Автореферат (1136787), страница 5
Текст из файла (страница 5)
никак на нем не отразился. Эти основные трендымасштаба и динамики ключевых составляющих неформальной занятости былиподтверждены анализом базы ОНПЗ, что говорит об их устойчивости.В данном параграфе также анализируются потоки между различнымисостояниями занятости на российском рынке труда, выделенные на основе РМЭЗНИУ ВШЭ. Вероятность смены текущей неформальной работы на формальную вследующем периоде составляет 22-38%.
Это говорит о том, что неформальность неявляется «тупиковым» состоянием, ведущем к краху трудовой жизни. Наряду сэтим, статус формальной занятости является наиболее устойчивым на российскомрынке труда. Тем не менее, сам факт того, что новые рабочие места имеютпреимущественнонеформальныйхарактер,говоритоперераспределенииструктуры занятости.В параграфе 3.3 дан социально-демографический портрет неформальногоработника на российском рынке труда. Установлено, что неформальные наемныеработники – это, преимущественно, молодые люди и работники старших возрастовс невысоким уровнем образования, сосредоточенные в торговле, строительстве ибытовых услугах.
Самозанятые представляют собой категорию работниковсредних возрастов, имеющих среднее или высшее профессиональное образованиеи выраженную профессионально-отраслевую специализацию, связанную сторговлей, строительством, сельским хозяйством и транспортом. Представителинерегулярной занятости также оказались вовлечены в неквалифицированный труди имеют низкие уровни образования.23Параграф 3.4 посвящен сравнению особенностей доступа формальных инеформальных работников к системе социальной защите. Последовательнодемонстрируется,чтонеформальностьнарынкетрудадействительносопровождается потерей значительной части социальных льгот, которые должныобеспечиватьсязанятостью.Онатакжесопряженасозначительной«деформализацией» занятости - уклонением от выполнения формальных правил инорм трудового законодательства и трудовых контрактов, хотя и в рамкахформальной занятости полное соблюдение правил трудового законодательства итрудовых контрактов является не таким частым явлением.Параграф3.5посвященобсуждениюполученныхрезультатов.Отличительные характеристики выделенных типов неформальной занятости,степень их распространенности и динамика обсуждаются в контексте предыдущихисследований неформальности в переходных странах.В главе 4 диссертации представлены результаты последовательногоанализаособенностейвосприятиясобственногосоциальногоположенияформальными и неформальными работниками.В параграфе 4.1 анализируются уровни и динамика средних показателейсамооценок социального положения формальных и неформальных работников напротяжении 2000-2010 гг.По особенностям восприятия своего места в обществе неформальныеработники на российском рынке труда представляют собой неоднородную группу.Средний самозанятый ощущает себя несколько благополучнее по сравнению сформальным работником по тем показателям самооценки, которые связаны сматериальным достатком.
По остальным параметрам средние самооценкисоциального положения самозанятых значимо не отличаются от формальныхработников.Восприятиенеформальныхнаемныхработниковвыступаетзеркальным отражением представлений самозанятых. Их субъективный уровеньматериального достатка в целом не отличается от соответствующих показателейформальных работников, однако по показателям власти и уважения онидемонстрируют значимо более низкие средние самооценки. Еще одна группа24неформальных работников – нерегулярно занятые – оказывается похожей посвоим особенностям восприятия положения в обществе на безработных иэкономически неактивных.Помимо этого в данном параграфе содержится анализ среднего уровнясамооценок социального положения, характерный для различных социальнодемографических и профессионально-отраслевых групп. Отмечается, что ссередины 1990-х - начала 2000-х гг.
самооценки социального положенияроссийского населения не претерпели существенных позитивных изменений иостались достаточно низкими. Выявленные различия в самооценках различныхсоциально-демографических и профессиональных категорий также в целомсогласуются с результатами предшествующих эмпирических исследований. Всовременной России самооценки социального положения оказываются выше уболее образованной и квалифицированной части российского населения,проживающей в городах-столицах и занятой в сельском и лесном хозяйстве,управлении, торговле, на транспорте и в ЖКХ.
Вместе с тем более высокиесамооценки демонстрируют респонденты молодого и среднего возрастов.Параграф 4.2 посвящен описанию результатов регрессионного анализавлияния неформальной занятости на самооценки социального положения.Вначале рассматриваются результаты оценивания порядковых пробитмоделей в отдельности для каждого года из 11 анализируемых лет. В данныхмоделях статус на рынке труда использовался в качестве одного из возможныхфакторов самооценки социального положения при условии, что контролируютсясоциально-демографическиехарактеристикиреспондентов.Выявленныеустойчивые различия между самозанятыми и формальными работникамидействительно связаны с восприятием «материальных» параметров самооценкисоциальногоположения.Одновременно,припрочихравныхусловиях,формальные работники и самозанятые испытывают сходный уровень уважения ксебе со стороны других и обладают сопоставимыми ощущениями, касающимисясобственной власти.
Неформальный характер трудовой деятельности самозанятых25оказывается не связанным с этими особенностями восприятия своего социальногоположения.Воспринимаемый уровень материального благосостояния неформальныхработников по найму сопоставим с уровнем формальных работников, онииспытывают сходный уровень удовлетворенности текущим материальнымположениемипримерноодинаковооцениваютсвоивозможностисамообеспечения. Однако неформальные наемные работники ощущают себяобладающими меньшей властью и менее уважаемыми другими людьми посравнению с формальными работниками. По своим самоощущениям нерегулярныеработники являются одной из самых обделенных категорий неформальнойзанятости.В данном параграфе также продемонстрированы значимые изменения всамооценках самозанятых при переходе из состояния формальной занятости.Показано, что значимая динамика в самооценках неформальных наемныхработников отсутствует – переход в данный тип занятости из состоянияформальной занятости для них не оказывается сопряжен с какими-либоизменениями в представлениях о своем социальном положении.
Нерегулярныенаемные работники являются наиболее уязвимой категорией неформальнойзанятости, их самооценки при соответствующем переходе из формальнойзанятости ухудшаются значительнее всего. Однако размер выявленных различийво всех описываемых случаях мал.В параграфе 4.3. полученные результаты обсуждаются в контекстепредшествующих исследований субъективных оценок неформальных работников,атакжесоциологическойтеориимикро-классов,концепциисоциальнойукорененности и теории сегментированных рынков. Согласно результатамдиссертационного исследования, неформальный характер трудовых отношений всовременном российском обществе, по всей видимости, не является одним изключевых оснований для деления индивидов на отдельные микро-классы.Оснований утверждать, что на российском рынке труда неформальностьвыступает одним из механизмов социальной стратификации, а неформальные26работники становятся людьми «второго сорта», пока нет.
Отсутствие значимыхразличий между самооценками большей части неформальных и формальныхработников, небольшой размер эффекта перехода в различные состояниянеформальной занятости из формальной, близкий средний уровень самооценоквсех статусов на рынке труда не позволяют говорить о наличии четко отделенныхдруг от друга социально-экономических групп, а значит – о выраженной связинеформальной занятости и социальной стратификации российского общества.В работе отмечается, что на данный момент на российском рынке труда ненаблюдается выраженной сегментации, которая выделялась бы по признаку(не)формального типа занятости.
Неформальность сама по себе не сосредоточена вкаком-либо сегменте, отделенном от остального рынка труда жесткими барьерами.Как для формальных, так и для неформальных работников характерныотносительно низкие самооценки социального положения практически по всемотобранным индикаторам.
Для неформальных работников подобная ситуациямогла бы объясняться их «теневым» положением и слабой связью с институтамирынка труда, регулирующими социальную защиту и защиту занятости. Однакосходныйуровеньнеудовлетворенностисредиформальныхработниковсвидетельствует о невысоком качестве тех благ, которые в настоящий моментобеспечивает включенность в формальную систему социальной защиты инедовериемсистемепроинтерпретировансоциальнойвтерминахзащиты.провалаДанныйсоциальногофактвконтрактаработемеждуработающим населением (получателем благ) и государством (источником благ).В Заключении диссертации подводятся итоги исследования. Здесь такжеобобщается вклад настоящего диссертационного исследования в теорию иметодологию изучения социального неравенства, исследования сегментациирынка труда и самооценок социального положения, а также описываетсявозможное направление использования результатов в рамках социальной иэкономической политики.27Работы, опубликованные автором в ведущих рецензируемых научныхжурналах и журналах, рекомендованных ВАК Министерства образования инауки России:1.
Зудина А. А. "Неформалы" в российской экономике: сколько их и кто они? //Вопросы экономики. 2011. № 10. С. 53-76 (в соавт.: Гимпельсон В.Е.) (объем1, 58 п.л., личный вклад — 0,79 п. л.).2. Зудина А. А. Неформальная занятость и субъективный социальный статус:пример России // Экономическая социология. 2013. Т. 14. № 3. С. 27-63(объем 2,4 п.л).3. Зудина А. А. Формальные и неформальные работники на российском рынкетруда: сравнительный анализ самооценок социального статуса// МирРоссии: Социология, этнология. 2013. Т.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
