Предмет зоопсихологии

Лекция № 1

Введение.

Предмет зоопсихологии.

Есть ли у животных психика?

Зоопсихология – это наука о психике животных, о проявлениях и закономерностях психического отражения на этом уровне. Это определение подразумевает наличие у животных организмов психики. Но такое утверждение, на самом деле, принимается далеко не всеми исследователями, его надо еще обосновать. Целесообразно начать курс зоопсихологии с решения этого вопроса. А для этого надо сперва установить, какой смысл вкладывается в понятие психика.

Некоторые исследователи лишают животных “права” иметь психику, так как считают, что она присуща только человеку. Эта точка зрения, в свою очередь, обосновывается по-разному. Одни считают, что человек обладает психикой, как таким свойством, которое дано ему чем-то или кем-то свыше, например, Богом или Высшим Разумом. Животных Бог или Высший Разум этим свойством не наградил. Это аксиома, которую трудно оспорить, так как сначала надо понять, что такое Бог и почему он это сделал. Это вопрос веры. Другие исследователи, которые рассуждают уже в русле научного мировоззрения, также утверждают, что животные не обладают психикой. Но при этом они, в отличие от людей верующих, приводят научные аргументы в защиту своей позиции. Основное их доказательство сводится к тому, что человек, как существо общественное, в процессе своего эволюционного и культурного развития приобрел особые качества, отличающие его от животных, среди которых называется и психика.  Такой подход имеет место быть, так как ни у кого не вызывает сомнение в том, что человек и животное чем-то отличаются друг от друга, и не только по каким-то внешним и внутренним признакам, но и по поведению, по характеру активности в окружающем мире. Может быть, это “нечто” в поведении и есть психическая составляющая?

Противоположному лагерю исследователей представляется более логичным исходить из предположения, что психика у животных есть, и она в процессе эволюции развивалась, совершенствовалась и, в конце концов, приобрела у человека новые, более совершенные формы. Животные отличаются от нас не по отсутствию психики, а по ее особенностям. Эта точка зрения опирается на более широкое понимание обсуждаемого понятия. Она исходит из постулата, что психика – это одна из форм отражения как всеобщего свойства материи, в то время как противники сужают психику, как правило, до человеческого сознания. Человеческое сознание логичней считать только одной из форм психического отражения. При этом определить понятие сознание тоже не так просто. При определенной его интерпретации можно, на самом деле, говорить о животном и человеческом сознании. Так, некоторые исследования вполне убедительно показывают, что, по крайней мере, у приматов есть одна из составляющих сознания – самосознание, под которым понимается способность индивидуума выделять себя из окружающей среды. Другими словами, понятия самосознание и сознание также требуют более четкого определения, чтобы ими можно было оперировать при объяснении поведения животных. В конечном счете, все упирается в первоначальный постулат, от которого нужно оттолкнуться для построения определенной системы знания. Евклид ввел несколько постулатов и создал евклидову геометрию, другой сменил эти постулаты и создал неевклидову геометрию. Следуя традициям отечественной психологии, мы в отношении психики будем опираться на следующую аксиому: психика – это свойство высокоорганизованной материи активно отражать своими состояниями объективную реальность.

Обратим внимание на некоторые места в этом определении. Во-первых, психика – это свойство материи, а не сама материя. Это важно отметить, так как некоторые материалисты считали и считают, что психика – это определенный вид материи. Например, один из представителей, так называемого, “вульгарного материализма” К.Фогт считал, что мысль также относится к мозгу, как желчь к печени. Во-вторых, что значит высокоорганизованная материя? Под такой материей понимается живая материя. Высокая организация живой материи заключается, в частности, в том, что она обладает такими замечательными и уникальными свойствами, как способностью к самоорганизации и к самовоспроизведению. Живая система устроена таким образом, что, происходящие в ней химические и физические процессы, приводят к ее сохранению как целостной системы на протяжении определенного промежутка времени, отмеренного программой ее развития. Внешне это воспринимается, как стремление живого организма выжить. Это одно из важнейших свойств живого, понимание которого, как мы увидим дальше, очень важно для разрешения проблемы происхождения психики, в частности, ее субъективной составляющей. Высокая организация материи также заключается в том, что она способна не только пассивно, но и активно взаимодействовать с окружающей средой. Представление об активности взаимодействия также очень важно для понимания психики и поэтому оно будет подробно рассмотрено в лекции, посвященной проблеме происхождения психического отражения в живых системах. В-третьих, в определении сказано, что психика – это свойство материи отражать. Здесь важно обратить внимание на то, что не только живые, но и неживые системы способны к отражению. Под отражением, в широком смысле, понимают изменение состояния отражающей системы при взаимодействии с внешним явлением. Так, кусок пластилина при взаимодействии с монеткой меняет свою форму. Мы можем сказать, что пластилин отразил изменением своего состояния монету.  Но в живых системах появляется новый вид отражения (хотя прежний тип также остается). В определении сказано, что психическое отражение должно быть активным. Что это такое и в чем специфика этой активности мы рассмотрим в следующей лекции.

Животные организмы, как будет показано дальше, обладают указанным типом отражения объективной реальности, поэтому, исходя из нашего постулата, мы вправе говорить о том, что они обладают психикой. Правда, данное определение психики подходит ко всей живой материи, включая растительные организмы, грибы, бактерии и т.д. Но, если исходить из гипотезы известного отечественного психолога А.Н.Леонтьева, которая будет рассмотрена в следующей лекции, то у растений логичней выделять допсихическую форму активного отражения, которая только у животных дополняется в процессе эволюции психической составляющей.

Рекомендуемые материалы

Особенности изучения психики у животных.

Итак, зоопсихология изучает психику животных. Но в этом изучении есть одна существенная трудность. Исследователь, изучающий психику людей, в принципе имеет представление о том, что происходит в субъективном мире человека при той или иной форме активности. Психолог догадывается об этом, с одной стороны, исходя из личного опыта проникновения в свой внутренний мир, то есть интроспекции. С другой стороны, исследователь, в конце концов, может спросить о том, что переживает человек в той или иной ситуации. Зоопсихолог в этом отношении совершенно ничего не знает о субъективных переживаниях животного. Чувствует ли собака что-нибудь подобное тому, что чувствуем мы, когда рассержены, грустны или восхищены? Думает ли она о чем-то тогда, когда вопросительно смотрит в глаза хозяина, который поставил перед ней неразрешимую задачу? Есть ли у нее то субъективное чувство выделенности себя из окружающей действительности, которое с удивлением на определенном этапе жизни начинает испытывать подрастающий ребенок, которое все мы когда-то испытали. Сможем ли мы об этом когда-то узнать? Трудно сказать, потому что для этого нам надо, например, превратиться в эту собаку и, кроме того, отбросить все наше человеческое мироощущение. Таким образом, зоопсихологу очень трудно оценить то, что происходит во внутреннем, субъективном мире животных. Отсюда вытекает следующая проблема. Всестороннее изучение психики предполагает анализ не только внешне регистрируемых объективных ее проявлений в виде каких-то внешних реакций, то есть поведения, но и изучение закономерностей, которые существуют в субъективном мире. У животных доступно объективному анализу только поведение. Но, если зоопсихология, не может анализировать внутренний мир животных, то, значит, она однобоко изучает особенности их психического отражения. Она изучает только поведение животных организмов, а не психику, следовательно, эта наука должна именоваться как-то по-другому, например, наука о поведении животных. Это верно, если не учитывать следующую мысль. При определенном подходе можно, на самом деле, проводить анализ того, что происходит в субъективном мире животного.

При каком подходе можно изучать внутреннюю составляющую психики животных?

Внутреннюю составляющую психики животного можно изучать на основании соответствующим образом организованного анализа его поведенческих реакций. Другими словами, зоопсихология через изучение поведения может “достраивать” картину субъективного мира животного. Именно в этом аспекте зоопсихология отличается от всех остальных наук, которые связаны с изучением поведения живых организмов, от этологии, сравнительной психологии, физиологии высшей нервной деятельности и т.д.

Психика неразрывно связана с поведением. Пожалуй, трудно не согласиться с данным утверждением. Это следует хотя бы из того тривиального наблюдения, что о многих мыслях, желаниях человека можно догадаться по его поступкам. Человек покраснел, и мы можем сказать, что он, вероятно, смущен, может быть даже из-за того, что ему стыдно. Более сложен вопрос, каким образом психика связана с поведением. Ответ можно дать, если использовать одно из глубоких утверждений материалистической психологии, которое говорит о том, что психическое отражение осуществляется на основе внешней активности. Не было бы этой внешней активности, не было бы и психического отражения. Эту мысль высказал еще И.М.Сеченов, который предположил, что психика зарождается и умирает вместе с движением. Именно с этой методологической позиции А.Н.Леонтьев рассматривал проблему происхождения психики, о которой речь будет идти дальше. Отечественный зоопсихолог К.Э.Фабри ввел с целью выразить сущность единства поведения и психики понятие “психическая деятельность”. Психическая деятельность – это весь комплекс проявлений поведения и психики, единый процесс психического отражения как продукта внешней активности животного. Таким образом, опираясь на данный методологический принцип можно изучать внутреннюю составляющую психики животных. Как проводить такой анализ будет показано в лекциях, посвященных происхождению и эволюции психического отражения у животных в процессе их филогенетического развития.

Почему важно понимать, что происходить во внутреннем мире животного организма?

Некоторые научные направления, например бихевиоризм, исходят из предположения о том, что можно полностью объяснить и понять поведение животного, анализируя только его внешние реакции на окружающую среду, не привлекая данных, в частности, субъективного опыта. Данное утверждение не раз критиковалось в разное время, сначала, представителями гештальтпсихологии, а потом когнитивного направления в психологии. Внутренний мир обладает своими собственными законами функционирования, для него существует свой понятийный аппарат, выработанный за время существования психологии как науки. В конечном счете, это та реальность, без привлечения которой к анализу поведения животных можно скатиться до механистического понимания их внешней активности. Также, как между живыми системами и неживыми существуют известные качественные отличия, также между внешней активностью механического робота и поведением животного организма есть особые отличия, которые, в частности, связаны с субъективным характером отражения животным внешней реальности. В конечном счете, наука сможет, вероятно, описать в терминах физиологии или внешних реакций возникающий у человека субъективный образ, но это не значит, что он потеряет свою объяснительную силу. Также и в отношении животного полезно пользоваться понятием субъективного образа, так как он, вероятно, не сводим, с одной стороны, к тем физиологическим процессам, которые наблюдаются в голове животного во время его протекания, с другой стороны, к тем внешним реакциям, которые животное совершает в данной ситуации. Эти рассуждения связаны с проблемой соотношения субъективного и объективного, являющейся давней философской загадкой, глубокий анализ которой не входит в задачи нашего курса. Мы ограничимся пока только голословным утверждением, что привлечение понятий субъективной психологии, с нашей точки зрения, необходимо для полноценного анализа поведения животных организмов, также как эти понятия необходимы для изучения психики человека. В дальнейшем это утверждение будет подкреплено некоторыми рассуждениями и фактическим материалом.

Задачи курса.

Одной из главных задач курса является изучение психической жизни животных. Эта задача будет решаться на основе анализа внешней активности, то есть поведения. Везде, где представиться возможность, мы будем проникать во внутренний мир животного. В этом специфика данного курса.

Второй задачей будет изучение непосредственно поведения организмов. Эта задача, конечно, связана с первой, но имеет свою специфику. В этой части курса мы будем придерживаться современного этологического подхода к изучению жизни животных. Этология – это направление в изучении поведения животных, которое зародилось еще в конце 19 века и достигло больших результатов в работах таких известных исследователей двадцатого столетия, как К.Лоренц и Н.Тинбереген. Современная этология использует достижения бихевиоризма, сравнительной психологии, зоопсихологии и является с методологической точки зрения, вероятно, наиболее прогрессивным и многообещающим направлением в изучении поведения животных. Рассмотрим, каким образом современные этологи подходят к предмету своих исследований.

Изучение поведения животных. Этологический подход.

Голландский этолог Нико Тинберген создал полезную, получившую широкое признание схему, на основе которой можно строить анализ поведения животных. Изучение внешней активности животного какого-либо вида, с его точки зрения, должно обязательно начинаться с достаточно полного описания этой активности, которому предшествует, как правило, длительный период наблюдения. Почему это важно? Потому что только тогда, когда имеется ясное представление обо всем поведенческом репертуаре изучаемого вида, удается понять многие отдельные формы его поведения. Другими словами, этологи идут от целостного поведения к частным его проявлениям. Тогда как бихевиористы, в основном, шли от частного к целому, что часто приводило к определенным затруднениям. Например, супруги Бреланды, сначала приверженцы, а потом научные противники известного представителя бихевиоризма Ф.Скиннера, провели следующий показательный в этом плане эксперимент. Они попытались научить енотов опускать монеты в копилку, используя метод оперантного обусловливания, который был разработан Ф.Скиннером. Им это быстро удалось. Однако, по мере того как еноты научались опускать монеты, у них начали появляться неожиданные действия: они стали тереть монеты одну о другую и “макать” их в сосуд. Если бы Бреландам не были известны особенности поведения енотов в природе, они не смогли бы понять эти странные действия. Они распознали в этом “полосканье” - характерный для енотов стереотип поведения при сборе и поедании пищи. Если бы они не знали этой особенности поведения животных, они, вероятно, никогда бы не поняли, почему происходит такое странное отклонение от известной схемы научения.

На основании описания поведения происходит его классификация. Существует большое разнообразие форм поведения, среди которых можно выделить пищедобывательное, половое, родительское, исследовательское и т.д. Наблюдение за поведением животного и его описание является интересным занятием, но еще интереснее объяснять это поведение. Тинберген считал, что для более или менее полного объяснения того или иного поведения животного нужно ответить на четыре главных вопроса. Каковы непосредственные причины этого поведения? Как это поведение развивалось в онтогенезе? Как это поведение возникло в эволюционной истории изучаемого вида? Какое значение имеет данное поведение для животного? Рассмотрим более подробно эти вопросы.

Непосредственные причины поведения.

Мы наблюдаем, как собака ест пищу. Почему она это делает с точки зрения непосредственных причин? В этой постановке вопроса нам нужно проанализировать те внутренние и внешние факторы, которые привели собаку к этой активности. К внешним факторам, вызвавшим данное поведение, относится пища. Если бы ее не было, то, вероятно, собака вряд ли совершала такие движения, которые сопровождают акт еды. В качестве внутреннего фактора в данном случае выступает мотивация голода. Если бы не было этой мотивации, то собака также вряд ли поедала бы пищу. Сейчас, мы провели примитивный психологический анализ внутренних и внешних причин простого поведения. Но, на самом деле, такой анализ часто затрудняется многими обстоятельствами. Например, часто очень трудно выделить истинный мотив поведения или определить ту внешнюю причину, которая вызывает его. Так,  иногда некоторые движения совершаются животными в отсутствие внешних стимулов, которые в норме вызывают это поведение. Например, К.Лоренц описывает случай, когда канарейка при долгом лишении ее возможности охотиться на насекомых вдруг стала совершать те движения, которые связаны с процессом добывания пищи. Она стала преследовать несуществующих летающих насекомых. Как это объяснить? С другой стороны, часто животное в одно и то же время испытывает разные побуждения. Например, чайка при приближении человека к ее гнезду испытывает, с одной стороны, стремление защитить свое потомство, а, с другой стороны, сохранить себе жизнь.  Как она решает в этом случае, что делать, какое побуждение удовлетворить? Возможный механизм разрешения данной ситуации будет рассмотрен, в лекции, посвященной поведению при конфликте.

Физиологический и психологический аспект непосредственных причин поведения.

Вопрос о непосредственных причинах поведения часто ставится в плане механизмов влияния внешних и внутренних факторов на внешнюю активность. Например, как собака опознает, что перед ней лежит пища? Другими словами, каковы те перцептивные механизмы, с помощью которых опознается какой-либо внешний объект? Этот вопрос мы затронем в лекции, посвященной проблеме восприятия у животных. С другой стороны, как вид пищи, в свою очередь, приводит к тому, что собака начинает совершать строго определенные двигательные акты? То есть, что лежит между актом восприятия и двигательным ответом на внешний объект? На этот вопрос можно ответить, как со стороны физиологических механизмов, обеспечивающих данное поведение, так и со стороны психологических факторов. С точки зрения физиологии внешний объект вызывает у собаки возбуждение фоторецепторов в сетчатке глаза, после чего данное возбуждение с помощью нервных импульсов передается в определенные участки головного мозга, а там переходит на нервные пути, организующие двигательную активность. С точки зрения психологии у собаки при виде пищи возникает субъективный зрительный образ, который по механизму ассоциаций вызывает у нее воспоминание о том, что в данной ситуации надо делать определенные движения. Для зоопсихологии важен как физиологический, так и психологический подход к анализу внутренних и внешних причин поведения. Там, где возможно, будут приведены физиологические схемы обсуждаемых форм поведения. Но более подробно данный подход к изучению поведения животных организмов рассматривается в курсе психофизиологии, а также в курсе физиологии высшей нервной деятельности и сенсорных систем.

Непосредственные причины поведения с точки зрения этологии и бихевиоризма.

Классические этологи уделяли большое внимание рассматриваемому вопросу. К их заслугам надо отнести стремление рассматривать поведение как следствие сложного переплетения внутренних и внешних факторов. Важно отметить, что этологи акцент ставили на внутренних причинах поведения, в частности, на внутренних побуждениях или драйвах, которые, с их точки зрения, являются следствием проявления инстинктов. Они утверждали, что животное что-либо делает потому, что к этому его побуждает внутреннее желание. В этом отношении бихевиоризм занимал противоположную точку зрения, считая, что животное побуждает что-либо делать не внутренние факторы, а внешняя среда, которая по механизму рефлекса вызывает то или иное движение. В связи с таким подходом для бихевиористов важно было изучать закономерности реагирования организма на внешние стимулы, а не исследовать внутренние детерминанты поведения. А отсюда, естественно, вытекало их стремление полностью изъять из объяснительных схем такие понятия субъективной психологии, как разум, сознание, эмоции, чувства и т.д, что, как уже было сказано, является не допустимым. Один из основателей бихевиоризма Дж.Уотсон говорил, что исследователю не дано знать, о чем думает собака и думает ли она вообще, но если он будет наблюдать за ней в различных ситуациях, то сможет узнать, что она делает. А это не так уж и мало, потому что поведение животных зависит, в конечном счете, только от внешних раздражителей. Именно внешние причины управляют поведением. Этот главный постулат бихевиоризма был глубоко чужд представлениям этологии. И хотя, как это сейчас уже ясно, этологи были ближе к истине, их теоретические построения в отношении влияния внутренних факторов на поведение в настоящее время оспариваются. Их гипотетические модели взаимодействия внутренних и внешних причин не нашли подтверждения при физиологическом анализе. Знаменитая психогидравлическая модель мотивации К.Лоренца в первом приближении хорошо описывала некоторые закономерности в поведении животных, но дальнейшие исследования привели к тому, что она потеряла свою объяснительную силу. Это, конечно, ни в коей мере не умаляет достижений этологов в анализе рассматриваемого вопроса.

Развитие поведения.

Вторая категория вопросов касается того, каким образом та или иная форма внешней активности развивается и изменяется в процессе индивидуального развития животного. Понятно, что особенности поведения организмов изменяются на протяжении их жизни. Новорожденный щенок при виде мяса не делает попыток приблизиться к нему, даже если он голоден, тогда как голодная взрослая собака сразу стремиться овладеть пищей. Почему это происходит? Почему развитие собаки привело к тому, что она стала таким образом реагировать на внешнюю ситуацию? Почему цыпленок, который увидел в первые минуты жизни человека, став половозрелым, воспринимает его как полового партнера? Эти вопросы связаны с анализом процессов научения и механизмами созревания поведения, которые будут в дальнейшем достаточно подробно рассмотрены.

 Вопрос о развитии поведения имеет один очень важный аспект, который связан с анализом врожденного и приобретенного в поведении животного организма, а также человека. Являются ли, например, проявляемые иногда человеком агрессивные реакции врожденными, доставшимися нам с генами от наших животных предков, или они являются следствием негативного влияния человеческого общества, то есть приобретенными формами поведения? Этот вопрос, в свое время, вызвал ожесточенную дискуссию между К.Лоренцом и его противниками, в частности, известным философом Эрихом Фроммом.  Мы попытаемся разобраться с этой проблемой, проанализировав взгляды этологов и их критиков.

Вопрос о развитии поведения играет очень важную роль для понимания природы человека и возможностей его воспитания и самосовершенствования. Если встать на крайнюю позицию этологов, то утверждение, что “я могу стать всем, чем я захочу”, следует считать неправильным. Крайние бихевиористы, наоборот, утверждают, что из любого человека можно “вылепить” все, что угодно. Автору более импонирует, если так можно сказать, мягкий этологический подход, согласно которому каждый должен найти свойственный его природе путь к развитию и самосовершенствованию. Я, конечно, могу стать музыкантом, но плохим, но зато я могу стать хорошим поваром, если у меня есть к этому наследственная предрасположенность. Если я буду это учитывать, мне легче будет сделать правильный выбор, и я не буду с бессмысленной фанатичностью стремиться сделаться хорошим музыкантом, затрачивая  на это уйму сил и времени. В конце концов, я могу по-другому удовлетворить свою тягу к музыке, став ее ценителем в качестве слушателя. Человек, конечно, очень гибок, его возможности научения огромны, но эти возможности дают превосходный результат только при условии обращения внимания на свою природу, на свое предназначение, если хотите. В этом отношении судьба Понимающего Человека, интуитивно чувствующего свое предназначение, изначально предопределена. Это фатализм в хорошем смысле слова, глубокий смысл которого понимаешь при изучении великих законов природы, на которых строится поведение животных организмов.  

Эволюция поведения.

Третий вопрос связан с тем, каким образом в филогенетическом развитии данного вида появлялись те или иные формы поведения. Например, каким образом мог возникнуть великолепный брачный танец турухтанов, как появилась поразительная согласованность действий в сообществе общественных насекомых, почему так произошло, что лягушки не видят неподвижные предметы и т.д.? Этология, пожалуй, наибольших успехов добилась в разрешении именно таких вопросов. Этологи изначально опирались на идею естественного отбора и изменчивости, как механизмов появления новых форм поведения, которые объясняют уникальное соответствие этих форм условиям жизни их носителей. Учение об инстинктах, как врожденных формах поведения, эволюционирующих по законам, которые были открыты Ч.Дарвиным, является краеугольным камнем этологии как науки. Это то основание, которое лежит под всей теоретической конструкцией этологического учения. Идеи К.Лоренца и Н.Тинбергена более глубоко понимаются, если знать, из чего они исходят, на чем они покоятся. В курсе будет рассмотрена та часть проблемы эволюции поведения, которая связана с ритуализацией. В механизме ритулизации этологи видели один способов возникновения новых инстинктивных форм поведения.

Разбираемый вопрос играет важную роль для понимания психики человека. Многие аспекты его поведения становятся ясными, если учитывать, что человек произошел от животных и многое от них унаследовал. Естественно, культурная эволюция внесла свои существенные поправки, но она работала не на голом субстрате, а на конкретной биологической конструкции. Известные особенности этой конструкции предопределили, в какой-то мере, и саму культурную эволюцию. Такой подход открывает большие возможности, в частности, в анализе социального поведения человека. В западной науке не так давно появилось популярное научное направление, именуемое социобиологией, которое пытается исследовать биологические основы общественного поведения не только животных, но и человека.

Большое место в данном курсе займет раздел, связанный с эволюцией психики. Будет рассмотрен известный в отечественной психологии подход А.Н.Леонтьева к этой проблеме. Также будут проанализированы пути развития двигательной активности и нервной системы у животных, начиная с одноклеточных организмов и заканчивая млекопитающими. На основании этого анализа мы увидим, каким образом могло идти развитие и усложнение психического отражения в эволюции животного мира, в частности, почему существуют такие кардинальные различия в уровне психического развития у высших беспозвоночных, с одной стороны, и у млекопитающих, с другой стороны.

Функциональное значение поведение.  

Наконец, четвертый вопрос связан с тем, какое значение имеет та или иная форма поведения для животного. Понятно, что пищедобывательное поведение важно для животного, так как благодаря такой активности оно имеет возможность жить, то есть оставаться целостной функционирующей системой. Есть более сложные вопросы. Например, какое значение имеет такой интересный феномен в жизни некоторых птиц и млекопитающих, как импринтинг? Было показано, что он, помимо других более понятных функций, имеет еще одно интересное значение, которое, как предполагают, связано с образованием “выгодных” половых пар, потомство от которых в наибольшей степени соответствует процветанию вида.

Проблема целесообразности поведения.

Наблюдая за поведением животных часто поражаешься тому, как тонко, порой, настроена их внешняя активность на конкретные условия существования, как целесообразно их поведение в окружающем их мире. Ранние исследователи, чтобы объяснить эту целесообразность, иногда приписывали животным организмам способность к пониманию своего поведения для выживания и размножения. Например, можно сказать, что птицы высиживают яйца, так как знают, что из них вылупятся птенцы, а это, в свою очередь, важно для продолжения их рода. Но, на самом деле, данное поведение можно и нужно объяснять без привлечения такого понятия, как понимание. Предпочтительней рассматривать эту целесообразную внешнюю активность, как результат действия сил естественного отбора, создавших в прошлом такой генотип, который приводит к развитию организма, действующего определенным целесообразным образом при соответствующих обстоятельствах. Американский зоопсихолог Д.Дьюсбери пишет, что “поразительная “целенаправленность” поведения нередко бывает, видимо, обусловлена не тем, что животное понимает, как ему следует вести в данной ситуации, а тем, что в процессе эволюции сформировался организм, не умеющий вести себя в этой ситуации иным образом”. Это, конечно, не исключает случаев настоящего понимания своего поведения и внешних обстоятельств у животных, стоящих на высокой ступени психического развития, например, у человекообразных обезьян. Термин “понимание” требует, конечно, более четкой формулировки, но нужно признать, что многие формы поведения высших животных трудно объяснить, если не пользоваться им в том, смысле, в котором мы применяем его для характеристики поведения человека. Если мы вправе применять это понятие к человеку, то мы вправе пользоваться им и в отношении некоторых форм поведения определенных видов животных, естественно, немного изменяя его смысл. Мы подошли к очень важному вопросу о том, в какой мере можно переносить понятия, связанные с внутренним миром человека, на животных.

Антропоморфизм и механицизм.

Известный исследователь Я.Дембовский не без основания утверждает, что зоопсихологу постоянно угрожает двоякая опасность, с одной стороны, механицизм, а, с другой стороны, антропоморфизм. В истории развития представлений о психике животных можно выделить закономерные, периодические переходы от антропоморфических к механистическим взглядам и обратно. Показателен в этом плане период времени, который начался с работ Ч.Дарвина. Ученые дарвиновской эпохи совершили вполне понятную ошибку. Они рассуждали так: поскольку мы наследники животных, то и животные должны быть похожи на нас. Они должны думать так же, как и мы, и иметь те же нравственные категории. Например, все еноты – воры, так как они воруют зерно у фермеров; птицы – невинные существа, за исключением сойки, которая совершает набеги на чужие гнезда и, следовательно, может считаться убийцей. Антропоморфизм подразумевает не обдуманное приписывание животному качеств человека. Такой подход, в частности, ярко проявился у Брэма в его знаменитой “Жизни животных”, а также у ученика Ч.Дарвина  Дж.Романеса в его книге “Разум животных”. Конечно, человек произошел от животных и поэтому сохранил в поведении много общих со своими предками черт. Однако надо признать и то, что он в процессе своей биологической и культурной эволюции приобрел многое, что отличают его от животных. Это несомненно. Таким образом, недопустимым является приписывание животному переживаний и мыслей, которые у человека становятся возможными только в результате его общественного воспитания, его речи и культуры.

Рассуждения ученых из лагеря антропоморфизма, естественно, вызвали бурную реакцию со стороны некоторых исследователей. Резкую критику высказал в конце 19 века английский зоопсихолог Ллойд Морган, который сформулировал, так называемый, закон экономии. В соответствии с этим законом никакое действие животного не должно рассматриваться как проявление высших форм психической деятельности, если оно может быть объяснено более низшими ее проявлениями. С этого момента крен был сделан в противоположную сторону, стали появляться крайние механистические взгляды. Механицизм предлагает рассматривать животное как некий механизм, который лишен психики, эмоций, субъективных ощущений и т.д. Яркими представителями механицизма были бихевиористы, которые полагали, что животное представляет собой весьма сложную машину, действия которой в любом случае можно свести к законам физики, химии и механики. Другими словами, поведение такого механизма, также как действия робота или автомобиля, можно объяснить без привлечения субъективных понятий цели, разума, сознания и т.д. С другой стороны, и этологический подход в отношении некоторых низкоорганизованных животных тоже подразумевает возможность такого подхода. Когда паук строит свою искусную сеть, в его организме действуют сложные механизмы, точно отрегулированные для весьма определенной стереотипной деятельности. В этом нет никаких “психических” моментов, и нет основания утверждать, что паук что-либо “переживает”. Здесь действует просто сложная механика, целесообразная и приспособительная, как и все, что действует в живом организме. Организм паука так устроен, что на определенные раздражения он отвечает строго определенной целесообразной реакцией. Бихевиоризм утверждает, что поведение животного можно без остатка разложить на ряд сравнительно простых рефлекторных механизмов, понимание которых вовсе не требует психологических моментов. Такой резкий уклон в механицизм в истории развитии науки, естественно, снова вызвал критику. Стали появляться так называемые когнитивные направления в исследовании психики животных. С одной стороны, возникла гештальтпсихология, которая выдвинула идею неразложимости целого на части, с другой стороны, когнитивный бихевиоризм, который возглавил американский исследователь Эдвард Толмен. У нас в стране  ортодоксальные последователи И.П.Павлова критиковались в то время И.С.Беритовым, Н.А.Бернштейном, П.К.Анохиным и т.д. Учтя такую критику, механицисты стали выдвигать не столь грубые аналогии. Они стали сравнивать животных с современными сверхсложными устройствами, вычислительными машинами и т.д. Как будет, показано в дальнейшем механистический подход к поведению животных организмов при всех своих доводах и убедительных аналогиях, на самом деле, не является правомерным, так он не учитывает специфику живых систем, которая появляется в результате развития материи на нашей планете. Современные машины, на самом деле, только в какой-то степени повторяют некоторые особенности поведения и психики животных организмов. Но это не значит, что их можно отождествлять.

Я.Дембовский спрашивает, “каким же, следовательно, должен быть правильный путь зоопсихолога, если ему нельзя сравнивать животное ни с механизмом, ни с человеком?” И отвечает следующим образом: “Ответ прост. Он должен сравнивать психику одного животного с психикой другого, искать между ними сходство и различие и на этой основе создавать систему понятий своей науки”. Другими словами, прослеживая эволюционный путь развития форм поведения и психического отражения, начиная с самых примитивных живых систем и заканчивая человеком, нужно изучать, как появляется, развивается и качественно изменяется та или иная сторона активности животного организма, например, научение, эмоции, мышление и т.д. Эти понятия на каждой ступени развития наполняются новым смыслом, новым содержанием. Мы, например, можем сказать, что у животных есть мышление, но при этом должны прекрасно понимать, что оно у разных по уровню развития видов, конечно, имеет свою специфику и существенно отличается от человеческого. Зоопсихология пользуется понятиями, пришедшими из психологии только потому, что она не выработала своей системы понятий. В этом, вероятно, ее самый большой недостаток. Именно благодаря этому возникают иногда недоразумения, обвинения зоопсихологам в антропоморфизме.

Значение зоопсихологии для студентов-психологов.   

 Зоопсихология имеет два важных аспекта для психологов – теоретический и практический.

Практическое значение. Изучение поведения животных представляет большую ценность для понимания поведения человека. Из анализа поведения животных мы можем почерпнуть массу полезных сведений о самих себе, мы можем обнаружить у человека тенденции, о которых ранее и не подозревали, мы можем лучше понять многие человеческие возможности, а также и подстерегающие его опасности. Эта мысль становится понятной, например, после прочтения замечательной книги К.Лоренца “Агрессия”. Анализируя поведение животных, он приходит к интересным выводам в отношении причин агрессивного поведения человека и показывает, каким образом можно избежать таких проявлений. Многие стороны общественной жизни человека становятся понятными при сопоставлении их с социальной жизнью человекообразных обезьян. Такие феномены, как социальное облегчение, подражание, конфликты, выявленные при анализе поведения животных, хорошо объясняют некоторые аспекты поведения человека в группе. Психолог должен помнить слова известного английского этолога Уильяма Торпа, который говорил, что “трудно найти какой-либо аспект в поведении животных, который бы не перекликался с вопросами, возникающими при изучении поведения человека”.

Теоретическое значение. Глубокое понимание восприятия, памяти, мышления и других психических процессов человека, изучаемых в курсе общей психологии, возможно только при изучении того, каким образом они развивались и изменялись в процессе эволюции животного мира. Другими словами, психика человека может быть ясно понята лишь тогда, когда мы будем располагать данными о тех первичных формах, из которых возникает вся наша духовная сущность.

Обратите внимание на лекцию "Нефтяная промышленность".

Основные идеи курса.

 Данный курс достигнет своей цели, если студент-психолог после его изучения поймет и примет две основополагающие мысли.

Первая мысль. Поведение человека похоже на поведение животных. Мы не так далеко ушли от них, как кажется некоторым исследователям. Дело заключается в том, что не животные похожи на нас, как считали представители антропоморфизма, а мы похожи на животных!

Вторая мысль. Существует представление, что у животных нет субъективного мира, либо он ограничивается примитивными эмоциями и чувствами. Будет сделана попытка показать, что внутренний мир животных организмов не так беден, как представляется. Их поведение трудно объяснить, не опираясь на такие понятия, как “когнитивная карта”, субъективный образ, цель, понимание, в конце концов, рассудочная деятельность и даже творчество!

Структура курса.

  В первой части курса будет рассмотрена проблема происхождения психики. Студент должен получить ясное представление о том, что такое психика с точки зрения современной материалистической психологии, когда она произошла, в чем особенности отражения внешней среды у живых систем: у растений и первых животных организмов. Здесь же будет рассмотрена кратко проблема происхождения субъективной составляющей психического отражения. Все это должно заложить основу для понимания эволюции психики в развитии животного мира. Вторая часть курса посвящена краткому анализу непосредственных внутренних и внешних причин поведения. Здесь же рассматриваются вопросы, связанные с восприятием у животных организмов. Этот материал является подготовительной ступенью для более основательного изучения этологических концепций поведения. В третьей части курса речь пойдет о проблеме научения. Будут рассмотрены известные формы научения, начиная с примитивных и заканчивая теми, которые требуют когнитивных процессов. В этой части будет показано, что некоторые аспекты научения невозможно объяснить с позиций бихевиоризма, так как они требуют привлечения биологических и когнитивных концепций. Четвертая часть курса посвящена этологическому подходу к изучению поведения. Здесь будет рассмотрена теория инстинкта, проблема врожденного и приобретенного в поведении, некоторые вопросы, связанные с развитием поведения, в частности, импринтинг. Здесь же речь пойдет о формах поведения при конфликте, что будет предпосылкой для понимания ритуализации. В пятой части курса будет кратко рассмотрено социальное поведение животных. Следующая часть будет посвящена проблеме эволюции психики. Мы рассмотрим гипотезу А.Н.Леонтьева о трех стадиях развития психического отражения. Здесь же речь пойдет об эволюции двигательной активности и нервной системы. Последняя часть курса будет посвящена некоторым сложным формам психической активности животных, в частности проблеме языка.