murakami_szhech_saraj (Антология Харуки Мураками), страница 3

Я ответил, что нет.

Он некоторое время пребывал в рассеянности.

- Обычно сжигаю один сарай в два месяца, - сказал он и опять щёлкнул пальцами. - Мне кажется, такой темп в самый раз. Несомненно, что касается меня.

Я неопределённо махнул головой. Темп?

- Значит, ты жжёшь свои сараи?!

Он посмотрел на меня обалдевшим взглядом.

- С чего это я должен жечь свои сараи? И почему вы думаете, что у меня их должно быть много?

- То есть, - сказал я, - это чужие сараи?

- Ну, да! Конечно! Поэтому… это, одним словом, преступление. То же самое, что мы сейчас с вами курим здесь коноплю. Отчётливо выраженное преступление.

Я молча сидел, поставив локоть на ручку стула.

- Это значит, что я без спроса поджигаю чужие сараи. Правда, выбираю такие, от которых не возникло бы большого пожара. Я не собираюсь устраивать пожары, просто, хочется сжигать сараи.

Я кивнул головой и затушил косяк.

- А если поймают, проблем не возникнет? Во всяком случае, за поджог могут и срок дать.

- Не поймают! - беспечно отмахнулся он. - Я обливаю бензином, чиркаю спичкой и сразу же убегаю. Затем, смакуя, смотрю издалека в бинокль. Не поймают. Потому что полиция не станет суетиться из-за какой-то одной малюсенькой сараюшки.

- К тому же, никому и в голову не взбредёт, что респектабельный молодой человек на иномарке будет заниматься поджогами сараев?!

- Вот именно! - слегка улыбнулся он.

- А она? Тоже знает об этом?

- Она ничего не знает. О таких вещах я не говорю никому.

- Почему тогда мне рассказал?

Он приподнял левую руку и еле слышно поскрёб пальцами по щетине.

- Вы пишете повести. К тому же, должны хорошо разбираться в мотивах человеческих поступков. Мне кажется, писатели…, одним словом, прежде чем оценивать вещи и поступки наслаждаются ими в первозданном виде. Поэтому и рассказал.

Я на некоторое время задумался над его словами. Резонно!

- Ты, наверное, имеешь в виду первоклассных писателей? - спросил я.

Он ухмыльнулся.

- Может, это выглядит несколько странным. - Он вытянул перед собой руки и сцепил пальцы в замок. - В мире огромное количество сараев, и мне кажется, все они ждут, когда я их сожгу. Будь-то одинокий сарай на берегу моря, или по центру поля. Попросту говоря, любому сараю достаточно пятнадцати минут, чтобы красиво сгореть. Как будто, его и не было в помине. Никто даже горевать не станет. Просто - пшик, и сарай исчезает.

- Так, ты сам решаешь, нужен он или нет?

- Я ничего не решаю. Просто наблюдаю. Как дождь… Дождь идёт. Река переполняется водой. Что-то сносится течением. Дождь что-нибудь решает? Ничего! Я верю в такую вещь, как нравственность. Люди не могут жить без неё. Я думаю, нравственность - это одновременное существование.

- Одновременное существование?

- Короче говоря, я нахожусь здесь и нахожусь там. Я нахожусь в Токио, и я же одновременно нахожусь в Тунисе. Я же упрекаю, я же и прощаю. Что ещё имеется помимо этого?

Вот те на!!!

- Я считаю, это несколько крайнее мнение. В конце концов, оно строится на основе предположения. Строго говоря, если использовать только отдельное понятие "одновременность" - возникнет лишь сплошная неопределённость.

- Понимаю. Просто я хочу выразить своё настроение в качестве настроения. Но,… давайте закончим этот разговор. Я всю свою молчаливость сполна выговариваю, пропустив несколько бокалов спиртного.

- Пиво будешь?

- Спасибо, не откажусь.

Я принёс с кухни шесть банок пива, а к ним сыр камамбер. Мы выпили по три банки, закусывая сыром.

- Когда ты в последний раз сжёг сарай? - поинтересовался я.

- Сейчас вспомню! - Он задумался, слегка сжав опустевшую банку. - Летом… в конце августа.

- А когда решил жечь в следующий раз?

- Не знаю. В принципе, это не значит, что я составляю график, делаю пометки в календаре и сижу жду прихода того дня. Появится настроение - еду жечь.

- Но ведь в тот день, когда есть настроение, не обязательно имеется под рукой подходящий сарай?

- Конечно так, - тихо ответил он. - Поэтому я заранее выбираю подходящий.

- И делаешь запас?

- Именно.

- Можно ещё один вопрос?

- Пожалуйста.

- Следующий сарай уже определён?

Он нахмурился, затем слегка всхлипнул и глубоко вдохнул.

- Да, определён.

Я молча допивал пиво маленькими глотками.

- Очень хороший сарай! Давненько такого не было! По правде говоря, сегодня приезжал сюда на разведку.

- То есть, он где-то поблизости?

- Да, совсем рядом.

На этом разговор о сараях закончился.

В пять часов он разбудил подругу и извинился за неожиданный визит. Несмотря на двадцать выпитых банок пива, выглядел он абсолютно трезвым и уверенно вывел машину со стоянки.

- Поосторожней с сараем! - пожелал я ему на прощанье.

- Хорошо! - ответил он. - Как бы там ни было, совсем рядом!

- Что за сарай? - поинтересовалась она.

- Да так, мужской разговор, - отпарировал он.

- Ну-ну!

И они вдвоём исчезли.

Я вернулся в гостиную и завалился на диван. На столе царил бардак. Я надел через голову оброненную на пол шерстяную кофту и крепко заснул.

Когда открыл глаза, в доме уже стоял сумрак.

Семь часов.

Комнату обволакивала синеватая темень и едкий запах конопли. То была странная неоднородная темнота. Продолжая лежать на диване, я попытался вспомнить продолжение школьного спектакля, но из этого ничего толком не вышло. Смог ли лисёнок заполучить перчатки?! ..

Я встал с дивана, открыл окно и проветрил комнату. Затем приготовил на кухне кофе и выпил его.

* * *

На следующий день я отправился в книжный магазин и купил карту своего района. Самую подробную карту масштабом 1:20000, включающую всё вплоть до самой узкой тропинки. С этой картой я обошёл окрестности дома и пометил крестиком все места, где имелись сараи. Потратив три дня, я исследовал весь район до последнего закоулка в радиусе четырёх километров. Мой дом расположен в пригороде, где сохраняется немало крестьянских хозяйств. Следовательно, количество сараев тоже велико: всего набралось шестнадцать.

Тот, что он собирается сжечь,- наверняка один из них. Судя по его намёку "совсем рядом", я был уверен, что сарай не может находиться на ещё большем расстоянии от дома.

Затем я внимательно проверил обстановку вокруг каждого из них. Первым делом отбросил прилегающие близко к жилью и парникам. Далее исключил по виду явно используемые под сельскохозяйственные механизмы и химикаты, предполагая, что он вряд ли захочет сжигать все эти механизмы с химикатами.

В конце концов, осталось пять сараев. Пять сараев под сожжение. Или же, пять беспрепятственно сжигаемых сараев из разряда тех, которые сгорят за пятнадцать минут, и когда догорят, никто о них даже не пожалеет. Другое дело, что не мне решать, какой именно он собирается сжечь. А дальше - вопрос вкуса. Хотя мне страсть как хотелось узнать, на какой из пяти упал его выбор.

Я раскрыл карту, оставил эти пять, а на месте остальных стёр крестики. Затем взял линейку, лекала и делительный циркуль и вычислил кратчайший путь от дома мимо этих пяти мест и обратно. Путь извилисто пролегал вдоль холмов и речки, поэтому работа заняла немало времени. В конечном итоге определилось расстояние маршрута - семь километров и двести метров. Я повторил измерения несколько раз, что исключало ошибку в расчётах.

На следующее утро в шесть часов я надел спортивный костюм и обувь, и отправился на пробежку. Каждый день я пробегал утром и вечером по шесть километров, поэтому добавить ещё по одному не составляло особого труда. Неплохой пейзаж, по пути два переезда, но закрываются они крайне редко.