Irvin_Uelsh_Porno (522865), страница 42

Просмтор этого файла доступен только зарегистрированным пользователям. Но у нас супер быстрая регистрация: достаточно только электронной почты!

Текст из файла (страница 42)

— Это самый худший вариант, мистер Лоусон. Надеюсь, до этого не дойдет. Но должен заметить, что травма очень серьезная.

— Я знаю, што очень серьезная! Я, бля, лучше вас знаю!

Это ж мой член!

— Значит, вы понимаете, что вам сейчас нужно отдыхать и избегать нагрузок любого рода. Лекарство, которое мы вам дали, должно предотвратить возникновение непроизвольной эрекции, а ткани восстановятся сами. Это один из худших переломов за всю мою практику.

— Но мы только…

— Это случается гораздо чаще, чем вы думаете, — говорит ему доктор.

У Рэба звонит мобильный, это Саймон. Рэб говорит, что Саймон очень расстроен, но скорее из‑за задержки в съемках, а не из‑за самого Терри. Даже нам с Рэбом трудно шутить на эту тему. В конце концов он поворачивается ко мне и говорит:

— Я всегда говорил, что член Терри доведет его до беды, и не только я, кстати. Но мы себе и представить не могли, что в конечном итоге он устроит такую беду своему члену!

Он вроде пытается нас подбодрить. Но никому не смешно. Джина, Урсула, Ронни и Мелани пребывают в каком‑то ступоре и, кажется, до сих пор еще не верят в происходящее. Мел хуже всего.

— Я не нарочно. Я ничего не могла сделать…

— Это был просто несчастный случай, — говорю я, поглаживая ее по спине. Расцеловавшись со всеми, иду домой и рассказываю обо всем Лорен и Диане. Диана прикрывает рукой рот, а Лорен едва скрывает свое ликование. Она сделала вегетарианскую лазанью, и мы садимся есть.

— Значит, теперь ваши планы насчет порнофильма накрылись, — говорит Лорен, наливая себе стакан белого вина.

Мне почти стыдно ее разочаровывать, она так счастлива.

— О нет, дорогая, шоу должно продолжаться.

— Но… — Лорен сражена этой новостью наповал.

— Саймон не будет менять своего решения, мы продолжаем снимать фильм. Он найдет замену.

Теперь Лорен начинает беситься.

— Тебя эксплуатируют. Как ты можешь?! Тебя же просто используют!

Диана набирает полную вилку еды, засовывает ее себе в рот и смотрит на меня. Взгляд у нее напряженный. Она с трудом глотает, пожимает плечами и говорит очень ровным голосом:

— Лорен, тебя это никак не касается. Успокойся, пожалуйста. Теперь уже я начинаю заводиться. Меня бесит ее зацикленность на себе. Надо заставить ее увидеть хоть что‑то, кроме собственного невроза.

— В универе мы изучаем кино только теоретически, а тут у меня появляется шанс сделать свой собственный фильм. Почему тебя это так раздражает?

— Но это же порнография, Никки! Тебя используют! Я медленно выдыхаю.

— Но почему тебя это волнует? Я не глупая дура, это мой выбор, — говорю я.

Она смотрит на меня со спокойной и тихой ненавистью во взгляде.

— Ты моя подруга. Я не знаю, что они с тобой сделали, но я им этого с рук не спущу. То, что ты делаешь, — преступление против собственного пола. Вы порабощаете и угнетаете женщин! Ты же это изучаешь, Диана, скажи ей! — нудит она.

Диана берет деревянные вилки и накладывает себе еще салата.

— Все не так просто, Лорен. Здесь есть много нюансов. Я не думаю, что порно само по себе представляет проблему. Все дело в нашем восприятии.

— Нет… все не так, ведь мужчины‑то все равно сверху. Диана одобрительно кивает, как будто Лорен сказала что‑то, что не успела сказать она сама.

— Нуда, только в порноиндустрии, возможно, меньше, чем где бы то ни было. А как насчет фильмов, где сексом друг с другом занимаются женщины, такие фильмы снимаются женщинами и для женщин? Каким образом лесбийское порно укладывается в твою концепцию? — говорит она.

— Это фальшивое самосознание, — отвечает Лорен. Мне это все надоело.

— Это даже не забавно, Лорен, — говорю я, встаю из‑за стола и беру свою сумку. — Оставьте посуду, девочки. Я помою, когда вернусь. А то сейчас я уже опаздываю.

— Ты куда? — спрашивает Лорен.

— К подруге, надо кое‑что отрепетировать, — говорю я и направляюсь к двери.

Лорен даже привстает, но Диана хватает ее за локоть и заставляет сесть на место.

— Лорен! Хватит! Садись и ешь. — Она обращается к ней как к капризному ребенку, на которого Лорен сейчас и похожа.

Я выхожу на лестницу и спускаюсь вниз, из квартиры все еще доносится какой‑то шум. Сажусь на автобус до Западного Хейлса и еду к Мелани. Приходится побегать по району, прежде чем мне удается найти ее дом. Она как раз укладывает сына спать. Мы репетируем реплики, потом — некоторые сцены с действием, и я остаюсь у нее ночевать.

На следующее утро мы дожидаемся ее маму, потом садимся на 32‑й автобус и едем в Лейт. Идет сильный дождь, и в паб мы приходим, промокшие до нитки. Мужская часть актерского состава выглядит несколько растерянной и подавленной, и тут я замечаю, что камеры что‑то не видно. Зато в кресле сидит какой‑то высокий и тощий мужчина лет тридцати пяти, с вьющимися волосами и бакенбардами.

— Это Дерек Коннолли, — объясняет мне Саймон. — Дерек — профессиональный актер, и он согласился помочь нам, в смысле, поднатаскать вас в плане актерского мастерства. Может быть, ты его даже видела. Он играл шотландских злодеев в «Большом клюве», «Катастрофе», «Эммердэйле» и «Таг‑гарте».

— На самом деле в «Таггарте» я играл адвоката, — возражает Дерек.

Мы начинаем с ролевых упражнений, а потом работаем со сценарием. Если Дерек и разочарован нашими потугами на «актерское мастерство», он никак этого не показывает. Я сразу же пожалела, что прогуливала занятия по драматическому искусству. Но все еще можно исправить.

Потом мы с Саймоном едем к нему, и я рассказываю, как мы с Мел репетировали.

— Надо было и ее тоже позвать, — говорит он.

Ну уж нет, Мел как‑нибудь обойдется. Он — мой и только мой.

43. Афера № 18746

Хотя уже наступила весна, на улице еще прохладно, и мне непросто оторваться от Никки. К тому же я начинаю нервничать, встречая в пабе Мо или Али. Так что я отложил все это, и мы с Никки сходили позавтракать, а потом заглянули в монтажную, где я сделал несколько копий кассеты с развлекающимся Полом.

— Что это?

— Да так, дополнительный источник доходов, — говорю я ей и звоню рекламщику всея Лейта по зеленому мобильнику. Никки говорит, что ей нужно в университет и что она позвонит мне позже. Она идет к двери, а я смотрю ей вслед. Ее задница в длинной юбке движется весьма элегантно. Забавно, но в наше время, в расцвет унисекса, только очень немногие женщины обладают достаточной грацией, чтобы правильно носить юбку — такую женщину ты замечаешь всегда. Никки надевает длинное пальто с капюшоном, застегивается, и я различаю ее ослепительную улыбку даже под меховым капюшоном, она машет мне на прощание и уходит.

Я звоню Полу и говорю ему, что нам нужно срочно встретиться, в полдень, в баре «Берег», что рядом с портом. Мы приходим туда приблизительно одновременно. Пол явно обеспокоен, но это только цветочки, вскоре ему предстоит беспокойства по самое не хочу. Я достаю счет, чековую книжку и ручку и кладу перед ним.

— Так, Пол, будь так добр, подпиши вот это.

— А ты умный, — говорит он, доставая очки, видимо, у него дальнозоркость, и начинает изучать счет и чековую книжку. — А это никак не могло подождать… что… деньги на образовательное видео… это еще что такое? Я не видел этих счетов. Что за «Бананацурри фильмз»?

Я оглядываю бар с высокими потолками, солидными деревянными панелями и большими окнами.

— Это моя кинокомпания. Называется так в честь квартала Банана, он тут рядом находится, я там вырос, ну и маленький реверанс в сторону моих итальянских корней.

— Но… почему?

— Ну, — объясняю я. — Шон Коннери назвал свою кинокомпанию «Фонтанбридж фильмз», по названию места, где он вырос. Мне показалось, что это стильно, и вполне можно повторить этот трюк.

— А какое отношение это имеет к образовательному видеопроекту кампании «Бизнесмены Лейта Против Наркотиков»?

— Абсолютно никакого. Это частичное финансирование фильма, который называется «Семь раз для семи братьев». На начальные расходы. Сфера взрослых развлечений, или, если вам так больше нравится, порнографический фильм.

— Но… но какого хера! Так нельзя! Нет! — Пол встает, у него такой вид, как будто он сейчас бросится на меня с кулаками. — Так мы не договаривались.

— Слушай, я верну деньги, как только они придут из другого источника, — примирительно объясняю я. — Это бизнес. Иногда нужно ограбить Питера, чтобы заплатить Полу, ну или еще как‑нибудь. — Я улыбаюсь, думая о голландском порнобароне Петере Мурене, он же Миз.

Пол разворачивается и явно собирается уходить. Но потом оборачивается ко мне и утыкает в меня обвиняющий перст.

— Если ты думаешь, что я это подпишу, то ты просто псих. И вот что я тебе скажу: сейчас я пойду в комитет и в полицию и расскажу им всем, что ты всего лишь мошенник!

Он говорит достаточно громко. К счастью, бар пока еще почти пуст.

— Забавно, — говорю я ему. — Вообще‑то я сразу понял, что ты урод, но я подумал, что ты урод, который хотя бы разбирается, что к чему. Выходит, я ошибался. — Я вытаскиваю кассету. — Я так думаю, эта пленка очень даже заинтересует твоего босса. Если хочешь, можешь ее уничтожить, я сделал копии. Не только для твоего босса, одну для «Ньюз», еще одну — для урода‑советника. Здесь зафиксирован тот чудесный момент, когда ты нюхаешь кокс и рассказываешь про порошок, который где‑то там покупает твой босс.

— Ты шутишь… — медленно произносит он, пристально глядя на меня. У него в глазах появляется паника.

— Вообще‑то нет. — Я протягиваю ему кассету. — Вот, возьми, если не веришь. Хотя забирай в любом случае. А теперь сядь.

Он зависает на пару секунд, обдумывая сложившееся положение. Потом с обреченной покорностью плюхается обратно на стул. Официантка приносит нам два капуччино. Они здесь знают толк в капуччино. Правда, мне кажется, что одна порция хорошего кофе будет потрачена впустую, потому что Пол явно думает о другом, видимо, уже готовит свои вкусовые рецепторы к тюремной пище. Да, это все куда хуже, чем его самые жуткие кошмары. Но я не хочу, чтобы он окончательно расклеился, потому что это заметят люди, и тогда он выдаст себя.

— Не вини себя в том, что случилось. Ты не первый, кого наебывают таким образом, — говорю я, думая о Рентоне, — и уж точно не последний. Считай, что ты просто набрался опыта. Никогда не доверяй наркоманам с деньгами, — заговорщицки говорю я ему, — потому что эти деньги наверняка появились из кармана какого‑нибудь наивного, доверчивого пидора. В данном случае наивный, доверчивый пидор — это ты, — говорю я, тыкая в него пальцем. — Но теперь ты станешь умнее, это я тебе гарантирую.

— Кто дал тебе право поступать так со мной?

— Ты только что сам ответил на свой вопрос. Подумай об этом. А теперь, если тебе не сложно, съебись отсюда, у меня есть еще кое‑какие дела. Нет, сначала выпей капуччино. Капуччино у них тут потрясающий.

Но нет, он уходит, а я размышляю о том, как избавиться от зависимости от двух главных наркотиков тысячелетия: кофеина и кокаина. И пока он неверным шагом добирается до машины и уезжает, со своей висящей на волоске карьерой, я выпиваю его кофе и, глядя на чаек, кружащихся над пристанью, думаю: да, Лейт — это то самое место, где можно и нужно жить. Как я мог так надолго зависнуть в грязном, сером Лондоне?

У нас появилась дополнительная сцена с Дереком Коннолли, актером. Он со своей девушкой, Самантой, участвует в сцене соблазнения брата, который хочет обычного секса, а вместо этого получает групповуху с двумя бисексуалами. Для съемок заказываем номер в «Дюнах». Рэб поначалу отказывается, ссылаясь на свою учебу, но после нескольких льстивых фраз все‑таки уступает, и мы едем, прихватив с собой Винса, Гранта, аппаратуру и цифровые камеры. Съемки мы стилизуем под скрытую камеру: обычный секс, сцена соблазнения, — результаты меня впечатляют. Если считать незаконченную оргию, то я уже «сделал» двух братьев из семи.

Я иду в паб, чтобы проверить, как там дела. Там достаточно людно. Я вижу Бегби, лицо у него страшное, включился режим охотник‑убийца, а в боковую дверь входит Лари, так что я решаю навестить Терри до того, как поеду в Глазго с Никки. Мо снова бесится, мол, опять она должна справляться со всем в одиночку. Входит Али, лицо у нее тоже не радостное. Я говорю Мораг, что мне действительно нужно поехать в Глазго, провентилировать почву насчет расширения.

— Расширения? Глазго? Ты о чем?

— Цепь пабов в стилистике Лейта. «Порт радости» распространяет свое влияние на запад, потом на юг. — Я обвожу взглядом зал и вижу только разлагающуюся помойку. — Экспорт брэнда, — смеюсь я. — Ноттинг‑Хилл, Айлингтон, Камден‑Таун, Манчестерский городской центр, Лидс, они все посыпятся, как костяшки домино!

— Не покатит, Саймон, — говорит она, качая головой, а я пытаюсь смыться, пока меня не заметили Бегби и его дружок. Но, как говорится, поздняк метаться. Он видит меня и, разумеется, подваливает.

— Не останешься, бля, пива попить? — Это даже не вопрос, это как бы приказ.

— Я бы с удовольствием, Френк, но мне надо еще навестить приятеля, он в больнице, а потом у меня поезд в Глазго. Звякни мне на трубу на неделе, тогда и пойдем побухаем.

— Ага… какой, бля, у тебя номер?

Характеристики

Список файлов книги