Автореферат (Уголовное преследование в условиях действия системы разделения властей (досудебное производство)), страница 7

1, § 153с–154абз. 1, § 154b и 154с), то потерпевший не имеет возможности обратиться с иском всуд о принуждении к исполнению обязанностей. Доктринально это неограничивает права потерпевшего на доступ к правосудию, ввиду того, чтопрекращениепроизводстваподелувсоответствииспринципомцелесообразности возможно только с согласия суда. Тем самым участие судебнойвласти считается обеспеченным. Однако ряд норм УПК Германии такжепредусматривает случаи, когда для прекращения производства по делу всоответствии с принципом целесообразности такого согласия суда не требуется(§ 153 абз. 1 предл.

2, § 153а абз. 1 предл. 6). По мнению автора, это говорит отом, что в Германии вследствие частичной деформализации уголовного процессана прокурора постепенно возлагаются несвойственные ему функции разрешениядела. На практике это ограничило право потерпевших на доступ к правосудию,которые не могут обжаловать решение прокурора об отказе в возбуждениипубличного иска, принятое им в соответствии с принципом целесообразности, всудебном порядке, либо по примеру французской модели инициировать судебноепроизводство по уголовному делу самостоятельно путем подачи гражданскогоиска.Во втором параграфе «Модель досудебного расследования США:конвергенция уголовного преследования и разрешения дела (правосудия)»подробно исследуется проблема разграничения дискреционных полномочийамериканских прокуроров и полномочий судебной власти.34Вопрос природы дискреционных полномочий прокурора в США являетсяочень острым с точки зрения доктрины разделения властей.

В США прокурор нафедеральном уровне и уровне штатов входит в систему исполнительной власти.Традиционно в странах, где действует принцип разделения властей, решенияисполнительной власти могут подвергаться судебному контролю в случаях,установленныхзаконодательством.Однакомногиерешенияпрокурора,определяющие судьбу уголовного преследования, либо вообще не подлежатсудебному контролю, либо, в отсутствие единого дела (досье, где собраны какобвинительные, так и оправдательные доказательства по делу), не могут бытьпроверены судом с точки зрения обоснованности.В параграфе подчеркивается, что особенностью американской моделиуголовного судопроизводства является то, что до того как дело переданопрокурору полицией (агентством), проводившей расследование, по общемуправилу прокурор лишен каких-либо полномочий влиять на ход расследования.Однако, после того как дело поступило прокурору, он приобретает практическинеограниченные дискреционные полномочия по контролю за судьбой уголовногопреследования.Автор отмечает, что в российской доктрине часто широкие дискреционныеполномочия прокурора в США связывают исключительно с гражданско-исковойприродой англо-американского уголовного судопроизводства, что подразумевает,что если нет спора (иска), то, значит, не может быть и судебного разбирательствапо этому иску.

Однако такой взгляд, по его мнению, является упрощенным. Болеетого, полномочие nolle prosequi (отказ от иска), которое лежало у истоков теориидискреционных полномочий прокурора США, сегодня является одним изнемногих дискреционных полномочий прокурора США, подлежащих судебномуконтролю.Диссертант доказывает, что прокуроры в США не всегда обладали такимширокими дискреционными полномочиями, а получили их постепенно и ссогласия судебной власти. Более того, многие современные полномочияпрокурора, например принятие квазиюрисдикционных решений в рамках сделок о35признании вины, были фактически делегированы судебной властью прокуратуреотносительно недавно.Автор на основе прецедентных решений Верховного суда США и иныхфедеральных американских судов обосновывает, что большинство современныхдискреционных полномочий прокурора являются производными от полномочийпрезидента США, замыкающего вертикаль исполнительной власти, и егоконституционной обязанности «следить за надлежащим исполнением законов» –Take Care Clause (не подлежащей судебному контролю).В параграфе отмечается, что широкие полномочия прокуратуры поопределению условий сделки (обязательных для суда), например по определениювида и размера наказания, превратили ее сегодня в квазисудебный орган.

Этопривело американских ученых к мысли, что сегодня в США фактическисложилась неформальная, административная, инквизиционная система вынесениясудебного решения в офисе прокурора, что недопустимо и искажает саму идеюосуществления правосудия по уголовным делам6.В заключении параграфа автор делает вывод, что деформализациядосудебного производства в российском уголовном судопроизводства такженеизбежно приведет к возникновению у органов расследования широкихдискреционных полномочий, в силу чего они волей-неволей постепенно начнутвыполнять функцию разрешения дела (de facto), что недопустимо с точки зренияпринципа разделения властей.Взаключенииизлагаютсяитогидиссертационногоисследования,рекомендации и перспективы дальнейшей разработки темы.6См.: Lynch G.

Screening versus plea bargaining. Exactly what are we trading off? // Stanford LawReview. Vol. 55. 2003. P. 1404.36По теме диссертации опубликованы следующие работы автора: статьи,опубликованные в изданиях, рекомендованных Высшей аттестационнойкомиссией при Министерстве образования и науки Российской Федерациидля опубликования результатов диссертационных исследований1. Мельников Е.А. Основные проблемы в сфере уголовной политики // Закон.

2015.№ 8. С. 72–81. – 1,05 п.л.2. Мельников Е.А. Прокуратура в уголовном судопроизводстве: мировыетенденции // Закон. 2017. № 3. С. 60–68. – 0,95 п.л.3.МельниковЕ.А.Генезиспонятияуголовногопреследования//Законодательство. 2017. № 8. С. 70–77. – 0,7 п.л.Статьи в сборниках:4. Александров А.И., Мельников Е.А.

Проблемы уголовно-процессуальнойполитики на современном этапе // Уголовное производство: процессуальнаятеория и криминалистическая практика : материалы V Международной научнопрактической конференции, 27–29 апреля 2017 г., г. Симферополь–Алушта / отв.ред. М.А. Михайлов, Т.В. Омельченко. – Симферополь, 2017. С. 5–8. . – 0,46 п.л..