159492 (594978), страница 6

Просмтор этого файла доступен только зарегистрированным пользователям. Но у нас супер быстрая регистрация: достаточно только электронной почты!

Текст из файла (страница 6)

Чрезвычайно сложно интерпретируется феномен человеческой духовности в философии Фомы Аквинского. «Обоснование бессмертие души, несмотря на необходимость ее связи с телом в условиях земного существования, было, – замечает В.В. Соколов, – главной заботой Фомы» ⁵². Феномен человеческой духовности, согласно Аквинскому, заключается в реализации понимания и действии с пониманием. Так, человеку природным образом свойственно постигать цель, к которой тяготеет каждая вещь и природный порядок вещей, завершением которого является высшее Благо – Бог. Если бы человеческий интеллект в действительности обладал только блаженством Божественного видения, то воля человека не могла бы желать ничего другого. И тогда все его действия совершались бы в соответствии с этим пониманием. Но в земном измерении в вещах и действиях разум знает как добро, так и зло, что ниже Бога. И потому в своем волеизъявлении хотеть или не хотеть нечто из земных ценностей человек свободен. Это и составляет суть свободной разумной воли. Человек свободен в том смысле, что идя к цели, он ведет себя сам. В нем есть природный порядок и понимание того, как надо действовать. Но понимание и действие часто не совпадают, человек совершает греховные поступки только потому, что свободен. Поэтому он удаляется от универсальных законов и высших истин. Таким образом, именно свободная воля часто мешает человеку достичь духовности в ее истинном понимании. О каких же истинах говорит Фома Аквинский? Для мыслителя, высшие истины это, в первую очередь, понимание сущности и бытийственный акт. В отличие от Бога, в ком бытие совпадает с совершенной сущностью, все прочее лишь тяготеет к нему, чтобы быть, то есть наделено бытийной потенцией. Бытие – это акт, который реализует сущность и которая сама по себе только обещание бытия. Изумление перед тайной бытия, изначальный восторг, пробуждающийся в нас в момент ощущения этого бесценного и неописуемого дара, благодаря которому мы вызваны к бытию из ничто, – вот сущность того, что должен постичь и понять человек. Истинность духовности здесь проявляется в идентификации, нераздельности бытия с высшими истинами и благом вплоть до их взаимопревращения. В данной постановке ясно прослеживается идея стремления к совершенству, определяющая собой онтологическую истинность феномена человеческой духовности. Иначе говоря, истинность духовности человека заключается в его стремлении к совершенству. Совершенство же рассматривается философом как благое, а добро, как желание совершенства. По Аквинату, существует три типа блага: первое благо – благо, достойное само по себе, его желают ради него самого; второе – благо полезное, ибо его хотят для чего-то иного; третье благо – наслаждение – оно несет счастье. Первое благо и третье благо – это Бог, второе – все земные блага, относящиеся к целям, преследующиеся человеком. Таким образом, стремление человека к первому и третьему благу говорит как об онтологической составляющей феномена человеческой духовности, так и о ее истинности. Показателем онтологической истинности феномена человеческой духовности является степень стремления человека к совершенству,

Итак, проблема истинности феномена человеческой духовности привлекала исследовательскую философскую мысль с древних времён. Прежде всего, она рассматривалась наряду с проблемой выяснения подлинного содержания и назначения человеческого бытия, ценности и цели самой жизни. Уже в античной философии формулируются и разрабатываются различные подходы к толкованию сущности духовного в человеке (Сократ, Платон, Аристотель). Позднее у Плотина этот феномен представлен в космологической, безличностной, иррациональной трактовке. Традиция сверхрационального постижения смысла духовности, основанная на духе Плотина, который является потенцией всего сущего – бытия, мышления, жизни, – обнимая всё идеальным образом, принадлежит христианским философам (Августин Аврелий, Фома Аквинский).

В заключении параграфа мы приходим к следующим выводам:

– поскольку духовность есть фундаментальная форма существования «отложений» культуры, ее, то есть духовность, можно истолковывать как некоторое состояние жизни, запечатленное в исторической и социальной памяти;

– в силу того, что духовность есть не только способность субъекта сохранять образы прошлого, но и постоянно их воспроизводить, она, то есть духовность. Обладает онтологической истинностью;

– философская мысль античности, обозначившая различные подходы к определению истинности человеческой духовности, постоянно аппелировала к идее качества жизни человека, к умению последнего отыскать творческие потенции его уникальной, неповторимой природы, к способности находиться в согласии с самим собой;

– в качестве критерия истинности духовности выступает идея гармонизации небесного и земного миров. Древние греки постоянно искали общее основание, приводящее в соответствие универсальные и уникальные характеристики высшей духовности и духовности отдельного человека;

– духовное бессмертие человека, немыслимое вне его связи с социокультурным бытием, есть важнейшая ценность, которую пытались обосновать средневековые философы. Стремление человека к нравственному и духовному – главный критерий его духовности и ее онтологической истинности.

1. Эволюция взглядов на истинность человеческой духовности в философии Возрождения и Нового времени

Если средневековая эпоха была связана с познанием благотворящей творческой деятельности Бога, то Новое время ознаменовалось, прежде всего, выдвижением на передний план проблем философской рефлексии над основаниями культуры. В названии эпохи – «Новое время» – отразилось чувство обновления, сознание того, что произошло открытие нового периода в истории, который наступал по мере утверждения в жизни новых, взамен шатких уже старых, оснований коллективной веры. Впервые после распространения Нового завета европейское человечество осознало себя живущим в обстоятельствах новой культуры и приветствовало «новое» как лучшее. Именно в эту эпоху начали складываться условия, исключительно благоприятные для достижения высокой степени развития человеческой индивидуальности. Духовное начало постепенно утратило свой внеличностный, надличностный и надчеловеческий статус, но лишь затем, чтобы, пройдя через горнило чистой субъективности, как непоколебимого основания всякой достоверности, подняться в своей значимости еще выше, чем прежде, и стать единственным, действительным, объективным и подлинным основанием бытия человека, той абсолютной силой бытия, которая конституирует само бытие.

В эпоху Возрождения тема духовности расцвела в обстановке интереса ко всему земному и человеческому. Духовность вернула себе статус жизненной философской категории, который она имела в античности у Эмпедокла и Платона. В диалоге Дж. Бруно «О героическом энтузиазме» духовность предстает как любовь, отличная в принципе от нерационального порыва, стремления к чему-то неразумному. Духовность есть «огненная страсть», которая окрыляет человека в его борьбе и стремлении к познанию тайн природы. «Любовь, – пишет Бруно, – это все, и она воздействует на все, и о ней можно говорить все, ей можно и все приписывать» ⁵³. Духовность, другими словами, есть всепроникающая космическая сила, которая делает человека непобедимым. Духовность делает причастным человека к природе, к ее величию и судьбе. На основе более демократической организации социальных институтов и развития индивидуализации происходит углубление содержания ценностных представлений, усложняется духовный мир личности. Познавая окружающую природу, человек неизбежно пришел к необходимости углубления представлений о собственной природе, превратился в индивидуальность. Потребность в самоуважении и уважении со стороны окружающих, стремление к самореализации стимулировали осознание того, что разумность и истинность отнюдь не всегда сочетаются с добром и красотой, чьё существование никогда не вписывается в логику рационализма. Новое время – это начало поисков путей согласования логики закона и нравственно-этических идеалов, разумного и прекрасного. Нравственность начинает рассматриваться как естественное качество человеческого общества. На смену религиозным идеалам Добра и нравственной регуляции, постепенно начинают приходить иные.

Характерные для философской культуры Нового времени изменения – отход философии от теологии, критика схоластического наследия средних веков и эпохи Возрождения, сближение с наукой (естествознанием) – естественным и необходимым образом повлияли на изучение и понимание феномена человеческой духовности. В отличие от средневековых мыслителей, которые тяготели к комментированию текстов религиозных авторитетов, и от чувственно-эмоционального пантеизма Возрождения, познавательные усилия в Новое время нацелены на рациональное обоснование земной жизни, поиск естественных оснований порядка и стабильности. Так английский мыслитель Ф. Бэкон призывает избавиться и освободить сознание от «идолов человеческого разума», порожденных заблуждениями, и стать на твердую почву фактов. Поскольку разум есть природное явление, естественная способность, то законы разума тождественны законам природы. Это значит, что связь вещей в природе такая же, как связь идей в сознании. И если великие авторитеты прошлого неизменно связывались с трансцендентным началом, то современное сознание само становилось таким авторитетом, превращая трансцендентное в имманентное себе. Философские изыскания привели к безоговорочному единству в понимании сущности человека как размышляющего субъекта, высокоактивного и самопознающего, морального и культурного существа, направленного на поиски истины и смысла жизни (Т. Компанелла, Б. Спиноза. Б. Телизино). Именно с этими обстоятельствами, в общем-то, и связано формирование в данную эпоху представлений о феномене человеческой духовности и раскрытия истинной ее сущности.

Основоположник новоевропейского рационализма Рене Декарт, непосредственно не обращался к идее феномена человеческой духовности. Тем не менее, он внес значительный вклад в разработку проблемы духовного и понимания истинной сущности духовности как таковой. Им была задана новая парадигма сознания, а вместе с ней и понимание духовного. Вся последующая философия, так или иначе, имела отношение к его интуициям. Открытие Декартом трансцендентального сознания оказало колоссальное и определяющее влияние на понимание духовного и феномена человеческой духовности. Понимание духовного, по Декарту, состояло в последовательном применении интуиции как умственного усмотрения первичных, глубоких и наиболее основополагающих духовных принципов и ценностей, а также дедукции, посредством которой постигается то, что с необходимостью выводится из уже полученных духовных идей. Найденный им источник конституирования духовных феноменов или абсолютно свободный субъект, продуцирующий духовные ценности, был положен в основание духовности. Отныне стало невозможно игнорировать конститутивную роль субъекта и духовности в построении и функционировании Мира.

Метафизика Декарта начинается, как известно, с постулата о существовании «я», с его знаменитого cogito, ergo sum – «мыслю, следовательно, существую». «Я» означает просто «мыслящую вещь», res cogitans. «Итак, – пишет он, – необходимо истинно следующее: я есть мыслящая вещь, иначе говоря, я – ум, дух, интеллект, разум» ⁵⁴. «Мыслю» – вот исходное положение Декарта. Мышление – «все то, что совершается в нас осознанно» ⁵⁵, у него – субъективно переживаемый и сознаваемый процесс, предполагающий наличие самосознания, сомнения, высокого предназначения «внутреннего человека», человеческой личности и ее субъективности. Мышление по Декарту, является исходным данным; для познания не существует другого источника кроме самого мышления. Единственно истинным, начальным и преобладающим для него являлось мыслительное, интеллектуальное. Критерием истинности и духовности становится разум. Причем акт чистого самосозерцания своих внутренних состояний: ego sum – «я существую» он принимает за абсолютное начало знания и меру истинности всех прочих идей. У Декарта истинное сущее взвешивается и измеряется посредством ego. Причем ego здесь не зависит ни от чего, кроме себя, и является средоточием всего сущего⁵⁶. Чистая логическая форма – мысль (мышление), в очередной раз оказывается поднятой до высоты прототипа, образца и критерия истинности всякого духовного бытия и всякой духовной формы. Таким образом, детерминирующими началами человеческой духовности становятся, априорно присущие природе человека рациональность, разумность и правильность мышления. Онтологическая истинность феномена человеческой духовности определяется соответствием устремленности, направленности человека к рационалистическим основам.

Следует особо остановиться на таких онтологических основаниях феномена человеческой духовности, определяющих ее истинность, как разумность и правильность мышления. У Декарта наивысшее богоподобие человека и добродетель (добродетельное поведение) ассоциируется с волей к Добру, с желанием думать об истине и необходимостью движения к ней. Здесь критерием меры и сдержанности выступает разум. Любое игнорирование разума может привести к абсурду и исказить истинную духовную идею⁵⁷. Если человек в своих размышлениях, решениях и поступках исходит из познания истины и истинных суждений, при этом, твердо и разумно следуя им, то он может быть уверен в том, что ему не придется раскаиваться или сожалеть о последствиях. Такой человек обретает господство над своими страстями и живет, следуя добродетели. Добродетель – суть наши навыки. В связи с этим Декарт призывает воспитывать в себе стойкую привычку к добродетельному поведению и навык различения добра и зла⁵⁸. Само познание у Декарта являлось нравственной деятельностью, а истина и добро – тождественными понятиями. Душа должна бороться со страстями, осуществлять подавление, направление и обуздание эмоций собственным оружием, то есть твердыми правилами, основанными на верном и разумном (правильном) понимании добра и зла. Одна и та же единая душа познает сначала истину, свободно избегая опрометчивых суждений, чтобы затем действовать согласно с ней⁵⁹. Для укрепления господства разума над человеческими страстями и тиранией чувств необходимо соблюдать этические и нравственные нормы, среди которых важнейшими являются: подчинение законам и обычаям страны, уважение к религии, решительное и упорное следование традициям, укрепление воли с помощью очищения разума, изменение самого себя (изменяя мысли, подчеркивал Декарт, мы укрепляем волю). Духовность человека здесь заключается в возведении разумности, ясной и отчетливой мысли в ранг Жизни. Истинность духовности – в ее разумности, то есть в освещении познания светом разума. А разум никогда не бывает один. Он соединяется со светом красоты и истины. При этом созерцание красоты способствует возникновению и развитию духовности, которая приводит людей к добру и духу благожелательности. Именно такая онтологически истинная духовность выводит человека к бесконечным просторам познания мироздания. В данном случае абсолютная онтологическая истинность феномена человеческой духовности, которая дала бы человеку абсолютное блаженство, радость и счастье состоит в том, чтобы, возвышая посредством разума дух человека до познания абсолютной истины, сделать его жизнь совершенной, то есть истинной, красивой, доброй, лучшей, мудрой.

В тоже же время, размышляя о природе собственного «я», Декарт приходит к мысли о существовании абсолютно бесконечной реальности и, что «я» – существо конечное и несовершенное: «Когда я обращаю острие своей мысли на самого себя, я не только понимаю, что я несовершенная вещь, зависящая от кого-то другого, – вещь, неограниченно устремляющаяся все к большему и большему, то есть к лучшему, – но и понимаю, что тот, от кого я зависим, содержит в себе это большее … актуально, как нечто бесконечное, и потому он – Бог» ⁶⁰. Отсюда следует, что наивысшим совершенством и истинным объектом любви, по Декарту, является Бог. Возвышая свой дух до созерцания божественного совершенства посредством рефлексии в себе идеи Бога, мы обретаем духовность, выражающую нашу причастность к Богу, а также способствующую расширению конечности образа человека до актуально бесконечной духовной реальности. Истинность же индивидуальной духовности определяется занимаемым местом души человека, как частицы бесконечной мыслящей субстанции, в «пространстве» божественного мышления. Причем стремление к постижению истинного Бога (как духовного регулятива) дает нам обретение «духовного довольства и удовлетворенности» вещей «несравненно более ценных», чем радости, зависящей от чувств и удовлетворенности биологически целесообразных желаний⁶¹.

Характеристики

Список файлов ВКР