Популярные услуги

Главная » Лекции » Гуманитарные дисциплины » Ораторское искусство » Исторические и теоретические основы

Исторические и теоретические основы

2021-03-09СтудИзба

Тема 2
Исторические и теоретические основы ораторского искусства

Традиционно считается, что риторика появилась в эпоху античности. Значение ораторского искусства в политической жизни греческих государств (особенно в V веке до н.э.) было исключительно велико, поэтому неудивительно широкое распространение школ красноречия в тот период. Политику приходилось выступать в собрании совета и на народных собраниях, полководцу — перед воинами, частному лицу — перед судом, а также на празднествах, дружеских встречах, поминках и т.п. Поэтому уже ранний период античности отмечен поисками условий действенности речи и стремлением к теоретическому обоснованию возможности научить красноречию и овладеть им.

Первый известный учебник по риторике, как полагают историки, принадлежал Кораксу из Сиракуз, который одним из первых стал преподавать красноречие (ок. 476 г. до н.э.). Этот учебник в дальнейшем был завезен в Грецию учеником Коракса Горгием, прибывшем в Афины около 427 г. до н.э.

В Афинах риторику развивали Горгий и другие софисты, прежде всего Фрасимах из Калхедона и Протагор, сделавшие ее важной составной частью высшего образования. Впервые риторика стала предметом, завершающим курс общего обучения, при Сократе, который поставил ее во главе энциклопедического общекультурного образования.

Хотя на протяжении всей истории античного общества софистика и риторика были тесно связаны, они противостояли друг другу в понимании коммуникации как цели языка. Так, если софистика вообще не считала коммуникацию целью речи, то риторика представляла собой технику достижения успеха в коммуникационном общении. Однако именно тесная связь с софистикой сделала риторику непосредственной мишенью философской критики Платона, который, в общем-то, не склонен был отличать софистику от риторики.

Называя риторику сноровкой, угодничеством низменным страстям, Платон стремился обосновать теорию красноречия диалектикой (логикой). Эта теория была изложена им в «Федре», где ораторам предлагается, во-первых, возводить к единой идее то, что повсюду разрозненно, чтобы, давая определение каждому, сделать явным предмет поучения. Во-вторых, разделять все на виды, на естественные составные части, стараясь при этом не раздробить ни одной из них.

Чрезмерная абстрактность в этом вопросе рассуждений Платона вынудила Аристотеля*, развивавшего и систематизировавшего логическую теорию красноречия, значительно смягчить отношение философии к риторике с тем, чтобы продолжить путь от ее логических оснований к практическому красноречию. В целом Аристотель рассматривал риторику как необходимое и полезное умение защитить себя и помочь справедливости. В дошедшем до нас фундаментальном сочинении «Риторика» Аристотель изложил свое ви¢дение основ красноречия и выдвинул в качестве его задачи достижение правдоподобия.

В частности, трактат Аристотеля открывается утверждением соответствия между диалектикой (логикой) и риторикой в том, что касается средств доказательства: как в диалектике есть наведение (индукция), силлогизм и кажущийся силлогизм, так и в риторике есть пример, энтимема и кажущаяся энтимема. Подобно тому, как пример подобен индукции, энтимема сходна с силлогизмом — она представляет собой вывод не из необходимых (как силлогизм), а из вероятных положений. В отличие от своего учителя Платона, Аристотель стремился развести риторику и софистику и исследовал отношения, связывающие риторику с диалектикой и политикой. По мнению Аристотеля, риторика является отраслью одновременно и науки о нравах (политики), и диалектики. Философ полагал, что риторику можно определить как способность к доказыванию, умение находить возможные способы убеждения относительно данного предмета. Подобно диалектике, риторика остается методологией, наукой о способах доказательства, но не сводится к непосредственному доказательству того или иного тезиса. Подразделяя все речи на совещательные, хвалебные и судебные, Аристотель посвятил первую книгу своей «Риторики» перечислению общих положений, на основании которых должны строиться речи каждого вида.

Следовательно, как в аспекте формы, так и в аспекте содержания риторика, по Аристотелю, тесно связана с философией, что, собственно, и отличает ее от софистики, якобы не основывающейся на сколько-нибудь последовательной философской концепции. Одновременно с этим он рассматривал риторику и как теорию устного красноречия, противопоставляя ее в трактате «Поэтика» теории литературы. Если целью красноречия является убеждение, то целью литературы — подражание. Литература изображает события, которые должны быть явны и без поучения, тогда как красноречие представляет содержащиеся в речи мысли через говорящего и по ходу его речи. В целом же теория красноречия Аристотеля отличается принципиальными аспектами: это — философская риторика, риторика как вероятностная логика, используемая ораторами, главным образом, в политических целях; это и риторика устной речи, которая радикально отличается от теории литературы.

Рекомендуемые материалы

Одновременно с разработкой проблемного поля теоретической риторики высшего расцвета в Греции во второй половине V — начале IV вв. до н.э. достигает практическое красноречие (Демосфен и другие философы-ораторы, впоследствии включенные в число десяти выдающихся аттических риторов)**. После битвы при Херонее (338 г. до н.э.) Греция лишилась политического суверенитета. Одновременно с этим практическое красноречие отторгается от важнейшей области своего приложения — игры политических сил, что, собственно, повлекло его быстрый упадок. Стилистическая форма речи стала цениться выше, чем ее содержание. В городах Малой Азии возникает новый тип красноречия — азианизм, столь же искусственный, как и его стилистический антипод — аттицизм I века до н.э., тяготеющий к отходящему в историю классицизму. Хотя риторическая теория непрерывно совершенствовалась и ее система тщательно разрабатывалась, связь с практикой постепенно терялась. В то же время риторика стала важной учебной дисциплиной, притязавшей, подобно философии, на общеобразовательный статус. Была канонизирована, в частности, классическая схема риторического поступка:

inventio — «нахождение, изобретение того, что сказать»;

dispositio — «расположение, упорядочение изобретенного»;

elocutio — «выражение, украшение словами»;

memoria — «запоминание»;

actio — «произнесение, действие».

В последующем риторика стала оказывать существенное влияние на античную литературу, выдвинув на первый план изящество художественной формы и стремление к достижению внешних эффектов. Еще один расцвет греческое красноречие пережило во II веке н.э., во времена так называемой второй софистики.

Особый период развития риторики связан с ораторским искусством Древнего Рима. Теоретическим осмыслением римского красноречия стали анонимный трактат «К Гереннию», работы Цицерона и Квинтилиана.

Принято считать (как это видно, в частности, из анализа сохранившихся фрагментов долитературной сакральной поэзии), что римлянам было присуще природное риторическое дарование. Вместе с греческой системой образования римляне переняли во II веке до н.э. и греческую риторику, которая вследствие известной практической полезности для общественнно-политической жизни вскоре стала важнейшим предметом образования каждого знатного гражданина Рима. Одновременно в патриотически настроенных кругах римского общества растет сопротивление греческому красноречию как иноземному искусству, предмет которого состоит во внешнем изяществе словесного выражения, а не в глубине конкретного содержания. Это движение возглавил Катон Старший, крупнейший оратор раннереспубликанского периода. Полагают (многочисленные речи и письма его сохранились в отрывках), что он оставил для своего сына наставление по риторике, главная идея которого заключена в следующем выражении: «Не упускай дела, а слова найдутся» («Rem tene, verba sequentur »).

О том, насколько сильным, мощным было противодействие греческой риторике, косвенно свидетельствует тот факт, что в 161 году до н.э. из Рима были вы­дворены все греческие учителя красноречия. Однако уже во второй половине II века до н.э. греческая риторика окончательно утверждается в Риме, получив специфическую окраску.

Трактат «К Гереннию» представляет собой древнеримский учебник риторики, примечательный своей систематичностью. Он известен также тем, что именно в нем дана одна из первых классификаций риторических фигур. В частности, помимо 19 фигур мысли и 35 фигур речи, автор выделяет еще 10 дополнительных фигур речи, в которых язык используется необычным образом (слова употребляются в переносном смысле, имеет место семантическое отклонение) и которые позднее обретут название «тропов» (лат. tforopos — поворот). К рассматриваемому трактату восходит и проблема отличия тропа от фигуры, значимая для последующего развития риторики.

Марк Туллий Цицерон, которому римский сенат присвоил почетный титул «отец нации», жил и творил в период политических смут конца республиканского периода. О поистине гениальном риторическом даровании Цицерона свидетельствуют не только свыше пятидесяти полностью сохранившихся его речей, но и его сочинения по предмету риторики, в которых он стремился к объединению теоретических положений и предписаний греческой риторики с прочно привязанной к общественно-политической жизни практикой римского красноречия*.

Кстати, именно из-за своей увлеченности публичными речами, непосредственно связанными с политикой, Цицерон был обречен на мученическую смерть. По свидетельству древних хроник, гибель Цезаря от руки заговорщиков, многие из которых были близкими друзьями Цицерона, вызвала в нем радость и надежду на восстановление прежнего республиканского строя. Но затем он принял активное участие в оппозиции сената Марку Антонию, ярому цезарианцу. Марк Антоний, внук Цицерона, был храбрым воином, но человеком распущенным и беспринципным. Цицерон, в первое время пытавшийся поддерживать с ним хорошие родственные отношения, вскоре изменил свою позицию и обрушился на внука в ряде гневных речей, которые он назвал «Филиппиками» (в подражание речам Демосфена против македонского царя Филиппа, отца Александра Македонского). Полагают, что в этих речах особый акцент был сделан на распутстве Марка Антония, несовместимом с нравственным обликом государственного мужа. Антоний не простил этого своему деду. И когда войска триумвирата (Октавиана, Марка Антония и Марка Лепида), овладев положением, прибыли в Рим, одной из первых жертв проскрипций, объявленных триумвирами, стал именно Цицерон. Цицерон, может быть, и избежал бы смерти, если бы своевременно уехал в Грецию, но он не сумел — или, похоже, не захотел — сделать это. Убийцы, посланные Марком Антонием, настигли Цицерона возле Кайеты, где было его фамильное поместье. Ему отрубили голову и правую руку (сообщается, что когда голову Цицерона доставили в императорские покои, Антоний предавался пьянству и разврату; в это время одна из гетер, вытащив из головы мертвого Цицерона язык, кнопкой пришпилила его к столу и, хохоча, объявила участникам оргии, дескать, отныне «этот орган» не будет омрачать жизнь Антонию и его друзьям). В последующем отрубленную голову Цицерона по распоряжению Марка Антония выставили на форуме в Риме. Это жестокое надругательство над «отцом нации» шокировало римское общество и во многом обусловило последующее падение режима Марка Антония.

Что касается ораторского искусства Цицерона, обратим внимание на следующее. В соответствии с римской риторической традицией Цицерон выдвигал идеал всесторонне образованного оратора-философа, сочетающего качества государственного деятеля и политика. Идеальный оратор, по Цицерону, — это человек, соединяющий в своей личности тонкость диалектика, мысль философа, язык поэта, память юриста, голос трагика и, наконец, жесты, мимику и грацию великих актеров. Самостоятельную позицию занял он и во вспыхнувшем в Риме споре между азианистами и аттицистами. Речь Цицерона до сих пор остается классической нормой латинского языка.

Теория Цицерона тяготеет к перипатетической традиции в риторике. Хотя в диалоге «Об ораторе» он и выделяет 49 фигур мысли и 37 фигур речи, но делает это довольно небрежно, так как его определенно занимают иные проблемы. Как и Аристотеля, его интересует метафора, которая кажется ему прообразом любого украшения речи, заключенного в отдельном слове. Вот почему Цицерон считает метонимию, синекдоху, катахрезу разновидностями метафоры, а аллегорию — цепочкой развернутых метафор. Но более всего его вновь, так же как и Аристотеля, интересуют философские основания красноречия, которые он описывает, в целом следуя учению о членении речи.

Согласно указанному учению, подготовка речи делится на пять частей:

• нахождение (инвенция), или обнаружение доказательств, сводится к выделению предмета обсуждения и установлению тех общих мест, опираясь на которые следует строить доказательство;

• расположение (диспозиция), или установление правильного порядка доказательств, сводится к разделению речи на предисловие, рассказ (изложение обстоятельств), доказывание (подразделяющееся, в свою очередь, на определение темы, собственно доказывание своих доводов, опровержение доводов противников и отступление), заключение;

• словесное выражение (элокуция), или поиск языка, подходящего для найденного предмета речи и доказательств, заключается в отборе слов, их сочетании, применении фигур слова и мысли, достижении необходимых качеств речи: правильности, ясности, уместности, яркости (стоики добавляли к ним также краткость);

• запоминание, которое заключается в использовании мнемотехнических средств, с тем, чтобы твердо удерживать в памяти предмет речи и подобранные доказательства;

• произнесение, представляющее собой управление голосом, жестами и мимикой во время речи, для того чтобы оратор своим поведением соответствовал отличительным достоинствам предмета речи.

Обратим внимание на то, что разные части теории членения речи, положенные в основу античного канона риторического поступка, развивались неравномерно. Так, в греческих риториках наибольшее внимание уделялось инвенции, несколько меньшее — диспозиции и элокуции, причем роль последней становилась все более значимой. Небезынтересно, что и Цицерон особый трактат посвятил именно нахождению (инвенции). Его риторика (как, впрочем, и трактат «К Гереннию») характеризуется, как попытка сочетать эллинистическое учение о нахождении с обнаруженным в римском судебном красноречии учением о статусах.

Согласно мнению древнеримских ученых, статусы позволяют точнее сформулировать предмет речи, а в судебной речи — сущность, квинтэссенцию того вопроса, по поводу которого состоялись судебные прения. Риторика «К Гереннию» выделяла три статуса:

• установления («кто сделал?»);

• определения («что сделал?»);

• законности («как сделал?»).

Последний статус Цицерон, в свою очередь, разделял еще на три: расхождения, двусмысленности, противоречия. Подчеркнутое внимание к предмету речи не случайно. Цицерон считал разбор общего вопроса (тезис) и развертывание заданной тезисом темы (ампликация) ключевыми средствами убеждения. Тем самым вновь подчеркивалась ориентация риторики на философскую логику, причем авторитет Цицерона-оратора подкреплял верность указанной ориентации. Если риторика Аристотеля была образцом для риторических трактатов эпохи эллинизма и, собственно, для самого Цицерона, то риторика последнего стала образцом для риторических трактатов Римской империи и для риторик средних веков.

Ориентируясь на теоретические взгляды и ораторскую практику Цицерона как на идеал, Квинтилиан сформулировал программу преподавания риторики, которая в общих чертах изложена в трактате «О воспитании оратора». Риторика — это искусство говорить красиво. Она должна изучаться после грамматики, искусства говорить и писать правильно. По сути дела, риторика оказалась вне области грамматического контроля. Одновременно с этим Квинтилиану принадлежит и классификация видов отклонения (от грамматической нормы), которая до настоящего времени используется в риторике.

В частности, по Квинтилиану, существуют четыре вида отклонения: добавление; сокращение; добавление с сокращением, замена элемента на тождественный ему; перестановка, замена элемента на нетождественный ему.

Понимание того, что украшения речи нередко нарушают правила грамматики, что в основе любого украшения речи лежит отклонение от указанных правил, способствовало пересмотру вопроса о соотношении грамматики и риторики. Творчество Квинтилиана открывало эпоху так называемой «второй софистики» (около 50 — 400 гг. н.э.) Знаменитый трактат Элия Доната, названный по своему первому слову «Варваризмы» (около 350 г. н.э.), завершал эту эпоху и вместе с ней всю историю античной риторики.

Не находившая более в общественно-политической жизни достаточного поля деятельности, риторика потеряла связь с практикой и перешла в школу. Школьное красноречие ограничивалось учебными и торжественными речами (declamatio), в которых ценилась внешняя эффектность стилистической формы, а не конкретное содержание. Это видно, в частности, из сохранившихся образцов школьных декламаций (Сенека Старший, Квинтилиан). Римская литература также испытала влияние риторики. Отмеченная выше борьба азианизма и аттицизма в новой форме выразилась в споре между представителями «нового» и архаизирующего направлений. Квинтилиан, будучи первым в Риме учителем риторики на государственной службе, в своем 12-ти книжном трактате «О воспитании оратора» дал наиболее полное из известных нам античных руководств по подготовке оратора. В указанном споре во второй половине I в. н.э. Квинтилиан занял осторожную позицию, усиленную лишь требованием возврата к цицероновскому красноречию. Во II в. н.э. возрождается архаизирующее направление, представленное, в частности, Фронтоном, учителем императора Марка Аврелия.

Последующее влияние античной риторики, которая была фундаментом не только античного образования, но и античной литературной эстетики и литературной теории, трудно переоценить. Воздействие риторики простирается от средневековых латинских школ и университетов, где она была центральным предметом изучения, до современных методик преподавания литературы и литературоведения. Можно констатировать, что система теории риторики в основных чертах сформировалась в IV веке до н.э., однако впоследствии она все более усложнялась и дифференцировалась. В частности, греческая риторическая терминология имеет аналогию в латинском языке, охватывающую все элементы системы риторики, необходимые для оратора: природные способности (natura), обучение искусству красноречия (ars doktrina), подражание образцам (imitatio), постоянное упражнение (exercitium), практический опыт (usus).

Как уже отмечалось, в древности внимание акцентировалось на трех родах красноречия: судебном (genus indiciale), совещательном (genus deliberativum) и предназначавшемся для торжественных случаев — эпидиктическом (genus demonstra­ti­vum). Задачами оратора (officia oratoris) считались собирание материала и выбор точки зрения (inventio), распределение материала (dispositio), придание речи необходимой стилистической формы (elocutio), запоминание речи или выучивание ее наизусть (memoria) и произнесение (actio, pronuntiatio). Речь должна была состоять из следующих основных частей: вступление (exordium), изложение существа дела (narratio), приведение доказательств (argumentatio) и заключение (peroratio). Перед изложением часто давалось перечисление ключевых моментов речи (divisio, propositio), а доказательственная часть разделялась на доказательство собственных положений (confirmatio) и опровержение утверждений противника (refutatio).

Среди задач оратора постепенно важнейшее место занимает придание речи стилистически правильной формы. Особое значение приобретает учение о стиле (elocutio). Различались три стиля:

• удобный для поучения (docere), сухой стиль (genus subtile), приспособленный более всего для судебного красноречия;

• имеющий целью затронуть слушателя (movere), возвышенный стиль (genus grande, sublime), который использовался преимущественно в совещательном роде красноречия;

• предназначенный для того, чтобы усладить (delectare) слушателя, средний стиль (genus media), уместный в торжественном эпидиктическом роде красноречия.

В каждом из указанных стилей должны были быть соблюдены требования языковой правильности (latinas), ясности (perspicuitas), уместности (aptum) и украшенности (ornatus). Украшения речи образуют ядро учения о стилях и детально излагаются в учебниках античной риторики.

Средневековая риторика опиралась на античную (латинскую) риторику, в частности, на работы Цицерона и Доната. В ХII веке был вновь «открыт» Аристотель, а в XV веке — Квинтилиан, однако сущность средневековой риторики от этого практически не изменилась. Ограничиваемая логикой и грамматикой, литературная риторика, оформившаяся в средние века, получила интенсивное развитие лишь в эпоху Возрождения и в Новое время. Несмотря на то, что декламация, популярная в эпоху «второй софистики», вновь широко распространилась во времена Возрождения, основным направлением развития риторики в XV—XVI веках оставалась литературная нива. Работы, посвященные риторике или просто затрагивающие некоторые ее проблемные поля, даже если они написаны такими выдающимися мыслителями, как Ф. Меланхтон, Эразм Роттердамский, Лоренцо Валла, Х. Вилес, Ф. Бэкон, по мнению специалистов, обнаруживают значительное влияние античных образцов, воспринятых, однако, сквозь призму идей о риторике, сложившихся в средние века, и отсутствие новых подходов к науке о красноречии.

Новый подъем риторика пережила в XVII—XVIII веках. В это время классические образцы были восстановлены в своем изначальном виде и освобождены от вольных интерпретаций, но в целом авторы риторических трактатов определенно отказывались от философского обоснования риторики, как это было у Аристотеля и Цицерона. Указанный подъем имел место, прежде всего, во Франции и был прямо и опосредованно связан с культурой классицизма. Так, создание французской Академии (1635 г.) приводит, помимо остального, к появлению первых французских риторик — Бари и Ле Граса, за которыми последовали риторики Б. Лами, Ж.-Б. Кревье, Л. Домерона. По свидетельству современников, особым же авторитетом пользовалась риторика одного из авторов «Энциклопедии» С.-Ш. Дюмарсе. Одновременно некоторые проблемы риторики затрагивались в работах Ф.Фенелона и Н.Буало, обосновавших классицистскую поэтику.

Что касается таких мыслителей, как Р. Декарт и Б. Паскаль, то в целом они критиковали риторику как таковую, не находя особого смысла в сохранении этой научной дисциплины.

В дальнейшем (конец XVIII — начало XIX в.) литературная риторика воспринималась в целом как воспроизведение шаблонов, нетворческое следование традиционным образцам, тогда как новая дисциплина — стилистика обещала рассмотрение литературы с точки зрения творческой свободы и глубины раскрытия авторской индивидуальности. Однако представления о риторике как о царстве омертвевших клише в указанный период истории нельзя признать корректными. Риторика величайшего французского мыслителя и оратора П. Фонтанье косвенно подтверждает, что в начале XIX века эта наука не только пользовалась авторитетом, но и стояла на пороге создания новой философской трактовки теории языка.

Фонтанье, в целом достаточно осторожно критикуя позицию Дюмарсе, тем не менее, радикально расходился с ним в понимании теории тропов*. Дюмарсе — по­следователь традиции, согласно которой фигура — это вообще всякое риторическое отклонение, а троп — только семантическое (употребление слова в переносном смысле). Фонтанье подвергает сомнению правомерность самого различения прямого и переносного смысла, когда речь идет об одной из групп тропов. Традиционно троп, уточняет Фонтанье, определяется через понятие перевода: каждое употребленное в переносном смысле слово может быть переведено словом с тем же значением, употребленным в прямом смысле. Если область тропов ограничивается только употребленными в переносном смысле словами, которые Фонтанье назвал фигурами обозначения, то риторика как система тропов и фигур, действительно, представляет собой царство клише. Однако, выделяя среди тропов такие, которые заключаются в использовании слова в новом смысле (по традиции указанный троп именуется катахрезой), Фонтанье переходит к риторике, ищущей причины появления новых значений и не ограничивающейся описанием функций риторических приемов. Если к сказанному добавить, что Фонтанье стремился продемонстрировать неклишированный характер фигур, становится очевидной предвзятость негативного отношения к риторике, которое, собственно, и предопределило ее замену стилистикой. Следует указать, что достойную оценку риторика Фонтанье получила только во второй половине XX века в работах Ж. Женетта, в то время как в ХIХ веке все обстоятельства складывались не в ее пользу.

Спецификой обладает русская традиция в риторике**. Специалисты отмечают, что истоки отечественной риторики восходят к античной и раннехристианской эпохам, периодам средневековья и Возрождения. Тем не менее, базируясь на общеславянской, русская риторика обладает своей национальной характерностью.

Знаменательным этапом в развитии русской риторической науки было учение М. Ломоносова, который по праву занял положение флагмана отечественной филологической школы. Первый вариант его риторики под названием «Краткое руководство к риторике на пользу любителей сладкоречия» был написан в 1744 году и остался в рукописи. Второй вариант, более пространный и опубликованный под названием «Краткое руководство к красноречию. Книга первая», содержащий общие правила «оратории и поэзии, сочиненных в пользу любящих словесные науки», появился в 1748 году. Здесь Ломоносов определяет: «риторика есть наука о всякой предложенной материи красно говорить и писать, то есть оную избранный речами представлять и пристойными словами изображать на такой конец, чтобы слушателей и читателей о справедливости ее удовлетворить. Кто в сей науке искусен, тот называется ритор». В целом эти работы Ломоносова были составлены на основании трудов классических авторов и западноевропейских руководств; в подтверждение общих положений следовал также ряд примеров на русском языке. Активная деятельность Ломоносова в области теории ораторского искусства принесла свои плоды: во второй половине XVIII века риторику преподавали не только в духовных учебных заведениях, но и в обоих русских университетах.

В ХIХ веке значительных успехов достигает красноречие академическое. Оно становится ведущей разновидностью русского ораторского искусства. Профессора Московского и Санкт-Петербургского университетов Т. Грановский, С. Соловьев, В. Ключевский, Д. Менделеев, Н. Пирогов, П. Лесгафт, И. Сеченов, К. Тимирязев, И. Павлов и другие снискали себе славу неординарных ораторов. В своих публичных выступлениях они не были похожими друг на друга, и в этой индивидуальности заключалась одна из причин их успеха.

По общему признанию, эталоном в речевом общении педагога со студентами был профессор Т. Грановский. Современники утверждали, что симпатии студентов к Грановскому превосходили все, что можно было себе представить. Учась в свое время на юридическом факультете Московского университета, Грановский очень серьезно занимался литературой, историей, философией. Особое внимание его было приковано к творчеству А. Пушкина. Он также увлекался переводами с французского и английского языков. Похоже, что именно это и помогло выработке отточенного слога, которым впоследствии прославился Грановский. Как и у любого лектора, у него были некоторые недостатки: тихий голос, пришепетывание, но они с лихвой компенсировались поэтической силой и сердечной теплотой изложения. Читал лекции он всегда свободно, его импровизации увлекали гармонией формы и содержания. О себе Грановский говорил: «Что такое дар слова? Красноречие? У меня есть оно, потому что у меня есть теплая душа и убеждения».

Русское судебное красноречие начинает активно развиваться во второй половине ХIХ века после судебной реформы 1864 года с введением института суда присяжных. По общему мнению, судебная речь призвана оказывать целенаправленное и эффективное воздействие на суд, способствовать формированию убеждения судей и присутствующих в зале суда лиц. Обычно выделяют прокурорскую, или обвинительную речь, и адвокатскую, или защитительную. К ним примыкают общественно-обвинительная и общественно-защитительная речи, а также самозащитительная речь, которые в судебном процессе занимают второстепенное место. Они произносятся сравнительно редко и по содержанию примыкают к двум основным.

Русские адвокаты и прокуроры второй половины ХIХ — начала ХХ веков были всесторонне образованными людьми, высочайшими профессионалами своего дела, обладали глубокими познаниями в области философии, психологии, риторики. Их речи отличались остроумием и безупречной логикой. Все это позволяло им выигрывать безнадежные, казалось бы, дела.

Судебные речи талантливых русских дореволюционных юристов С. Адреевского, А. Кони, В. Спасовича, В. Жуковского, П. Александрова, К. Хартулари, Ф. Плевако, Н. Карабчевского, К. Арсеньева, А. Урусова, Н. Холева, несомненно, заслуживают того, чтобы быть глубоко и всесторонне изученными студентами современных юридических вузов. Дореволюционное отечественное судебное красноречие пронизано особым всепроникающим психологизмом, что косвенно подтверждает стремление ораторов апеллировать к чувствам присяжных заседателей и слушателей. Между тем, как известно, в последующее время именно непосредственно доказательственная сторона судебной речи приобрела гораздо большее значение, чем преимущественно психологический анализ конкретного дела. С учетом последнего обстоятельства традиции русского судебного красноречия были приумножены в советский период отечественной истории талантливыми судебными ораторами. И. Брауде, Л. Ветвинский, С. Казначеев, Я. Киселев, В. Россельс и многие другие разработали и апробировали принципы и стиль современной судебной речи.

Октябрьская революция 1917 года, при всей своей эпохальной значимости в истории России и современного мира, противоречивым образом отразилась на развитии отечественного ораторского искусства. Его гуманитарная суть, ориентированность на поиск истины, искусство убеждения оказались невостребованными новой идеологией, которая недвусмысленно и жестко потребовала от риторики пропагандистской направленности, служения классовой доктрине, интересам новой партийно-государственной элиты. Практически на три четверти века понятие «риторика» выпало из образовательной системы общества и государства.

Характеризуя риторические традиции советского периода, изначальной посылкой, очевидно, следует признать тот факт, что все социальные революции выдвигали на передний план видных ораторов, обладающих, по словам М. Вебера, харизматическим авторитетом. Особая «благодать», «божественный дар», заключенный в способности целенаправленно воздействовать на людей, в том числе красноречием, — это и есть харизма.

Именно харизма, подкрепленная выдающимся ораторским талантом, сыграла большую роль в выдвижении такой колоссальной исторической фигуры, как лидер большевистской партии В. Ленин. Общеизвестно, что Ленин был непревзойденным мастером революционной пропаганды. И. Сталин отмечал, что самой сильной стороной ораторского искусства Ленина являлась непреодолимая сила логики. М. Горький постоянно находился под впечатлением от особенной слитности, законченности, прямоты и силы речи революционного вождя, где «все есть и ничего лишнего». Ленина всегда слушали с восхищением, его речи воспринимали как руководство к действию. Ораторское наследие Ленина включает по меньшей мере шестьсот речей, докладов, выступлений. Оно по-своему значимо и только неперспективно мыслящие политики и ученые могут позволить себе списать его в архив.

Независимо от социально-политического контекста, следует отдать должное и ораторскому мастерству таких революционных и государственных деятелей советского периода, как М. Калинин, С. Киров, Я. Свердлов, Л. Троцкий, А. Луначарский и других, которые хорошо понимали силу и значение живой речи и потому тщательно оттачивали свое умение убеждать словом, овладевать вниманием аудитории. Небезынтересно, что после Октябрьской революции в Петрограде был образован Институт живого слова. В его организации участвовали виднейшие литературоведы, лингвисты, деятели культуры и политики — С. Бонди, А. Луначарский, В. Мейерхольд, Л. Щерба, Н. Энгельгардт, Л. Якубинский и другие. В Институте были открыты учебное, научное и просветительское отделения, в задачу которых входила подготовка работающих со словом специалистов (преподавателей, писателей, пропагандистов, агитаторов, актеров). Исторический и научный интерес представляет речь А. Луначарского 15 ноября 1918 года на открытии этого Института. По сути дела, она была посвящена программе обучения ораторскому искусству в советское время.

В общемировом масштабе возрождение риторики состоялось во второй половине XX века. Сегодня в современной риторике можно выделить несколько возникших независимо друг от друга течений:

• Разрабатываемая английскими и американскими литературоведами, принадлежащими к так называемой «новой критике», риторика, восходящая к деятельности Чикагской школы неоаристотелизма. В рамках указанного подхода риторика определяется как наука о социально-символизирующей деятельности, целью которой является установление социальной идентичности, а исходным условием — непонимание.

• «Неориторика» Х. Перельмана и Л. Олбрехт-Тытека, основывающаяся на ориентированной на аудиторию теории аргументации. В рамках указанного подхода риторике отводится задача исследования тех средств аргументации (пример, иллюстрация, аналогия, метафора и т.п.), которыми обычно не занимается формальная логика.

• Критико-герменевтическая риторика Х. Гадамера и его последователей. При этом считается, что риторика в настоящее время уступает место герменевтике (от греч. hermeneuticos — разъясняющий, истолковывающий) — теории и практике интерпретации языковых выражений, представленных знаками, символами и речью, в том числе текстами (аналогу древней науки об истолковании письменных источников). При этом свидетельства возрастающего интереса к риторике используются Гадамером как аргументы в пользу непосредственно герменевтики.

• Семиотика* риторических фигур, которая восходит к спекулятивной риторике Ч. Пирса.

Отметим, что Пирс в начале XX века разработал теорию спекулятивной риторики, или методевтики, которая должна была исследовать знаки в их семиотическом измерении третичности, как интерпретанты в сознании интерпретаторов, т.е. исследовать перенос значения от сознания к сознанию, социально-символизирующую функцию знака. Однако по причине того, что указанная теория была сравнительно мало известна, действенным источником различных вариантов семиотики риторических фигур стала теория метафоры и метонимии Р. Якобсона.

В ряде своих работ, самая ранняя из которых относится к 1921 году, Якобсон рассматривает метафору и метонимию как фигуры-прототипы, полагая, что метафора представляет собой перенос по сходству, а метонимия — по смежности. Предложенная Якобсоном теория истолковывается двояко.

Прежде всего, его теорию можно охарактеризовать как набросок таксономии риторических фигур и, следуя примеру древних риторов, восстановить эту таксономию. Одной из самых разработанных систем риторических фигур является риторика льежских логиков, объединившихся в так называемую группу М. Исходя из концепции идеального нулевого уровня языка, группа М рассматривает риторические фигуры как отклонения от нулевого знака, причем минимальное отклонение называется метаболой.

Вся совокупность метабол делится на несколько групп. По глоссематике Л. Ельм­слева, группа М выделяет фигуры плана выражения и фигуры плана содержания. Первые из них подразделяются на морфологические и синтаксические фигуры, а вторые — на семантические и логические. При этом выделяются четыре группы метабол:

• метаплазмы (фонетические или графические отклонения на уровне слова, например, каламбур);

• метатаксис (фонетические или графические отклонения на уровне предложения, например, эллипсис);

• метасемемы (семантические отклонения на уровне слова, например, метафора), относящиеся к системе языка;

• металогизмы (семантические отклонения на уровне предложения, например, ирония) — метаболы референциального содержания.

Используя введенные еще Квинтилианом виды отклонения, группа М вносит дальнейшие уточнения в эту классификацию метабол. В основе анализа риторических фигур лежат два разных вида семантической декомпозиции, предложенные группой М: декомпозиция по типу логического умножения (дерево — это ветви, и листья, и ствол, и корень...) и декомпозиция по типу логического суммирования (дерево — это тополь, или клен, или дуб, или ясень...).

На сегодняшний день риторика группы М — это, по мнению специалистов, наиболее совершенная и перспективная классификация риторических фигур, использующая методы теорий речевой деятельности, коммуникации, психолингвистики, теории текста, но, главным образом, — методы структурной семантики. Поскольку группа М рассматривает риторику как дисциплину, характеризующую литературный дискурс лишь как один среди множества других, ее риторика близка к разрабатываемой структуралистами лингвистике текста. В этом отношении очень характерна лингвистика текста Р. Барта. Еще в ранних работах, посвященных мифологемам общественного сознания, Барт ввел в научный оборот понятие коннотативной знаковой системы, т.е. системы, использующей в качестве означающих знаки другой системы.

Позднее Барт показал, что для определенного социума на определенном этапе его исторического развития область коннотативных означаемых всегда одна и та же. Указанная область называется идеологией. Область же коннотативных означающих (коннотаторов) изменяется в зависимости от субстанции коннотаторов. Именно она зовется риторикой.

Отношение между идеологией и риторикой можно в известном смысле уподобить отношению между функционирующим как знак произведением и работающим в сфере означающего уклончивым текстом. Тогда риторика становится древнейшим аналогом современной лингвистики текста, как ее понимал Барт, или даже отраслью этой лингвистики.

Рекомендация для Вас - Часть 1.

К сходным заключениям приводят и варианты семиотики риторических фигур, разрабатываемые К. Бремоном, А. Греймасом, Ж. Женеттом, Э. Косериу, Ж. Лаканом, Н. Рюветом, Ц. Тодоровым, У. Эко.

Кроме того, теория метафоры и метонимии Якобсона может быть также истолкована в духе риторических идей Ф. Ницше, как описание механизма текстопорождения. Напомним, что философским источником неориторики, действительно, являются риторические идеи Ницше, наиболее концентрированно выраженные в ранней его работе «Об истине и лжи во внеморальном смысле», где он доказывает, что истины метафизики, морали, науки, религии носят антропоморфный, метафорический и метонимический (тропологический) характер: истины — это метафоры, о которых забыли, что они собою представляют.

Впервые такого рода риторику развивал В. Беньямин, но, пожалуй, только в деконструктивизме она была развернута и последовательно использована на практике. В знаменитой статье «Белая мифология» Ж. Деррида приходит к выводу о принципиальной невозможности сведения метафизики к метафорике или метафорики к метафизике, рассматривает определяемое способом использования риторики различие между литературой и философией как обоснование всякого начинания как в той, так и в другой области.

Продолжая идеи Дерриды, П. де Ман предложил развернутую модель механизма текстопорождения, основывающуюся на деконструктивистской риторике. Он полагал, что всякое повествование представляет собой заполнение разрыва, порожденного иронической аллегорией, которая и является текстопорождающим механизмом. Сочетание аллегорического уровня дискурса, обусловливающего неуспех всякого повествования и прочтения, с метафорическим уровнем, обусловливающим неуспех всякого наименования, позволило Ману создать модель текста. Обоснованием указанной теории служит очевидное на протяжении всей человеческой истории противостояние риторики как искусства убеждения и риторики как системы тропов: обнаружение приема приводит к нарушению механизма убеждения, основанного на данном приеме. В этом отношении риторика, сама себя опровергающая, и может служить моделью вечно незавершенного самопротиворечивого текста, по отношению к которому и литература, и философия выступают как две взаимоисключающие стратегии истолкования, обусловленные риторикой.

Особые варианты неориторики связаны с возрастанием коммуникационных потоков в современном обществе, исследованиями их зарождения, функционирования и развития с использованием методов психолингвистики. Психолингвистика — научная дисциплина, изучающая обусловленность процессов речи и ее восприятия структурой соответствующего языка (или языка вообще). В современном значении этот термин был введен в научный оборот Ч. Осгудом и Т. Сибеоком, опиравшимися на необихевиоризм и дескриптивную лингвистику (так называемая Йельская школа). С начала 60-х годов ХХ века психолингвистика контактирует с неориторикой, исходя, в частности, из теории «порождающей грамматики» Н. Хомского.

Современную риторическую науку все больше интересуют факторы эффективности речевого воздействия, поиск аргументации, психология аудитории, «помехи», препятствующие воздействию на нее. Достижение запрограммированного результата выдвигается на первый план, является конечной целью процесса «говорения». Отсюда важнейшими категориями неориторики становятся результат речи, ее продуктивность, действенность (effect), понимаемые как конкретное изменение в поведении аудитории, контроль над ней, достигнутые речью. При этом сближаются проблемные поля риторики, информатики, теории средств массовой информации. Целями современной прикладной риторики становятся цели, давно известные специалистам СМИ, а именно — информирование, убеждение, развлечение, контроль, формирование надлежащего общественного мнения*.

Свежие статьи
Популярно сейчас
Почему делать на заказ в разы дороже, чем купить готовую учебную работу на СтудИзбе? Наши учебные работы продаются каждый год, тогда как большинство заказов выполняются с нуля. Найдите подходящий учебный материал на СтудИзбе!
Ответы на популярные вопросы
Да! Наши авторы собирают и выкладывают те работы, которые сдаются в Вашем учебном заведении ежегодно и уже проверены преподавателями.
Да! У нас любой человек может выложить любую учебную работу и зарабатывать на её продажах! Но каждый учебный материал публикуется только после тщательной проверки администрацией.
Вернём деньги! А если быть более точными, то автору даётся немного времени на исправление, а если не исправит или выйдет время, то вернём деньги в полном объёме!
Да! На равне с готовыми студенческими работами у нас продаются услуги. Цены на услуги видны сразу, то есть Вам нужно только указать параметры и сразу можно оплачивать.
Отзывы студентов
Ставлю 10/10
Все нравится, очень удобный сайт, помогает в учебе. Кроме этого, можно заработать самому, выставляя готовые учебные материалы на продажу здесь. Рейтинги и отзывы на преподавателей очень помогают сориентироваться в начале нового семестра. Спасибо за такую функцию. Ставлю максимальную оценку.
Лучшая платформа для успешной сдачи сессии
Познакомился со СтудИзбой благодаря своему другу, очень нравится интерфейс, количество доступных файлов, цена, в общем, все прекрасно. Даже сам продаю какие-то свои работы.
Студизба ван лав ❤
Очень офигенный сайт для студентов. Много полезных учебных материалов. Пользуюсь студизбой с октября 2021 года. Серьёзных нареканий нет. Хотелось бы, что бы ввели подписочную модель и сделали материалы дешевле 300 рублей в рамках подписки бесплатными.
Отличный сайт
Лично меня всё устраивает - и покупка, и продажа; и цены, и возможность предпросмотра куска файла, и обилие бесплатных файлов (в подборках по авторам, читай, ВУЗам и факультетам). Есть определённые баги, но всё решаемо, да и администраторы реагируют в течение суток.
Маленький отзыв о большом помощнике!
Студизба спасает в те моменты, когда сроки горят, а работ накопилось достаточно. Довольно удобный сайт с простой навигацией и огромным количеством материалов.
Студ. Изба как крупнейший сборник работ для студентов
Тут дофига бывает всего полезного. Печально, что бывают предметы по которым даже одного бесплатного решения нет, но это скорее вопрос к студентам. В остальном всё здорово.
Спасательный островок
Если уже не успеваешь разобраться или застрял на каком-то задание поможет тебе быстро и недорого решить твою проблему.
Всё и так отлично
Всё очень удобно. Особенно круто, что есть система бонусов и можно выводить остатки денег. Очень много качественных бесплатных файлов.
Отзыв о системе "Студизба"
Отличная платформа для распространения работ, востребованных студентами. Хорошо налаженная и качественная работа сайта, огромная база заданий и аудитория.
Отличный помощник
Отличный сайт с кучей полезных файлов, позволяющий найти много методичек / учебников / отзывов о вузах и преподователях.
Отлично помогает студентам в любой момент для решения трудных и незамедлительных задач
Хотелось бы больше конкретной информации о преподавателях. А так в принципе хороший сайт, всегда им пользуюсь и ни разу не было желания прекратить. Хороший сайт для помощи студентам, удобный и приятный интерфейс. Из недостатков можно выделить только отсутствия небольшого количества файлов.
Спасибо за шикарный сайт
Великолепный сайт на котором студент за не большие деньги может найти помощь с дз, проектами курсовыми, лабораторными, а также узнать отзывы на преподавателей и бесплатно скачать пособия.
Популярные преподаватели
Нашёл ошибку?
Или хочешь предложить что-то улучшить на этой странице? Напиши об этом и получи бонус!
Бонус рассчитывается индивидуально в каждом случае и может быть в виде баллов или бесплатной услуги от студизбы.
Предложить исправление
Добавляйте материалы
и зарабатывайте!
Продажи идут автоматически
5076
Авторов
на СтудИзбе
455
Средний доход
с одного платного файла
Обучение Подробнее