Диссертация (Библейский текст в творчестве Н. В. Гоголя), страница 4

Малиновский писал ему:«Благодарю Вас за все вообще, о чем надо говорить долго, и в особенности за книгу,которую Вы мне подарили, за Библию. Я желал ее, предчувствуя себе от нее добро,Вы же привели в исполнение то желание, которое могло затеряться среди тысячи емуподобных. Смотрю на Ваш подарок и вижу, что в руках у меня сокровища, которые,если даст Бог, могут принести мне пользу – мне нельзя Вас не благодарить»[Малиновский 1902: 85].В наброске к заключительной главе второго тома «Мертвых душ» писательобратился к современникам: «К стыду, у нас, может быть, едва отыщется человек,который бы прочел Библию, тогда как эта книга затем, чтобы читаться вечно...» (V,489).

Не только на словах, но и личным примером он призывал обратиться к СловуБожию. По преданию, писатель сам читал в Ницце А.О. Смирновой Псалтирь,Евангелие, Книгу Иова и некоторые Книги пророков [Гоголь в воспоминаниях...: II,351].19Гоголь не только изучал Библию и святоотеческую литературу, но и делалвыписки. Такой метод чтения – с выписками – можно назвать «келейным», имтрадиционно пользовались, например, многие монахи [См.: Воропаев 2014: 39].Помимо многочисленных выписок из творений святых отцов сохранилосьавтографы с выписками из Псалтири. Один из них сделан на церковнославянскомязыке, содержит 15 псалмов и предназначался, по предположению В.А, Воропаева,А.О.

Смирновой. Сейчас он хранится в Рукописном отделе Пушкинского Дома.Второй находится в гоголевском фонде Российской государственной библиотеки.В статье «В чем же наконец существо русской поэзии и в чем ее особенность»Гоголь замечал: «Еще тайна для многих этот необыкновенный лиризм – рожденьеверховной трезвости ума, – который исходит от наших церковных песней иканонов…» (VI, 195).

А в статье «Предметы для лирического поэта в нынешнеевремя» Гоголь писал, обращаясь к Н.М. Языкову: «Разогни книгу Ветхого Завета: тынайдешь там каждое из нынешних событий, ясней как день увидишь, в чем онопреступило пред Богом, и так очевидно изображен над ним совершившийсяСтрашный суд Божий, что встрепенется настоящее» (VI, 68).Как человек с чуткой поэтической душой Гоголь особенно ценил псалмы св.пророка Давида. «Перечти их внимательно, – писал он Н.М.

Языкову 15 февраля1844 года из Ниццы, – или, лучше, в первую скорбную минуту разогни книгунаудачу, и первый попавшийся псалом, вероятно, придется к состоянию души твоей.Но из твоей души должны исторгнуться другие псалмы, не похожие на те, из своихстраданий и скорбей исшедшие, может быть более доступные для нынешнегочеловечества…» (XIII, 329–330).Гоголь с юношеских лет стремился привести свою жизнь в соответствиеевангельским заветам, а позднее – донести эти истины до читателей и друзей черезсвои произведения и письма. Уже в юном возрасте он запомнил заповедь апостола«помнить нищих» (Гал. 2: 10), старался исполнить завет Христов – «просящему у20тебя дай, и от хотящего занять у тебя не отворачивайся» (Мф. 5: 42).

Один изсоучеников писателя, В.И. Любич-Романович, в частности, вспоминал: «...душа еговсегда была отзывчива к ближнему. Так, например, он никогда не мог пройти мимонищего, чтобы не подать ему, что мог, если имел, и всегда говорил просившему унего подаяния «извините», когда нечего было вложить ему в руку» [Гоголь ввоспоминаниях...: I, 564]. В «Размышлениях о Божественной Литургии» он писал:«Задолжали мы Самому Творцу в лице братии наших, Который ежедневно иежеминутно в образе их протягивает нам руку Свою, надрывающим всю душувоплем умоляя о милости и милосердии» (VI, 384).Евангельская любовь, считал Гоголь, должна лежать в основании отношениймежду людьми. «Истинно христианская помощь не в одном денежном подаянии, –поучал он сестру Ольгу Васильевну в письме от 20 января 1847 года, – это ещенебольшая помощь.

Избавить от нужды, холода, болезни и смерти человека, конечно,есть доброе дело, но избавить от болезни и смерти его душу есть в несколько разбольшее. Обратить преступного и грешника ко Господу – вот настоящая милостыня,за которую несомненно можно надеяться получения небесного блаженства. Ибо тысама уже, вероятно, узнала из Евангелия, что на небесах больше радуютсяобратившемуся грешнику, чем самому праведнику. А для этого подвиги тебепредстоят на всяком шагу, обратись только вокруг себя» (XIV, 48).В своей жизни (особенно в последнее десятилетие) Гоголь исполнялевангельский принцип нестяжания, о котором говорил Спаситель: «Если хочешьбыть совершенным, пойди, продай имение твое и раздай нищим; и будешь иметьсокровище на небесах» (Мф. 19: 21).

Он не имел своего дома, а от своей частиродного имения в Васильевке отказался в пользу матери и сестер. Последние годыжизни он жил у друзей, – сегодня у одного, завтра у другого. Но при этом он непрекратил помогать нуждающимся в помощи. Личное имущество Гоголя, оставшеесяпосле его смерти, состояло всего лишь из нескольких десятков рублей серебром,21книг и старых вещей. И в то же время созданный им фонд «на вспоможение бедныммолодым людям, занимающимся наукою и искусством» [Воропаев 2014: 65],составлял более двух с половиной тысяч рублей.«Нищенство есть блаженство, которого еще не раскусил свет, – говорилГоголь. – Но кого Бог удостоил отведать его сладость и кто уже возлюбил своюнищенскую сумку, тот не продаст ее ни за какие сокровища здешнего мира» (VI, 124–125).

Своей сестре Елизавете Васильевне он советовал: «Милая сестра моя, любибедность. Тайна великая скрыта в этом слове. Кто полюбит бедность, тот уже небеден, тот богат» (из письма от 14 июля 1851 года) (XV, 421). В письме историкуМ.П. Погодину, написанному спустя три месяца после кончины единственного сына,Мария Ивановна Гоголь вспоминала: «...у него ничего не было в большомколичестве, он говорил: блажен, кто все состояние свое имеет при себе – не боитсяни огня, ни воров» [Гоголь в воспоминаниях...: I, 133].В приеме странников в своем доме писатель следовал завету св. апостолаПавла: «Страннолюбия не забывайте, ибо чрез него некоторые, не зная, оказалигостеприимствоАнгелам»(Евр.13:2).Примечательно,чтонаполяхпринадлежавшей ему Библии Гоголь против этого стиха написал: «Наставленье, какбыть со всеми».

В письме 1846 года к матери и сестрам он просил, чтобы «дом идеревня их походили скорей на гостиницу и странноприимный дом, чем наобиталище помещика; чтобы всякий, кто ни приезжал, был ими принят как родной исердцу близкий человек» (VI, 555–556).Именно Евангелием проверял Гоголь все свои душевные движения. В егобумагах сохранилась запись на отдельном листе: «Когда бы нас кто-нибудь назваллицемером, мы глубоко оскорбились бы, потому что каждый гнушается этим низкимпороком; однако, читая в первых стихах 7-й главы Евангелия от Матфея, не укоряетли совесть каждого из нас, что мы именно тот лицемер, к которому взываетСпаситель: Лицемере, изми первее бревно из очесе твоего.

Какая стремительность к22осуждению...» (VI, 406–407).Слово Божие сопровождало Гоголя до самой смерти. Самые последниеслова, начертанные его рукой, отсылают нас к Евангелию: «Молюсь о друзьях моих.Услыши, Господи, желанья и моленья их. Спаси их, Боже. Прости им, Боже, как имне, грешному, всякое согрешенье пред Тобою. Аще не будете малы, яко дети, невнидете в Царствие Небесное. Помилуй меня, грешного, прости, Господи! Свяживновь сатану таинственною силою неисповедимого Креста! Будьте не мертвые, аживые души.

Нет другой двери, кроме указанной Иисусом Христом, и всяк прелазайиначе есть тать и разбойник. Как поступить, чтобы признательно, благодарно и вечнопомнить в сердце моем полученный урок? И страшная История Всех событийЕвангельских» (VI, 412–414).На памятнике Гоголю, по предложению С.П. Шевырева, были начертаны двебиблейские цитаты. Первая из них – из пророка Иеремии: «Горьким словом моимпосмеюся» (Иер. 20: 8). Этот стих из Священного Писания, помещенный нанадгробной плите из черного мрамора и ныне наиболее часто цитируемый, пословам писателя П.Г. Паламарчука, «замечательно отразил союз художественнойправды с пророческим служением, в котором сам Гоголь видел смысл своеготворчества» [Паламарчук 1990: 389]. Другая цитата «Ей, гряди, Господи Иисусе»,взята из Апокалипсиса (Откр.

22, 20), эти слова впоследствии были выбиты нанадгробном камне (так называемой Голгофе). Они выражают, без сомнения, «самоеглавное в жизни и творчестве Гоголя, особенно последнего десятилетия: стремлениек стяжанию Духа Святого и приготовление своей души к встрече с Господом»[Воропаев 2014: 265].23§ 2. Н.В.

Гоголь и традиция обращения русских писателей к БиблииПричины обращения Гоголя к Библии связаны не только с православнымвоспитанием писателя, с детства знакомого со Священным Писанием, но и сфундаментальными свойствами всей отечественной культуры, вбирающей в себяевангельское слово и являющей собой «магистральное направление в историирусской литературы» [Тарасов 2011: 2].