Социально-экономические отношения в Московской Руси

Конец ХV−ХVII вв. были для России периодом становления и формиро­вания единого централизованного государства. В его основе лежали сложные социально-экономические, этические, политические, территориальные пре­образования Путем войн или добровольно присоединялись  новые  земли и города:  Псков (1510 г.), Смоленск (1512 г.), Рязань (1521 г.). В XVI столетии территория России увеличилась до 5400 тыс. кв. км. В состав Русского госу­дарства вошли многие народы Поволжья, Приуралья, Западной Сибири.

Новые земли требовали освоения и защиты. Остро стояла проблема формирования единой системы управления, унификации права, налоговой системы. Все эти проблемы не могли решиться в одночасье и потому, что са­ми по себе не были простыми, и потому, что молодое, неокрепшее государст­во, только-только освободившееся от длительного татарского рабства, не располагало достаточными ресурсами. Основным его богатством была земля. Она и стала мощным государственным инструментом решения сложных социально-экономических и политических проблем.

Значительная часть земли находилась в собственности государства. Это были так называемые «черные земли». Одним из крупнейших землевладель­цев являлось духовенство.

Как и во времена Киевской Руси, удельных княжеств, в Московском го­сударстве продолжало существовать вотчинное землевладение (боярское и княжеское). Вотчины могли передаваться по наследству, отчуждаться, но свобода отчуждения была ограничена: продавать свои земли бояре и князья могли только родственникам, т.е. право боярского рода на землю защища­лось законом.

Однако позиции вотчинного землевладения в московском государстве оказались сильно поколебленными. Уже в период ига в Северо-Восточной Руси получает широкое распространение условное − помещичье, дворянское – землевладение. К середине XV в. оно приобретает массовый характер. По­местья вместе с проживающими на них крестьянами давались людям на вре­мя несения военной или гражданской службы. В отличие от вотчины, поме­стье не могло передаваться по наследству, дариться, отчуждаться. Помещик, получающий землю за службу, должен был по зову монарха, являться к нему «конно, людно, оружно».

Дворянская конница была главной военной силой московских князей. Она сыграла большую роль в объединенном процессе, возвышении Москвы, превращении ее в политический центр нового государства. Дворянство, в от­личие от вотчинников (бояр и князей), не было связано с традициями удельной раздробленности, независимости, не обременено привилегиями прошло­го. Поэтому дворянство становилось опорой складывающегося централизо­ванного государства.

Разница между вотчинной и условной, поместной формами землевладе­ния, естественно, порождала противоречия между боярством дворянством. Правительство шло навстречу требованиям служилых людей, постепенно сближая правовой статус вотчин и поместий. Так, в 1556 г. был введен еди­ный порядок военной службы как для вотчинника, гак и для помещика. Окончательно правовой статус вотчины и поместья был уравнен при Петре I. Таким образом, как видно, в Московском государстве в ХV−ХVIII вв. происходили существенные изменения в системе землевладения. Не менее существенным дополнением к ним стало развернувшееся в это же время за­крепощение крестьянства. Процесс закрепощения крестьянства начался уже в Киевской Руси, продолжался он и позднее. Но к концу XV в. значительная часть крестьян еще обладала свободой передвижения, не была собственно­стью феодалов.

Ситуация начинает меняться с переходом в ХIV−ХV вв. от подсеки к трехполью. Переход этот был вынужденным, обуславливался в значительной степени перенаселением Северо-Восточной Руси.  Трехпольная система зем­леделия способствовала появлению излишков зерна, что повлекло за собой увеличение ценности крестьянского труда в глазах землевладельцев. В борь­бе за крестьянина, развернувшейся между ними, не осталось в стороне − и не могло остаться  государство.

Первый шаг в ограничении свободы крестьянства был сделан в 1497 г. Судебник 1497 г. установил единый для всей страны срок перехода крестьян к новым хозяевам, так называемый Юрьев день. Судебник 1550 г. уточнил нормы и условия крестьянского перехода,  сделал их более тяжелыми для крестьянина, увеличив, в частности, плату за «пожилое» (за проживание и пользование землей феодала). В конце XVI века, по мнению ряда ученых, было ликвидировано право перехода крестьян, то есть «отменен» Юрьев день, и определены сроки сыска беглых крестьян. Ответом крестьян на отме­ну Юрьева дня стали побеги крестьян от феодалов. Государство отреагирова­ло на них распоряжением о введении «урочных лет», т.е. времени, отпущен­ного помещикам для сыска беглых крестьян. По Соборному Уложению 1649 г. сыск стал бессрочным.

Рекомендуемые материалы

Таким образом, в середине XVII в. завершается одна из самых драмати­ческих страниц нашей истории − утверждается крепостное право. Оконча­тельной точкой в процессе закрепощения крестьян историки считают указ Петра I «О единонаследии». Однако указ Петра I  − это скорее штрих к систе­ме крепостничества,  сущностные же ее черты окончательно оформились к середине XVII в. Одна из них − прикрепление крестьян не только к феодалу, но и к земле (в отличие от  Западной Европы, где крестьянин считался прикрепленным только к сеньору, а не к земле).

В конце XVII в. из 812 тяглых дворов лишь около 10 % принадлежало свободным посадским людям и черносотенным крестьянам. Подавляющее число, учтенных переписью 1678−1679 гг. домовладельцев, являлось крепо­стными.

Как крестьянское, так и помещичье хозяйство оставалось, как и прежде, в основном, натуральным. Пашня по-прежнему обрабатывалось сохой, боро­ной, реже − плугом, уборка производилась серпом и косой. Но в развитии сельского хозяйства России в ХVI−ХVII вв. появились некоторые новые чер­ты. Это рост производства зерна в связи с утверждением трехполья, освое­нием новых территорий, успехи в производстве технических культур, осо­бенно льна, формирование районов, производящих хлеб (среднее Поволжье, Черноземный центр), и районов − потребителей хлеба (Поморье,  Нижнее По­волжье, Сибирь).  Последнее обстоятельство создавало условия для экономи­ческого взаимодействия различных регионов страны.

Основной формой собственности в Московском государстве, как уже отмечалось, была собственность на землю.  Ее структурой во многом опреде­лялась и социальная организация общества. Как на Западе, так и в России, она складывалась, прежде всего, под влиянием экономических отношений, но не без вмешательства государства. В России его роль была особенно ощути­ма и определялась рядом специфических факторов и обстоятельств. Во-первых, страна находилась в экстремальных условиях хозяйственной раз­дробленности регионов, низкой плотности и большой рассредоточенности населения, во-вторых, ощутимо сказывался низкий уровень развития товар­но-денежных отношений, в-третьих, постоянно требовались противостояния внешней опасности, защита обширных границ. Необходимость максималь­ной мобилизации материальных и людских ресурсов требовала активной и действенной роли государства, изыскания и учреждения соответствующей социальной структуры общества.

Поиск и практика привели к созданию особой служилой системы. В ней каждый слой общества (сословия) имел право на существование лишь при условии выполнения определенного круга государственных обязанностей. Общество, за исключением духовенства, делилось на служилых и тяглых людей.

К служилым людям относились как служилые люди «по отечеству» − бояре, дворяне, так и служилые люди «по прибору» (по набору) − стрельцы, казенные мастера, пушкари, служилые казаки. «Приборные» служилые люди жили своим трудом и были близки к массе эксплуатируемого населения. Тяг­лые люди выполняли комплекс натуральных и денежных повинностей в пользу государя.  Это были горожане и крестьяне, как зависимые, так и лично свободные. Среди них были и богатые «большие» люди и беднота − «мень­шие».

Привилегированное положение в обществе занимали феодальные землевладельцы – светские и духовные помещики и вотчинники. Начиная с XVII в., они стали приобретать сословную замкнутость. В 1642 г.  был издан указ о том, чтобы вернуть записавшихся в службу холопов в прежнее состояние, а в 1675 г. было запрещено верстать в дворян черносошных крестьян. Соборное Уложение 1649 г. провозгласило монопольное право феодалов на земельную собственность и рабочие руки. Поместье стало приобретать признаки наслед­ственного владения.

Существенные изменения происходили и в составе крестьянства Преж­нее деление крестьян на серебренников, старожильцев, новоприходчиков и др. утрачивает свою значимость. Однако эта крестьянская тяглая масса де­лилась на различные категории и группы, отличавшиеся по размерам и фор­мам утраты феодальной ренты, государственными повинностями. Повинно­сти крестьян оставались по-прежнему многообразными, а экономическое положение ухудшалось. Об этом говорится во многих челобитных крестьян. В одной из них крестьяне жаловались «Будучи на изделье (на барщине) своих пашнишек вовремя спахать не успеем, и погибли мы бедные, до конца стали бесхлебные и бесконные и долгами хлебными и денежными обдолжались».

Обратите внимание на лекцию "3. БЖД и производственная среда".

Крестьяне делились на владельческих, принадлежащих светским и ду­ховным феодалам, дворцовых − находившихся во владении дворцового ве­домства московских царей, и государственных «черносошных» живших во­лостными общинами, не принадлежавшим каким-либо частным владельцам. Черносошные крестьяне терпели гнет со стороны феодального государства не только из-за многочисленных налогов и податей, но и из-за прямого адми­нистративно-полицейского вмешательства государства в дело «черной» во­лости. Поэтому усиливалось бегство черносошных крестьян, которые, как писали из Тотьмы в 1633 г. царю, бегут «от многих податей и от великих правежей» (взыскания недоимок).

Вместе с тем происходило расслоение крестьян. Увеличивалось количе­ство бобылей-крестьян, которые не имели своего хозяйства и не могли, по­этому выполнять тягло. Кроме того, появились и распространились такие ка­тегории, как захребетники,  подсусердники, т. е крестьяне, которые, лишив­шись своею хозяйства, жили в других хозяйствах. Росло количество полов­ников-крестьян, бравших ссуды и отдававших за это половину своего уро­жая.

Заметно усилился процесс расслоения крестьянства к  концу   XVII в. Среди черносошных крестьян появились зажиточные крестьяне. Они нередко покупали участки земли, приобретали их по закладным кабалам, давая де­нежные ссуды под залог земли и тем самым, закабаляя других крестьян, осу­ществляли ростовщические и торговые операции. Из среды зажиточного кре­стьянства вышли крупные русские купцы XVII в.: Босые, Глотовы, Ревякины и др.

Немалая часть крестьян вынуждена была искать заработки на стороне: уходила в бурлаки на Волгу или на какие-нибудь иные промыслы.  Среди работных людей на промыслах, транспорте и других предприятиях были как наемные, так и крепостные.

Тяглое городское население в Московском государстве делилось на три части.  Одна часть жила на «белой» земле, принадлежавшей светским и цер­ковным феодалам, и находилась в феодальной зависимости от землевладель­цев. Другая часть жила в дворцовых слободах, управлялась дворцовыми ве­домствами и работала по его заказам. Наиболее многочисленную часть насе­ления составляли «черные посадские слободы» и сотни. Это были в основ­ном ремесленники и торговцы, которые жили на посадах, т. е. в той части го­рода, которая находилась вне крепости.

Посадское население составляло единую тяглую общину, несло государ­ственные повинности, распределявшиеся между отдельными плательщиками. Раскладка повинностей, в состав которых входили как денежные платежи, так и служба в пользу государства, производилась посадским миром в зави­симости от имущественного положения. Посадское население было заинте­ресовано в том, чтобы никто из жителей не уклонялся от несения повинно­стей, и все были прикреплены к тяглу.