3 (Восприятие времени при аффективных расстройствах в позднем возрасте)

отзыв официАльного оппонентА кандидата психологических наук, доцента, профессора кафедры общей и экспериментальной психологии департамента психологии факультета социальных наук ФГАОУ ВО «Национальный исследовательский университет «Высшая школа экономики» Молчановой Ольги Николаевны о диссертации Микеладзе Лики Игоревны «Восприятие времени при аффективных расстройствах в позднем возрасте», представленной на соискание ученой степени кандидата психологических наук по специальности 19.00.04 — Медицинская психология (психологические науки) Диссертация посвящена важной и актуальной теме — изучению особенностей восприятия времени при депрессиях позднего возраста.

Актуальность темы исследования обусловлена возрастающим интересом к геронтологическим проблемам человекознания, что связано как с тенденцией современного общества к постарению населения, так и с ростом частоты депрессий на этапе позднего возраста. Автор справедливо отмечает, что депрессивные расстройства в позднем возрасте усугубляют течение соматических заболеваний, присущих пожилым людям, способствуют их социальной изоляции, снижают ощущение психологического благополучия и, следовательно, качество жизни пожилых людей. Исследование эмоциональных и когнитивных изменений, свойственных поздним депрессиям, предполагает изучение особенностей временной перцепции, поскольку восприятие и переживание времени может рассматриваться как необходимый личностный ресурс, выступать регулятором организации деятельности.

Научная новизна и теоретическое значение работы заключаются в следующем. Диссертационная работа Л.И. Микеладзе задает новый ракурс в изучении проблемы восприятия времени, обосновывая возможность описания восприятия времени как высшей психической функции. Разработана многокомпонентная модель восприятия времени как психологической функциональной системы, позволяющая исследовать восприятие времени как целостный процесс, выявлять нарушенные и сохранные звенья функциональной системы, прояснять механизмы компенсации затруднений, возникающих в период позднего возраста.

Впервые проведено масштабное изучение особенностей восприятия времени при нормальном старении и при депрессиях позднего возраста: автор изучает проспективную оценку коротких, незаполненных интервалов, ретроспективную оценку длительных, заполненных деятельностью интервалов, временную перспективу личности, субьективную скорость течения времени; анализирует связь восприятия времени с рядом параметров других психических функций, с уровнями ситуативной и личностной тревожности, латеральными предпочтениями испытуемых, с вариантами нейропсихологической дисфункции.

Структура работы. Диссертация состоит из введения, пяти глав„ выводов, заключения, списка литературы и приложений. Следует подчеркнуть проведенный Л.И. Микеладзе обширный анализ отечественной и зарубежной литературы — проанализировано 520 источников, из них 135 — на иностранном языке. Обращаясь к иеоретической части диссертации„хочется отметить обьем и масштабность предпринятого литературного обзора, последовательность и логичность проведенного диссертантом анализа. Автор анализирует различные концепции времени; «виды» времени; теоретические разработки и эмпирические исследования «субьективного» времени и «временной перспективы»; методы психологического исследования восприятия времени; различные модели восприятия времени; мозговые механизмы восприятия времени; связь феномена психологического времени с личностью в рамках типологического, каузального, мотивационного, возрастно-психологического, событийного и нарративного подходов; этнологию, патогенез, клинические проявления и психологические теории расстройств депрессивного спектра; восприятие времени при аффективных расстройствах; клинические и психологические аспекты нормального старения, депрессии позднего возраста.

Многообразие и многоаспектность проанализированного материала по теме исследования не только отражают крайнюю сложность и противоречивость картины теоретического осмысления феномена времени, но и позволяют выдвинуть идею о возможности рассматривать восприятие времени как высшую психическую функцию, а также приводят автора к созданию модели восприятия времени как функциональной системы, позволяющей осуществить комплексный, целостный анализ изучаемого процесса. Данные итоговые заключения предопределяют как новизну и теоретическую значимость исследования, так и известную гипотетичность предлагаемой в работе линии теоретического и эмпирического осмысления проблемы. В эмпирпчаскоя" части работы диссертант поставил перед собой действительно сложную задачу, которая сводилась к проведению многомерного исследования, учитывающего полный анализ особенностей восприятия времени в позднем возрасте, исследование связей восприятия времени с другими когнитивными функциями, с личностной и ситуативной тревожностью, с рядом клинических показателей.

В итоге собрано и скрупулезно обработано и проанализировано большое количество эмпирического материала. Подробно раскрывая особенности восприятия времени у психически здоровых респондентов и у больных депрессиями, автор обсуждает различия в выполнении временных проб в двух исследуемых группах. Установлено, что вопреки традиционному взгляду о «замедлении» восприятия времени у больных депрессиями„существует скорее обратная тенденция. Весьма интересным представляется содержащийся в работе анализ выявленных значимых различий в выраженности компонентов временной перспективы: в клинической группе более выражено «Негативное прошлое» и «Фаталистическое настоящее» и менее выражено «Будущее».

Однако мы едва ли можем согласиться с автором о наличии у здоровых испытуемых «сдвига в будущее» (по фактору «Будущее» среднее значение равно 3,9, по фактору «Позитивное прошлое» вЂ” 3,7; разница явно несущественная), скорее эти данные говорят о сбалансированности временной перспективы у здоровых и, возможно, о начале «сдвига» в сторону ретроспективы. Заслуживающим внимания представляется предположение автора об отсутствии позитивного влияния личного жизненного опыта на продуктивность временных оценок и об увеличении влияния эмоций, вызываемых той или иной ситуацией, на переживание скорости течения времени при депрессиях позднего возраста. Таким образом, можно предположить, что на восприятие времени у здоровых испытуемых большее влияние оказывают личностные и когнитивные ресурсы, у лиц с поздними депрессиями — эмоциональная сфера.

Каждый из изучаемых параметров восприятия времени находит подробное обсуждение в тексте работы. Автор убедительно доказывает, что существуют общие закономерности в восприятии времени в позднем возрасте, при депрессиях происходит лишь их «заострение» и дезорганизация некоторых параметров восприятия времени. В диссертации показано, что личностная тревожность не связана с восприятием времени, а ситуативная тревожность связана с «усилением» характерных для здоровых людей позднего возраста тенденций к переоценке и недоотмериванию коротких интервалов и пессимистическому восприятию прошлого опыта.

Автор предлагает рассматривать ситуативную тревожность как опосредующий фактор в «заострении» у лиц с поздними депрессиями некоторых тенденций, свойственных здоровым респондентам. Однако кажется, что вывод, сделанный в автореферате о том, что «в большинстве случаев депрессия являлась ведущим фактором, связанным с временными показателями...» 1с.30) излишне категоричен, так как в диссертации на страницах 90-91 автор указывает, что «согласно результатам многофакторного А»10ЧА, именно уровень тревожности оказывается значимым фактором 1нри отяиеривании субьективнои минуты~), по сравнениго с диагнозом «депрессия» тр<0,01)», такой же результат получен для оценок десятиеекундного интервила; кроме гого, делается вывод о том, что «именно ситуативная тревожность, а не факт наличия депрессии, вносит наибольший вклад в повышение значения по данному фактору [«11егативное прошлое»1 (р<0,05, согласно многофакторному АХОУА)»; на субьективное ускорение течения времени в ситуации наличия свободного времени, также, как на высокие значения по фактору «Гедонистическое настоящее» равное влияние имели оба фактора - диагноз «депрессия» и высокая ситуативная тревожность...».

Важно подчеркнуть, что в работе раскрыты связи между восприятием времени и результатами выполнения нейропсихологических проб в контрольной и клинической группах, а также связь различных типов мозгового дефицита с особенностями оценки и отмеривания временных интервалов в клинической группе. В частности, констатируется связь пространственного дефицита с нарушениями восприятия времени вне зависимости от психического статуса, что, по мнению автора, связано со снижением роли правого полушария в обеспечении когнитивных процессов. Показано, что в контрольной группе восприятие времени в основном связано с особенностями памяти и внимания, а в клинической — с параметрами праксиса, а также особенностями восприятия и рисунка часов.

Проведенный автором многоаспектный, детальный анализ полученных в эмпирическом исследовании результатов может существенно расширить теоретические представления об особенностях восприятия времени в позднем возрасте, внося тем самым вклад в развитие геронто психологии, нейропсихологии и общей психологии. Таким образом, научная новизна исследовании и его теоретическая значимость определяется не только стратегией предпринятого теоретического анализа, но и суммой полученных новых эмпирических данных.