Диссертация (Техно-возвышенное как эстетический феномен современной культуры (на материале медиаискусства)), страница 11

Это темпоральностькапиталистического мира (шум, неразличимость). «Событие, Ereignis, не имеет ничегообщего с мелкой дрожью, с сопутствующим новаторству прибыльным пафосом. Вцинизме новаторства, разумеется, скрывается отчаяние от того, что ничего не случится.Однако, вводить новшество значит поступать так, как будто происходит множествовещей, и заставлять их появляться. Инновациями воля утверждает свое господство надвременем. Она, таким образом, прилаживается к метафизике капитала, который сутьтехнология времени. Новинка «действует».

Знак вопроса в «происходит ли?»устанавливается. С событием воля терпит поражение. Задачей же авангардиста остаетсяразрушение презумпции разума в отношении времени. Имя такого лишения – чувствовозвышенного».64«Сохранение» – знак консервативной позиции. Можно сказать, что в этомсвоеобразный парадокс концепции Лиотара. Если в авангарде и есть выход за рамкипривычного, прерывание ожиданий, трансгрессия через погружение в «происходящее», тоэто не прорыв в область чего-то принципиально нового. Напротив – как отмечает,например,Гройс,Лиотар«фундаментализирует»авангард:всобытиивремяостанавливается. Вместо приписываемой ему веры в прогресс, изменение, авангард, поЛиотару, скорее пытался выявить и сохранить тот минимум, который отличал быискусство от неискусства и который, в свою очередь, отмечается событием возвышенного.Этот факт «остановки», «замирания» в определенном состоянии «препятствует не63Лиотар Ж.-Фр.

Авангард и возвышенное / Пер. В. Мазина // Метафизические исследования. Выпуск 4.СПб., 1997. С. 228.64там же, с. 242.37возвращению изначального (как у Деррида) [как раз это, наоборот, и обеспечивается], аскорее планированию будущего» 65.Лиотарнивелируетрольбудущего(какпринадлежащегологикекапиталистического развития, основа которого – спекуляция на времени), однако если непринимать во внимание ограничение его позиции, то необходимо отметить, что именнооно (будущее) – по крайней мере, как возможность – и есть необходимая составляющаявозвышенного.

Полнота ощущения возвышенного – в сгущенном в нем невыражаемомпотенциале, парадоксальном сплетении настоящего и будущего.Отчасти именно об этом потенциале с энтузиазмом пишет М. Эпштейн,предвкушая и прогнозируя появление в 21-м веке новой культурной и интеллектуальнойпарадигмы – протеизма. «Прото-» (от греч. protos – первый, начальный, ранний,предварительный) – это смиренное осознание того, что мы живем в самом началенеизвестной цивилизации…; что все наши славные достижения – это только слабыепрообразы, робкие начала того, чем чреваты инфо- и биотехнологии будущего»66.И тем не менее сложность остается непреодоленной. Говоря, что возвышенное –это представление непредставимого (версия Лиотара, рассматривающего это понятие напримере искусства авангарда), мы всегда делаем из непредставимого представимое ввозможности,котороепопростуожидаетнекоегопредставления,котороебыдействительно соответствовало ему по уровню.

Вот почему, имея дело с возвышенным,мы не уходим далеко от своеобразного пафоса бессилия. Однако, если вспомнить олиотаровской распре сожаления и дерзания, то в остатке все же остается нечто позитивное– само патетическое.Прежде, чем обратиться к интерпретациям возвышенного через концепцииаффективного переживания, необходимо обратить внимание на еще один важныйтематический аспект, привнесенный дискурсом постструктурализма – обоснованиефигуры Другого и отношений с ним как конституирующих бытие субъективности.Появление этой фигуры можно объяснить коммуникативным поворотом в современнойфилософии, возникшим на основе идей диалогизма Бубера («отношение Я – Ты вместо Я– Оно»), феноменологии и философии экзистенциализма («бытие-с» у Хайдеггера, «событиесДругим»уСартра,этическойфилософииЛевинаса,психоанализа(бессознательное как дискурс Другого, по Лакану).

Концепции Деррида, Фуко, Делёза и65Гройс Б. Под подозрением. М., 2006. C. 165.Проективный философский словарь. Новые термины и понятия / Под ред. Г. Л. Тульчинского и М. Н.Эпштейна.СПб.,2003;ЭпштейнМ.Протеизм.Манифестначалавека.URL:http://www.topos.ru/veer/07/v7_proteism1.html, http://www.topos.ru/veer/08/v8_proteism2.html6638Кристевой также невозможны без понятия Другого, при этом трактоваться он можетмаксимально широко и быть как близким, непосредственно данным другим, так инаделенной качествами субъекта абстрактной и незнакомой целостностью, главное, чтоименно через соотношение с этим «не-Я» субъект обретает свою динамическуюопределенность.В этом контексте возвышенное можно интерпретировать как рождающееся впространстве межсубъективности, в зоне «иного» внутри самого «я» и являетсяпереживанием этой границы, этого фундаментального различия (как его обозначили быДеррида и Делёз).

Возвышенное фиксирует шок и слом внутри «я» при столкновении сдругим внутри себя и необходимостью изменить внутреннюю позицию по отношению ксебе. Выше уже упоминалось понятие экстерриториальности, т.е. позиции внешнегосамому себе. По сути, этот смысл возвышенного заключен уже в понятии экстаза (греч.ekstasis – нахождение по ту сторону себя), однако еще важнее для нас то, что здесьотражается переживание перехода границы, положение лиминальности.Близким к опыту лиминальности и важным для описания переживаниявозвышенного является также опыт трансгрессии.

Трансгрессия – момент (или процесс)растяжения границ, установленных разумом, опыт границы, опыт невозможного кактакового. По словам Фуко, «трансгрессия сталкивает границу с фактом ее неизбежногоисчезновения с обнаружением исключаемого,… она относится к пределу не как внешнее квнутреннему, но принимает форму спирали … Трансгрессия не содержит ничегонегативного, но подтверждает бытие в пределе – беспредельность, в которую она бросает,впервые открывая эту зону»67. Трансгрессию в основном трактуют как экзистенциальнуюкатегорию (разворачивающую к бездне бытия), а также как этическую (обращающую всторону бытия другого). Возвышенное же можно назвать ее эстетическим измерением,поскольку именно эта категория схватывает чувственный опыт встречи с тем, чтопревосходит границы субъективности и ее понимания себя.

В возвышенном, такимобразом, совершается своего рода эстезис трансгрессии. Заметим также, что в отличие оттрансцендирования, предполагающего некую высокую ступень бытия, особую реальностьтрансцендентного, трансгрессия лишена иерархий и оценивания и сосредоточена лишь насамом процессе перехода и на высвобождении «я» от самого себя, а потому являетсяхарактерной скорее для неклассического дискурса постмодерна/постструктурализма,нежели классической эпохи.67Foucault M. Aesthetics, Method, and Epistemology, trans.

by Robert Hurley and oth. New York: The New Press,1998. P. 73-74.39Нейроэстетика: возвышенное как аффектВозвышенное можно рассматривать как саму по себе область «чистого логоса»,«ноуменального», как то, что лежит за границами чувственно воспринимаемого и можетлишь служить манящим поводом для томлений жадного разума.

Но с другой стороны,возвышенное – это также само чувство, которое охватывает при попытках воспринятьноуменальное возвышенное. По сути, речь также идет о субъективном и объективномаспектах возвышенного, которые и позволяют ему выступать в качестве эстетическойценности. Эти два смысла легко пересекаются друг с другом, тем не менее, разделять ихявляется важным, в первую очередь, для оценки потенциала понятия возвышенногоприменительно к искусству (и технологичному искусству, в частности), поскольку именноискусство призвано фиксировать и быть платформой для воспроизводства этого чувства(эту функцию внутри искусства обеспечивает техне).Как известно, в концепции Канта ощущениям отдана прерогатива «поставленияданных», но обработка и синтез происходят на уровне сознания.

Ведущую роль впереживании возвышенного играет доведенная до предела способность воображения, т.е.способность представлять нечто, не данное в ощущениях. Как подчеркивает Ж. Делёз всвоем анализе кантианских «критик» («Критическая философия Канта: учение оспособностях», 1963), будучи доведены до своего предела, различные способностиобнаруживают связь лишь в фундаментальном разладе.

Благодаря же способностивоображения опыт возвышенного становится «опытом мира чистого становления».«Согласие между воображением и разумом не просто допускается: оно подлиннопорождается, порождается в разладе»68. Как становление, так и порождение – сложные, новажные понятия, тесно связанные не только со способностями воображения и разума, но ис аффективностью, с ярким и сильным переживанием момента появления нового.Историю традиции рассмотрения аффектов можно проследить от Лукреция черезСпинозу до Уильяма Джеймса, философии жизни Бергсона, Уайтхеда. Неслучайноименно в философии 20-го века поворот от картезианства к акцентуации роли восприятияи опыта (переживания) проявляет себя особенно ярко и разнообразно (классическаяфеноменология, философия Хайдеггера, учения Мерло-Понти, Делёза и Гваттари,наконец, психоанализ).

Человек проживает, познает реальность чувствами, а не черезпредставления / проекции рассудка. Как будет показано во второй главе, именночувственность (а точнее аффективность как одна из ее градаций) в 20-м веке становитсяобъектомвниманиянадиндивидуальныхполитическихиэкономическихсил,68Делёз Ж. Эмпиризм и субъективность: опыт о человеческой природе по Юму. Критическая философия Канта:учение о способностях. Бергсонизм. Спиноза. М., 2000.