Автореферат (Гендерные установки мигрантов-мусульман, населения Западной Европы и арабских стран сравнительный анализ), страница 6

На этообращает внимание В. Малахов, говоря, что под это определение подходятслишком разные люди, чтобы был хоть какой-то смысл в такой классификации,кроме стигмы, которую этот термин несет.50 Ни в одной европейской стране изСм. Baxter, J., Kane, E. Dependence and Independence. A Cross-National Analysis of Gender Inequalityand Gender Attitudes. // Gender & Society.

– 1995. – VOL. 9. – N 2. – P. 193-215.4950Малахов В.С. Интеграция мигрантов: концепции и практики. – М.: Фонд «Либеральная Миссия», 2015, C. 17.23рассмотренных нет статистически значимых различий между «местными» и«неместными».При проверке интерактивных эффектов миграционного статуса и другиххарактеристик,такихкакпол,мусульманскоевероисповеданиеилипроисхождение из исламской страны, миграционный статус снова обретаетзначимость, хотя эффекты не всегда ожидаемы. Например, мужчины-мигрантыоказываются более эгалитарно настроены, чем женщины-мигранты.

И хотяразмер этого эффекта невелик, он достаточно значим, чтобы с уверенностьюговорить о наличии такой тенденции в Европе.51Время проживания мигранта в стране дает слабый и противоречивый эффект.Те, кто находятся в принимающем обществе больше года действительнонесколько больше готовы ограничивать права женщин на трудоустройство впользу мужчин, что можно сказать и о тех, кто провел в стране от 6 до 20 лет.Те, иммигрировал от 1 до 5 лет назад или более 20 лет назад, демонстрируюттакие же установки, как те, кто живет в стране с рождения. Представителивторого поколения мигрантов немного более либеральны, чем вновьприбывшие, и несколько консервативнее местных, однако этот слабый эффектисчезает при контроле других переменных.Ислам действительно является стабильным фактором, связанным с болееконсервативными гендерными установками, однако его влияние меньше, чемэффект образования, и значительно ниже, чем межстрановые различия.Мусульманские мигранты более консервативны, чем мусульмане – европейцы.Мусульманское вероисповедание и исламский культурный контекст имеютотдельные разделимые эффекты, причем второй намного важнее.

К похожемувыводу на американских данных приходят Мур и Ваннеман, показывая, чтопроцент христианских ортодоксов в штате влияет на индивидуальныегендерные установки, даже при контроле собственных религиозных убежденийLutz, H. Gender in the migratory process. // Journal of ethnic and migration studies. – 2010. – VOL. 36. –N 10. – P. 1647-1663.5124и практик респондента.52 Факт рождения в преимущественно исламскомобществе важнее проживания. Шансы согласиться с утверждением оприоритете мужчин при трудоустройстве в исламских странах в 4 раза выше,чем во всех остальных, однако для мигрантов из этих стран они только на 7%выше, чем для выходцев из других обществ.

При этом нельзя сказать, имеет лиместо самоотбор или ассимиляция. Тем не менее, то, что можно посчитатьразницу для групп очень важно.Мигранты-мусульмане также демонстрируют важную и интересную тенденциюценностно – аттитюдной мимикрии. В тех странах, где местное населениесклонно к консервативным представлениям о роли женщины (например, вПортугалии), мигранты, судя по полученным данным, не сталкиваются собщественным запросом на пересмотр собственных позиций относительногендерных ролей.

В этой ситуации они сохраняют или незначительно меняютсвои представления и демонстрируют более консервативные установки, чемместное население. В тех странах, где уровень гендерного эгалитаризма средиместного населения очень высок, как, например, в Швеции и в Нидерландах,мигранты-мусульмане также демонстрируют довольно либеральные взгляды навопросы положения женщин в семье и в обществе.Следует заметить, что более высокообразованные мигранты-мусульманепридерживаются значительно более либеральных взглядов, чем те, кто получилшкольное или среднее специальное образование. Этот вывод одновременноподдерживает и теорию модернизации, и теорию сегментной ассимиляции,которая утверждает, что представители различных социальных классовинтегрируются в принимающее общество с разной степенью успешности.Также нужно заметить, что мужчины-мигранты, в том числе мусульмане, невсегда патриархатны и стремятся к доминированию. «Матрица неравенства»52Moore, L., Vanneman, R.

Context matters: Effects of the proportion of fundamentalists on genderattitudes. // Social Forces. – 2003. – VOL. 82. – N 1. – P. 115-139.25влияет на их установки и паттерны исключенности, как и образование,вовлеченность в рынок труда, общекультурный контекст.Религиозность, измерявшаяся двумя различными способами, связана снесколькоболееконсервативнымигендернымиустановкамивсфереоплачиваемого труда. Верующие люди немногим более патриархатны, чематеисты и те, кто отказался отвечать на данный вопрос.

Частота посещениябогослужений (при контроле конфессиональной принадлежности) оказаласьсильным предиктором, разница между теми, кто ходит в храм каждую неделю итеми, кто никогда не посещает, несколько больше, чем между мусульманами ивсеми остальными. То есть, гипотеза о том, что мусульмане и верующие болеесклонны поддерживать особый статус мужчин на рынке труда, подтвердилась,и в разных контекстах эти эффекты значимо различаются.

К похожим выводамприходят Норрис и Инглхарт,53 а также Ван Туберген в своей работе порелигиозности мигрантов в Европе,54 и Шайбле и Фляйшман в своемисследовании марокканских и турецких мигрантов в Бельгии. 55Таким образом, интерсекциональная оптика, приложенная к количественнымданным массовых опросов по ценностям, помогает увидеть более тонкиеразличия между группами. С помощью интерактивных эффектов, в том числемежуровневых (что сопрягает индивидуальный опыт и контекст), мы можемразделить влияние разных характеристик, контролируя по многим другимпоказателям.В заключении сформулированы основные выводы исследования, обобщеныполученные результаты.

Можно сказать, что в целом мусульманское населениекак в арабских странах, так и в Европе демонстрирует более консервативныеNorris, P., Inglehart, R. Sacred and Secular: Religion and Politics Worldwide. – Cambridge, UK:Cambridge University Press, 2004.54Van Tubergen, F. Religious affiliation and attendance among immigrants in eight western countries:Individual and contextual effects. // Journal for the Scientific Study of Religion. – 2006. – VOL. 45.

– N 1. –P. 1-22.55Scheible, J., Fleischmann, F. Gendering Islamic religiosity in the second generation: Gender differences inreligious practices and the association with gender ideology among Moroccan- and Turkish-BelgianMuslims. // Gender & Society. – 2013. – VOL. 27. – N 3. – P. 372-395.5326гендерные установки в сфере оплачиваемого труда, чем в обществах западноготипа, а также в немусульманских восточных культурах, однако есть множествотонкостей, которые следует оговорить. Эти результаты показывают, чтоисламские общества действительно консервативны в вопросе трудоустройстваженщин, но не уникальны. Кроме того, между арабскими обществаминаблюдается огромный разрыв в паттернах поддержки равноправия на рынкетруда, который можно увидеть только при отдельном изучении этой группыстран.56 В таких обществах как Ливан и Марокко уровень гендерногоэгалитаризма невысок, но приемлем.

В аграрных обществах, например, вЙемене, гендерные установки как мужчин, так и женщин, остаются крайнеконсервативными. Меньший, но существенный разрыв наблюдается и междуевропейскими обществами.Список публикаций по теме диссертацииРаботы,опубликованныеавторомвведущихрецензируемыхнаучных журналах и изданиях, рекомендованных ВАК:1.

Костенко В.В. Теории миграции: от ассимиляции к транснационализму //Журнал социологии и социальной антропологии. 2014. Т. 17. № 3. С. 6276 – 1,2 п.л.Работы,опубликованныеавторомврецензируемыхнаучныхизданиях, входящих в международные реферативные базы данных исистемы цитирования:2. Костенко В.В. Гендерные установки мигрантов-мусульман в Северной иЗападной Европе // Социологические исследования.

2014. № 11. С. 52-59– 1 п.л. (Scopus).3. Kostenko V.V., Kuzmichev P.A., Ponarin E.D. Attitudes towards GenderEquality and Perception of Democracy in the Arab World // Democratization.Jamal, A., Tessler, M. Attitudes in the Arab World. // Journal of Democracy. – 2008. – VOL. 19. – N 1. –P.

97-110.56272016. Vol. 23. № 5. P. 862-891 (Scopus) – 1 п.л. (личный вклад автора – 0,4п.л.).4. Костенко В.В. Гендерные установки мигрантов-мусульман в ЗападнойЕвропе:многоуровневыйнеиерархическийанализ//Мониторингобщественного мнения: экономические и социальные перемены. 2017. №1.