» (Жизнь, 2002, 15 мая).
В отличие от оценочных суждений, которые в рамках газетно-публицистического выступления иллокутивно передают мнение журналиста, факты, как правило, предстают констатацией изменений в отношениях и действиях, актуальных для текущего состояния объективной реальности. На речевом уровне факты «вербализуются» в истинные суждения, которые призваны расширить когнитивную пресуппозицию реципиента журналистского текста. Прагматическая функция оценочных суждений – воздействовать на аффективные пресуппозиции последнего и тем самым побуждать его к ответному речевому действию.
Одно и то же событие может быть представлено в форме различных фактов: журналист свободен самостоятельно выделить суть освещаемого события. Отбор фактической информации для критической публикации сам по себе обладает оценочным характером, осуществляется журналистом для предварительно запланированного субъективно-семантического текстового пространства. Подчеркнем, что онимы различных разрядов, в их системных связях, определяют основную направленность как фактуального, так и оценочного слоев текста. Причем именно семантической спецификой онима мотивирована эта его роль в СМИ, особенность, а также виды взаимодействия: факт – оценка, прямая оценка - косвенная оценка.
В результате языковой трансформации фактов в мнение, смысловое поле информации получает, как правило, имплицитную форму речевой реализации. Привнесение в газетно-публицистический текст имплицитных смыслов дает журналисту прагматическую возможность «облечь» их в субъективную форму. Значение высказывания при этом не равно реальному значению слов, смысл которых определяется не только отдельным словарным значением, но и семантикой всего контекста, к которой оно «приспосабливается».
Имплицитная информация часто используется в газетно-публицистическом дискурсе для присвоения объекту текста оценочных значений и понижения этой оценки.
Имплицитные смыслы в газетно-публицистическом дискурсе – оптимальное средство для того, чтобы не просто описывать объекты и социальные ситуации, но и управлять восприятием объектов и ситуаций, навязывать их отрицательную оценку. Скрытое воздействие означает, что журналист применяет коммуникативный прием, действующий в обход сознательного восприятия субъекта текста. Имплицитная информация обладает большим манипулятивным потенциалом, сопротивление которому побуждает субъекта текста к ответному действию, к порождению информационного конфликта.
Имплицитные способы реализации подобной стратегии выявляются на основе речевой реконструкции логико-смысловых связей в структуре высказывания (текста), экспликации семантических отношений, выражаемых синтаксическими моделями предложений.
Прагматической основой имплицитных смыслов в газетно-публицистических выступлениях становятся различного рода пресуппозиции, программирующие актуальный коммуникативный смысл речевых единиц с частичным сохранением их первичной языковой семантики, компоненты, входящей в состав конвенциональной семантики слов и синтаксических конструкций. На их основе в тексте возникают конвенциональные импликатуры, семантические пресуппозиции, составляющие условия успешности речевого высказывания. Подобные коммуникативные наслоения, как правило, и становятся причиной информационного конфликта, переводят инвективные высказывания в разряд игровой семантики.
Отдельного рассмотрения в данных условиях требует, на наш взгляд, специфика нормативности и варьирования онимов, обусловленная корреляцией «факт-оценка». Нормативность и варьирование – актуальная проблематика как для ономастики, так и для науки о журналистике. В настоящем подразделе актуализируется аспект варьирования, определяемого корреляцией «факт-оценка», и его роль для характеристики нормы.
Органичность собственного имени (онима) как носителя корреляции «факт-оценка» акцентируется и современным обновлением интеллектуализма с взаимодействием рационального и эмоционального (Немец 2005,67); оно, в свою очередь, детерминирует вечно молодую познавательную проблему раскрытия «энциклопедических контуров человека» (Мануильский, 2005, 59-60).
Следовательно, динамику исследуемого пространства обусловливает принципиальная функциональная «подвижность» антропонима. В материале подтверждается и находит развитие существенная, специфическая закономерность: «в различных функциональных стилях языка личное имя одного человека меняет свои формы, так как в зависимости от конкретной ситуации общения одного и того же человека могут называть по-разному» (Намитокова, Абрегов 1998, 30).
Имплицитная оценка формируется при этом с непременным участием онима самим содержанием отражаемых ситуаций, в связи с которыми появляется в тексте объект критики; преимущественно те ситуации, с которыми ассоциируется негатив.
Реальность же состоит в том, что, относясь к сфере регулированного речевого поведения, язык СМИ регулирует его на свой манер, не так, как это делалось в художественной литературе.
Унифицированные СМИ советского времени, когда идеологические нормативы влекли за собой определенные словесные формулы, эвфемистически называвшиеся в те времена газетными штампами (тем самым авторство штампов приписывалось журналистам, что не всегда соответствовало действительности!), представляли собой исключение, а не правило. По-видимому, «быть органом сенсаций» представляет собой один из конституирующих признаков прессы, и лишить ее этого признака можно лишь насильственно и ненадолго, точно так же, как и сообщить ей функции перевоспитания масс.
Медиатекстовая норма и общеязыковая, будучи глубоко специфичны, в определенных координатах выступают как единство. (См. Дускаева 2003, 158-160 и др.). Эта взаимосвязь между единством и спецификой побуждает охарактеризовать обусловленные ею особенности онимов.
Норма текста СМИ включает определенные виды соотношений между содержанием полос в рамках номера и модели издания. Соответственно определяется и варьирование этой нормы. Выявлены три основных варианта.
/1/ «Мел Гибсон нахулиганил» - «Маккартни начал бракоразводный процесс» - «Суд решит судьбу детей Майкла Джексона» (К.С.15.)
/2/ «Братья Каины» – «Застенчивый маньяк» – «Примерный семьянин» (КХ.С.13).
/3/ «И себя в нагрузку» – «Шопинговое безумие» - «Постельная любознательность» (КХ.С.13).
Роль онимов не совпадает. Полоса /1/организуется онимами. Их выделительная семантика, индивидуализирующее начало усиливает и их роль текстовых скреп. Текстовое единство создается с непременным участием персоналий. Такой вариант нормы служит моделеобразующим, например, для первой – анонсирующей – полосы АиФ уже около 30 лет.
Полоса /2/ - заметно отличается от /1/: лишь одно, первое заглавие носит онимический характер. И тем характернее функции этого единственного материала с онимом. Он вступает в системные текстово-публицистические отношения с нарицательными единицами. При этом полоса определяется как корреляция двух видов заголовочной семантики: типизированно-нарицательной и специфически-собственной. Обоим видам свойственно особое обобщение. А полоса/3/ не содержит никаких онимов в сильной, заголовочной позиции; и на этом фоне более рельефно определяются другие варианты заголовочной нормы – «онимические» /1/ и /2/. В составе корпуса текстов также бывает показательно отсутствие ИС, его замена нарицательным именем– она обезличивает, как именование «претендент» вместо фамилии Корчной в течение целых десятилетий в ХХ в. (см.: В.Корчной. «Я был очень буйный» (АиФ).
Включение онима в другой оним-заголовок столь значимо, что может приводить к рефлексии носителя имени, причем далекого от филологии; последнее усиливает функциональную весомость ИС.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
