Диссертация (1155626), страница 18
Текст из файла (страница 18)
The Gentle Civilizer of Nations: The Rise and Fall of International Law 1870–1960. Cambridge:Cambridge University Press, 2001. P. 236.204См.: Там же. P. 238.20120268После окончания Первой мировой войны многие юристы-международники сталиобращать внимание на то, что теория полного государственного суверенитета слишкомдалеко зашла. К началу 30-х годов XX века учёные уже обвиняли правовой позитивизм вформировании культа государственного суверенитета, когда государство стоит над правом. У сторонников правового позитивизма не оставалось в запасе никаких аргументов,чтобы противостоять активно множащимся на европейском континенте фашистским режимам, вынашивающим агрессивные планы. Ведь эти планы, по сути, являлись выражением государственной воли фашистских режимов.
К. Шмитт и другие учёные активнопризывали отказаться от идеологии правового позитивизма, представляющего собой «видимость законности, поскольку признавалась зависимость права от решений, принимаемых наиболее влиятельными державами»205.Среди главных оппонентов К. Шмитта можно назвать австрийского учёного-правоведа Ганса Кельзена (нем. – Hans Kelsen, 1881–1973), который рассматривал право каклогически выстроенную структуру. По его мнению, правовые нормы должны проистекатьиз властных полномочий, предполагающих санкции. Санкции он рассматривал в качествеглавной побудительной силы и мотива, обеспечивающего соблюдение правовых норм206.В вопросе об источнике законной силы взгляды Г. Кельзена расходились с воззрениямиДж. Остина, который полагал, что главным источником законной силы является воля государя.
Г. Кельзен же считал, что поскольку сам государь может и не быть наделён соответствующими полномочиями, главный источник законной силы следует искать в чём-тодругом. Такой источник Г. Кельзен охарактеризовал термином “Grundnorm” (нем.), т.е.основополагающая норма законной силы. Нормы, законная сила которых соответствовала параметрам Grundnorm, Г. Кельзен считал законными, и невыполнение таких норм,по его убеждению, должно было повлечь за собой принятие санкций. При этом самаGrundnorm проистекала из веры в обязательную силу общего международного права 207.Согласно учению Г.
Кельзена о праве, внутригосударственное право и международное право основываются на одной и той же основополагающей норме, придающейдействиям законную силу. Обладая единым источником законной силы, все виды праваТам же. P. 239.См.: Kelsen H. Introduction to the Problems of Legal Theory / B.L. Paulson and S.L. Paulson trans.
Oxford: ClarendonPress, 1992.207См.: Kelsen H. The Natural Law Doctrine Before the Tribunal of Science // What is Justice? Justice, Law and Politics inthe Mirror of Science. Collected Essays. Berkeley: University of California Press, 1957. P. 144.20520669образуют единую правовую систему208. В этой единой правовой системе международному праву в соответствии законами логики отводится место выше, чем внутригосударственному праву. Г.
Кельзен, учитывая множественность государств и их правовых систем, а также равноправие между ними и возможность возникновения межгосударственных споров, допускал применение высшей нормы, которая для спорящих государств выступает в качестве внешней силы. Эти высшие нормы, по мнению Г. Кельзена, могут бытьлишь в международном праве, поскольку только международное право стоит выше правовых систем суверенных государств.По оценке специалистов, Г.
Кельзен по сути подверг критическому анализу основные теоретические положения Г. Гроция о единой правовой системе, в которой признавался примат международного права по отношению к внутригосударственному праву. Г.Кельзен придерживался идеи о «надгосударстве» (civitas maxima), причём в ещё болеешироком смысле, чем тот, который вкладывал в этот термин Христиан Вольф209.Согласно Г. Кельзену, война и контрмеры при условии определённых ограниченийявляются правомерными санкциями в системе международного права210.
Тем, кто считал,что любая война является нелегитимной, Г. Кельзен отвечал, что война является единственным способом отреагировать на несправедливые и незаконные действия. Из этоговытекает, что не любая война может быть незаконной211. В том, что элементы концепции«справедливой войны» были отражены в таких международно-правовых актах, как Версальский мирный договор, Устав Лиги Наций и Пакт Бриана-Келлога, Г.
Кельзен усматривал подтверждение правильности своих рассуждений212.Г. Кельзен высоко оценивал вклады Августина Блаженного, Фомы Аквинского иГуго Гроция в разработку концепции «справедливой воины», согласно которой воина кактаковая должна быть под запретом, кроме войны за справедливое дело. Г. Кельзен обращал внимание на противоречивую позицию Л.
Оппенгейма, считавшего, что несмотря нато, что в вопросе ведения войн не должно быть каких-либо ограничений, меры невоенного характера и ответные меры должны быть предметом правового регулирования. Г.Кельзен рассуждал так: если допустить, что разрешено использовать военные действияСм.: Koskenniemi M. The Gentle Civilizer of Nations: The Rise and Fall of International Law 1870–1960. Cambridge:Cambridge University Press, 2001. P. 240.209См.: Nussbaum A. A Concise History of the Law of Nations. New York: Macmillan, 1954.
P. 281.210См.: Kelsen H. General Theory of Law and State / A. Welbord trans. Cambridge: Harvard University Press, 1945.211См.: Там же. Р. 331–332.212См.: Там же. Р. 333.20870для обеспечения соблюдения права, то это неизбежно возвратит обратно к ситуации, когда стоит вопрос о том, кто должен решать, было ли нарушено право. Он напоминал, чтогосударственный суверенитет предполагает, что не существует надгосударственной власти. Решение указанного противоречия Г. Кельзен видел в создании международных судов. Он также высказывался в пользу создания международных законодательных органов.
Он предсказал тенденцию, согласно которой международное право будет эволюционировать в том же направлении, что национальное право. В качестве первой фазы онназывал полную децентрализацию международного права, затем – создание международных судов, после – разработку и внедрение системы обеспечения выполнения судебныхрешений, далее – разоружение. Совету Лиги Наций предписывалась задача урегулирования возникающих международных споров ещё на этапе их зарождения. На завершающемэтапе предполагалось создание общемирового парламента213.Исходя из такого сценария развития событий, Г.
Кельзен полагал, что созданиеЛиги Наций было ошибкой. По его мнению, она появилась преждевременно. Он считал,что народы мира должны были на том этапе «ограничиться созданием подлинно правового сообщества»214. Г. Кельзен был убеждён, что проблема войны и мира будет окончательно решена только с созданием единого общемирового федеративного государства, адо создания такого государства все силы народов мира должны быть сконцентрированына создании эффективного международного права при наличии судебной системы с обязательной юрисдикцией215. В своей работе «Мир через право» он писал: «Объективноеизучение и непредвзятое решение проблемы, связанной с тем, возможно или нет допускать случаи нарушения права, является самой главной задачей любой процессуальнойнормы.
Поскольку невозможно лишить заинтересованные государства их прерогативысамостоятельно решать вопросы, связанные с правом, и передать раз и навсегда решениеэтих вопросов в беспристрастную наднациональную инстанцию, каковой является международный суд, добиться какого-либо успеха на пути обеспечения всеобщего мира, является задачей абсолютно невыполнимой»216.213214215216См.: Там же.
Р. 339.См.: Kelsen H. The Legal Process and International Order. London, 1935. P. 24.См.: Kelsen H. Peace Through Law. Chapel Hill: The University of North Carolina Press, 1944. Reprinted 2000. P. 9.Там же. P. 13–14.71Согласно Г. Кельзену, после окончания Первой мировой войны следующим логичным шагом должно было стать создание международного суда, обладающего полномочиями применять санкции в случае невыполнения своих решений. Созданная при ЛигеНаций Постоянная палата международного правосудия (ППМП) как международный судебный орган не обладала полномочием налагать санкции. Г. Кельзен также выделошибку в принятии Пакта Бриана-Келлога.