torgovec-pushkami (Хью Лори - Торговец пушками), страница 5

Мне пришлось подождать, пока наш уголок бара не опустеет, но я прекрасно знал, что это не займет много времени. При тех ценах, что они дерут за спиртное, на всем белом свете, вероятно, найдется не более двух десятков людей, кто может позволить себе опрокинуть там по второй. И когда бар опустел, я наклонился к толстячку и произнес речь. Хотя речь моя и была довольно скучной, он очень внимательно выслушал все до конца. Наверное, потому, что одновременно я довольно крепко сжимал под сголом его мошонку Я пояснил, что за человек сидит сейчас перед ним, какую ошибку он только что совершил и что именно он может подтереть своими банкнотами.

После чего мы благополучно расстались. торговец пушками Вот, собственно, и все. Все, что мне было известно. А рука все продолжала болеть. И я пошел спать. Мне снилось многое, чем я не хотел бы вас смущать. А под самый конец мне пригрезилось, будто я орудую пылесосом в моей спальне. И вот я все вожу и вожу щеткой по ковру, а пятно все не исчезает и не исчезает. И тут я сообразил, что не сплю, а пятно на ковре — обычный солнечный луч, пробравшийся в комнату потому, что кто-то распахнул шторы. В мгновение ока мое тело превратилось в сжатую, упругую пружину: кусок кабеля в кулаке, кровавое убийство в сердце.

А ну подходи, кому жить надоело! Но затем оказалось, что и кабель мне тоже привиделся н что на самом деле я лежу в своей постели и пялюсь на здоровенную волосатую руку прямо у себя перед носом. Затем рука исчезла, оставив вместо себя кружку, из которой поднимался горячий пар и запах популярного настоя, в коммерческой продаже именуемого Брук бонд. Вероятно, в то же самое мгновение я сообразил и еще коечто: незваные гости, явившиеся перерезать тебе глотку, обычно не заваривают чай и не распахивают шторы.

— Который час? — Восемь часов тридцать пять минут. Время утренних хлопьев, мистер Бонд. С трудом приподнявшись в кровати, я уставился на Соломона, Он был все такой же низенький и Хью Лори жизнерадостный и все в том же жутком коричневом плаще, купленном лет сто назад по рекламному объявлению с последней страницы «Санди экспресс».

— Я полагаю, ты пришел расследовать кражу? Я принялся тереть глаза и тер их до тех пор, пока перед ними не замелькали белые искорки. — Какую кражу, сэр» «Сэром» Соломон именовал всех подряд, за исключением своего начальства. — Кражу моего дверного звонка. — Если вы, в свойственной вам саркастической манере, ссылаетесь на мое беззвучное проникновение в ваше жилище, то осмелюсь напомнить вам, сэр, что я все-таки опытный пракгик по части черной магии. А, как известно, практикам, дабы подтвердить свое право называться таковыми, приходится иногда практиковаться.

Ну а теперь будьте паинькой и накиньте на себя что-нибудь. Хорошо? Мы и так уже опаздываем. С этими словами он исчез на кухне, и скоро до меня донеслось гудение моего допотопного тостера. Морщась от боли, я заставил себя вылезти из постели, натянул рубашку с брюками и потащился на кухню с электробритвой в руке. Соломон уже успел накрыть на стол, даже тост подал на специальной подставке. Я и понятия не имел, что она у меня есть. Если только он не притащил ее с собой, но это вряд ли. — Чаю, командир? — Опаздываем куда.' Торговец пушками — На встречу командир, на встречу. Галстук-то у вас найдется? Его болыцие карие глаза с надеждой посмотрели на меня.

— Даже два, — ответил я. — Один — из клуба «Гаррик», к коему я не имею ни малейшего отношения. Другим к трубе привязан сливной бачок в сортире. Я сел за стол. Неизвестно откуда, но Соломон даже умудрился раздобыть банку джема. Я никогда не мог понять, как ему зто удается. Если понадобится, Соломон способен запросто выудить целый автомобиль, порывшись в мусорном бачке. Очень подходящий напарник для перехода через пустыню. Возможно, именно туда мы сейчас и намьшились.

— И кто же нынче оплачивает счета моего командира? Соломон с интересом наблюдал за тем, как я ем. — Я надеялся, что зы. Джем оказался восхитительный — я даже пожалел, что не могу растянуть это наслаждение до конца жизни. Но я видел, как Соломон ерзает от нетерпения.

Взглянув на часы, он исчез в спальне. По донесшимся звукам я понял, что он роется в моем гардеробе в поисках пиджака. — Посмотри под кроватью, — крикнул я и взял диктофон со стола. Пленка по-прежнему была внутри, Я как раз заглатывал остатки чая, когда Соломон прошествовал на кухню, неся мой двубортный Хью Лори блейзер, на котором не хватало двух пуговиц. Он держал его на вытянутых руках, словно камерди- нер. Я не двинулся с места. — Командир, — сказал он.

— Пожалуйста, толь- ко не надо ничего усложнять. По крайней мере, пока урожай не собран и мулы еще не в стойле. — Просто скажи — куда мы едем? — Вдоль по улице, командир, в болыпом свер- кающем авто. Обещаю, вам понравится. А на об- ратном пути можем остановиться и купить вам мороженое, Очень медленно я поднялся из-за стола и недо- уменно пожал плечами, намекая на блейзер. — Давид, — сказал я. — Слушаю, командир. — Что происходит? Соломон поджал губы и слегка нахмурился.

Мол, нехорошо задавать такие вопросы. Но я стоял на своем: — У меня неприятности? Нахмурившись еще чуть сильнее, он посмотрел на меня — спокойно и невозмутимо. — Похоже, так — Похоже? — В ящике буфета лежит тяжелый кусок кабеля. Любимое оружие моего юного командира. — И что? Он наградил меня вежливой улыбочкой. — Значит, кое у кого неприятности.

— Да брось ты, Давид! Он валяется там уже несколько месяцев. Просто хотел соединить одну штуку с другой. 43 Торговец пушкамм — Ага. И чек двухдневной давности. Так в пакете и лежит. Некоторое время мы пристально смотрели друг другу в глаза. Наконец Соломон сказал: — Простите, комацдир. Черная магия. Давайте лучше трогаться.

Авто оказалось «ровером», то есть служебной машиной. Ну посудите сами; какому нормалыюму человеку придет в голову разъезжать на этих идиотских снобовозках, с целой кучей дерева и кожи, вклеенных, причем паршиво, в каждый шов и каждую щель салона? Разве что деваться человеку просто больше некуда. А деваться у нас некуда только нашему правительству, да еще правлению самого Ровера . Я не хотел мешать Соломону вести машину: его отношения с автомобилями всегда были несколько нервозными, и вывести его из равновесия могло даже бормотание радио.

Соломон облачился в водительские перчатки, водительский шлем и водительские очки, даже выражение его лица было какое-то напряженно-водительское. Руки на руле он держал как все нормальные люди — до тех пор, пока не сдадуг экзамен на права. И все же — мы как раз нагнали гарцующую конную полицию, отчаянно кокетничая со скоростью в двадцать пять миль в час, — я решил рискнуть. — Правильно ли я понимаю, что у меня нет ни малейшего шанса узнать, что же такого я натворил? Хью Лори 44 Соломон сквозь зубы втянул воздух и покрепче вцепился в руль, яросгно сосредоточившись на особенно трудном участке широкой и совершенно пусгой дороги. И только проверив скорость, обороты, уровень топлива, давление масла, температуру, время и свой ремень безопасности, причем дважды, он, видимо, решил, что может позволить себе немного огвлечься. — Что вы должны были сделать, командир,— процедил он сквозь плотно стиснутые зубы, — так это оставаться таким же хорошим, благородным человеком.

Каким были всегда. Мы въехали во дворик позади здания Министерсгва обороны. — И я этого не сделал? — Бинго! Паркуемся. Приехали. Несмотря на огромный плакат, утверждающий, что все объекты Министерства обороны находятся в состоянии, приближенном к боевой готовности, охрана на входе даже не взглянула в нашу сторону. Британские охранники, насколько я заметил, ведуг себя так всегда и по отношению ко всем.

Кроме тех, кто работает в охраняемом ими здании. Вот тогда-то вас точно обшмонают с головы до ног — начиная от зубных пломб и заканчивая брючными манжетами, — желая убедиться, что вы действительно тот самый человек, что вышел купить сэндвич четверть часа назад. Однако, если вы совершенно посторонний, вас без вопросов пропустят внутрь: согласитесь, охранникам ведь будет Торговец пушками ужасно неловко, если они доставят вам пусть даже малейшее беспокойство. Вам нужна нормальная охрана'. Наймите лучше немцев. Наше с Соломоном путешествие включало три лестничных пролета вверх, полдюжины коридоров плюс поездку на лифте вниз, а по дороге нам еще приходилось постоянно останавливаться и расписываться в разных журналах Так продолжалось до тех пор, пока мы не добрались до двери с табличкой С188э, Соломон посгучал.

Изнутри раздался женский голос, прокричавший сначала секундочку, а затем «входитеь Мы открьии дверь и уперлись в стену. Между стеной и дверью, в этой узкой щели, мы обнаружили девушку в лимонной юбочке, сидевшую за письменным столоке компьютер, цветок в горшке, стаканчик с карандашами, какая-то мохнатая зверушка и стопка оранжевых бумажек, Просто невероятно, чтобы кто-то или что-то вообще могли функционировать в таком, с позволения сказать, пространстве. Все равно что вдруг обнаружить у себя в ботинке многодетное семейство выдр. Если вы, конечно, понимаете, о чем я.