8719 (645327), страница 2

Просмтор этого файла доступен только зарегистрированным пользователям. Но у нас супер быстрая регистрация: достаточно только электронной почты!

Текст из файла (страница 2)

“У нас бывали весьма тяжёлые мо­менты, когда враг захватил Пулков­ские высоты и Урицк, а отдельные группы танков противника прорыва­лись даже к мясокомбинату. Казалось, вот-вот случится то, чего каждый из нас внутренне боялся. Но героиче­ские защитники города находили в се­бе силы снова и снова отбрасывать разъярённого противника на исход­ные позиции”.

• В БИТВЕ ЗА МОСКВУ

5 октября 1941 г. Сталин позвонил Жу­кову и попросил срочно прибыть в Москву, чтобы ликвидировать про­рыв противника на Западном напра­влении. Георгия Константиновича на­правили представителем Ставки на Западный и Резервный фронты, глав­ные силы которых были в окружении.

Сталин собирался расстрелять генера­ла Конева, но Жуков спас его. Он ска­зал Сталину, что “это только произве­дёт тяжёлое впечатление в армии... Вот расстреляли в начале войны ко­мандующего Западным фронтом Пав­лова, а что это дало? Ничего не дало”.

10 октября Жуков возглавил Запад­ный фронт, объединивший все вой­ска на подступах к столице. Основ­ные силы генерал сосредоточил на линии Волоколамск — Можайск — Ма­лоярославец — Калуга. Обороняться пришлось в основном соединениям, переброшенным из резерва Ставки и с других фронтов. Во второй половине ноября, когда началось новое гене­ральное наступление немцев, Сталин спросил у Жукова: “Вы уверены, что мы удержим Москву? Я спрашиваю с болью в душе. Говорите честно, как коммунист”. Тот ответил: “Москву, без­условно, удержим. Но нужно ещё не ме­нее двух армий и хотя бы 200 танков”. Сталин пообещал две армии к концу месяца, и слово сдержал. К тому време­ни немцы выдохлись. Жуков свиде­тельствовал: “Из опроса пленных было установлено, что в некоторых ротах осталось по 20—30 человек, моральное состояние резко ухудшилось, веры в возможность захвата Москвы уже нет”. Когда усиленные резервами войска За­падного фронта перешли в контрна­ступление и отбросили противника от столицы, Жуков, много ночей не смыкавший глаз, наконец, заснул и про­спал двое суток.

• ПОЛОСА НЕУДАЧ

В январе 1942 г. армии Западного Фронта развернули наступление на Вязьму. Жуков стал Главнокомандующим Западным и Калининскими Фронтами на Западном направлении. Как признавал маршал в мемуарах: “Мы переоценили возможности своих войск и недооценили противника”. В результате наступавшая на Вязьму ударная группа 33-й армии во главе с генерал-лейтенантом Михаилом Гри­горьевичем Ефремовым была окруже­на и почти полностью уничтожена, а сам Ефремов застрелился, чтобы не попасть в плен. Проведённый Ген­штабом анализ операции показал:

“Западный фронт погнался прежде­временно за большими целями и не создал кулака в виде крупной, мощ­ной группировки из всех родов войск на решающем направлении. Громкие приказы, которые отдавал командую­щий Западным фронтом, были невы­полнимы. Ни один приказ за всю опе­рацию вовремя не был выполнен войсками. Они оставались голой не­нужной бумагой”.

Столь же неудачным оказалось на­ступление, организованное Жуковым на Вязьму в июле 1942 г. Это, однако, не помешало 26 августа назначить Георгия Константиновича замести­телем Верховного Главнокомандую­щего и первым заместителем наркома обороны. Основной задачей Жукова осталась координация боевых дейст­вий на Западном направлении. Здесь в конце ноября началось подготов­ленное им третье наступление на Ржев и Вязьму, закончившееся ещё плачев­нее. Жуков рассчитывал разгромить группы армий “Центр” и “Север” и выйти к Балтийскому морю. Но удар­ные группировки Западного и Кали­нинского фронтов попали в окру­жение и с огромными потерями, лишившись всех танков и большинст­ва орудий, вернулись к своим.

• СТАЛИНГРАД

27 августа 1942 г. Сталин вызвал Жуко­ва и направил его в Сталинград, где складывалось тяжёлое положение. Ге­нерал организовал контрудар с севера по прорвавшимся к городу немецким войскам. Наступление готовилось в спешке и закончилось неудачей, но от­влекло часть неприятельских сил. Ско­ро Жуков и начальник Генштаба Але­ксандр Василевский поняли, что нужно какое-то иное решение. 12 сен­тября они предложили Сталину подго­товить удар по румынским войскам на флангах Сталинградской группировки и окружить её. Независимо от них та­кую же идею выдвинули командую­щий Сталинградским фронтом Анд­рей Ерёменко и член Военного совета Никита Хрущёв. (Как известно, у побе­ды много отцов, тогда как поражение всегда сирота.)

19 ноября начали наступление вой­ска Юго-Западного и Донского фрон­тов, а 20-го — Сталинградского. Гене­рал Ерёменко настаивал, чтобы его фронт наступал надвое суток позднее других, когда противник уже исполь­зует свои резервы, но Жуков согласил­ся лишь на суточную задержку. После войны немецкие генералы свидетель­ствовали: при принятии плана Ерё­менко успех советских войск стал бы значительнее, поскольку немцы не ус­пели бы подтянуть резервы и противо­действовать удару Сталинградского фронта. Ерёменко же думал, что Жуков своим решением стремился облегчить наступление фронтов Константина Рокоссовского и Николая Ватутина, так как благоволил к этим генералам, а его недолюбливал. Жуков” а в момент контрнаступления под Сталинградом уже не было: он готовил наступление на Западном направлении.

• КУРСК

18 января 1943 г. Жукову было присво­ено звание Маршала Советского Со­юза. Вместе с Василевским он убедил Сталина в районе Курска сначала от­разить ожидавшееся немецкое на­ступление и лишь потом, наступать са­мим (см. статью “СССР во Второй мировой войне”).

11 июля 1943 г., перед началом контрнаступления, Георгий Констан­тинович вместе с командующим Брян­ским фронтом Маркианом Поповым отправился на передовую. О том, что произошло дальше, рассказал началь­ник охраны маршала, Николай Бедов:

“Уже у самой передовой Жуков сказал: “Теперь вы останьтесь, я один...”. Надо было ему убедиться, что местность для рывка танков выбрана без ошиб­ки. Пополз. Я за ним. У нейтральной полосы Жуков внимательно осмот­рел лощины и взгорки. А когда возвра­щались, были замечены немцами. Ми­ны! Одна — впереди, другая — сзади. “Третья будет наша, прижимайся к зе­мле!” При этих словах Жукова я рванулся и накрыл, как мне предписано было службой, маршала своим телом. Мина взорвалась в четырёх метрах, к счастью, на взгорке, — осколки вер­хом пошли. Но взрывом нас сильно тряхнуло. Георгий Константинович потерял слух”. В госпиталь маршал ложиться не стал, лечил контузию на фронте.

Жуков, бесспорно, был храбрым человеком. Однако он рисковал жиз­нью двух человек, причём в абсолют­но бессмысленном мероприятии. Ведь маршал никогда не командовал танковыми частями, и для подобной разведки куда лучше сгодился бы лю­бой толковый командир танкового батальона. Но главным для Георгия Константиновича было доложить Ста­лину, что он лично был на передовой и всё проверил. Много лет спустя, на дне рождения у маршала Ивана Степа­новича Конева, Жуков даже бравиро­вал этим эпизодом. Когда начальник Главпура (Главного политического управления Советской Армии) гене­рал Алексей Епишев высказал вполне

здравую мысль, что “доблесть коман­дующего фронтом состоит в управ­лении войсками, а не в том, чтобы рисковать жизнью и ползать по пере­довой на животе”, Георгий Константи­нович гордо возразил: “А я вот, будучи командующим фронтом, неоднократ­но ползал на животе, когда этого требовала обстановка, когда перед на­ступлением в интересах дела желал составить себе личное представление о переднем крае противника на участ­ке будущего прорыва”.

• В СРАЖЕНИЯХ 1944—1945 ГОДОВ

Весной 1944 г. после ранения генера­ла Ватутина Жуков стал командующим 1-м Украинским фронтом. Его вой­скам удалось окружить немецкую 1-ю танковую армию генерала Ганса Хубе в районе Каменец-Подольского. В результате в кольцо попали 23 диви­зии — больше, чем под Сталинградом. Основная ударная сила Жукова — 1-я танковая армия генерала Михаила Ефимовича Катукова двинулась к Дне­стру. Маршал думал, что немцы станут прорываться на юг, к Днестру. Однако командующий группой армий “Юг фельдмаршал Эрих Манштейн организовал прорыв окружённой армии на запад и сильный удар танкового корпуса СС навстречу ей. Армии Хубе удалось, хотя и с большими потерями вырваться из кольца. В мемуарах Жуков признавал, что лучше было бы бросить танкистов генерала Катукова на разгром окружённых немцев. Гораздо успешнее для Красной Армии прошла операция “Багратион по окружению немецких войск в Белоруссии, где Жуков как представитель Ставки координировал действа четырёх фронтов. В начале июля маршал побывал в освобождённом Минске. Перед ним открылась трагическая картина. Жуков увидел, что города больше нет: “Семь лет я командовал полком и бригадой в Минске, хорошо знал каждую улицу, все важнейшие постройки, мосты, парки, стадион театры. Теперь всё лежало в руинах.

В начале октября 1944 г. Сталин предложил Жукову возглавить 1-й Белорусский фронт, нацеленный на Берлин. Маршал заметил, что “Рокоссовскому вряд ли будет приятно, если он будет освобождён с 1-го Белорусского фронта”. Сталин возразил: “Что касается обид — мы не красные девицы”, вызвал Константина Константиновича объявил о своём решении. Потрясённый Рокоссовский задал вопрос: “за что такая немилость?”. Он просил оставить его на 1-м Белорусском. Но Сталин был непреклонен. Ему хотелось видеть своего заместителя во главе фронта, наступающего на столицу “рейха”, а сам Верховный Главнокомандующий собирался координировать действия фронтов на Западном правлении. Сталин умело играл на чувстве соперничества между двумя лучшими военачальниками, придерживаясь знаменитой древнеримской поговорки “разделяй и властвуй”. Как признавал Георгий Константинова после этого между ним и Рокоссовским “не стало тех тёплых товарищеских отношении, которые были между нами долгие годы”.

В Берлинской операции войска Жукова понесли большие потери при лобовых атаках укреплений на Зееловских высотах. Позднее они захватили большую часть Берлина, включая правительственный квартал. 3 мая 1945 г. маршал вместе с бойца­ми расписался на стене Рейхстага. В ночь на 9 мая по поручению Стали­на он принял безоговорочную капи­туляцию Германии.

• ПОСЛЕ ВОЙНЫ

До апреля 1946 г. Жуков оставался Главнокомандующим советской во­енной администрации в Германии, а затем его назначили Главнокоманду­ющим сухопутными войсками. Но уже в июне Сталин созвал Главный воен­ный совет, где обвинил Жукова в пре­увеличении собственных заслуг и ума­лении заслуг других командующих в проведении главных операций Вели­кой Отечественной войны. Поводом послужили показания арестованного Главного маршала авиации Александ­ра Новикова, друга Жукова. Совет напо­минал заседание 1937 г., санкциони­ровавшее расправу над Михаилом Тухачевским и его товарищами (см. статью “Михаил Тухачевский”). Одна­ко была и принципиальная разница:

Жукова, в отличие от Тухачевского, не арестовали, и он присутствовал на заседании совета. Это послужило маршалам и генералам своеобразным сиг­налом: нового процесса о “военном за­говоре” не предвидится.

Георгий Константинович вспоми­нал: “Сталин предложил высказаться. Выступили Молотов, Берия и Булганин. Все они критиковали меня за то, что я оказался неблагодарен Сталину, за его хорошее ко мне отношение, что я якобы зазнался и не хочу считаться не только с авторитетом Политбюро, но и лично Сталина, что меня следу­ет одёрнуть и поставить на место”. Од­ни члены совета поддержали обвине­ния, другие — опровергли. Главный маршал авиации Александр Голованов свидетельствовал: “выступавшие гово­рили, что Жуков стал изображать из себя Наполеона. “Наполеона? — воз­мутился Жуков. — Наполеон проиграл войну, а я её выиграл!”. Маршал Конев так описал это заседание: “Сталин за­явил, что Жуков присваивает все побе­ды Советской Армии себе. Что же вы­ходит, Ставка, ГКО, все мы были дураки? Только один товарищ Жуков был умным, гениальным? Взял слово я и отметил, что характер у Жукова не­уживчивый, трудный, с ним работать очень трудно. Но категорически от­вергаю обвинения Жукова в полити­ческой нечестности, в неуважении к ЦК”. Маршал бронетанковых войск Павел Рыбалко призвал не верить “по­казаниям, вытянутым насилием в тюрьмах”. В итоге Жукова “поставили на место”: сняли с поста главноко­мандующего, вывели из ЦК и отправи­ли командовать второстепенным Одесским округом. Сталин рассчиты­вал, что маршал ещё пригодится в случае новой большой войны, и оста­вил его в армии.

Характеристики

Список файлов реферата