Титанизм и его обратная сторона
9.6. Титанизм и его «обратная» сторона
Гуманистические представления о всемогуществе человеческой личности воплотились в титанизме, демонстрировавшем беспредельность возможностей человека. Когда говорят о титанах эпохи Возрождения, часто имеют в виду вполне определенные имена, прежде всего Леонардо да Винчи, Рафаэля, Микеланджело. Чтобы понять титанизм как явление, необходимо хотя бы кратко обратиться к жизни и творчеству этих гениев. Деятельность их поистине универсальна, им одинаково доступны и живопись, и архитектура, и литература, и естественные науки. Более того, они успешно могли интегрировать свои знания и открытия, сделанные ими в одних областях творчества, в другие области. Например, Леонардо использовал знания оптики в живописи, изобретя свою знаменитую «дымку», делавшую его полотна более объемными. Возрожденческие художники опирались в мастерстве на знания математики и анатомии. Титаны эпохи Возрождения в научных прозрениях выходили далеко за границы своего времени, могли представить непредставимое – достаточно вспомнить о технических предвидениях Леонардо да Винчи, о теории множественности миров Дж. Бруно или гелеоцентрической системе Н. Коперника.
Но титанизм как явление давал о себе знать не только среди людей великих. Стремление к самовыражению, желание выйти за грани возможного были свойственны многим людям этой эпохи (прежде всего – эпохи итальянского Возрождения). Этот массовый «всплеск» энергии во многом и породил феномен возрожденческой культуры. Однако та же самая титаническая сила имела в эпоху Ренессанса отрицательную, или «обратную», сторону. Ведь самоутверждалась не только личность высокая, творческая, но и личность аморальная. Да и в любом человеке, даже самом великом, наряду с творческими, созидательными силами дремлет разрушительная энергия. Пример – Бенвенуто Челлини. Знаменитый ювелир и скульптор стремился самоутвердиться не только в творческих достижениях, но и в совершенных им преступлениях. В своем дневнике он, желая прославиться в глазах грядущих поколений, приписывал себе страшные поступки, которых на самом деле не совершал.
Стихийное самоутверждение человека вело к тому, что «светскость» итальянской возрожденческой культуры проявлялась в оргиях, которым предавались даже священнослужители и монахи. Так, францисканские монахини были изгнаны из города Реджио за грубые и скандальные нарушения общественного порядка. В истории Европы прославились своими преступлениями зловещая отравительница Екатерина Медичи и семейство Борджиа, глава которого – папа Александр VI (1492-1503) соединял честолюбие, корысть и развращенность с блестящими дарованиями и образованностью. Таких примеров можно привести множество. Духовная свобода оборачивалась разгулом страстей, для которых не мог быть барьером закон, соперничество становилось диким и необузданным, допускавшим любые средства борьбы с конкурентами из-за ущемленного тщеславия, для достижения личных и политических целей.
Гибельность такого разгула индивидуализма ощущали сами деятели эпохи Возрождения. Отсюда трагизм, пронизывающий все творчество Микеланджело, – он характеризует время, в которое живет, как «век преступный и постыдный». Мощной критикой разгула стихийных страстей, обрекающих человека на гибель, становятся и трагедии В. Шекспира. Можно сказать, что итальянское Возрождение раскрепостило огромный внутренний потенциал человека, накопленный на протяжении всего европейского средневековья, но сам человек еще не научился управлять этой раскрепощенной энергией. Северное Возрождение и Реформация, несмотря на всю их неоднозначность и противоречивость, внесли в новую эпоху некоторое регламентирующее начало.
Все достижения и противоречия возрожденческой эпохи нашли свое выражение в искусстве.
