ivanovich_nevm_koldun (522914), страница 38
Текст из файла (страница 38)
– А раз так, то они прекрасно знают о своей уязвимости. И обязательно найдется кто‑то, кто догадается об этом слабом месте в их обороне. И уж тогда разработать операцию по прорыву на внутренние просторы их государства будет делом простых логических рассуждений. Ведь это правда, что никто не знает, что находится за первой линией их неприступных гор?
– Знают! – буркнул дворецкий, опять оглядывая высокие кроны деревьев. – За первой находится вторая, еще более неприступная линия…
– А за второй?
– Лишь несколько скалолазов‑лазутчиков вернулось после прохождения первой линии. Те, кто пытался пройти вторую, не вернулись. Разве что только их обезображенные головы сбрасывали возле пограничных крепостей в мешках с записками: “Холодец из ваших тупых голов слишком горчит. Варите их сами!”
Кремон даже натянул поводья и едва не остановил Торнадо от услышанного. А отставной капитан оглянулся, тоже немного придержал коня и скорбно закивал:
– Да уж. Вот такая она, война! Мне пришлось там побыть слишком недолго, а вот наш протектор насмотрелся в свое время. И знаешь, что было самым трудным в их службе?
– Хоронить товарищей?
– Нет.
– Сбивать драконов?
– Нет. Все равно не угадаешь. Самым трудным было сдержать те волны негодующих мстителей, которые безрассудно неслись в горнило кровавых схваток. И погибали бесславно, глупо и бесполезно. Но зато те, кого удавалось обучить, кому удавалось объяснить всю суть борьбы с прилетающими из‑за небесных вершин драконами, становились лучшими пограничниками до конца своей жизни, поистине непреодолимой преградой для воздушных пиратов.
– Это вы и на меня намекаете? – Кремон догнал отставного капитана и заглянул ему в глаза. Те были полны печали и грустных воспоминаний, но ответ оказался бодрым и полным оптимизма.
– Да нет! Уверен, такие колдуны, как ты, драконам явно не по зубам. А если еще и все моральные испытания пройдешь, научишься контролировать свои порывы, отшлифуешь боевое и магическое мастерство, то драконы от тебя еще наплачутся кровавыми слезами! И проклянут тот день, когда ты обратил на них свое внимание.
– Постараюсь вашу уверенность подкрепить конкретными действиями уже в ближайшие годы. Но учиться буду до тех пор, пока Хлеби Избавляющий не подтвердит мою готовность к любому сражению.
Теперь уже Коперрульф заглянул в глаза своего попутчика и увидел там железную решимость и холодную расчетливость. Чувствовалось, что парень проникся неизбежностью длительного обучения и своего обязательно добьется. Поэтому отставной капитан кивнул с удовлетворением и сказал:
– Похвально. И я тебе всегда постараюсь помочь всеми своими силами, знаниями и опытом. Между прочим, ты ведь согласен, что опыт и умение порой помогают побеждать гораздо более сильного или многочисленного противника? Хочешь, расскажу тебе несколько историй из собственной жизни по этой теме?.. Ну тогда слушай…
И до самого вечера опытный ветеран делился уникальными историями с молодым и все жадно внимающим Эль‑Митоланом.
Так и проехали они всю Клаковскую гущу и уже в лучах заходящего светила пришпорили коней на прогоне по нескольким огромным равнинным участкам. Но в Полнорецкий лес въезжать не стали, а перед самой чернеющей стеной деревьев свернули вправо, по вполне приличной и укатанной дороге, в направлении возвышающейся горной гряды, которая и служила границей между двумя государствами, спеша до полной темноты добраться к намеченному ночлегу.
Минут через пятнадцать всадники уже въезжали в распахнутые ворота старинного и давно не употребляемого по назначению пограничного форта. Его построили очень давно, лет двести назад. Почти сразу же после заключения мирного договора с Сорфитовыми Долинами. А когда построили, сообразили, что он не очень‑то и нужен. Десятка полтора пограничников долгие годы несли там службу, а потом оттуда их отправили в запас и отставку. Но несколько человек получили королевское благословение и осели в форте на постоянное место жительства, обзавелись семьями, а сами переквалифицировались в собирателей, охотников и рыбаков. Потому как из‑под почти непреодолимой гряды гор вытекала небольшая речушка с удивительно теплыми водами, ныряла в Полнорецкий лес и терялась там в одном из весьма гиблых, но отд amp;пенных болот. Зато рыбы в той речушке водилась тьма‑тьмущая. И в любое время года. Так что голодать здесь не доводилось никому, но вот глухомань не каждому нравилась. Со временем многолюдный форт опустел, молодежь подалась в более современные поселки и города, и к моменту приезда двоих воинов там жили всего шесть человек. Два престарелых деда, лет около семидесяти, да две бездетные супружеские пары пятидесяти и сорока лет.
Как ни странно, вокруг форта сохранился архаичный пятисотметровый охранный периметр, функционирование которого поддерживалось завозимыми раз в полгода из Агвана магическими кристаллами. Потому‑то жители и заметили приближающихся всадников в быстро сгущающемся сумраке. А так как кристаллы в последние годы сюда привозил именно Коперрульф, то ворота распахнулись со вполне понятной поспешностью. Редких гостей здесь просто обожали, а уж хороших знакомых даже отпускать не хотели.
Старый ветеран со всеми обнялся и поцеловался. Причем женщины оказались более экспансивными и чуть не задушили гостя в своих двойных объятиях. Вырваться от них удалось лишь потому, что они бросились накрывать на стол, перед этим успев кратко познакомиться и с молодым Эль‑Митоланом. А оставшиеся мужчины, посмеиваясь, стали знакомиться, обсуждать последние события, помогать расседлывать коней и распаковывать небольшие гостинцы.
Когда Хлеби провожал своих разведчиков во дворе замка, то дал два основных указания:
– Не вздумайте загружаться их ответными подарками! И все там тщательно осмотрите и расспросите! – Добавив небольшое пояснение: – Форт построен в весьма неудачном месте, поэтому дорогу от него в соседнее государство проложить нельзя. И какого‑нибудь большого значения в будущем он иметь не сможет. Но вот создать там новую деревню – вполне посильная задача в ближайшие годы. И земельных угодий вокруг форта вполне достаточно. Если Агван превратится в город, надо заранее подумать о тех, кто будет поставлять продукты питания для резко возросшего населения.
Поэтому Коперрульф сразу же стал открещиваться от попыток дать им в дорогу такого уникального меда и таких сушеных грибов, что ни в каких местах подобного лакомства не сыщешь. Чем сильно обидел и даже рассердил четверых мужчин. Ругаться они, конечно, не стали, но вот несколько шуток весьма неприличного содержания пропекли приезжих до красноты. Про вяленую рыбу даже спрашивать не захотели. Самый старый и лысый дед лишь кивнул на чердак конюшни:
– Там два мешка твоей любимой олаборки приготовлено!
Видя, что господин дворецкий чуть не плачет от расстройства, Кремон перевел разговор в нужное русло:
– Нас больше интересует, не видели ли вы в последнее время здесь каких‑либо незнакомцев. Или просто подозрительных личностей.
На что другой дед, с короткими курчавыми волосами и такими же, как у Коперрульфа, усищами, даже обиделся:
– В нашем форте вначале садятся за стол. Потом рассказывают о том, что в большом мире делается. А уж потом можно и о наших делишках поговорить. Если время останется.
Дворецкий на это фыркнул и пробурчал себе под нос:
– И если языками ворочать сможем…
– Что ты там ворчишь? – напустился на него самый молодой, сорокалетний, житель форта. – Или тебе наш гремвин не нравится? Или гремучка слишком слабая? Вот и не спорь! Мойтесь быстрей после дороги – и за стол! И ваш приезд надо отметить, и у нас есть одно радостное событие.
Пока не слишком запыленные путники умывались в прогретой, как обычно к вечеру, баньке, огромный стол был уставлен таким количеством яств, блюд и напитков, что даже Кремон ужаснулся и попытался пошутить:
– А мне говорили, что полк кавалеристов с нами ужинать отказался…
Шутку все приняли благожелательно, лишь старый дед хитро прищурился и хихикнул:
– Если надо, мы и два полка прокормим!
А второй дедок добавил:
– И не одним только ужином!
На что Коперрульф тоже попытался пошутить:
– Вот здорово! А то протектор Агвана слишком переживать стал о том, что продуктов никто не подвозит.
Полное непонимание тут же воцарилось на лицах всех обитателей форта. Видимо, угощать они любили сверх меры. Но вот налоги ими не воспринимались на генетическом уровне. Поэтому дворецкому пришлось пояснять намечаемую в скором времени перемену:
– Агван хотят сделать городом. Но ведь резко возрастет нужда в продовольствии. А где его взять? Вот если бы деревню рядом с фортом возвести да наделы крестьянам раздать, вопрос бы и решился. Если вы, конечно, этим делом захотите заниматься.
Недоверчивое молчание в огромной столовой заставило его продолжить:
– Я вас понимаю: жили себе спокойно, никто под ногами не мешался, а тут вдруг надо становиться представителями королевской власти. Да еще и ответственность за целую деревню на свои плечи взваливать. Хлопотно. Но, может, все‑таки решитесь?
Пятидесятилетний мужчина, самый высокий среди местных, тихим, но дрожащим голосом ответил:
– Да мы уже о таком и мечтать забыли! Думаешь, нам не хочется людей видеть? Еще как хочется! Мы потому эти места и не покидали. Все ждали, когда к нам хоть кто‑то прибьется… А тут такое дело!.. Конечно, возьмемся!
– Говорил я! – воскликнул его более молодой товарищ. – Удача к нам в форт пришла! Теперь этому и второе подтверждение. Вот теперь заживем! – Но, видя вопросительные выражения лиц у гостей, засмеялся: – А моя жена скоро нам ребеночка родит! Это первая удача! Не думал я, что до такого счастья доживу. Давайте вначале именно за ребеночка и выпьем.
Он быстро налил всем в стаканы гремучки, чуть разбавленной чистой родниковой водой. Похоже, и все остальные обитатели форта воспринимали предстоящее рождение ребенка как личное счастье. Лица их светились от волнения и радости. Все выпили, обжигаясь крепким алкоголем, и застолье началось.
Немного насытившись, перешли к обсуждению последних событий и новостей. Рассказ о нападении банды на замок протектора был выслушан с особым вниманием и настороженностью. Оба рассказчика, сменяя друг друга, освещали подробности схватки и все присовокупленные к ним детали.
Затем местные стали тщательно вспоминать все подозрительные события, произошедшие в последнее время в окрестностях. Получалось, что банда ни единой мелочью не выдала своего продвижения мимо форта. Видимо, обошли равнинный участок с востока. Причина могла быть только одна: группа была прекрасно информирована, что вокруг старой пограничной заставы функционирует охранный периметр.
Когда Коперрульф рассказал о съеденных колабами пленниках и о предполагаемой в глуши Полнорецкого леса стоянке бандитов, возмущение жителей форта достигло наивысших пределов. Даже женщины не сдержались и прошлись нехорошими словами в адрес ублюдочных разбойников.
Достали карту, хранившуюся еще со времен служивых предков, стали сверять с имеющейся у разведчиков и весьма скрупулезно высчитали предполагаемое место конечного путешествия гостей. Об этом месте имел полное представление лишь пятидесятилетний мужчина, видимо считающийся здесь неформальным лидером. Да и звали его все уважительно: Машанэ. Он уверенно закивал:
– Знаю я это место. Действительно весьма укромное и удобное для базы. Я там раз в полгода раньше проходил как минимум. Но вот уже год, как не бывал.
– Почему? – улыбаясь, спросил дворецкий. – Староват стал для дальних походов?
– Ладно тебе, я даже сделаю вид, что не расслышал твоей шутки. Да и из‑за стола выходить лень. А то бы я тебе сейчас показал во дворе, кто из нас старый.
– А тебе бы только свою медвежью силу показывать! – воскликнула его жена. Судя по ее бойкому и резвому характеру, она справлялась со своим мужем одним пальчиком. И Машанэ даже не попытался с ней поспорить. Вместо этого он продолжил немного скорбным голосом:
– Тут у нас в последние полгода одна проблема появилась. Думали вначале, что шутя справимся. Ан нет, чем дальше, тем все больше нас обжимают и все усложняют. Прямо житья от них нет…
– Да кто же вас тут притесняет? – изумился Коперрульф. – Уж не духи ли лесные? Или соседи злые объявились?
– Да нет, людей плохих в округе нет. Мы уже это обсуждали. А вот скиры нас замучили. Вначале их парочка была. Потом к ним еще стали особи прибиваться. Так постепенно стая образовалась. Да такие они лютые и злые, что совсем с ними не сладить. И хитрющие, бестии! Теперь мы в одиночку даже с оружием за пределы форта не выходим. Или стараемся на большой подводе ездить да несколько тяжелых копий с собой возить. Но неделю назад у нас вообще чуть трагедия не произошла.
– Ага! – вмешалась его жена в рассказ. – Хорошо, что все произошло в пределах видимости, на самой ближней вырубке. Мы всем скопом еле поспели…
Отставной капитан недоверчиво хмыкнул:
– Так сколько же этих скиров было, что ты с ними справиться не смог?
– Восемь!
– А, чтоб их колабы сожрали! – не сдержал восклицание и Коперрульф.
– Я только с телеги слез и стал дерево рубить, как они со всех сторон и выскочили! – рассказывал Машанэ. – Да с таким дружным и громким визгом, что меня чуть столбняк не хватил. А уж похасы перепугались насмерть. Рванули резко в сторону, телега перевернулась. Одно животное упало, другое запуталось в постромках. Так что даже за копьем кинуться я не решился. Сразу на дерево стал карабкаться. Еле успел. А скиры тут же на похасов набросились, загрызли словно цыплят! Но самое главное – не стали их есть, а все к дереву бросились, на котором я руками в сторону форта размахивал. Чувствовал, что хоть кто‑то на меня внимания обратит. А эти твари стали с остервенением ствол грызть. То ли сытые были и до мяса неохочи, то ли совсем соображать перестали. Мало того, я ведь его почти на треть подрубить успел. Так что шансы у них были и со мной расправиться. Лишь когда телега с нашими уже на полет стрелы приблизилась, скиры спохватились и бросились в лес.
Он на мгновение замолчал, и к коллективной жалобе добавили свои голоса остальные поселенцы:
– А месяц назад корову уволокли!
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
