1 (Нейропсихологический синдром у больных с патологией мозолистого тела), страница 2

Вторая составляющая эмпирического исследования — это модификация, адаптация и применение экспериментальных методов, позволяющих выявлять тонкие особенности межполушарных взаимодействий в слухоречевой, гаптической и визуальной сферах. В диссертации использованы три экспериментальных подхода: метод дихотического прослушивания, метод фиксированной установки в гаптической сфере и метод перцептивного прайминга. Именно в экспериментальной части работы автором получены основные данные, которые легли в основу научных положений и выводов диссертации. Поэтому здесь уместно обратить внимание на факторы, которые обеспечивают достоверность результатов исследования. Важной особенностью экспериментального исследования, проведенного М.С. Ковязиной, явилось использование трех контрольных групп — наряду с нормативной выборкой в исследование были включены лица с односторонней (правой и левой) локализацией очага, что и позволило выявить специфичные для МТ симптомы и их сочетания.

Всего в исследовании приняли участие 453 человека. При этом, несмотря на редкость изолированной патологии МТ, размер группы испытуемых с патологией МТ составил 49 человек, что представляется вполне достаточным для надежного качественного и статистического анализа данных. Па основе тщательного анализа литературы автором была проведена модификация использованных методик, учитывающая возможные источники артефактов. Для обработки данных применялся непараметрический критерий.

Результаты статистического анализа подробно представлены в приложениях и хорошо иллюстрированы в тексте главы 4. В результате проведенного исследования автору удалось показать различную информативность использованных экспериментальных приемов для выявления качественной специфики поражения МТ.

При этом наибольшую ценность с практической и теоретической точки зрения автор приписывает исследованию перцептивного прайминга, несколько меньшую диагностическую значимость — результатам исследования установки. Методику «дихотическое прослушивание» М.С. Ковязина оценивает как неинформативную для решения поставленных в диссертации задач. Здесь хотелось бы отметить, что в диссертации М.С. Ковязиной представлен очень детальный сравнительный анализ результатов исследования дихотического прослушивания в группах с разной локализацией патологического очага (в МТ и каждом из полушарий мозга). Учитывая, что данная методика очень широко применяется в различных исследованиях, значение данных, полученных автором на этом этапе работы, не сводится только к отрицательному результату. На мой взгляд, они дают новый импульс (и новые факты) для размышления о лежащих в основе особенностей выполнения этой задачи нейропсихологических механизмах и, как следствие, о механизмах латерализации психических функций в целом.

При обсуждении двух других экспериментальных задач также представляется важным остановиться на проблеме латерализации психических функций. Соискатель обращается к ней при анализе результатов исследования межполушарных взаимодействий в гаптической сфере, выделяя регуляторное («левополушарное») и мнестическое («правополушарное») звенья в структуре фиксированной установки. Это помогает автору в дальнейшем обосновать одно из основных положений диссертации — о сочетании в структуре нейропсихологического синдрома при МТ симптомов поражения задних ассоциативных зон правого полушария и передних левого.

Проблема домин антности полушарий, на мой взгляд, должна была бы быть рассмотрена соискателем и при исследовании перцептивного прайминга. Есть основания полагать, что прайминг-эффекты при предьявлении стимулов в разные полушария мозга могут быть асимметричными и зависеть от специализации полушария на обработке информации о данном виде стимулов. В работе М.С.

Ковязиной праймами и мишенями служили изображения лиц. Существуют многочисленные данные о доминантности правого полушария по обработке информации о лицах. Более того, показано, что при некоторых условиях, в случае использования в качестве праймов изображений лиц, прайминг-эффекты обнаруживаются при предъявлении стимулов в правое полушарие, а при предъявлении в левое отсутствуют. Также асимметричен и перенос: предъявляемый в правое полушарие прайм облегчает узнавание мишени, предъявляемой в левое полушарие, но не наоборот (Воигпе, Но1е, 200б).

Хотя имеются отдельные публикации о том, что информация о любом прайме (пространственном„вербальном) переносится справа налево„все же было бы небезынтересно сравнить полученные в диссертации с помощью лицевых стимулов результагы с результатами выполнения дополнительных вариантов задачи, в которых бы использовались различные сочетания лицевых и вербальных праймов и стимулов-мишеней. В главе 5 «Синдромный анализ нарушения межполушарного взаимодействия при различной по этиологии патологии мозолистого тела» обсуждаются преимущества синдромного нейропсихологического подхода к анализу нарушений психической деятельности при патологии МТ; на основе полученных данных проводится нейропсихологическая квалификация выявленных у лиц с патологией МТ симптомов и анализ психологического содержания фактора межполушарного взаимодействия, связанного с МТ. На мой взгляд, наиболее важным и интересным с мультидисциплинарной, эволюционной точки зрения теоретическим результатом работы М.С.

Ковязиной является положение о том, что «МТ вносит свой вклад в сложный процесс «формирования и воспроизведения поведенческих актов». Именно этот процесс, названный Э.А. Костандовым (2004) процессом «самодетерминации», и является фактором межполушарного взаимодействия, обеспечиваемым функционированием МТ» (с. 277). Это положение хорошо согласуется с рядом современных данных и представлений, развиваемых в других отраслях нейронауки. Среди них отмечу представления о роли МТ в синхронизации электрической активности различных нейронных ансамблей„обеспечивающих текущую деятельность, т.е. конкретные поведенческие акты. Также, на мой взгляд, это положение перекликается с данными об особенностях структурного и функционального развития МТ в онтогенезе, указывающими на более позднее созревание тормозных функций волокон МТ по сравнению с активирующими и высокую межиндивидуальную вариативность размеров и строения МТ, Последнее обстоятельство предполагает вклад МТ в пластические изменения организации ЦНС и нервных сетей, лежащих в основе психической деятельности, в процессе нормального онтогенетического развития и отчасти может объяснить стертость симптомов поражения МТ при его врожденной патологии.

Таким образом, обоснованность выводов н положений, представленных в главе 5 и заключении, обусловлена их соответствием полученным данным, применением методологии синдромного анализа к результатам эмпирических исследований, а также конвергенцией с представлениями о роли МТ, которые накапливаются в других областях нейронауки. Высоко оценивая диссертационное исследование М.С. Ковязиной, хотелось бы, тем не менее, высказать следующие критические соображения. 1. В теоретико-аналитической части диссертации (глава 2, с.

51, 116, 128, 142) имеются ссылки на собственные экспериментальные работы автора. Ряд этих работ можно найти также в представленном в автореферате списке публикаций автора по теме исследования. Такое построение диссертации вносит некоторую путаницу. На мой взгляд, все данные, полученные автором н упоминаемые в теоретических главах диссертации, - и те, которые соискатель совершенно справедливо рассматривает как часть собственного эмпирического исследования по теме диссертации, и те, которые он ие включает в ~исло та~~~~~, - должны быть изложены в эмпирической части. Это добавило бы работе в целом еще больше стройности, эмпирической части — широты охвата психических функций, а также дало бы соискателю возможность обратиться к онто генетическому аспекту роли МТ в межполушарных взаимодействиях при обобщении полученных результатов. 2. Относительно эмпирической части исследования хотелось бы указать на следующее обстоятельство.

Несмотря на явное пересечение групп испытуемых, выполнявших разные экспериментальные задачи, автор не анализирует связи между особенностями выполнения этих задач. По моему мнению, анализ таких связей обогатил бы представления об описанном соискателем нейропсихологическом синдроме при патологии М'1'. Его результатом явились бы дополнительные данные о взаимоотношении разных симптомов, входящих в структуру этого синдрома, что облегчает и усиливает их нейропсихологическую квалификацию.

3. Формулируя одно из основных положений диссертации, автор пишет: «МТ обеспечивает связи не столько между гомотопическими областями и зонами левого и правого полушарий, сколько между ассоциативными зонами коры головного мозга» (с. 277). Понятно желание автора подчеркнуть новизну предлагаемого взгляда на функции и механизмы действия МТ, в определенной мере противопоставить его существовавшим ранее. Однако многочисленные структурные особенности МТ, полно описанные автором в первой главе, в частности, такие как наличие в его составе волокон, отличающихся диаметром и миелинизацией, различное эволюционное происхождение сплениума и остальной части МТ, различия в функциях соединяемых проходящими через МТ волокнами регионов полушарий, - все это позволяет рассматривать МТ как орган с многообразными функциями, которые, к тому же, распределены между его частями.