9 Bulgakov (638647), страница 4
Текст из файла (страница 4)
Любовь и вера движут Еленой, когда она страстно молит Божью Матерь о том, чтобы не умирал ее брат Алексей. Она готова на самопожертвование, отрекается от собственного счастья – только бы брат был жив.
И любовь творит чудеса. Икона, перед которой стоит «Елена ясная», оживает, и появляется «у развороченной гробницы, совершенно воскресший и благостный, босой» Спаситель, пришедший, чтобы совершить чудо – вернуть к жизни умирающего, безнадежного Алексея Турбина.
Истинные ценности бытия – Культура. Дом, Любовь и Вера – соединены в романе прочными нитями. Чудеса любви совершаются в Доме. Дом – это хранилище ценностей Культуры.
В домах Турбиных, Юлии Рейсс, Най-Турсов окна плотно завешены шторами. Эта повторяющаяся деталь очень важна для Булгакова. Тонкие полотна ткани ограждают дом, заслоняют его от вражды, ненависти, гибели. Они так же священны, как и другие символы Дома – абажур, книги, елка, часы… «Никогда не сдергивайте абажур с лампы! Абажур священен. Никогда не убегайте крысиной побежкой на неизвестность от опасности. У абажура дремлите, читайте – пусть воет вьюга…».
Поразительно, что Булгаков объявляет священными символами то, что люди его времени трактовали как знаки мещанства и ограниченности. Сочетание слов «абажур священен» парадоксально и странно. Но для Булгакова в нем заключен высокий смысл. Жизнь сложна и драматична. Увы, человеку свойственно заблуждаться, служить мнимым идолам. Спасти его может только одно –способность обратить свой взгляд, свою жизнь к истинным ценностям, которые по сути всегда рядом с ним – в его Доме.
Люди равны перед Богом – эта мысль близка Булгакову. Не имеют значения ни политические пристрастия, ни чины. Вспомним прекрасный эпизод сна Алексея Турбина, когда он слышит у ворот Рая рассказ погибшего в 1916 году вахмистра Жилина. Весь эскадрон белградских гусар, погибших в бою, вошел в Рай «с сапогами, со шпорами… с лошадьми, обозами, пиками», с приставшими по дороге бабами.
Удивление вахмистра вызвали казармы с красными звездами и облаками – приготовленные для большевиков, погибших под Перекопом. И не важно, что до Перекопа еще годы, не важно, что большевики – народ неверующий. Бог, который в сне Алексея Турбина говорит простонародным языком вахмистра Жилина, объясняет, что для него все одинаковые – «в поле брани убиенные».
В этой сцене удивительным образом слились и юмор, и лиризм, и глубокий философский смысл. Условность всего того, что людей разъединяет, разобщает, заставляет враждовать противопоставлена всему тому, что людей объединяет перед лицом жизни и смерти. Политические убеждения, вражда, раздоры – ничто перед милосердием и любовью, перед трагизмом человеческой судьбы. И мысль эта вложена автором в уста Бога, что делает ее абсолютной истиной.
У Булгакова в романе есть замечательное рассуждение о том, что все мнимые ценности бытия (власть, деньги, политика) «пройдут», а «звезды останутся». Звезды в понимании автора символизируют Вечность, вечную истину.
Роман завершается сном мальчишки Петьки Щеглова, который никакой роли в повествовании не играет, и в то же время эпизод его сна исполнен огромного значения для автора. В этом сне есть цветущий луг, есть детский смех, есть алмазный шар, обдающий Петьку сверкающими брызгами. Этот сон – метафорическая картина жизни, прекрасной, счастливой, радостной. Но такое понимание, такое ощущение жизни дается лишь ребенку. Увы, взрослые погрязли в заботах, тревогах, злобе и видят мир «черным» и «мрачным».
И темнеющий над Городом памятник князю Владимиру, кажется, держит в руках не крест, но меч. Образ меча воплощает образы зла, вражды, «страдания, мук, крови, голода и мора». Однако у автора этот меч не вызывает отчаяния, ужаса, ощущения безнадежности. Наоборот, Булгаков исполнен веры в добро.
«Меч исчезнет, а вот звезды останутся», - утверждает автор. Он твердо уверен, что нет на свете ни одного человека, который бы этого не знал, не понимал. Только почему-то люди живут в суете придуманных ими мнимых ценностей и не хотят обратить свой взгляд к звездам. Роман завершается вопросом: «Почему?». Это последнее слово автор обратил не столько к себе самому или к своим героям, сколько к читателям.
Человек в огне гражданской войны (с использованием материалов романа А. Фадеева «Разгром») (материалы для сочинения).
. Тема гражданской войны в нашей литературе представлена многообразно бесспорно талантливыми произведениями И. Бабеля, А. Фадеева, Вс. Вишневского, М. Булгакова и др. И так же, как в жизни, в произведениях об этой национальной трагедии, звучит разноголосица взглядов и позиций. Что такое гражданская война – национальная трагедия или рождение нового мира из крови и огня? Страшное преступление или величие духа? Рождение нового человека или гибель вечных ценностей?
Попробуем понять позиции двух авторов – А. Фадеева (роман «Разгром») и М. Булгакова (роман «Белая гвардия»).
Роман Фадеева повествует о пути партизанского отряда, который с боями идет из окружения. Гибнут люди, проявляя героизм, идя на самопожертвование. Эпизоды, связанные с гибелью Метелицы и Морозки, показывают, что в огне войны закаляется сталь человеческого характера, появляется человек «особой, правильной породы». Такими словами автор называет Левинсона, командира партизанского отряда. Он умеет собраться в нужный момент, умеет принять решение и потребовать, чтобы это решение было исполнено, умеет скрывать свои слабости и горести, умеет вести за собой людей. Именно огонь войны закаляет этот характер, выкристаллизовавшийся в идеях большевизма. Убежденность, верность идее и долгу – вот основа характера Левинсона и других лучших, с точки зрения Фадеева, героев.
Каковы же ценности жизни для этих людей? Высшая ценность для них – это идея. Торжеству политической, социальной идеи подчинены их жизни. Вспомним два выразительнейших эпизода из романа.
Первый из них связан с ситуацией, когда Левинсон, чтобы спасти отряд от голодной смерти, отдает приказ о том, чтобы реквизировать свинью у бедного корейца. Свинья – единственное богатство этой нищей семьи. Ее потеря чревата катастрофой голодной смерти. Хозяин умоляет Левинсона не отнимать животное, но командир отряда решает по-своему.
Левинсона нельзя назвать жестоким и черствым человеком. Это решение стоит ему дорого. Он вспоминает о собственной семье, и эти воспоминания жгут душу, но герой умеет взять себя в руки, сжать волю в кулак и действовать не так, как велит сердце, а так, как того требуют интересы дела. Отряд должен выжить, он должен быть сохранен как «боевая единица». Фадеев изображает эту сцену жестоко и страшно, но его симпатии явно на стороне Левинсона, который принял на себя тяжесть трудного решения.
Ситуация, если посмотреть на нее иначе, чем смотрит автор, абсолютно абсурдна в своей жестокости. Ведь бедный кореец – это один из тех обездоленных, ради кого вступает в сражение с врагами революции партизанский отряд Левинсона. И ради него самого, ради его интересов его же и грабят, обрекая его самого и его семью на голод, а может, и на гибель. И этот ужасный абсурд разрешается, с точки зрения автора, через идею долга, идею общего дела, общей цели. Эти категории оказываются значимее, чем обыкновенная человеческая жизнь, одна, частная, конкретная.
Второй эпизод связан с ситуацией в госпитале. Тяжело раненный, обреченный на неминуемую смерть боец Фролов тормозит передвижения партизанского отряда, которому быстрота и мобильность дадут возможность выйти из окружения, чтобы «жить и исполнять свои обязанности». Мы становимся свидетелями разговора командира отряда Левинсона и доктора Сташинского. Долг врача и клятва Гиппократа велят Сташинскому быть с больным до конца, до последней минуты жизни облегчать его страдания. Об этом и говорит врач командиру. Но Левинсон ему возражает, отвечая, что больной обречен, а долг врача вовсе не состоит в том, чтобы быть уничтоженным японцами или белыми, но в том, чтобы быть вместе с отрядом. Их безвыходного положения герои находят выход – отравить Фролова. Ведь все равно он обречен, все равно рана его смертельна, а положение безнадежно.
Ни Левинсон, ни Сташинский не являются чудовищами, убийцами. Как и в ситуации с корейцем, решение им дается бесконечно тяжело, и для автора ценность, значимость, высокая нравственность этих героев и определяется тем, что они готовы взять на себя, на свою совесть этот страшный груз ответственности, нравственных мучений и переживаний ради общего дела, общей цели, общей идеи.
По сравнению с ними мелкий интеллигент, жалкая душонка Мечик выглядит отвратительно. Они готовы взять на себя тяжесть выбора, тяжесть преступления. Мечик же не выдерживает того, что случайно узнал, и бросается наперерез Сташинскому, который подает раненому «лекарство». Порыв Мечика оказывается для Фролова роковым. Он понимает, что пришел его конец, понимает, что должен принять яд, и в последние мгновения своей жизни переживает острый страх и горечь.
Мы видим, что жалость и мягкосердечие становятся губительными, никого не спасают, а наоборот, несут растерянность, страдания и боль. Вся логика развития образа Мечика, который в итоге приходит к предательству и ценой гибели товарищей позорно спасает свою жизнь, как бы показывает, что гуманные ценности прошлого не проходят проверку новым временем с его жестокими законами.
И хотя симпатии автора целиком на стороне Левинсона и Сташинского, все же снова нельзя не почувствовать страшный абсурд этой ситуации, в которой врач – тот, кто призван спасать, облегчать страдания, - становится убийцей.
По сути, Фадеев в романе «Разгром» как бы отказывается от нравственных уроков Достоевского, который доказал, что нравственные задачи не имеют простого арифметического решения, что рассуждения типа «одна старушонка – и тысячи добрых дел» неминуемо ведут к саморазрушению, к гибели души. Роман становится утверждением торжества новой идеи, когда высшей ценностью объявляются абстрактные категории общего дела, долга, социально-политических, классовых интересов.
В романе М. Булгакова «Белая гвардия» есть эпизоды, словно рифмующиеся с фадеевским романом, эпизоды, когда герои вынуждены выбирать между интересами дела, идеологии, политики, долга – и простой человеческой жизнью. И разрешает эти противоречия Булгаков по-своему.
Вспомним ситуацию, когда в Городе рушится власть гетмана и немцев, когда полчища Петлюры вот-вот хлынут на улицы, когда бегут, спасая свои шкуры, те, кто отдавал приказания держаться и стоять до конца. В этот момент дивизион юнкеров собирается в помещении бывшей гимназии. Это необстрелянные мальчишки, на сто двадцать человек восемьдесят – вчерашние студенты, не умеющие держать в руках винтовку.
Между офицерами возникает спор. Капитан Студзинский утверждает, что есть единственный способ сохранить дивизион «боеспособным» – задержать его на ночь в помещении гимназии. Полковник Малышев придерживается иной точки зрения: пока обстановка остается неясной, всех нужно распустить, причем распустить без оружия, мелкими партиями и без погон, «чтобы не привлекать внимания зевак своим великолепием». Объясняет свое решение он таким образом: «…мне не хочется оставаться в этом каменном мешке на подозрительную ночь и, чего доброго, угробить двести ребят, из которых сто двадцать даже не умеют стрелять».
По сути, перед нами то же противоречие, с которым мы встречались у Фадеева: интересы общего дела, идеологии (боеспособность дивизиона) и конкретные человеческие жизни. И Булгаков разрешает эту ситуацию совсем иначе, чем Фадеев в романе «Разгром». Его симпатии явно на стороне полковника Малышева, мужественного и честного офицера, который доказал свою храбрость на фронтах первой мировой войны, а сегодня не хочет посылать на убой мальчишек ради исполнения сомнительных приказов трусливых командиров, покинувших Город.
Когда наутро дивизион собирается в гимназии, полковник, чтобы избежать бессмысленных жертв, отдает окончательный приказ – разойтись по домам, снять с себя знаки отличия и никак не проявляться впредь до получения приказа.
Он тоже, как и герои Фадеева, берет все «на свою совесть и ответственность», и решение дается ему нелегко. Голос его срывается, он обращается к солдатам: «Дети мои!»
И когда Мышлаевский заявляет, что Петлюре достанется цейхгауз, орудия, портрет императора, то Малышев жестко отвечает: «Петлюре через три часа достанутся сотни живых жизней, и единственно, о чем я жалею, что я ценой своей жизни и даже вашей, еще более дорогой, конечно, их гибели приостановить не могу. О портретах, пушках и винтовках попрошу вас более со мною не говорить». Главной ценностью для храброго офицера полковника Малышева оказывается не идея, а человеческая жизнь. И поэтому он имел право с гордостью и болью сказать о том, что «своих» он всех спас, не послал на убой, на позор.
Такой же выбор делает и другой офицер – полковник Най-Турс. Он своими руками рвет погоны с шинели Николки Турбина, отдает команду бежать, бросать оружие, рвать погоны, спасаться и гнать всех с собой. А сам бросается к пулемету, чтобы прикрывать отход юнкеров. Потрясая кулаками, он сыплет проклятия «штабным стервам», которые послали на убой необстрелянных молодых юнкеров – «ребят». И именно эта мысль жжет его сердце в последние минуты жизни. Полковник гибнет, спасая мальчишек-юнкеров, давая им возможность бежать.
Для Булгакова истинной ценностью оказывается человеческая жизнь. Не идеология, не мифические интересы «общего дела», не политика, а конкретные жизни конкретных мальчишек.
Столкновение двух правд, двух позиций, двух взглядов, которые мы видим в книгах Булгакова и Фадеева, по сути и было, вероятно, одним из самых болезненных противоречий эпохи. Рождается или гибнет человек в огне гражданской войны? Рождается ли новая правда или гибнут старые идеалы? На этот вопрос история дала ответ, показав, что жестокость и бесчеловечность новой власти выросли именно из ее презрения к конкретной обычной человеческой жизни.
Кстати, события в гимназии, когда полковник Малышев распускает дивизион юнкеров, происходят под полотном, изображающим панораму Бородинской битвы и императора Александра на боевом коне перед войсками. Читая роман, ощущаешь: автор не считает, что полковник Малышев изменил идеалам, предал и опорочил честь русского оружия. Наоборот, оказался по-настоящему их достоин.
Своеобразие сюжета и композиции романа «Мастер и Маргарита» (материалы для сочинения). Над своим закатным романом Булгаков работал более двадцати лет – с 1928 года и до конца жизни, хотя завершить редактирование произведения ему так и не удалось. К этой книге у автора было особенное отношение. Перед самой смертью, уже практически не имея сил говорить, он дал жене понять, чтобы она позаботилась о судьбе романа.
Путь этой книги к читателю был долгий. Свыше двадцати лет прошло после его завершения до того дня, когда в 1966 году впервые увидел свет так называемый «журнальный вариант», неполный, жестоко урезанный цензурой. И понадобилось 33 года, чтобы полный текст романа пришел к читателю.
Композиция «закатного» романа Булгакова, вершины его творческого мастерства, сложна и причудлива. В ней словно взаимодействуют два сюжета – созданный Мастером роман о Понтии Пилате и роман его собственной жизни, жизни художника, драматичной и сложной. Причем события «Ершалаимских» глав как бы вкраплены в повествование о событиях жизни Мастера в Москве конца двадцатых – начала тридцатых годов. Таким образом, мы снова видим излюбленный булгаковский прием наложения временных и пространственных планов. Но если в «Белой гвардии» это происходит как бы исподволь, только через детали (звезды, ожившая икона, сны) открываетяс нам пространство Прошлого, Настоящего и Вечности, то в «Мастере и Маргарите» переплетение, наложение временных и пространственных планов является важнейшей сюжетной и композиционной особенностью романа.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
