117801 (592529), страница 23

Просмтор этого файла доступен только зарегистрированным пользователям. Но у нас супер быстрая регистрация: достаточно только электронной почты!

Текст из файла (страница 23)

Сравнивая массовое сознание 1917-го года с нынешним, мы, к сожалению, приходим к мнению о том, что оно во многом изменилось благодаря псевдокоммунистической, далекой от идеалов ортодоксального марксизма системе, которая на протяжении семидесяти лет заставляла нас шагать в ногу, бояться, терпеть и молчать в тряпочку (я говорю «псевдокоммунистической», так как марксизм не принимал в расчет то, что его научность будет выхолощена в материалистическую религию с ее инквизицией и охотой за «еретиками» и не принимал идею о том, что революция может совершиться сугубо политическими, а не техническими и экономическими, средствами). Русский человек привыкает ко всему, чем государство и пользуется. Не обладая правом таковой деятельности, государство самолично себя наделяет этим правом (и не только этим – посмотрим, что будет потом). А народ для нее – не более чем быдло, чернь, высокомерное отношение к которой – правило хорошего тона современного чиновника. Перед народом не нужно оправдываться, его мнения и интересы не стоит учитывать, это все лишнее; главное – свои собственные (внутрикорпоративные) интересы и цели. «Царь должен быть святым и права не дано свергать зверью с небес величия его», – вот их основной принцип, сформулированный в песне группы «Ария».

Согласно авторам книги «Демон власти», властители должны быть отчужденными от народа и считать последний быдлом и всего лишь объектом управления; если же власть считает иначе, то она уже не власть²¹³. Позволим себе не согласиться с подобной трактовкой, поскольку она действительно настолько демонизирует власть, причем любую власть, что остается лишь поставить жирный крест на любой форме правления. Говорить, что сущность власти заключена в чрезмерном высокомерии к народу и даже ненависти к нему, – слишком громко высказываться в адрес необходимого социального института – института власти. Кстати, исследователи также высказываются в адрес лидера, психологический склад которого, по их мнению, тотально меняется вследствие получения прав над «тварями дрожащими». Это несомненно так – власть оказывает особое, зачастую предельно негативное влияние на психику и моральные ценности человека, но нельзя настолько гипертрофировать это воздействие, обобщая его на всех и вся потенциальных власть имущих. Конечно, не существует форм правления, позволяющих создать идеальное общество. Совершенный социум – это нечто близкое к анархическому общественному устройству, но насколько анархия безвластна, настолько и утопична. Естественно, власть как таковая – это форма преступности, если говорить о ней, исходя из философского дискурса анархистов. Но вместе с тем данный дискурс настолько отдален от реальности, что едва ли мы можем, описывая настоящие реалии, относиться к нему достаточно серьезно. Власть всегда преступна и антигуманна, сказал бы отъявленный анархист, поскольку она создает искусственное различие между людьми, разделяет их как минимум на два класса, в то время как нет и не может быть априори четкого (справедливого) критерия для такого разделения. Но, скажем мы как реалисты, ее преступность относительна и степень ее выраженности может варьироваться. А поскольку современный социум не может существовать в состоянии безвластия, то остается из разных зол выбирать меньшее, – то, которое воплощает в себе минимальный преступный потенциал по отношению к народу. Хотя, полностью спускаясь на землю, приходится осознать, что выбирать-то не из чего.

На свете есть много хороших стран, но нет ни одного хорошего государства. Разделение государств на либеральные и тоталитарные не совсем состоятельно, поскольку любая политическая система – какой бы человечной она на первый взгляд ни казалась – скрывает внутри себя тотализующий потенциал, который всегда работает, но его действие может проявлять себя незаметно, а потому и создавать иллюзию либерализма. Разница состоит лишь в том, какая система более тотализует, а какая – менее. Поэтому наименее тотализующее государство мы можем условно именовать либеральным. М. Фуко из понятия государственного разума извлекает следующую идею. Государство – это цель в самом себе, оно направлено на укрепление, развитие и усиление самого себя; индивиды для правительства рассматриваются просто как средства или как препятствия для реализации цели, они интересуют правительство лишь в той мере, в какой они хоть что-то могут сделать для его могущества²¹⁴. Это действительно так – любым государством общество рассматривается только с позиции политической полезности. Заботиться нужно о тех, кто вносит свою лепту в укрепление государства, а наказывать имеет смысл тех, чья деятельность угрожает подрыву государственной системе. В этой простой идее состоит государственный разум. Разница между государственными машинами заключена лишь в том, что не любое государство настолько ожесточенно преследует своих противников и настолько корпоративно-коррупционно награждает сторонников, как «Единая Россия». Разум государственной машины проявляет себя в настолько вышлифованном и до идеальности выкристаллизованном виде, что его блеск заставляет ужаснуться и склонить голову перед его монументальностью и гегемонностью. Захвачено и парализовано все, едва ли просвечиваются малейшие лазейки, позволяющие сохранять свободу совести и не идти на поводу власти. Изощренный и почти совершенный государственный разум проникает всюду…

Всем известно, что «Единая Россия» периодически устраивает шествия, некие массовые церемонии (по крайней мере она это делала до выборов). В определенном городке в определенный день в людном месте собирается толпа единороссов и сочувствующих им²¹⁵. Для чего? Зачем весь это маскарад, цирк, театр абсурда и неискренности? Чтобы показать свою мощь (точнее, показать ее иллюзию для создания настоящей мощи) посредством количественного (массового) показателя. Если хотите, она является «зрелищным выражением мощи, некой «тратой», преувеличенной и кодифицированной, в которой власть пополняла свою силу» ²¹⁶. Это символизация триумфа, я бы даже сказал, фальсификация. А также это метод убеждения центральной власти со стороны, скажем так, периферической (регионально локализованной) в том, что последняя, набрав такую большую массовку, отлично справилась со своей работой. И собранная ею стая, настоящий табун – это показатель, это критерий. Смешно. Что только не сделает маленькая частичка, чтобы ублажить целое. Заставь дурака богу молиться… Конечно, эту маленькую часть можно обвинить в нечестности по отношению к целому, но, если внимательно приглядеться, выдвижение такого обвинения будет нецелесообразным. Ведь вся политика большого, собственно, построена на нечестности. Да к тому же этот театр, эта глупая зрелищность имеет своими зрителями не столько само единоросское главенство, то есть свое московское начальство, а обычных людей из публики, из массы, еще не присоединившихся к шествию, еще не пожелавших из зрительного зала подняться на сцену. Этот цирк направлен на тех индивидов, которые не присоединились к корпорации, но, возможно, посмотрев на большое количество ее приспешников, пойдут за мнением большинства. Наконец, такая зрелищность преследует цель переманить всех присутствующих на театральном представлении на сцену и оставить зрительный зал пустым. Пожалуй, единственными, кто должен заполнить собой зал для зрителей, – это сам Путин и его близкие по политическому действу люди. Пусть они смотрят и наслаждаются зрелищем толпы, которую их региональные подопечные переманили на свою сторону. Это еще один пиар-ход.

Конечно, когда какая-то партия умело промывает мозги избирателям, когда вследствие этой промывки большая часть электората идет за ней, это самое большинство с неприкрытым сарказмом, а иногда даже с презрением смотрит на то минимальное количество людей, не пожелавших вступить в их ряды. Здесь действует психологический принцип, характерный для толпы. Но что такое толпа, как не безидейная масса? Что есть толпа, как не совокупность людей, напрочь лишенных своего личного мнения? Конечно, эти люди будут презрительно и крайне негативно относиться к меньшинству, не примкнувшему к ним. Но масса не понимает, что именно это меньшинство, эта оппозиционная к ним горстка индивидов (именно индивидов, а не тех людей – дивидов, из которых состоит масса) зачастую есть настоящая интеллектуальная элита, умеющая думать и анализировать, у которой есть иммунитет к любой промывке мозгов – она на них просто не влияет в силу наличия у них действительно субъектных и личностных характеристик, массе не присущих, наделяет их возможностью противостоять зомбированному большинству. Ведь количество – это еще не показатель качества, правильности или истины. В нашем случае количество – это показатель болезненности общества, которое из-за своего психосоматического недомогания буквально проникнуто бездарным большинством, лишенным внутреннего голоса (своего «я»), но при этом голосующего. Голосующего не за того, кого хотят, а за того, про кого скажут.

О факте, говорящем, что мнение большинства – еще не показатель истинности, пишет А. Маслоу. Ученый говорит о самоактуализированной личности как идеале, и противопоставляет ее огромному количеству обывателей. Ссылаясь на результаты исследований, он приводит очень маленькое число таких людей из всего населения Америки. Многие люди, по его мнению, формируют свои суждения, опираясь не на свои собственные предпочтения и вкусы, а на те, что навязываются СМИ. А в нашем, современном российском случае СМИ, как мы уже отмечали, – это средства, позволяющие политикам зомбировать народ: ведь ни для кого не секрет, что большинство теле и радиоканалов и газет существуют только за счет того, что всячески пиарят «элиту», и если они перестанут это делать или, что еще лучше, начнут публиковать критические замечания в адрес власть имущих, они просто прекратят свое существование. СМИ находятся под каблуком «Единой России» и выступают средством не столько массовой информации, сколько тиражирования «положительных сторон» «партии». Институт СМИ работает на систему легитимации власти ради укрепления ее имиджа. Л.С. Леонтьева, ведя разговор о саморегуляции масс-медиа, пишет, что «чистое» саморегулирование, лишенное государственной поддержки, сейчас весьма проблематично²¹⁷. Эта мысль звучит весьма мягко. А что такое государственная поддержка масс-медиа? Это решение, согласно которому им позволяется существовать дальше. А, соответственно, отсутствие государственной поддержки СМИ выражается не в отсутствии реальной помощи, а в первую очередь в наличии прессинга по отношению к журналам и телеканалам, которые позволили себе говорить правду. «Проблема информационного тоталитаризма и социально-политической стагнации заключается не в присутствии государства на медиарынке, это жизненно необходимое социуму условие, а в характере проявления этого присутствия» ²¹⁸.

Стоит обратить внимание на то, что практически нигде в официальных источниках не найти критических упоминаний в адрес единороссов. Во многих городах проходят пикеты под лозунгом «против», но ни по телевидению, ни по радио, ни в газетах их не освещают. Мало того, на эти пикеты не просто не обращают внимания, а их разгоняют, аки дворовых собак, несмотря на пункт Конституции, гласящий: «Граждане Российской Федерации имеют право собираться мирно без оружия, проводить собрания, митинги и демонстрации, шествия и пикетирование» (ст. 31)²¹⁹. В Интернете мы находим много страниц, посвященных разгону митингов и пикетов, проводимых как ответ на повышение таможенных пошлин на иномарки, коррупцию во властных эшелонах, ограничение свободы выражения мнения, реформу ЖКХ и другие преступления политической элиты²²⁰. Вот только в официальных СМИ о таких прецедентах не говорят. Зато пространство масс-медиа наполнено сообщениями о том, что партия власти повысила пенсии на целых 600 рублей; про пенсии говорят везде и повсюду, но нигде не скажут про коррупцию и развал страны, про нецелевое расходование огромных средств (выделены деньги Внешэкономбанку, в котором сам Путин является председателем попечительского совета и многие другие случаи финансирования корпорации ради благосостоянии самой корпорации). Путин расхваливал себя в прессе в 2008 г. за приток капитала в Россию, но не сказал о том, что отток капитала, в котором он же виноват, еще более огромен. Событие, которое не было освещено в прессе, событием не является. О нем почти никто не знает, ему не дали огласку, его нет. Есть только те события, которые выгодны властям. Так что четвертая власть под названием «пресса» работает на единство первых трех властей, которые сливаются в один флакон этатизма. Тем самым пресса превращается в проводника государственно-санкционированного идеологического монизма. Она – внегласный институт осуществления политико-идеологического насилия, которое благодаря широкому распространению и мимикрии под новостные или какие-нибудь развлекательные передачи проникает наиболее глубоко в массовое сознание. Ее закрытый характер и почти полная подвластность знаменуют конец журналистики, ее неизбежную смерть. Интересно не то, что говорит пресса, а то, о чем она многозначительно молчит.

Правовое общество со свободной независимой прессой! Журналисты говорят только об акциях, проводимых самой «Единой Россией», но не об акциях, проводимых против нее. Они просто боятся: освещение этих мероприятий может действительно погубить их карьеру и послужить поводом для увольнения с работы. Об оппозиционных акциях можно найти информацию только на некоторых интернетовских сайтах. Конечно, еще остались непродажные СМИ, но их настолько мало, что на общем фоне их мизерное количество можно вообще не брать во внимание. Я, например, вообще перестал смотреть телевизор; какой смысл его смотреть, если там не освещают новости, а их делают, создают! Создают псевдособытия. Телевизионное (и не только!) информационное поле – это пространство псевдоинформации; оно не дает реципиенту информацию; это поле превращается в источник зомбирования. Единственное средство ознакомления с действительными новостями и их аналитическим рассмотрением – это Интернет, который полностью закрыть нельзя. Конечно, многие «неугодные» сайты закрываются, но в целом Интернет действует как огромная разрастающаяся в бесконечность ризома, самоорганизующаяся и неподвластная никакому контролю. И на некоторых сайтах печатаются очень хорошие новостные или аналитические статьи – Виктора Шендеровича, Юлии Латыниной и т.д. Но, к сожалению, эти сайты имеют очень маленькое число читателей, всего пара процентов населения, – реклама оппозиции в наше время невозможна. Люди в своем большинстве предпочитают черпать информацию из более официальных и привычных источников – телевидение, радио, газеты – и не задумываются об однобокости этой информации. Несмотря на то, что Интернет за несколько последних лет прочно вошел в общественную жизнь, тем не менее, по замечанию Т.Н. Ключниковой, 52% россиян не пользуются компьютером, а 70% не имеют доступа к сети²²¹.

Характеристики

Список файлов ВКР