73962-1 (669956), страница 3
Текст из файла (страница 3)
Вторая категория — «расходы, кои суть последствие соединения Царства с Россией» также должна была финансироваться из доходов Царства. В нее вошли «расходы на содержание российских войск обыкновенно и постоянно в Царстве пребывающих, поколику превышают то, чего стоили бы сии войска, будучи расположены внутри России». Это предложение основывалось на том, что цены на фураж, продовольствие и другие необходимые для армии предметы в Польше были существенно выше общероссийских. «Нормальная» численность войск в мирное время, дополнительные расходы на содержание которой должна была взять на себя польская казна, определялась в размере 50 тысяч человек. Если же по чрезвычайным обстоятельствам число войск в Царстве превысит обыкновенный и постоянный размер, то сумма дополнительных издержек должна была покрываться из так называемого военного капитала. К этой же категории были отнесены расходы на военное строительство. Наконец, третья категория состояла из «чистого остатка» за всеми перечисленными расходами, предполагаемого к передаче в казначейство Империи22.
Предложенный министром финансов принцип разделения расходных статей был одобрен Комитетом. В журнале заседания отмечено, что «на каком бы основании ни был установлен впоследствии порядок распоряжения доходами, всегда необходимо стараться должно, дабы в обыкновенном положении дел все расходы, как исключительно до Царства относящиеся, так равно и те, кои суть последствие настоящего соединения оного с Империей, покрываемы были из собственных доходов Царства сего»23.
Итак, расходы на содержание российских войск являлись единственной статьей бюджета, предназначенной для передачи в имперский бюджет. Причем предполагаемое финансирование происходило именно таким образом: не обеспечение содержания войск в Царстве, а перевод денег в кассу имперского казначейства. Объем расходов по этой категории в конечном итоге определялся имперским правительством. Казалось бы, всего лишь одна статья расходов, подлежащая передаче в российское казначейство, представляла собой весьма незначительный взнос в имперский бюджет. Однако одна лишь эта статья расходов составляла в тот момент едва ли не половину всей расходной части бюджета Польши. Между тем польские финансы, на которых было возложено обязательство удовлетворения не только собственных потребностей, но и содержание имперской армии в Польше, представляли собой весьма печальное зрелище. Польское восстание 1830 года свело практически на нет результат многолетних стараний Ксаверия Любецкого по установлению равновесия бюджета и созданию резерва развития. Мятежники не только нанесли урон государственному хозяйству, но и разграбили суммы из казначейства и Польского Банка, в том числе полученные по займу Френкеля незадолго до начала восстания в 42 миллиона злотых.
В этих условиях должна была начать функционировать новая бюджетная система, определенная решением Комитета по делам Царства Польского 30 апреля 1833 года. Обсуждение первого же бюджета на 1834 год привело к возникновению конфликта между министром финансов Канкриным и наместником князем И.Ф.Паскевичем. При составлении проекта бюджета оказалось, что из общей планируемой суммы доходов 80 796 308 злотых 48 676 122 должны были пойти на платежи по долгам и внутреннее управление. Из оставшихся на военные расходы 32 120 186 злотых необходимо было произвести расходы на обустройство крепостей и снабжение их артиллерийскими снарядами, что составило бы примерно треть суммы. Этих средств было недостаточно для покрытия определенных решением комитета военных затрат. Наместник предложил покрыть недостаток в размере 13 миллионов злотых либо путем обращения на расходы по содержанию войск сумму, предназначенную для устройства крепостей, либо использовать для покрытия дефицита военный капитал Империи. Министр финансов весьма негативно отнесся к предложению наместника, заявив, что дефицит бюджета объясняется несоразмерно высоким уровнем расходов на внутреннее управление, и что «в настоящем положении Россия нисколько не может содействовать содержанию Царства, военный же капитал, будучи составлен из займов, естественно сопряжен с платежом процентов»24. На состоявшемся 18 ноября 1833 года заседании Комитета по делам Царства Польского определенного решения принято не было. К следующему заседанию 14 декабря 1833 г. Паскевич должен был рассмотреть возможности сокращения расходов. Наместнику удалось снизить дефицит бюджета до 4 миллионов злотых, а оставшуюся сумму покрыть из военного капитала25. Министр финансов вынужден был признать, что, поскольку численность войск существенно превышает 50 тысяч, определенные нормой численности в мирное время, имперская казна должна взять на себя дополнительные издержки26.
Невозможность покрытия всей суммы военных расходов из польского бюджета объяснялась не только расстроенным положением финансов. В годы, предшествовавшие революции, когда каждый бюджет складывался с префицитом, затраты польской казны на содержание собственной национальной армии составляли в среднем 32 миллиона злотых, что соответствовало в 41% доходов. В 1832, 1833 и 1834 гг. средняя сумма расходов на содержание армии увеличилась до 54 миллионов злотых, что составило 49% всей расходной части27. Увеличение доли военных расходов может показаться незначительным, но в условиях послереволюционной разрухи, возможно, стало существенным.
Составление бюджета на следующий 1835 год тоже прошло не без конфликта с Министерством финансов. Военный министр гр.А.И.Чернышев описал в письме Паскевичу от 18 декабря 1834 года состоявшийся в присутствии императора «сильный бой с министром финансов». Судя по письму, речь шла о предстоявших на следующий 1835 год военных расходах Империи, а также участия в них Царства Польского. «Граф Канкрин горько жаловался, что требования на 1834 и 1835 год, преимущественно по военному управлению, превышают средства казны». Канкрин утверждал, что повышение суммы военных расходов на 50 миллионов было возложено «преимущественно на казну Имперскую, так как от казны Царства Польского уделялась только незначительная сумма на продовольствие войск». Чернышев заявил в ответ, что нехватка средств на военные расходы объясняется не тем, что Царство Польское в них не участвует, а тем, что «ныне огромные инженерные постройки в Польше поглощают значительную часть сумм, назначаемых на статью «войско», почему и казна Царства Польского не в состоянии содержать войска, в нем находящиеся, как бы того желал г.министр». Гр.Канкрин, будучи не в состоянии опровергнуть справедливости высказанного замечания, тем не менее заявил, что «возникающие в Польше крепости сделались важны и необходимы только вследствие народных возмущений, и что несправедливо обращать на этот предмет суммы, предназначенные на содержание войск». Николай I, по словам Чернышева, был поражен этим замечанием и велел «употребить все усилия, чтобы на будущее время военные потребности не превышали ординарных средств государства, как через отнесение более значительной части расходов по продовольствию русских войск в Польше, расположенных на казну Царства, так и в надежде на чувствительное понижение цен на хлеба и сено»28.
Проблема о доле участия Царства Польского в военных расходах Империи по инициативе И.Ф.Паскевича была вынесена на обсуждение Комитета по делам Царства Польского. В представленной на рассмотрение комитета записке наместник стремился доказать, что в нынешнем состоянии Польша не может платить больше, чем платила прежде на содержание армии. Тогда как Канкрин рассматривал возложение на Польшу бремя военных расходов как контрибуцию или наказание за мятеж, Паскевич называл это «данью, которую Царство платит Империи»29.
В представленной записке наместник предложил ввести новую систему расходования средств, согласно которой польское правительство могло бы самостоятельно назначать и производить из собственных сумм все расходы, «поверка или контроль которых должна производиться в присутственных местах Польши, а весь за тем остаток ежегодных доходов своих, по бюджету назначенных, передавало в распоряжение Министерства финансов Империи»30. Это бы избавило Польшу от необходимости передавать в военный бюджет Империи сумму, определить которую в соответствии с установленными в 1833 г. правилами весьма трудно. В частности, практически невозможно оценить разницу затрат на содержание армии в Польше и русских губерниях, а исчисление расходов зависело еще и от родов войск, находившихся в польских губерниях.
Наместник предложил возложить контроль за расходованием средств не на Государственный контроль Империи, а на Счетную палату Царства Польского. Кроме того, его предположения касались изменения принципов отчисления остатков в имперский бюджет. Паскевич считал, что сбережения от расходов или поступлений доходов, составляющих кассовый фонд казны, следует оставить в распоряжении польской казны и ограничиться передачей Министерству финансов только остатков годовых доходов, определенных бюджетом.
' Заседания Комитета по вопросу о мерах, в коей из доходов Царства должны быть впредь покрываемы военные расходы Империи, состоялись 4 и 8 мая 1835 года. Решение Комитета частично удовлетворило требованиям наместника. Впредь по бюджетам Царства «на счетов доходов оного» должны были быть «обращаемы ... только все внутренние его расходы и некоторые, особенные до местного военного ведомства относящиеся издержки, ревизия коих производиться должна в Главной Счетной палате Царства». Предположение наместника о сохранении польской казне сбережений тоже было одобрено. «Прочие военные расходы должны быть отнесены по принадлежности к военной смете и покрываемы или передачей ... из казны Царства годовых остатков в Интендантство действующей Армии, или ассигнованием из государственного казначейства Империи». Комитет признал, что из-за расходов по сооружению крепостей Царство Польское вынуждено было «обращаться к займам и таким образом государственный долг Царства увеличился. Посему невозможно требовать, чтобы Царство и впредь давало на военную часть столько же, как в прошедшие три года, ибо долги оного, наконец, возрастут до того, что превзойдут способы Царства, и тогда будет их платить Россия.»31
Составленный на основе этих принципов бюджет Царства на 1835 года послужил основанием к определению той суммы, которая и в дальнейшем выделялась из казны Царства в возмещение военных расходов, производимых в оном из казны Империи. Расчет был произведен следующим образом: в 1835 году считалось доходов обыкновенных 85 000 000 злотых. Из них предполагалось обратить: на расходы по внутреннему гражданскому управлению 55 миллионов злотых и на местные расходы для военных потребностей — 9 миллионов злотых, что в сумме составило 64 000 000 злотых. Остаток — 21 000 000 зл. (3 150 т.р.) и был определен как нормальная цифра, подлежащая к выделению в последующие годы из сумм Царства Польского на расходы Империи32.
Между тем Министерство финансов и в дальнейшем неоднократно поднимало вопрос о повышении доли участия Польши в военных расходах России. Польское правительство, в свою очередь, тоже добивалось изменения определенной к отчислению из бюджета суммы, разумеется, в сторону ее понижения. Однако все попытки Паскевича добиться уменьшения отчислений в военный бюджет Империи встречали сопротивление не только со стороны министра финансов, но и самого императора: «Я никак не могу согласиться, чтоб следующие по закону от Польши России 3 миллиона рублей или 21 миллиона злотых были уменьшены», — писал Николай I Паскевичу в 1845 году. «Это вечный долг (подчеркнуто трижды) Царства Империи, почему этот расход должен предшествовать всем прочим внутренним расходам Царства. Ежели недостаточно способов, должен быть найден наложением или нового налога или убавкой штатов, или даже убавкой пенсионов, но деньги Империи должны быть ... выплачены, во что бы то ни стало»33.
Итак, размер участия Царства Польского в военных расходах Империи оставался неизменным в течение почти тридцати лет. В то же время это была единственная категория расходов Царства, передаваемая в имперское казначейство, за исключением уплаты незначительной суммы на нужды императора и содержание его двора. Никаких других расходов, связанных с принадлежностью Царства Польского к Империи, польская казна не несла. Лишь в 1851 году, ввиду ликвидации таможенной границы между Царством и Империей и сосредоточения управления таможнями в центре, таможенные доходы, ранее составлявшие весьма значительную долю в бюджете Царства, стали поступать в имперский бюджет. В то же время польская казна получала из российской казны ряд вознаграждений, или компенсаций, за утраченные в связи с упразднением границы возможности получения средств.
В частности, существенный урон казне могло причинить вынужденное понижение цен на соль, торговля которой представляла собой исстари сложившуюся монополию государства. Каменную соль правительство Царства Польского получало из Австрии в количестве 2 500 000 пудов в год по цене 15 '/2 коп. за пуд. Этой солью, частью же и солью, вывариваемой на Цехоцинском заводе, снабжались казенные магазины. При существовании границы между Россией и Царством соль в казенных магазинах без различия сорта продавалась по 1 р.30 коп. за пуд, а у частных торговцев по 3 '/2, 3 % и 4 коп. за фунт34. В результате ликвидации таможенной границы с 1 января 1851 года цена на соль упала до следующих значений: белая каменная по 90 коп., зеленая и выварная по 85 коп. за пуд. Постановление об упразднении таможенной линии сопровождалось решением «убыток казны Царства от понижения цены соли в казенных магазинах простиравшийся до 1 060 424 рублей в год, вознаграждать из Казначейства Империи, а по прекращении контракта с Австрией о покупке у нее соли разрешить свободную в Царстве торговлю солью и привоз туда иностранной соли с пошлиной и с того времени отпускать казне Царства от правительства Империи в вознаграждение за прекращение соляной монополии весь чистый доход ее от продажи сего продукта, а именно по 2 199 378 руб. в год...»35.
Помимо установленной компенсации за потери соляного дохода Государственное казначейство приняло на себя уплату казне Царства вознаграждения за отошедший от нее таможенный доход в количестве 1 339 226 р. 90 коп. При этом сумма издержек российского бюджета на содержание таможен и компенсацию польской казне превышала среднегодовой доход от таможенных сборов на польском участке границы36.
Последнюю категорию отчислений из имперского бюджета в польскую казну составляла часть суммы, получаемой российским казначейством за так называемый дорожный и сплавной сбор. Сбор этот взимался за провоз товаров через таможни Царства с 1838 года и поступал в кассу российского казначейства, которое, в свою очередь, отчисляло в пользу Польши ежегодно сумму в размере 225 137 руб. Однако в 1861-1862 гг. по просьбам дирекций Кенигсбергско-Ковенской и Варшавско-Бромбергской железных дорог этот сбор был отменен, так как его сумма в несколько раз превышала порой цену за сам провоз товара. В 1862 году последовало решение о полном упразднении этого сбора. Однако поступления в польский бюджет не прекратились.
Введение компенсаций за соляной, дорожный, сплавной и таможенный сборы, вероятно, было обусловлено весьма тяжелым положением польской казны. Однако российское финансовое ведомство не могло примириться с существованием такого несправедливого, с его точки зрения, распределения средств. В начале 1863 г. было принято решение отменить с 1866 года компенсацию за соляной сбор37. В том же 1863 году последовала отмена отчислений за дорожный и сплавной сбор38. Вопрос об отмене вознаграждений за таможенный доход не возбуждался.
В начале 1862 года правительство вновь обратилось к проблеме справедливости и обоснованности установленной доли участия Царства Польского в расходах Империи. Поводом для этого послужило очередное обращение к правительству Царства Польского, на этот раз уже не министра финансов, а военного министра Д.А.Милютина, с просьбой об изменении суммы отчислений польской казны в военный бюджет России. Всеподданнейшая записка-Милютина была рассмотрена Александром II, и обсуждение вопроса о взаимных расчетах между казнами было поручено министрам военному, внутренних дел, финансов при участии товарища министра статссекретаря Царства Польского Платонова. Для предварительных работ решено было образовать комиссию под председательством Николая Милютина, в составе директора Канцелярии Ст.-секретариата Царства Польского Старынкевича, товарища министра финансов Неболсина, исполнявшего должность ст-секретаря Департамента по делам Царства Польского, занимавшего в то время пост управляющего делами Комитета по делам Царства Польского, Жуковского. Впоследствии на комиссию Н.А.Милютина была возложена и подготовка новых сметных правил для составления бюджета Царства Польского.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
