Общее основание в позициях методологических оппонентов

         2. Общее основание в позициях методологических оппонентов

        Такое миролюбивое завершение противостояния интерналистов и зкстерналистов оказывается возможным в силу определенного понима­ния и теми и другими социальности в истории науки.

        Социальность толкуется ими исключительно как воздействие внешних социальных факторов (отсюда и название — экстернализм), таких, как экономические, военные, политические, пра­вовые и т.д., на развитие научного знания, которое обладает своими внутренними (отсюда интернализм) законами, определя­ющими логическую связь между научными понятиями, всеми элементами эмпирического и теоретического содержания науки.

        Представителями и того и другого методологических направлений в историографии науки признается относительная независимость науч­ного знания, обладающего своей внутренней логикой, от воздействия внешних социальных обстоятельств.

        Эти обстоятельства могут ускорить или замедлить развитие научного знания, изменить его направление, но они практически не могут повлиять на внутреннюю логическую и содержательную сторону научных идей.

        Это признается всеми:

         — интерналисты, реконструируя логику развития научных идей, не ощущают никакой потребности в изучении внешних соци­альных факторов,

         — экстерналисты, предлагая социологические исследования ис­тории науки, не претендуют на анализ самого научного знания.

        Среди историков науки существует как бы разделение труда.

Рекомендуемые материалы

        Когда делаются попытки объединить исследования того и другого рода, то получаются, как правило, достаточно искусственные произве­дения, в которых наряду с перечислением следующих друг за другом научных открытий в таком же хронологическом порядке излагаются события из гражданской истории. Органической внутренней связи между двумя рядами развития не получается. Научное знание в такого рода работах развивается по своим законам, общество — по своим.

        В связи с этим можно вспомнить многотомные истории науки Р.Татона или Дж.Сартона.

        Понимание социальности, которое присутствует в работах и интерналистов и экстерналистов, как нечто само собой разумеющееся, не вызывающее сомнений предполагает разделение труда в обществе и обмен результатами деятельности. Ученый-естествоиспытатель, про­мышленник, военачальник, администратор — каждый занимается своим делом и находится в определенных социальных отношениях с предста­вителями других сфер деятельности.

         Общение осуществляется главным образом через обмен результатами деятельности.

          Когда процесс открытия, изобретения ученым завершен, его задача заключается в том, чтобы представить результаты своего творче­ства в пригодном для использования виде, использования в самом широком смысле слова — и другими учеными, и представителями дру­гих родов деятельности (экономики, политики, культуры и пр.). При этом складываются и соответствующие отношения между людьми. Уче­ный, получивший новый результат в науке, представляет интерес и ценность в обществе как носитель определенной информации, облада­тель знания, которое он может передать другим.

          История открытия, а значит, и ученый в своей истории, ученый как личность для успешного функционирования научных результатов в обще­стве значения не имеют.

Аналогичные требования предъявляются и к человеку, получаю­щему информацию. От него не требуется никаких личных качеств, которые бы помогли ему эту информацию расшифровать, понять ее генезис. А если он такими качествами обладает, то они могут ему даже помешать успешно использовать полученные сведения.

Вместе с этой лекцией читают "4 Оптимизация соединения лидера".

Действительно, если бы ученый стал воспринимать каждую мате­матическую формулу, которая ему нужна в работе, в "истории" этой формулы — в ее возникновении, изобретении, он едва ли смог бы сдвинуться с мертвой точки. Усвоение истории науки, ее прошлых результатов в форме получения готовой информации, не подлежащей проверке, является необходимым элементом всякой научной работы. Тем более такая форма овладения историей необходима и неизбежна в материальном производстве, в быту, в частности в тех случаях, когда здесь используются результаты научной деятельности.

        Для того чтобы результативно и с толком пользоваться телевизо­ром или холодильником, нам для получения того или иного эффекта вполне достаточно уметь поворачивать и нажимать соответствующие ручки и кнопки. Эти приборы и сделаны в расчете на то, что ими будут пользоваться профаны, не знакомые с их конструкцией и путями изготовления.

         Для осуществления того типа общения, о котором сейчас идет речь, человек должен обладать достаточно простыми навыками, а лич­ностные характеристики остаются за скобками как несущественные и даже мешающие. Отсюда широкие возможности взаимозаменяемости, одни и те же функции в обществе могут выполняться в идеале любым из людей, т.е., другими словами, субъект деятельности постоянен, неизменен. Он индифферентен к своей деятельности, и она никак на него не влияет.

Таким же образом и в истории науки научное знание безразлично к личности ученого, к социальным, культурным характеристикам той эпохи, когда это знание было произведено на свет.

          Самое подробное и тщательное изучение исто­риком социальных условий, которые сопутство­вали появлению новых научных идей, не выведет исследователя к содержанию и логике научного знания (экстернализм), а скрупулезный анализ внутренней логики научной теории не требует выхода в социальный контекст научной деятель­ности (интернализм).

          Деятельность по производству научного знания во всех ее видах отделяется от получаемого результата. Эта трактовка социальности в истории науки кажется безупречной. Однако у нее имеются свои границы.