Диссертация (Модусы времени в модернистском нарративе (на материале англоязычной прозы ХХ века)), страница 4

[Higdon 1977: 11] В своей монографии понарратологии Сюзанна Онега и Хосе Ланда пишут об экспериментах ивыдвижении причинно-следственных связей в модернистском нарративе [Onegaand Landa 1996: 3].Некоторыеисследователиинтерпретируюнарративноевремямодернистского повествования с помощью пространственных терминов.

ЭндаДаффи и Мари Вильсон отмечают сокращение пространственной дистанции вопыте реципиента и автора, восприятие и осмысление происходят в режимездесь и сейчас [Duffy 2009: 10; Wilson 2013: 7]. Джозеф Франк утверждает, чтомодернистский нарратив можно охарактеризовать, как пространственноепредставление событий, которое структурирует повествование без сюжета[Frank 1978: 276]. Аналогичным образом рассуждает Сеймур Чатмен, говоря о20смене акцента с физического пространства, определяющего хронологиюсобытий,напространстводискурсное,отвечающегозафокализацию,привлечение внимания к какому-то элементу повествования [Chatman 1980:102].

Теперь события связываются в субъективный, эмоционально-окрашенныйконтинуум.Проведя краткий обзор литературы, посвящённой исследованию категориивремени в модернистском нарративе, мы можем сделать вывод о том, что всвоих рассуждениях о временных свойствах повествования нового типа авторыограничиваются общими замечаниями. Поэтому мы ставим своей цельювсесторонне рассмотреть свойства времени в произведениях, написанных втрадиции модернизма, используя разные виды лингвистического анализа.Для реализации поставленной задачи необходимо определить основныепараметры модернистского нарратива, отличающие его от традиционноголинейного повествования. Главной особенностью модернистского текста,согласнонекоторымисследователям,являетсянебольшаястепеньнарративности [Татару 2009: 13], отказ от идеи сюжета или рассказыванияистории [Женетт 1998: 66].

Главная задача несюжетного повествования состоитв создании модели дискурса, то есть в поддержании коммуникации среципиентом [Margolin 2003: 277; Smitten 1981: 20; Klinkowitz 1981: 39; Ryan2005: 447; Herman 2005: 20]. Изложение единичной истории, то естьповествуемое, не является обязательным для модернистского художественногонарратива.Текстовая прогрессия в новом типе нарратива так же как в линейномповествовании определяется категорией событийности, однако событием вмодернистскомтекстеявляютсянесобытийныеглаголы,передающиеактуализированное желание и результативное действие персонажа, на фонеглаголов, выражающих состояние, процесс и деятельность [Hopper andThompson 1980: 252]. Событие в модернистском нарративе моделируется21пространственнымихарактеристикамитекста,композиционнымритмом[Волкова 1974: 81; Татару 2008: 29; Чикина 2006: 53].Нарушениеметрическогоожидания,связанногосжанровымиистилистическими стереотипами, создаёт фигуру, область привлечения внимания[Croft and Cruse 2004: 50] или выдвижение [Арнольд 1990: 99-100].

Вклассическом повествовании, появление события в метрической сетке текстаопределяется неожиданными сюжетными ходами. Событие модернистскогонарратива имеет лингвистическую природу: зависит от формы повествования, ане его содержания. Соотношение новых/старых, событийных/описательных,динамических/статических фрагментов повествования определяется языковойкомпетенцией реципиента в большей степени чем его знанием другихлитературных историй.Прогрессия модернистского повествования определяется двумя принципами:заменяемости и повторения.

Согласно принципу перефразирования, текстявляется результатом трансформации простого изначального утверждения вбольшие и более сложные тропы или фигуры. Читатель восстанавливаетзамещённые слова выражения или воспринимает исходную пресуппозицию какиндекс фигурального высказывания [Riffaterre 1990: 131].Событийность или новое в модернистском повествовании маркируетсяошибками или эрративным письмом. Отступления от нормы английского языка,например, нарушения сочетаемости или употребления грамматических времёндеавтоматизируют восприятие реципиента [Fraise 1963; Ornstein 1969; Michon1972], запускают процесс поиска и восстановления недостающих единиц иправильных выражений [Abbott 2002: 191; Ворожбитова 2005: 223; Хартунг1996: 67; Дедова 2001: 25-27; Щирова, Тураева: 2005: 12; Фрэнк 1987: 199].

Чембольше рецептивных затруднений имеет читатель, тем событийнее динамичнеенарративное время.В сюжетном и модернистском повествовании повторы необходимы длясоздания эффекта правдоподобия [Blakemore 2008: 39; Whitson, Galinsky 2008:22115;]. В классическом нарративе актуализация фиктивного события необходимодляподдержанияреференциальнойиллюзии,тоестьдостоверностирассказываемой истории и правдивости автора [Анкерсмит 2003]. Тематическиеединицы образуют референциальную рамку [Riffaterre 1990], внутри которойзадаётся семантика и локализация событий.Модернистскийнарративобращаетсякповторамдляверификацииистинности повествования, а не повествуемого.

Рекуррентные структурысоздают эффект коммуникации в режиме здесь и сейчас вместо рассказывания опрошлых событиях [Brent 1991; December 1993]. Референциальная рамкареализуется в модернистском нарративе как субтекст, в котором сходные поформе единицы оказываются смежными и уподобляются по значению. Субтекстне является обрамлённым повествованием, то есть историей внутри истории,поскольку его содержание не имеет принципиального значения.С помощью повторов возможны два способа манипуляций с нарративнымвременем – это ампликация, увеличения субтекста, и фрагментарность [Lyotard1984: 19], под которой мы понимаем частую смену референциальных рамок.Чередуя эти стратегии, писатель до определённой степени управляет процессомчтения в отсутствии категории сюжета. Появление новой референциальнойрамки динамизирует нарративное время, расширение уже известного субтекста –замедляет.Для расширения поиска новых способов моделирования времени вмодернистском нарративе, мы предлагаем термин модус времени, которыйвключает в себя не только глагольную семантику, морфологию и временныенаречия, отвечающие за локализацию события, но и любые супрасегментные исинтаксические единицы, влияющие на скорость интерпретации повествуемогочитателем.

Модус времени интерпретируется нами как набор модусныхкатегорий, используемых для изменения хода повествования, поэтому к модусувремени может относиться категория отрицания, оценочности и модальности.23Также мы причисляем к модусу времени ассоциативную структуру слова‘time’. Мы полагаем, что лексемы, используемые в минимальном контексте‘time’,организуюттематическоеполе,формирующееопределённоепредставление о времени в тексте.

Воспринимая ассоциативные цепочки,реципиент получает руководство к интерпретации структуры повествования, втом числеего времени. Модусвремени, включающийфонетические,синтаксические и лексические признаки темпорального значения, можетобъяснить принципы организации несюжетного повествования, в которомлокализации событий отводится второстепенная роль.1.2.Представление о времени в философии модернаВременные формы в модернистском нарративе зависят от измененияпредставлений о времени в философском, научном и художественном дискурсе.Модернистскийроманпредставляетсобойэкспериментальныйтекст,откликающийся на появление новых научных и философских концепций.В начале XX века категория времени стала одним из основных объектовисследования многих наук. Интерес к категории времени связан с пересмотромреалистской концепции мира.

В эпоху модерна внимание учёных и философовбыло направлено на трансцендентные смыслы, т.е. те смыслы, которыепредположительно предшествуют восприятию и познанию. Традиционнопредполагалось, что такие бытийные смыслы определяют закономерностиприродного мира, в том числе время, которое рассматривалось как частьматерии. Реалистская концепция мира сформировалась за долго до XX века,берет свое начало в трактате Аристотеля о физике, однако в эпоху модерна онаподвергается ревизии.Противоречия в объективном взгляде на мир особенно нагляднопроявляются на примере категории времени.

У Аристотеля природа временискладывается из последовательности моментов, которых уже нет, и которые ещёне наступили, т.е. заключается в сочетании бытия и небытия [Аристотель 1978:24145]. Однако если время рассматривается как часть материи, оно не может несуществовать.Для решения парадокса времени философия идеализма и позднеефеноменология предлагают различать объективное время и время сознания[Молчанов 1998: 49].

Новая категория сознания должна объяснить, какизменения объектов, протекающие во времени, фиксируются субъектом. Впредставлении Аристотеля время формирует «душу» субъекта [Аристотель1978: 219], однако субъект рассматривается им вне категории сознания. Субъекту Аристотеля лишён психологизма, под которым понимается способностьфиксировать изменения в окружающем мире и себе. «Душа» субъектаобнаруживает закономерности в движениях объектов и складывает их вчисловыеряды.анализироватьВозникновениемир,немеханизмов,объясняетсяпозволяющихАристотелем.Категориясубъектусознания,предложенная Георгом Гегелем и Иммануилом Кантом, может совмещатьтрансцендентное, то, что существует, с имманентным, тем, что мыслится.

Помнению Иммануила Канта, сознание субъекта воспринимает мир в егостановлении благодаря непрерывному процессу синтезирования объектов вовпечатления, представления и наконец, понятия. Таким образом, с помощьюнепрерывной апперцепции, т.е. времени сознания, бытие постигается субъектом[Кант 1964: 105].Философ-феноменолог Эдмунд Гуссерль не только включает объект всознание, но предлагает различать объективное время и время сознания.Гуссерль не выстраивает уровни постижения объекта, как это делал Кант, ноописывает время сознания как поток, разворачивающийся параллельно времениобъекта. Для конструирования внутреннего потока времени Гуссерль вводитмомент «теперь» с элементами ретенции, удерживающими прошлое восприятиев настоящем, и потенции, предвосхищающими будущее восприятие в настоящем[Гуссерль 1911: 80].

При этом сознание направлено на объект в каждый моментвосприятия, благодаря чему объект непрерывно фиксируется в поле субъекта.25Соотнесения времени сознания с объектом объясняются Гуссерлем какнеобходимое условие миропорядка, в котором субъект и объект находятся впостоянном взаимодействии.Другой феноменолог Мартин Хайдеггер решает проблему перехода отвнутреннего сознания-времени к объективному времени с помощью категориипредела, которая называется бытие сущего Dasein.