Символы и знаки
8.1. Символы и знаки
Знаковые системы
В Древней Греции существовал такой обычай: друзья, расставаясь, брали какой-нибудь предмет – глиняную лампадку, статуэтку или навощенную (покрытую воском) дощечку с какой-нибудь надписью – и разламывали пополам. По прошествии многих лет эти друзья или их потомки при встрече узнавали друг друга, убедившись, что обе части соединяются и образуют единое целое – символ.
Греческое слово «символ» означает «знак, примета». В эстетике, философии и культурологии это универсальная категория, отражающая специфику образного освоения жизни, т.е. освоения ее с помощью образов, воплощенных в портретах, статуях и т.д. Символ как понятие следует отличать от знака.
Символ – объект, стереотип поведения, слово, которое указывает на некоторую значимость для человека, реальность, воспринимаемую условно.
Знак – минимальный носитель языковой информации.
Можно говорить о знаках, которые несут в себе определенное содержание, скажем, светофор или расписание поездов. Есть знаки, которые помогают сделать выбор (меню, прейскурант). Когда же знак наделяется эмоциональным, условным смыслом (красное знамя – обозначение революции), он становится символом. Знак становится символом тогда, когда он выражает общезначимую реакцию не на сам символический объект, а на отвлеченное значение, которое можно связывать с этим предметом.
Знак фиксирует в предметной, жестовой или интонационной форме сходство между вещами, ситуациями и переживаниями. Он указывает на внешнее и внутреннее сходство между объектами культуры, хотя реально такое сходство может отсутствовать. Просто люди готовы условиться, что это подобие действительно есть.
Рекомендуемые материалы
Знаковые системы являются языками культуры. Она «разговаривает» с людьми, пользуясь многочисленными символическими системами. Спектр культуры формировался исторически. Рождались знаковые комплексы, которые расширяли пространство культуры. Культура не может обойтись без знаков. Они несут информацию и смысл. Но этот смысл нередко оказывается многовариантным.
Человек, рожденный в определенной культуре, с младых лет усваивает смысл и назначение знаков, которые обусловливают общение людей. «Чужая» культура нередко кажется странной, непостижимой, поэтому вхождение в иную культуру сопряжено прежде всего с раскрытием ее знаковой системы.
Язык символов – это код, посредством которого мы выражаем наше внутреннее состояние так, как если бы оно было чувственным восприятием. Язык символов – это язык, в котором внешний мир есть символ внутреннего мира, символ души и разума.
Уже упоминавшийся немецкий философ и психиатр К. Ясперс в работе «Общая психопатология» отмечал, что среди символов мы никогда не встретим, скажем, Аполлона или Артемиду, которые принадлежат истории и незаменимы. Их невозможно обнаружить даже в самых глубинных слоях бессознательного, а все, что мы о них знаем, дошло до нас благодаря преданию.
Между этими двумя крайностями находятся те особые символические формы, которые, хотя и неуниверсальны, но принадлежат одновременно многим культурам. (Голубь – символ мира.) Наконец, существует, по мнению Ясперса, ряд особых, специфических, содержательных элементов, которые встречаются, пусть не повсеместно, но настолько часто и широко, что их невозможно считать чисто историческими. Несмотря на всю их необычность, за ними следует признать относительную общезначимость как символов. (Башмак на шесте – символ крестьянской революции в средневековой Германии.)
Природа символов
Рекомендуем посмотреть лекцию "3 Особенности и функции исторического познания".
Согласно мнению некоторых исследователей, символы влияют на ход человеческой жизни только в своей частной, исторически обусловленной форме. Какой бы универсальностью (структурной и содержательной) они ни обладали, сама по себе эта универсальность ни на что не воздействует. Существует и противоположная точка зрения, согласно которой действенность символов заключается именно в этом свойстве универсальности, принимающем разнообразные исторические формы.
Первой точки зрения придерживался немецкий философ Ф. Шеллинг, о котором мы уже говорили. Ему явилась величественная картина одновременного возникновения народов Земли и их мифов. В Библии есть своеобразное предостережение против человеческой заносчивости. В Древнем Вавилоне начали строить башню, которая должна была подняться до небес, но Бог помешал этому. Наказанием за столь дерзкое предприятие было смещение языков и рассеяние народов.
Вавилонское смещение языков, по мнению Ф. Шеллинга, привело к дроблению единого человеческого рода на отдельные народы. Эти народы, будучи ослеплены, оказались заложниками своих мифов, которых стало столько же, сколько самих народов. Миф накладывал свой отпечаток на создавший его народ.
Общие принципы мифотворчества изначально выступали в специфической форме. «Применение учения об изначальном схематизме, – писал Ф. Шеллинг, – к изучению структуры праязыков, древнейших воззрений на природу, следы которых дошли до нас в мифологиях древних народов, наконец, к критике научного языка, почти все термины которого свидетельствуют о своем происхождении их из схематизма, показало бы, какое всеобъемлющее значение этот метод имеет во всех областях человеческою духа».
Противоположного взгляда придерживался швейцарский ученый-психолог и психиатр К.Г. Юнг, различавший коллективное бессознательное и личностное (индивидуальное) бессознательное. Личностное бессознательное имеет своим источником биографию данного индивида, тогда как коллективное бессознательное – это всеобщая биологическая и психологическая основа человеческой жизни. Она скрыта глубоко, но тем не менее оказывает влияние на всех людей. К.Г. Юнг считал эту основу, этот универсальный элемент могущественным духовным наследием, отражающим развитие человечества, хранилищем всех человеческих переживаний со времен изначальной тьмы.
Первообразы – древнейшие, самые универсальные и глубокие мысли человечества, а также его чувства. И действительно, древние люди наделили их чем-то вроде собственной, самостоятельной жизни. Образы ангелов, архангелов, престолов и властей у апостола Павла, мистические архонты (должностные лица в древнегреческих полисах), эоны (утвердившееся в начале эллинистической эпохи понятие мира и вечности, персонифицированное в греческом пантеоне богов в сыне Хроноса) – все это специфические символы глубинного бессознательного. Итак, культура выражает себя во множестве символов. В каждой эпохе можно обнаружить систему символов, которая выступает и изучается как специфический код культуры. С помощью языка символов можно раскрыть специфику той или иной культуры.
