Н.Ю. Алексеева - Русская Ода (1006455), страница 6
Текст из файла (страница 6)
з(горЬа, от греч. отродй), а не французского станса (1е згапсе — строфа). В приведенном объяснении этого вводимого в русский язык термина Тредиаковский опирается на русскую поэтическую традицию. Слово стлагпья, а чаще статейка, использовалось для обозначения небольшого отрывка, как прозаического, так и стихотворного, заключавшего в себе отдельный период речи. Однако на этом общность определения Тредиаковского со школьным учением об оде заканчивается. Выдвижение Тредиаковским на первый план пункта о форме оды отступает от порядка описания жанров в поэтиках.з Иным, чем в поэтиках, назван и стиль оды. Следы влияния школьной теории поэзии в филологических трудах Тредиаковского обнаружил еще В. Н.
Перетц, сопроводив ряд выписок из них соответствующими местами из поэтик.4 Это не только верное, но и чрезвычайно, думается, важное в методологическом смысле наблюдение осталось в дальнейшем изучении творчества Тредиаковского без отклика. Однако В. Н. Перетц склонен был преувеличивать зависимость теоретических взглядов Тредиаковского от барочных поэтик, заключая даже, что «наш „новатор" в этой области [в теории поэзии. — Н. А.~ был только подражателем готового, лишь кое-где изменяя стиль».' С этим нельзя согласиться.
Как ' Здесь и далее сохраняются выделения цитируемого источника, кроме специально оговоренных случаев. з Тредиаковский В. К. Рассуждение о оде вообще // [Тредиаковский В.1 Ода торжественная о здаче города Гданска. СПб., 1734. С. 124]. з Иначе будет в определении поэзии в «Новом и кратком способе к сложению российских стихов», где на первом месте стоит материя, а на втором форма. В таком порядке В. Н. Перетц справедливо находил влияние школьных поэтик (Перввиг В.П.
Историко-литературные исследования и материалы. СПб., 1900.Т. 3, Из истории развития русской поэзии ХЪ'П1 в. С. 54). г Там же. С. 53 — 72. з Там же. С. 63. Н.Ю. А«евсеева. Русская ода бы точно Тредиаковский ни «переписывал» школьные поэтики, заимствованные им фрагменты приобретали в его трудах новый смысл, поскольку начинали взаимодействовать с современной филологической мыслью французского классицизма, также широко им использованной. Значение Тредиаковского заключается не в оригинальности его взглядов (ни по отношению к школьным правилам, ни по отношению к французским трактатам), а в том, что он сумел осуществить на русской почве синтез двух филологических направлений, до него фактически не соприкасавшихся, а затем признанных взаимоисключающими. Прививка французского классицизма к русской литературе и стала возможной, а вместе с тем плодотворной потому, что делалась она не к дичку, а к сложившейся литературной культуре, и заслугу Тредиаковского как раз и можно увидеть в том, что он опирался на отечественную традицию.
Это происходило органично и, по-видимому, не требовало от него специальных усилий, поскольку школьная теория и теория классицизма не казались ему столь противопоставленными, как это стало видеться позднее. В своих общих принципах оба направления не только не были антагонистичными, но, устремленные в своей перспективе к одному, в своих самых общих принципах они сходились.
Различие между ними заключалось в уровне филологической рефлексии, в степени проникновения в античную литературу (на которую обе они были ориентированы), в понимании основанного на ней идеала поэзии, так сказать, идеальной поэтичности. И это различие остро сказывалось в теории жанров, исключительно важной частью которой служили рекомендованные образцы. Наиболее остро оно проявилось в учении о лирике, оде. Следующее по времени определение лирической поэзии и оды, предложенное Аполлосом Байбаковым,' обнаруживает свою связь и со школьным учением об оде, и с «Рассуждением об оде вообще» Тредиаковского в редакции 1752 года.' Само определение лирической поэзии Аполлоса состоит из общих мест школьных поэтик, представляя собой иногда буквальный их перевод с латинского языка: «Поэзия лирическая есть ис- ~ [Аполлос Байбаков].
Правила пиитическия... С. 26 — 27. з Готовя издание своих «Сочинений и переводов», Тредиаковский несколько переработал «Рассуясдение о оде вообще». Оставив основные принципы учения без изменений, он уточнил ряд терминов в соответствии с развитием русской лирики. Введвиие 25 кусство писать похвальные стихи (...Роев]з 1 упса ез( агт][]с[ош <...> ]атгс]аге ...»),' особливо оды; изобретена в честь и прославление верховнаго существа. Описываются сим родом поэзии торжества, радости, похвалы мужей и других вещей, времен, праздников, публичных мест проч.».' В определении материи оды Аполлос дословно повторяет Тредиаковского: «...ода содержит в себе материю благородную, важную и проч.»,' также повторено им и определение стансов: «Но нередко бывают в важной материи средние, нежные и непарящие в высоту, такие оды называют стансами»." Вслед за Тредиаковским Аполлос уделяет специальное место отличию оды от эпопеи, один из пунктов которого состоит в различии их рода стихов: «Ода не сочиняется стихом шестистопным, но четверостопным».' В отличие от Тредиаковского Аполлос прямо не говорит, что оды пишутся строфами, однако из его описания лирической поэзии,' а также из специального раздела «О строфе» становится ясно, что он это подразумевает.
Учение об оде ХЧП1 века завершилось определением оды, данным в «Словаре Академии Российской»: «Ода, оды (греч.) — род песносложения лирического, разделенного на строфы, состоящие из стихов одинаковой меры и числа. Слог должен быть важный и возвышенный. Ниндаровы, Гораг4иевы, Лолгоносоеы одьь Написать, сочинить оду».т Пропущенный в статье, возможно случайно, пункт о материи оды подчеркнул значимость в ее определении формы. ' РНБ. Разнояз.
Я. Х1Ъ'. № 61. Л. [118]. т [Аполлос Байбаков]. Правила пиитическпя... С. 26 — 27. з Там же. Срс «материя благородная, важная» (Тредиаковский В. Рассуждение об оде вообще Н Тредиаковский В. Сочинения и переводы. Т. 2. С. 30). «[Алоллос Байбаков]. Правила пиитическия... С.
27; срс «...стансы <...> все гож что оды, но токмо нежные и непаряшне в высоту» (Тредиаковский В. Рассуждение об оде вообше. С. 31). э [Аполлос Байбаков]. Правила пиитическия... С. 26; срс ода «благородством материи и высокостию речей не разнится от эпическия поэзии, но токмо краткостию своею, также и родом стиха, для того что ода никогда не сочиняется гексаметром, или шесть мер имеюшим стихом» (Тредиаковский В. Рассуждение об оде вообше. С. 31). в Так, например, он вслед за Феофаном Прокоповичем видит отличие дифирамба от оды в том, что «Дитираибы, <...> никакому закону в строфах и одинаком роде стихов не подлежат»; срс «...
дифирамб <...> некая радостная ода, связанная строфами без всякого порядка» (Феофан Прокопович. О поэтическом искусстве. С.442). г СловарьАкадемии Российской.СПб., 1794. Т. 11г'. Стб. 618. Курсивом в «Словаре» давались примеры употребления слов. 26 Н. Ю. Алексеева. Русская ода Как видим, определение материи и стиля в поэтиках ХЧП1 века заметно колеблется: от радостной материи и сладостного стиля у Феофана Прокоповича до важной материи и возвышенного стиля у Тредиаковского, Байбакова и в «Словаре>. Неизменным в описании оды остается лишь род ее стиха: строфа.
При этом, вглядевшись, мы увидим, что и виды строф в школьных поэтиках, у Тредиаковского и в «Словаре» разные. Школьные поэтики рекомендуют разные формы горацианских строф, Тредиаковский допускает строфы, «состоящие из равных, а иногда и неравных стихов», «Словарь» ограничивает вид строф до равностишных. В поздних поэтиках явственно проступит определение формы оды через десятистишпую одическую строфу. Уже Никольский суживает форму оды: «Опа [ода. — Н. А.] пишется всегда стихами четырехстопными и состоит из строф десятистишных правильных и равных. В ней расположение стихов по роду их бывает разное, но в продолжение всей оды непременно должно быть одинаковое».' Описание строфы, смыкавшееся еще в школьных поэтиках с описанием оды, в поэтиках Х1Х века будет занимать все большее место.
Учение о строфе, разработанное Тредиаковским в специальной главе «О строфе» «Способа к сложению российских стихов» (1752), в целом иа протяжении второй половины ХЧП1 века оставалось без изменений. Почти дословно главу «О строфе> повторяет Аполлос Байбаков в разделе «О строфе» своих «Правил пиитических», определение строфы Тредиаковского повторяет и «Словарь Академии Российской»: «Строфа, соединение определенного числа стихов, полный смысл содержащих. В строфе ие бывает меньше четырех и более десяти стихов. Ода состоит из неопределенного числа строф. Вторая в сей оде строфа всех прочих сильнее, естественнее и приятнее».' Однако, если Тредиаковский разработал и описал как равиостишпые ямбические и хореические строфы от четырех до 10 стихов, так и сапфическую и горациаискую строфы, Аполлос Байбаков и «Словарь» изометрические горациаиские строфы игнорируют.
В начале Х1Х века теория строфы, хотя и 1 НикольскайА. С. Основания российской словесности. С. 117. г Словарь Академии Российской. СПб., 1794. ТЛ. Стб. 885. Ср. с определением строфы Тредиаковского: «Строфа есть совокупление многих стихов, разум полный солержаших. Строфа наша не бывает меньше четырех стихов ни больше десяти» (Тредиаковский В. Способ к сложению российских стихов Н Тредиаковский В. Сочинения и переводы. Т. 1. С.
127). Введение 27 сохранит отзвуки учения Тредиаковского, будет пересмотрена, но и тогда она будет развиваться на основании изучения оды. Одни теоретики, как Никольский, будут ограничивать возможности одической формы на основании опыта прежде всего русских торжественных од, сужая репертуар одических строф до 10-стишной, так называемой французской, или классицистической, строфы. Другие, напротив, учение о строфе Тредиаковского расширят опытом недавнего знакомства русского общества с одами Пиндара и одами Клопштока. Но все теоретики без исключения форму оды, то есть ее строфическое деление, будут считать одним из основных признаков лирического жанра и,'наоборот, строфу — прерогативой оды.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
