Отзыв официального оппонента (Аксиологическая динамика русской лексики (конец XVIII – начало XXI вв.)), страница 2

Этому критерию проделанный В.А. Мельничуканализ вполне соответствует, он выполнен на высоком уровне и имеетсерьезные эвристические перспективы.Первые три лексемы, очерк аксиологической динамики которыхпредлагается в третьей главе, — это композиты благоверный, благодетель,доброжелатель. Для лексемы благоверный справедливо отмечается своегорода «игра на понижение» ценностного регистра в современной речи,сопряженная с оценочной асимметрией мужского и женского рода приожидаемой десемантизации компонента благо. Интересным примером тозатухающей, то возрождающейся «аксиологической двойственности»выступает слово благодетель; причем в ситуации погашения положительнойоценочной семы для слова наблюдаются такие интересные семантическиеявления, как утрата семы ‘бескорыстная помощь’, наведение конверсивныхотношений благодетель — содержанка, актуализации идеологемной семы'враг’ и пр.

(с. 115-116). Применительно к слову доброжелатель интересно4раскрывается сам механизм оценочной энантиосемии, который «состоит дляэтого слова в возникновении эвфемизма и закреплении его культурнойконнотации в сознании носителей языка» (с. 117). Также чрезвычайно важенв теоретическом плане вывод относительно функционирования данногослова в языковом сознании носителей языка: «мы наглядно наблюдаемсосуществование разновременных компонентов семантики в сознанииносителей языка, а также возможности отката в языковое прошлоесемантического и прагматического компонентов слова в процессефункционирования языка» (с. 133).Далее анализируется «аксиологическая динамика» для слова чреватый,в «аксиологической эволюции» которого отмечается дрейф в сторонунейтрализации негативной и позитивной оценочности, характерный дляобыденного дискурса современных носителей языка и отраженный в поэзии.Отметим ценный в научном плане вывод о том, что изменение оценочногопотенциала связано для этого слова с изменением словообразовательных играмматических особенностей употребления (с.

147-148). Лексема прелестьпроявляет «оценочную энантиосемию», вызванную столкновением в еефункционировании двух пластов — церковно-славянского, связанного снегативно-оценочным религиозно-православным восприятием семантикиэтого слова через призму дьявольского искушения, «прельщения», исветского, русского, ориентированного на смысл 'очарование’, имеющийпозитивно-оценочный потенциал. И снова отмечается, что «новые значенияне перечеркивают предшествующие, а накапливаются, чтобы реализоваться вболее подходящих коммуникативных условиях» (с. 163). Семантическаядинамика слова домогательство может быть описана как последовательноесужение значения, посредством развития семы ‘настойчиво - назойливо вопреки желанию субъекта - насильственно’.

Развитие семантики сталотолчком для проявления аксиологической динамики. У слова, помимосужения значения, уже ко второй половине XX в. развивается отрицательнаяоценочность (с. 173-174). Наконец, интересный путь «аксиологическойэволюции» демонстрирует лексема мзда. По верному наблюдениюВ.А. Мельничук, негативно-оценочный компонент для этого, изначальновысокого, книжно-славянского слова развивается относительно недавно, что,возможно, связано с тенденцией к секуляризации славянизмов, которуюотмечал еще В.М. Живов.Проведенное исследование позволило автору рецензируемойдиссертации сделать ряд ценных выводов о разнообразных языковыхмаркерах, которые манифестируют изменения оценочности слова:графические показатели (употребление кавычек); орфография (намеренноневерное написание, эксплицирующее внутреннюю форму слова добрАжелатели и добрОжелатели)', словообразовательная активность(благоневерный, чреватенько, чреватовато)', морфолого-синтаксическиепоказатели (изменение управления - чревато последствиями vs.

эточревато)',контекстуальнаясинонимия(подленько,виктимненько,чреватенько);лексико-синтаксическиепоказатели(уточняющие5определения: сатанинская прелесть); введение в текст описательныхтолкований (с. 183).В заключении обобщаются основные результаты исследования, средикоторых отметим, например, следующее положение: «Динамика оценкипредставляет собой поступательный процесс, при котором слово обязательнопроходит этап оценочной энантиосемии. На этом этапе носители языкастремятсядополнительномаркироватьоценочность,используяметаязыковые указатели (в прямом смысле, в хорошем смысле, в плохомсмысле, буквально и т.д.) и кавычки» (с.

185).В целом отметим, что диссертационное исследование В.А. Мельничук,вне всяких сомнений, состоялось в качестве оригинального и глубокогонаучного исследования, обогащающего традиционные представления обизменениях «знака оценочности» у слов русского языка с позицииантропоориентированного и когнитивно-дискурсивного подходов.Однако при общем благоприятном впечатлении, которое производитработа, нельзя не отметить некоторые аспекты исследования, вызывающиенекоторые сомнения и требующие, на наш взгляд, разъяснения и уточнения.1. В целом принимая избранный автором «очерковый» подход канализу изменения оценочности лексем и поддерживая идею о самоценностиполного описания аксиосферы отдельного слова, все же отметим, что вомногом остается открытым вопрос о критериях отбора именно этих 7лексем для анализа. Справедливо приводя в качестве примера целый списокподобных лексем на с.

85-86, автор специально оговаривает, что «мыстарались отобрать слова, описание которых наименее полно или содержитнеточности» (с. 86). Хотелось бы, чтобы автор диссертационногоисследования предложил более научно обоснованные и более нетривиальныекритерии отбора, например, в области сходства механизмов измененияоценочности, хронологической «привязки», тематической общности и пр.2. Как нам представляется, не вполне строго с точки зренияразграничения статики и динамики языкового существования определеноключевоенаучноепонятиеисследования —«аксиологическаяэнантиосемия». С одной стороны, налицо синхроническое определение,согласно которому «отрицательная и положительная оценка в словесосуществует, их разграничение возможно только в контексте» (с.

5). Сдругой стороны, в описательной части работы энантиосемия трактуется вдиахроническом ключе как появление нового «знака оценочности» наопределенном этапе исторического развития значения при утрате прежнего:«Это явление очень часто встречается в процессе перемены оценки слова напротивоположную» (см.

81). Хотелось бы, чтобы автор подробнее разъяснилэтот момент.3. При прочтении данного глубокого и интересного исследования у насвозник вопрос о том, различает ли автор явления окказиональной,наведенной в контексте оценочности как выражение индивидуальныхценностных пристрастий говорящего (которая остается в пределах данногоконтекста) и явления узуальной оценочности, которая на денотативном или6— чаще — на коннотативном уровне каким-то образом закрепляется,фиксируется в тех или иных дискурсивных практиках социума (например, врелигиозной, политической, поэтической или иной сферах употребленияслова) на том или ином историческом этапе развития социума? Аналогичнымобразом — учитывались ли как-то различия на одном хронологическом среземежду случаями функционально нераспределенной оценочности разныхзнаков и случаями дополнительной дистрибуции (например, в одном типедискурса — только положительная, а в другом — только отрицательнаяоценка у одной и той же лексемы)?4.Имеются определенные вопросы к логике композиционнораспределения материала в главе ВВЕДЕНИЕ.

Актуальность исследованияуказана практически в самом конце главы, тогда как именно актуальностьисследования обычно во многом определяет его научную логику, так сказать,«ракурс изучения», отбор материала, корректность выбора объекта ипредмета анализа, формулировки гипотезы, цели и задач, наконец,методологию и методы.Вышеперечисленные вопросы и замечания вызваны интересом кпроблематике настоящего диссертационного исследования и не затрагиваютего концептуального содержания.Внушительность выводов, полученных В.А. Мельничук, несомненнаятеоретическаязначимостьпредложеннойеюметодикианализа«аксиологической динамики» лексем через фазу «аксиологическойэнантиосемии», убедительность интерпретации репрезентативного корпусаязыковых единиц и текстовых фрагментов, а также очевидностьпрактической значимости исследования, дают основание считать, что всеположения, выдвинутые на защиту, получили содержательное раскрытие втексте диссертации.Диссертация написана автором самостоятельно, обладает несомненнымвнутренним единством, содержит значительные новые научные результаты.В частности, в работе впервые осуществлено комплексное синхронно­диахроническое описание семи лексем через призму изменения оценочности,выявленымногоуровневыефакторыиязыковыедоминанты«аксиологической динамики» лексического состава русского языка напротяжении значительного хронологического периода, а также установленообязательное наличие фазы «аксиологической энантиосемии», что составилосущественный личный вклад В.А.