Церковный раскол
9.5 Церковный раскол. На динамику русской культуры большое влияние оказал раскол – отделение от Русской православной церкви части верующих, не признавших церковные реформы XVII в., проведенные патриархом Никоном (1605 – 1681). Раскол имел свою предысторию, связанную с двумя выдающимися именами: Максимом Греком и иноком Филофеем. После падения в 1453 г. Византийской империи, «второго Рима», как писал Н.А. Бердяев, в русском народе проснулось сознание того, что русское православное царство остается единственным православным царством в мире и что русский народ – единственный в мире православный народ и единственный в мире носитель православной веры. Псковский монах Филофей в своем письме Ивану III высказал мысль о Москве как третьем Риме. Идея Москвы как третьего Рима стала идейной основой московского царства.
В 1518 г. в Москву приехал Максим Грек (академик Д. С. Лихачев назвал его первым русским интеллигентом), получивший образование в Италии. Как грек он считал незаконной независимость, уже существовавшую в то время, русской церкви от константинопольского патриарха. Как человек ученый и образованный, пишет русский историк П.Н. Милюков, Максим Грек не мог не заметить недостатков «русского благочестия» и сблизился с церковной оппозицией. По поручению великого князя Максим Грек принялся за исправление русских богослужебных книг, задев тем самым национальные чувства. Как пишет Милюков, правщиков пробирала «великая дрожь», когда Максим Грек приказывал им зачеркнуть слово или даже целую строчку старинной молитвенной формулы. Ни враги его, ни сторонники не готовы были понять, что дело касалось только формы. Силу и действенность обряда, как те, так и другие, связывали с формой. Враги Максима Грека считали его деятельность богохульством, а известный ученик Нила Сорского Вассиан, напротив, был убежден, что старые, неисправленные книги «от дьявола писаны, а не от святого духа». Так начинался раскол, ставший «архетипической моделью» развития России.
Став в 1652 г. патриархом, Никон, сличая церковные книги московской печати с древними греческими, лично убедился в существовании разногласий и встал на сторону греческого авторитета. Он не остановился на исправлении церковных книг и приведении в полное соответствие церковных обрядов с греческими, а пошел дальше. Он переносит в русскую православную церковь греческие амвоны, греческий архиерейский посох, греческие мантии, греческие церковные напевы, принимает греческих живописцев, мастеров серебряного дела, начинает строить монастыри по образцу греческих, приближает к себе греков, действует по их советам, отдает предпочтение греческому авторитету перед вековой русской стариной и перед признававшимися ранее авторитетами. На соборе 1656 г . Никон решительно заявил: «Я хоть и русский, и сын русского, но вера моя и убеждения – греческие». Собор 1666 г . осудил противников Никона. Сбылось пророчество изданной в 1648 г . знаменитой «Книги о вере»: Никон «истребил древнее отеческое благочестие» и «утвердил инославное римское нечестие».
Осмыслением религиозного раскола старообрядчества занимались русские философы и историки, такие, как Н.А. Бердяев, И.А. Ильин, И.О. Лосский, С.Л. Франк, П.Н. Милюков. В их работах отмечалось, что религиозный раскол был связан не только с обрядоверием русского народа. Так, например, Бердяев писал, что в народе будто проснулось подозрение, что государственной властью и высшей церковной иерархией овладел антихрист. С этим Бердяев связывает возникновение острого апокалиптического сознания, катастрофизма и жертвенности в левом крыле раскола. Отсюда – искание в русском народе и в части его интеллигенции царства, основанного на правде. Московское царство осознавало себя третьим Римом, но в нем имело место смешение царства правды – царства Христова – с идеей могущественного государства, управляющего неправдой. Раскол был обнаружением этого противоречия, следствием этого смешения, нанесшим удар идее Москвы как третьего Рима.
