185063 (744912), страница 11

Просмтор этого файла доступен только зарегистрированным пользователям. Но у нас супер быстрая регистрация: достаточно только электронной почты!

Текст из файла (страница 11)

Таблица_.

Доля в экспорте России и в ее экспортной квоте.

Доля России в экспорте и в экспортной квоте остальных стран СНГ (%).⁴⁸

Для некоторых членов СНГ Россия все еще остается главным торго­вым партнером, но ее доля в их экспорте уже к 1994 г. снизилась в 1,3 раза, а в экспортной квоте — вдвое.

Надо также учитывать, что межреспубликанский рынок СНГ сущест­венно отличается от обычного международного рыночного пространства сравнительно низкими ценами и пониженными требованиями к качеству товаров. Опросы директоров 1295 российских промышленных предпри­ятий, производимые центром экономической конъюнктуры, дают любо­пытные оценки конкурентоспособности российского экспорта самими то­варопроизводителями (см. таблицу_). Данные свидетельствуют о низком уровне конкурентности российских готовых изделий. Это значит, что ориентируясь на непритязательный спрос покупателей ближнего зару­бежья, затянется процесс структурной адаптации России к условиям миро­вого рынка.

Таблица_.

Оценка конкурентоспособности разных отраслей российской обрабатывающей промышленности.⁴⁹

Нельзя игнорировать и то, что Россия поставляет в страны СНГ глав­ным образом топливо, электроэнергию, лес, удобрения и др. По ценам зна­чительно ниже мировых (в 1995 г. газ поставлялся на 36% дешевле удоб­рения и лес - на 34%, нефть - на 31%, нефтепродукты - 21%, уголь -на 16/о), а импортирует оттуда товары по ценам существенно более близ­ким к мировым, т.е. осуществляется скрытое субсидирование. Кроме того государства СНГ просто не оплачивают часть российских поставок По со­стоянию на конец 1995 г. сумма просроченных платежей достигла 9 млрд. долл.

Ориентация на промышленно развитые страны Запада и Востока.

В более отдаленной перспективе стратегическими партнерами России будут старые и новые промышленно развитые страны Запада и Востока, которые способны своими инвестициями вдохнуть жизнь в стагнирующие отрасли российской промышленности. Кто сегодня кредитует по части ка­питаловложений в российскую экономику? По данным за первое полуго­дие 1995 г. на США приходилось 27,5% общего объема инвестиций, на Германию — 19,7%, на Австрию, Швейцарию, Бельгию — в среднем по 5,3%, Англию, Канаду, Францию — по 4,7%, на Финляндию и Японию — по 3,4%. С этими же странами развивается и внешняя торговля, главным нашим торговым партнером в дальнем зарубежье является Европейский союз, на который приходится 40% общего объема российского экспорта и здесь особо выделяется Германия (13,8%)⁵⁰ этого объема. 17 июля 1995 г. было подписано соглашение о партнерстве и сотрудничестве, обеспечи­вающее благоприятный режим экспорта на рынок ЕС российских товаров.

Определенный геоэкономический интерес представляют еще две группы стран. На Западе — находящиеся в Центральной и Восточной Ев­ропе. С ними Россию связывают узы, скопившиеся за 40 лет сотрудничест­ва в СЭВ. Эти страны активно включаются в интегрированное рыночное пространство ЕС и могут служить хорошим связующим звеном между Россией и Западной Европой.

На Востоке, в Азиатско-Тихоокеанском регионе, который будет в на­ступающем столетии играть едва ли не решающую роль в мировой эконо­мике, начинает формироваться самая обширная в мире зона свободной торговли, создание которой намечается к 2020 г. Ее участниками станут 18 государств-членов Организации Азиатско-Тихоокеанского экономического сотрудничества (АТЭС): в их числе Австралия, Канада, Китай, США, Тай­вань, Южная Корея, Япония. Россия принимает меры, чтобы войти в со­став АТЭС.

Историческая травма начала XX и., когда российский Дальний Восток попытался обрести политическую независимость от советской Москвы, опираясь на местный сепаратизм и иностранную помощь и существование в 1920-1922 гг. Дальневосточной Республики, навсегда отпечаталась в общественном мнении России. Оставила она свой след и в теории и практике принятия внешнеполитических решений на Азиатско-Тихоокенском направлении. После же распада СССР и оживления центробежных тенденций в самой России итог исторический прецедент не мог не повлиять на формирование новой концепции внешней политики Российского государства. Тем более, что кризис в стране совпал с феноменальным экономическим рывком Китая и ростом военно-политической мощи Японии.

Именно поэтому проблема современной внешней политики России в Азиатско-Тихоокеанском регионе имеет два измерения: внутриполитическое и внешнеполи­тическое. За последние десятилетия позиция России здесь претерпела драматические изменения, имеющие противоречивые последствия и вызывающие самые разнообраз­ные оценки.

Так, некоторые эксперты утверждают, что Россия в АТР превратилась в «мини­мального участника» ⁵¹. Советский Союз обладал в свое время единственным и самым несовершенным инструментом влияния в этом регионе - военным. В свете нынешней политической нестабильности и экономического кризиса серьезно о присутствии России в АТР можно говорить только после того, как ей удастся разрешить ее внутренние проблемы.

Но, с другой стороны, с распадом СССР роль АТР для России возрастает в качественно новой пропорции. Россия, потеряв многие порты на Балтийском и Черном морях приобретения многих столетии, вынуждена решать вопрос выхода на между­народные морские коммуникации через свои дальневосточные порты. И потому тихоокеанское направление «приобретает стратегическую значимость» ⁵².

Геополитическая и геэкономическая политика России в АТР.

Экономика конца XX в. властно и неузнаваемо перекраивает современную геополи­тическую картину мира. Рождаются новые экономические союзы, распадаются, каза­лось, незыблемые политические блоки, торговые отношения прокладывают дорогу новым технологиям в самые отдаленные и глухие районы мира, изламывая вековую тишину изоляции недоступных ранее мест. И, что самое главное – укрепляются новые формы экономического сотрудничества: финансовый и индустриальный капитал и движение технологий и приобретают все более наднациональный характер. Уже не столько национальные государства и их правительства диктуют правила «иг­ры», сколько транснациональные компании (ТИК) определяют их в соответствии со своими интересами. И не считается с ними практически уже невозможно – они формируют инвестиционные и технологические потоки, от которых зависит благосостояние не только отдельных государств, но и целых регионов мира.

В этом отношении Азиатско-Тихоокеанский регион (АТР) занимает особое место. С населением более 3,5 млрд. человек (из 6,5 млрд. живущих на нашей планете) он, кроме всего прочего, стал одним из крупнейших потребительских рынков. Между­народная торговля является тем механизмом, который стимулирует экономический рост стран региона и от которого зависит динамика этого роста. Именно вопросы международной торговли, правил и условий новой «большой игры» находятся в центре внимания правящей элиты этих стран. Не случайно Азиатско Тихоокеанский Экономический Совет (АТЭС) объединил 18 различных государств, таких как Япония и Сингапур, Китай и Индонезия, Канада и Мексика. Экономические параметры мощи этой группировки впечатляют – ведь они дают 56% мирового валового продукта, 45% мирового экспорта и 45% мирового импорта. Причем, дальнейшая глобализация экономики этих стран продолжается высокими темпами.⁵³

В таких условиях два вопроса становятся центральными для участников этого процесса: правила игры и инструменты экономического развития.

На совещании членов АТЭС в Осаке (Япония) в 1995 г. обсуждались перспективы «новых правил» на XXI столетие. Согласно этому соглашению развитые страны региона откроют свои рынки для партнеров уже к 2005 г., а развивающиеся страны – к 2020 г.

К другим условиям относятся так называемые «правила хорошего тона», когда формируются неписаные законы и этика взаимоотношений. Во-первых, произошел отказ от риторики с нравами человека: их стараются не смешивать с вопросами экономических отношении. Другое - это "отложенный политический конфликт": решения политических трений между государствами отложены на неопределенный срок. Это касается как некоторых территориальных споров (острова Южно-Китайского моря и т.д.), так и идеологических различий между государствами (к примеру, Китай и Вьетнам по-прежнему являются социалистическими государствами, правда уже с новым экономическим лицом). И третье, внутриполитический «сор» страны не выносят на всеобщее рассмотрение.

Что же касается инструментов экономического развития, то объективные геоэкономические условия развития выдвигают как один из наиболее эффективных н функциональных инструментов транснациональные компании. ТНК, получившие распространение после Второй мировой войны представляют собой экономический институт, централизирующий финансы, людские ресурсы и технологии и налаживающий производство и реализацию продукции в международном масштабе.

В геоэкономическом плане беспрецедентный экономический рост АТР, особенно Японии и новых индустриальных стран (НИС), бросил вызов политики России в АТР, остающейся ориентированной на военные и политические аспекты влияния.

В 80-90-х годах не только четверка «восточно-азиатских тигров» – Южная Корея, Тайвань, Гонконг и Сингапур, но и новейшие индустриальные страны – такие, как Малайзия, Таиланд, Индонезия и Филиппины, начали выдвигаться в лидеры экономического роста. К этому следует добавить успешный ход реформ в Китае и во Вьетнаме, также постепенно открывающих свою экономику и становящихся на стезю «торговой модели развития».

В этом контексте российская политика на Дальнем Востоке представляет собой периферийный интерес для динамически развивающихся соседей, так как она сосредотачивает больше внимания на политических аспектах развития, нежели на экономических.

Кремлевское руководство всегда оценивало Дальний Восток с точки зрения его военно-политического значения. В эру холодной войны ставилась задача сдерживания двух стратегических противников – Китая и альянса Япония – США. Именно поэтому особое внимание в данном регионе уделялось военному строительству: сибирские дивизия всегда считались одними из самых боеспособных, а Тихоокеанский военно-морской флот был одним из самых мощных подразделений вооруженных сил СССР.

Однако Москва так и не смогла создать адекватной экономической структуры на востоке страны. Особенно ясно это ощущаться в 80-е годы. Но к этому моменту экономика государства начала медленно сползать в долговременный кризис, и поэтому не было уже ни соответствующих инвестиций, ни технического потенциала для того, чтобы поднять Дальний Восток.

В то же время геополитический статус Дальнего Востока радикально изменился в пост конфронтационную эру. Тому был целый ряд причин:

1. нормализация отношений с Китаем;

2. относительная нормализация отношений с Японией;

3. отказ от конфронтации с США в Тихоокеанском регионе в целом.

Снижение военной конфронтации позволило пойти на резкое сокращение военно-морских и сухопутных сил. Однако решение этих вопросов не только не развязало старые проблемы, но и породило новые. Сокращение инвестиций в высокомилитаризованном регионе запустило «эффект домино»: стагнация местной промышленности, резкое увеличение безработицы, распад старых экономических связей и межрегионального разделения труда. Также возникли сложности из-за разрыва устойчивых связей с Центром, резкого повышения стоимости перевозок.

Характеристики

Список файлов реферата