Малахов В.С._ Филатов В.П. Современная западная философия (1998) (Малахов В.С._ Филатов В.П. Современная западная философия (1998).pdf), страница 10

Блок),он развивал их идеи в своих историографических и демографических работах. Историю А. понимает как науку, изучающую «тотальный», организованный ансамбль историческихданных в виде замкнутых и несводимых друг к другу структур, а такжесвязанных с ними типов ментальности*. Задачу «экзистенциальной истории» он усматривает в обращении косновным составляющим человеческого существования. Основываясь нарезультатах исследований Леви-Строса*, введшего в социальную наукупонятия «холодного» и «горячего»обществ, в которых время течет по-27разному, и выводах Ф. Броделя о сосуществовании в европейской истории различных жизненных ритмов (вчастности, многовековой устойчивости коллективных стереотипов сознания, представлений и мыслительныхнавыков, свойственных сельским жителям), А.

разрабатывал историю изменения ментальное™, или обыденных восприятий, свойственных широким народным массам. Этим объясняется его повышенное внимание кнетрадиционным источникам — завещаниям, проповедям, брачным контрактам, святцам и эпитафиям. Социальную историю А. понимал в первуюочередь как психоисторию, как рядпрогрессирующих этапов индивидуализации и рефлексии. Тем не менееимпульсом развития его мысли былопродуктивное сомнение в большейценности достижений современностипо сравнению с прошлыми эпохами.В кн. «Ребенок и семейная жизньпри старом режиме» (1973) А.

и утверждает, что понимание ребенка как существа привилегированного, обладающего особым, отличным от взрослыхмировосприятием,зародилось лишьв XV-XVI веках. В Средние века нанего смотрели как на «маленькоговзрослого» и оценивали поступки по«взрослой шкале». Семья не была базисной социальной группой, и с раннего возраста гильдии, корпорациибыли для ребенка главными институтами социализации.Много внимания А. уделяет анализу истории восприятия смерти*. Онописывает его как форму эволюцииколлективного бессознательного. ДоXII в.

смерть воспринимали как сон,который длится до конца времен, поэтому кладбища располагали на территории населенных пунктов и страхперед покойниками отсутствовал. ВXII в. появилась идея страшного суда,первоначально как суда над всем человечеством, а с XV в. — как индивидуального процесса у ложа умирающего (в этом факте А. видит свидетельство осознания человеческой индивидуальности). Росло понимание28Армстронгразличия между мертвыми и живымилюдьми, и с XVII в. кладбища началиустраивать за городскими стенами. ВXVIII в., когда «цивилизация инстинктов» сменилась «цивилизациейобъектов», когда стал иным характерсемьи (образцовым сделался брак полюбви), изменилось и отношение ксмерти близкого человека.

А. отмечает, что один из основных экзистенциалов всегда должен выступать в видетабу, но в ходе истории они меняются местами. Так, вытеснение из коллективного бессознательного смертидостигло максимума в XX в., когдасексуальность оттеснила смерть в область табу. В этом А. видит черты тотальной технизации современности ипротестует против забвения смерти,ведущего, по его мнению, к разрушению человечности.А. Г. ВашестовЦ| Человек перед лицом смерти. М., 1992;L'Enfant et la vie familiale dans l'ancienregime.

P., 1973; Un historien du dimanche.P., 1980; Le temps de l'histoire. P., 1986.АРМСТРОНГ (Armstrong) Дэвид(p. 1926) — австрал. философ, представитель научного материализма*.Создал теорию центральных состояний (нейрофизиологических состояний мозга), в которой ментальные(психические) явления трактуютсякак артефакты языкового описаниянейрофизиологических процессов.Согласно А., сознание есть не чтоиное, как мозг, который выступает вкачестве посредника внешних иливнутренних для организма стимулови моторных, эмоциональных и концептуальных (идеальных) реакцийчеловека. При этом понятие «ментальное состояние» включает то, чтовызывается в человеке определенными стимулами и что, в свою очередь,вызывает определенные реакции. Вэтом отношении ментальное (психическое, духовное) неотличимо от физического (нейрофизиологического).В своей концепции законов природыА.

представляет последние как отношения универсалий, но при этомуниверсалии превращаются у него виндивидуалии (партикулярии), ибоони в своей индивидуальности ничемне отличаются от индивидов. Законкак отношение между универсалиямиесть теоретическая сущность, постулирование которой объясняет наблюдаемые явления и предсказывает новые наблюдения.0Материалистическая теория сознания //Аналитическая философия.

М., 1993; Аmaterialist Theory of Mind. N.Y., L., 1968;What is a Law of Nature? Cambridge, 1983.APOH (Aron) Реймон Клод Фердинанд (1905-1983) — франц. философ исоциолог. Окончил Высшую педагогическую школу. В 1930 преподавалв Кёльнском ун-те, в 1931-33 в Берлине изучал нем. философию, в 1933-34преподавал в ун-те в Гавре, затем до1939 работал в Высшей педагогической школе. В годы войны редактировал газету «Свободная Франция».На протяжении десятилетий выступал как публицист.

В 1956-68 —проф. социологии в Сорбонне, с1970 — в Коллеж де Франс. Испыталвлияние своего учителя — неокантианца Л. Брюнсвика, а также Гуссерля*и Вебера*.Основные теоретические работы А.посвящены философии истории*, исследованию современных индустриальных обществ и их политическихсистем. А. занимался также эпистемологическими и методологическимипроблемами исторического познания.Данные о прошлом, по А., дискретныи неоднозначны, поэтому исторические реконструкции, восстанавливающие связи между ними, нуждаются втеоретических построениях, основанных на определенной философии. Вэти реконструкции встроены различные понятия о причинности, случайности, объективности, свободе.

Этоозначает, что выводы историка редкоявляются единственно возможными.Поэтому история не может быть полностью объективированным знаниеми не может быть до конца объяснимой.История надындивидуальна в своихАрхеология знанияосновных структурах, хотя допустими исторический микроанализ, раскрывающий намерения действующихв исторических событиях лиц.

Это, вчастности, приводит к отличию понятия исторической ответственности отправовой ответственности людей за теили иные исторически значимые поступки. Историческая причинность,согласно А., позволяет сохранить впрошлом неопределенность будущего, отличить неизбежность происшедшего от предопределенности.В политической философии А.призывал к поиску целей развития,поскольку изучавшийся им индустриальный тип общества не имеет внутренне присущих ему целей.

Он былубежденным антикоммунистом, в1955 опубликовал книгу «Опиум дляинтеллигенции», посвященную критике марксизма. Значительное местов его работах отводилось критике тоталитаризма*.0Этапы развития социологической мысли.М., 1993; Демократия и тоталитаризм.М., 1993; Introduction a la philosophie de1'histoire. P., 1938; L'homme contre lestyrans.

P., 1946; Dix-huit lemons sur lasociete industrielle. P., 1963; Memoires. P.,1983.АРХЕОЛОГИЯ ЗНАНИЯ - методисторико-гуманитарного познания,провозглашенный Фуко* в противовес «истории идей». Последняя отклоняется Фуко по причине расплывчатости ее исходных допущений (каковы «историческое влияние», «ментальность», «духовный прогресс»).Методологический каркас А.з. строится из элементов, почерпнутых изсовременных исторических исследований, прежде всего из количественной истории экономики, реконструирующей процессы той или инойэпохи в их специфичности и взаимосвязи. Для того чтобы провести такуюреконструкцию, нельзя превращатьдокументы в памятники, интерпретируя последние исходя из их текстуального контекста, — гораздо болеепродуктивным является выстраива-29ние «серий» данных. Примером такихсерий могут служить, напр., таблицыцен, которые могут стоять в параллельном отношении или перекрещиваться с другими сериями (измененияв численности и составе населения,техническое развитие, годовая урожайность).

Поскольку в истории познания разрывы гораздо важнее, чемконтинуумы, различные дискурсивные единства должны быть отделеныдруг от друга. С этой целью Фуко вводит ряд новых понятий (дискурсивные формации, позитивность, архив)и определяет предмет исследования(высказывание, поле высказываний,дискурсивные практики), пытаясьтем самым описать предмет исследования, который не был бы ни формальным, ни интерпретативным. Регулярная повторяемость явления втекстах определенной эпохи позволяет заключать о «значении» высказывания. Поскольку значение нельзя раскрыть, опираясь только на процедуры истолкования (интерпретации),следует пытаться установить порядоквысказываний уже на самой поверхности текста. В случае, если некотораясфера регулярно повторяющихся высказываний поддается фиксации как нечто гомогенное, имеет смысл вести речьо поддающейся анализу дискурсивнойформации.