Автореферат (Системно-коммуникационный подход к изучению истории Востока), страница 2

наук. М. [МГУ], 2018.12Аликберов А.К. Об интегративных подходах к гуманитарному знанию в востоковедении // Труды Отделенияисторико-филологических наук РАН. 2018 / отв. ред. В.А. Тишков; [сост. Н. В. Тарасова]. М.: Наука, 2019. С. 152–164.13Цифровые гуманитарные науки с самого начала развивались на основе методологическоймеждисциплинарности, см.: Thompson, Klein J. Interdisciplining Digital Humanities: Boundary Work in an EmergingField. Ann Arbor, MI: Univ. of Michigan Press, 2014.5«неоклассическим» (в рамках прагматического и технологического «поворотов»)движением исторической науки в сторону прагматизма и рационализации,обусловленным растущей информатизацией гуманитарного знания итребованием большей верификации полученных результатов; 5) реакциейВостока на процессы глобализации и глокализации по западным моделямразвития, усилением динамичности и мобильности восточных обществ,распространением влияния деструктивной исламистской идеологии намусульманскуюмолодежьиеерадикализацией,возникновениемисследовательских задач, направленных на нейтрализацию и профилактикурелигиозно мотивированного экстремизма; 6) ускорением научно-техническогопрогресса, появлением новых типов исторических источников – как первичных,изначально рожденных в цифровой форме (Born-Digital), фиксирующихкоммуникативную деятельность людей в информационном пространстве, так ивторичных, связанных с цифровизацией письменных источников иматериальных следов прошлого; 7) ростом внимания историков и востоковедовк сфере повседневной жизни «простого» человека на Востоке и связанных с нейсоциальных практик; 8) потребностью в надежном инструментарии дляисследования глобальных процессов через локальные, на уровне микроистории,в масштабе коммуникационного «мира» конкретного индивида как субъектаистории.

Теперь с высокой степенью достоверности можно описывать не только«исторического героя», но и «обычных людей», прежде представлявших«безмолвствующее большинство», но теперь получивших возможность бытьуслышанными; 9) проблемой соотношения академического исламоведения,исламской теологии как научной дисциплины и исламских «наук о вере» (‘улумад-дин), связанной с появлением теологии в номенклатуре научныхспециальностей ВАК; 10) потребностью в более широком и комплексномиспользованиисовременногоинформационно-коммуникационногоинструментария в востоковедческих и исламоведческих исследованиях; 11)дальнейшим развитием теории и методологии «коммуникативной»,«информационной» и «цифровой» истории на основе принципа научнойрациональности, который выступает как формальный и логический критерийнаучной истины14.Отдельного внимания заслуживает актуальность темы исследования длямеждисциплинарного синтеза истории и других наук, прежде всего, социальных,который обсуждается в научных дискуссиях15, для изучения истории и14Карр Э.

Что такое история? Рассуждения о теории истории и роли историка. Алматы: Жетi жарғы, 1997. С.188.15См.: Методологический синтез: прошлое, настоящее, возможные перспективы / под ред. Б.Г.Могильницкого, И.Ю. Николаевой. Томск: Изд-во Том. ун-та, 2002; Методологический синтез в истории и6современного состояния восточных обществ. Здесь на первый план выходитпроблема обеспечения системной целостности методологии и знания, разработкаединого методологического базиса междисциплинарности, но с сохранениемприоритета методологии исторической науки (поскольку история пронизываетвсе социогуманитарные науки), а не просто историзацией других наук по П.Бурдьё, стимулирование дискуссии в направлении дальнейшего развития теориии методологии истории и междисциплинарных исследований 16.Степень изученности темы.

Диссертационная работа написана в рамках«нового историзма» в его философской, прежде всего, прагматическойинтерпретации, которая ввела в научный оборот представление обуниверсальности коммуникации17. Это первая попытка подобного рода вотечественном востоковедении. Отражая методологическую рефлексиюинформационной эпохи, «новый историзм» занимает промежуточную позициюмежду классическим историзмом (Historismus), получившим свое развитие и вмарксизме18, и историцизмом (Historizismus), ратовавшим за прогностическийподход к истории и социальным наукам путем обнаружения «ритмов» или«моделей», «законов» или «тенденций», лежащих в основе макроэволюцииобществ.

Известными представителями классического историзма были немецкиеисторики и теоретики Л. фон Ранке, И. Дройзен, Ф. Майнеке, В. Дильтей, М.Вебер, Г. Зиммель, Г. Риккерт, итальянский философ и историк Б. Кроче,британский историк Р. Коллингвуд и др. Недостатки историцизма,критиковавшиеся К. Поппером, отчасти преодолены современными версиямисинергетики, клиометрии, исторической информатики, которые, тем не менее,остаются на позициях сциентизма.Интерпретативную рецепцию «нового историзма», зародившегося внедрах американской филологии и литературоведения (С.

Гринблатт), нашироком востоковедческом материале предложил К. Гирц, расширившийпредставление об истории как коммуникации: «То, что мы записываем, естьnoema («мысль», «содержание», «суть») речения. Это смысл акта речи, но не самакт речи»19.

Изучая новые ориентиры в науках о культуре, Д. Бахманн-Медикпришла к выводу о том, что Гирц писал о «поэтике культуры» в смысле «новогосоциальные науки: теория, историография и практика конкретных исследований / под ред. Б.Г. Могильницкого,Л.П. Репиной, И.Ю. Новиковой. М.: Наука, 2004.16Подробнее об этом см.: Чубарьян А.О. Историческая наука в России к началу XXI века / А.О. Чубарьян //Новая и новейшая история. 2003.

№ 3. С. 12–16; Аликберов А.К. Об актуальных проблемах методологииновейшей истории // Новейшая история Центральной Азии: проблемы теории и методологии / под ред. А.К.Аликберова, М.А. Рахимова. М.: ИВ РАН, 2018. С. 3–9.17Подробнее о направлениях внутри этой методологической школы см.: Анисимова А.Э. «Новый историзм»:Науковедческий анализ / отв.

ред. А.И. Ракитов. М.: Из-во «Директ-Медиа», 2010.18Подробнее об этом см.: Лекторский В.А. Субъект. Объект. Познание. М.: Наука, 1980.19Geertz, Clifford. Thick Description: Towards an Interpretive Theory of Culture. New York: Basic Books, 1973. P.3–30.7историзма» (New Historicism)20, которая «ведет к децентрированию текста иинтерпретации»21. Однако интерпретативные подходы Гирца и «новогоисторизма» далеко не тождественны: «Если центростремительная интерпретацияГирца, ищущая смысловые центры, пытается через ключевые тексты добратьсядо “внутренней сущности” культуры, то новые историзм подчеркиваетмаргинальность и противоречивость текстов.

Особое внимание здесь уделяетсяотношениям обмена, смешениям и переговорам»22, т.е. коммуникации.«Новый историзм» нашел свое развитие в «новой исторической науке»(фр. La Nouvelle Histoire) – это одно из ведущих направлений в историческойнауке на рубеже XX–XXI вв., которое начало формироваться во Франции в1960–1970-е гг. В центр исследования были поставлены человек и егоповседневная жизнь – личная (интересы, потребности, мировосприятие, чувства)и общинная, в совокупности социальных связей (микроистория).

Придерживаясьброделевского понимания истории как длительного процесса (longue durée),«новая историческая наука» переосмысливает идеи Л. Февра и М. Блока, именнопоэтому она часто классифицируется как 3-й этап развития школы «Анналов»23.Этонаправлениеисторическихисследований,предлагающеемеждисциплинарные подходы к изучению общества и истории ментальностей,достаточно близкое к исторической антропологии, получило широкое признаниеи в отечественной историографии (Л.П. Репина и ее школа «интеллектуальнойистории», Б.Н. Миронов и др.), а также в экономической истории ипросопографических исследованиях. Изучение социальных, культурных,антропологических, когнитивных и других аспектов истории, подготовивших«коммуникативный поворот» в гуманитарных науках24, стало возможнымблагодаря усилиям большого круга историков и теоретиков, которыеупоминаются в тексте диссертации.В историческую науку и востоковедение понятие коммуникации прониклочерез труды Э.

Кассирера, Г. Зиммеля, Э. Гуссерля, Ж.-П. Сартра, в которых оно,прежде всего, использовалось для обозначения социального взаимодействия Egoи Alter. После публикации в журнале «Bell Systems» в 1948 г. новаторской статьи20Бахманн-Медик Д. Культурные повороты: Новые ориентиры в науках о культуре. С. 102.С. 104.Там же.23А.Я. Гуревич, творчески развивая традиции школы «Анналов», одним из первых в отечественнойисториографии представил теорию истории как теорию коммуникации с прошлым, стратегию задаваниявопросов прошлому, в котором «книжная, письменная культура существовала в виде своего рода островков вморе систем устной коммуникации».

См.: Гуревич А.Я. Средневековый мир: культура безмолвствующегобольшинства. М.: Искусство, 1990. С. 160.24Morris, Martin. Rethinking the Communicative Turn: Adorno, Habermas, and the Problem of CommunicativeFreedom. P. 3–8.21Там же.228К. Шеннона под названием «Математическая теория коммуникации»25 этопонятие переместилось в центр философских дискуссий 26.