Художественная культура Древнего Рима

ХУДОЖЕСТВЕННАЯ КУЛЬТУРА ДРЕВНЕГО РИМА

Столетий и племен смиряя спор, ...Всем дав участье на вселенском пире. Рим над землей крыло свое простер. Все истины, что выступали к свету, Под гул побед, под сенью римских прав, Переплавлялись властно в новый сплав. -...Рим до конца исполнил труд владыки, Он был свершен, когда под вопль и крики Сонм варваров Империю свалил.

В. Брюсов. «Светоч мысли»

                           Свободой Рим возрос, а рабством погублен.

                                                    А. Пушкин. «Лицинию»

Римская цивилизация стала эпохой наивысшего расцвета антич­ной культуры и вместе с тем ее последней страницей. Римское государство прошло путь от сельской общины на р. Тибр до миро­вой державы. «Вечный город» распространил свою власть от Британских островов до берегов Северной Африки, от Геркуле­совых столбов (Гибралтар) до глубинных областей Азии.

Римская культура (VIII в. до п. э. — V в. п. э.) была явле­нием значительно более сложным, чем греческая. В ее формиро­вании приняли участие многие племена и народы, подчинившиеся римской власти — население Италии, греческих областей, элли­нистических государств (Египет, Пергам и пр.). Сформировался синтез греческой и римской культур — позднеантичная греко-римская культура (I—V вв. н. э.). Именно она легла в основу средневековой цивилизации Византии, Западной Европы и мно­гих славянских государств.

Само слово «Рим» стало синонимом величия, славы и военной доблести, богатства и высокой культуры. «Все дороги ведут в Рим», — гласила известная поговорка о столице мира. И весть о падении «Вечного города» (476 г. н. э.) была подобна удару гро­ма, поразившего современников.

В Риме всегда господствовало представление об особой богоизбранности римского народа и самой судьбой предназначен­ных ему победах. Патриотизм, готовность пожертвовать жизнью за родину, уважение и любовь к героическому прошлому, тради­циям предков — на этом стояла римская идеология.

Рекомендуемые материалы

Делами, единственно достойными римлянина, особенно знат­ного патриция, признавались политика, война, земледелие и пра­вотворчество. Государственное управление и право, дорожное строительство и военное искусство достигли у римлян совершен­ства, литература и искусство успешно привились на греческом стволе. Однако на труд скульптора смотрели как на ремесло, о чем свидетельствует анонимность римского скульптурного порт­рета, в частности.

В античный гуманизм римляне внесли черты аналитического миропонимания: суровая проза, точность и историзм мышления легли в основу культуры, далекой от возвышенной поэтичности мифотворчества греков. Практицизм пронизывает все сферы рим­ской культуры.

Если гений греческого народа — гений художественный, то римский гений—политический, постоянно стремившийся к расши­рению сфер своего влияния и государственных интересов. Внеш­няя история Рима — история беспрерывных войн. Внутренняя история беспокойна и кровава. Не утихала борьба между пле­беями и патрициями, между политическими партиями, аристо­кратическими семьями.

Вся писаная история, легенды и религия, различные виды ис­кусства должны были утверждать идею военного могущества римлян, якобы изначально предопределенного, вечного и незыб­лемого.

Особенное влияние на развитие римской художественной культуры оказала религия, прошедшая путь развития от религии общин (фамильной, соседской и гражданской) к мировой религии христианства в эпоху кризиса  рабовладельческой империи.

«Греция, взятая в плен, победителей диких пленила» — эта фраза римского поэта Горация говорит и о заимствовании рим­лянами греческого пантеона богов.

Именно у греков римляне переняли обычай возводить богам статуи и поклоняться им и храмах. Греческого Зевса отождествили с римским Юпитером, его жену Геру с Юноной, Аида с Плутоном, Ареса с Марсом, Афро­диту с Венерой, Артемиду с Дианой, Афину с Минервой, Гефеста с Вулка­ном, Гермеса с Меркурием, Посейдона с Нептуном, Диониса с Вакхом и т. д.

Именно греческая скульптура, точнее ее копирование римски­ми мастерами, сыграла особенную роль в утверждении и распро­странении императорского культа со времен Октавиана Августа. Однако в центре римской мифологии и религии — «Римский миф», формировавшийся накануне победоносных Пунических войн с Карфагеном и после них. Несмотря на огромное военное превосходство Рима, страны с более древней культурой считали римлян «варварами». Созрела необходимость обосновать «закон­ное» место среди «великих держав». Отсюда увлечение греческой культурой, стремление связать происхождение римлян и италиков с греками и троянцами. Множились рассказы о героических дея­ниях «предков»: о герое Энее, сыне богини любви Венеры, спас­шемся из-под Трои, о его потомках Ромуле и Реме, вскормленных волчицей, и т. п.

Античная традиция приписывает основание Рима, происшедшее в 753 г. до н. э., легендарному Ромулу, когда Рем перескочил борозду, обозначившую границы нового города, и был во время ссоры убит братом. Ромул стал первым римским царем, а новый город получил его имя.

С распространением императорского культа цезарей сенат еще при жизни причислял императора к сонму богов, учреждая для него храмы. Личность властелина символизировала могуще­ство Рима. Его культ объединялся с культом богини Рома, опе­кавшей Вечный город.

Покоренные Этрурия и Греция одарили Рим достижениями в зодчестве, которые римская архитектура воплотила с невиданным ранее размахом градостроительства в соответствии со стратеги­ческими планами и имперскими амбициями. Римская архитекту­ра грандиозна, величественна, помпезна и обладает конкретно-историческим содержанием, а также высокой степенью практи­ческой целесообразности, новизной методов строительства и конструктивных решений. К числу римских достижений относится изобретение бетона, широкое использование арки и возведение сферического купола.

Потребности римского общества породили новые типы соору­жений: амфитеатры для гладиаторских игр и звериной травли, термы — грандиозные римские бани, триумфальные арки и ко­лонны, императорские форумы и святилища (Баальбек) и др. Дворцы, особняки, виллы, театры, храмы, мосты, надгробные памятники и т. п. получили на римской почве новое архитектур­ное решение. Рационализм, лежащий в основе римской архитек­туры, проявлялся в пространственном размахе, целостности ги­гантских архитектурных комплексов, строгой симметрии геометри­ческих форм.

Всемирно известны римские водоводы-акведуки, первая из мощеных до­рог — Аппиева — «царица дорог», строившаяся свыше 100 лет, с 312 г. до н. э., и названная в VII в. одним из чудес света.

Сохранились мемориальные триумфальные арки императоров Тита (в честь взятия им Иерусалима) и Константина Великого. Оригинальным па­мятником явилась и 30-метровая колонна императора Траяна перед его храмом, украшенная двухсотметровым ленточным рельефом, давшим яркие образцы исторического рельефа, с документальной точностью передающего картины походной жизни и эпизоды войн с драками.

Бесспорно, самые грандиозные памятники античного Рима— Колизей и Пантеон.

Самое гигантское зрелищное сооружение Древнего Рима — амфитеатр Флавиев (75—82 гг. н. э.) - в своей каменной чаше вмещал около 50 ты­сяч зрителей.

Название Колизей произошло от стоявшего рядом колосса -  статуи Нерона, позднее переделанной в фигуру Гелиоса. Внешний вид Колизея с его могучим упругим овалом исполнен суровой энергии. Это ощущение рождают не только масштабы здания (высота около 50 м, диаметр 156 м и 188 м), но и торжественная мощь простых арочных ритмов. Четыре яруса украшены элементами трех ордеров: внизу — тосканским (заимство­ванным у этрусков), выше — ионическими полуколоннами, третий ярус и четвертый (мощный каменный пояс наверху) в коринфском стиле; ка­менное кольцо завершая арочную композицию амфитеатра, создает ощуще­ние сдерживаемой силы. Даже в развалинах, без статуй, некогда его укра­шавших, Колизей дышит несокрушимой мощью.

По грандиозности замысла и широте пространственного ре­шения с Колизеем соперничает Пантеон (118—125 гг.) — «храм всех богов», построенный греческим зодчим Аполлодором из Да­маска при императоре Адриане и посвященный главнейшим рим­ским богам.

Внутри в семи нишах восседали Юпитер, Марс, Венера, Рома и другие божества. Пантеон представляет собой монументальную гладкостенную ротонду, увенчанную полусферическим куполом, вход в храм украшен широким  шеснадцатиколонным портиком: композитного (смешанного) ор­дера. Некоторая тяжеловесность, массивность внешнего облика храма иску­пается небывалым простором залитого светом из круглого  девятиметрового отверстия, прозванного «око Пантеона», величественного шарового про­странства (диаметр круглого храма и высота чуть более 40 метров). Ин­терьер Пантеона вызывает чувство покоя и величавой возвышенной гармо­нии. До конца XIX в. его купол оставался самым большим в мире. В эпо­ху Средневековья Пантеон был превращен в христианскую церковь, а в , 1520 г. в нем похоронили великого Рафаэля. Это величественное здание, словно частица Вселенной, античный космос, явилось последним шедевром архитектуры в период    расцвета империи и вершиной римского зодчества.

Также к явлениям мирового значения и ценности относится римский скульптурный портрет — история Древнего Рима в ли­цах, исторический «документ» небывалого возвышения и траги­ческой гибели великой империи. Своим происхождением римский портрет связан с погребальным культом завоеванных этрусков, с греческой эллинистической скульптурой, а также с римским культом предков: обычаем снимать с умершего восковую маску и хранить скульптурные портреты членов фамилии. Отсюда по­разительная достоверность, даже «натурализм» и беспощадная правдивость пластических характеристик. Особенно это относится к обширной галерее римских императоров.

В эпоху ранней империи римское искусство, выполняя офици­альный заказ на возвышение и обожествление личности импера­тора, училось льстить власти.

Сохранились скульптурные портреты Августа к образе республиканского полководца (из Прима Порта), изваянии в традициях героизированной греческой классики, Август, совершающий торжественный обряд жертвенного возлияния В тоге, наброшенной на голову, и, наконец. Август в образе Юпитера (по образцу садящего на троне фидиевского Зевса Олимпийского). На одном полюсе беспощадные портреты порочных тиранов Нерона, Калигулы, Каракаллы, галерея «солдатских императо­ров», а на другом — скульптурные образы Траяна, Веспасиана, Адриана, Антония, Пия, стремившихся к разумной государственной деятельности. К лучшим людям Рима принадлежал и император-философ Марк Аврелий, в его философских рассуждениях исчезло спокойствие некогда уверенного в себе римлянина, вла­стителя мира, ищущая опоры мысль лихорадочно блуждает, охотнее склоняясь к горестно-иронической покорности слепой судь­бе, проповедуемой стопками. Однако именно Марку Аврелию, отнюдь не героическому императору, был создан первый из до­шедших до нас конный памятник.

Несомненно, скульптурной эмблемой Рима является знамени­тая бронзовая Капитолийская волчица, отлитая, предположи­тельно, этрусским мастером. Она была поставлена на Капитолий­ском холме в ознаменование свержения этрусских царей после почти столетних войн.

Выдающаяся страница древнеримской художественной куль­туры связана с «золотой латынью». Наиболее плодотворным «век Августа» оказался именно для римской поэзии. Ее расцвет свя­зан с именами Вергилия, Горация и Овидия.

Вергилия Марона называют «римским Гомером» за создание эпической поэмы «Энеида» о странствиях "троянца Энея и его спутников. Вместе с тем в поэме присутствует и другой герой— дух Рима. В центре «Энеиды» идеал его бессмертия, основанного на божественном промысле. Гибель Трои, трагическая любовь Энея и царицы Карфагена Дидоны, путешествие героя по загроб­ному царству, где Энею открывается его миссия — основание Великого города, и другие события воссозданы в национальном эпосе римского народа. В двенадцати книгах «Энеиды» нераз­рывно сплетаются прославление Рима и императора Августа, во­схваление мифических предков, патриотизм и проникновенное по­нимание человеческих чувств.

Если Вергилий создал классический римский эпос, то Гора­ций (Квинт Гораций Флакк), друг и современник Вергилия, соз­дал классическую римскую лирику.

В лекции "Лабораторная работа Д" также много полезной информации.

Гораций также воспевал доблесть предков, призывал совре­менников быть достойными отцов, однако охотнее он вспоминал о древней красоте нравов, учил наслаждаться «золотой середи­ной» скромного достатка, писал о любви, о веселых пирушках с друзьями. Едва ли не лучшие стихи Гораций посвятил поэзии, среди его «Од» выделяется знаменитый «Памятник»; вдохновлен­ный этой одой А. С. Пушкин написал стихотворение «Я памятник себе воздвиг нерукотворный...»

Труд Вергилия и Горация проложил дорогу их младшему современнику Публию Овидию Назону. «Певец любви и страсти нежной», блестящий поэт, Овидий страдальцем кончил свой век, сосланный Октавианом Августом на суровые тогда берега Черного моря и забыт. По-видимому, император был недоволен по­эзией Овидия, которая не отвечала его политике.

Главный поэтический труд Овидия «Метаморфозы» — собра­ние античных мифов о превращениях одних тел в другие. Так, самовлюбленный Нарцисс стал цветком; ожила прекрасная ста­туя девушки, которую изваял Пигмалион и воспылал к ней лю­бовью; нимфа Дафна, преследуемая Аполлоном, превратилась в лавровое дерево и т. д, В итоге родилось богатейшее собрание (свыше двухсот) самых поэтических образов греческой и  рим­ской мифологии.

Латинский язык мертв, но без него немыслима современная, мировая культура. Тот, кто изучает латынь, усваивает мировую культуру. В начале X в. до н. э. на латыни говорило лишь насе­ление небольшой области на Аппенинах, затем архаическую ла­тынь сменила классическая, этот язык достиг расцвета в прозе Цицерона и Цезаря, в римской поэзии. В эпоху средневековья на основе латыни сформировались романские языки (итальянский, французский, испанский, португальский, румынский и т. д.), а латынь становится языком католической церкви и пауки. И со­временная наука тесно связана с латынью; наряду с греческим языком она служит источником образования научной термино­логии.

Крылатые латинские изречения украшают и обогащают речь современ-ного культурного человека. Через латынь «терра инкогнита» {«неизвестная земля») римской культуры и истории становится все более понятной. «Урби эт орби» («городу и  миру») — к всеобщему сведению звучали слона Це­заря: «Вени, види, вици («пришел, увидел, победил»), а также закон по­литики: «Дивиде эт импера» («разделяй и властвуй»). Однако «Гомо са-иенс» («человек разумный») римского общества понимал, что главное в жизни — познать самого себя («Носце тэ ипсум»), жизнь движется через преодоление, через тернии к звёздам («Пер аспера ад астра»). И вечно в душе человека искра надежды — «пока дышу, надеюсь» («Дум спира, спера»), хотя знаю, что «проходит земная слава» («Сик транзит глория мунди»), а дальше силентиум — молчание и безмолвие.

Пожалуй, духовным завещанием: греко-римского мира могут стать слова греческого мудреца Бианта — «Омпиа меа мекум порто» («Все мое ношу с собой») — истинное богатство человека в его внутреннем содержании.