На такой почве и сложилась у нас устойчивая идентификация: «мы» – это те, кто не любит и боится китайцев, те, кто лучше них, но, по непонятным причинам, беднее. «Мы» – хорошие, «они» – плохие. Идентификация в качестве антикитайца предстает весьма эффективной. Постепенно у нас формируется нечто целое, вобравшее в себя и исходный образ региона-крепости, и образ первопроходцев, российский ДВ снова изображается как оплот европейской культуры в Азии, «передовая» столкновения цивилизаций. Самое поразительное, что подобная ситуация не порождает конфликтов, вооруженных столкновений, во всяком случае – пока. Это, как правило, из-за того, что кроме взаимной неприязни существует и взаимная заинтересованность.

Отношение к Китаю в разных регионах Сибири ДВ неодинаково и во многом зависит от степени заинтересованности данного региона в экономических отношениях с этой страной, а также от позиции местной администрации. Антикитайские настроения наиболее сильны в Приморском и Хабаровском краях. В Сахалинской и Амурской областях ситуация несколько иная. Между тем опросы общественного мнения показывают, что позиция населения далеко не полностью совпадает с позицией региональной администрации. Так, во время опроса 1995 г. на юге Приморья о своем «хорошем» отношении к восточному соседу заявили более половины опрошенных, а о плохом – всего 13%. Статистические данные одного из недавних опросов общественного мнения свидетельствуют, что население России в целом положительно относиться к расширению сотрудничества с КНР. Так, 56% россиян видят в Китае дружественное государство, и лишь 18% находят его недружественным (применительно к США соответствующие цифры – 32% и 53%, а к Японии – 56% и 27%). 40% россиян считают, что партнерские отношения с КНР важнее, чем с США, тогда как противоположного мнения придерживаются только 28%.

Несомненно, и в Сибири, и на ДВ есть немало людей уверенных во взаимовыгодном характере российско-китайского экономического сотрудничества. Публикуются объективные статьи по истории российско-китайских контактов, выходят работы, посвященные российско-китайским отношениям. Даже бытовая неприязнь к китайцам нивелируется экономической заинтересованностью. Необходимость контактов с соседями диктует свои законы. Ни одна из современных дальневосточных территорий не мыслит своей жизни без южного соседа. Большинство россиян-дальневосточников носят китайскую одежду, пользуется китайскими лекарствами, смотрит антикитайские выступления по местных лидеров по китайским телевизорам. но речь идет не только о китайском ширпотребе, заполонившем весь мир. Русский ДВ и Северный Китай связаны множеством нитей, каждая из которых важна и для Китая, и для России. Во многих дальневосточных городах открыты клиники «традиционной китайской медицины». Поездка в китайский Далянь считается лучшим способом провести отпуск. Если житель Хабаровска или Владивостока хочет вкусно и недорого поесть, он отправляется в Китайский ресторан.

Да и для китайцев из северных провинций Амурская область, Приморье, Хабаровский край стали «родными». Огромное количество фирм и фирмочек работают на русский рынок. Дальневосточный экспорт леса давно уже превратился в китайский. Если, пересекая границу Хабаровского края и Еврейской автономной области мы наткнемся на возделанные участки земли, можно не сомневаться – их возделали китайские арендаторы. И в самом Китае охотно нанимают специалистов из России. Немало зданий в Харбине, Даляне, Мудандзане построены по проектам российских архитекторов. В Китае открываются гостиницы с характерными названиями «Москва», «Ленинград», «Россия» и т.д., где организуется отдых «челноков» с учетом специфики их работы, горячее питание по минимальным ценам. Обслуживание туристов из России – один из основных источников дохода местного населения. Создана сеть ресторанов, особенно значительная в провинции Хейлудзян, где кухня, обслуживание, интерьер рассчитаны на русских клиентов. В них отражены идеальные представления о Китае как о стране загадок, восточной сказке. Сама рецептура блюд ориентирована на европейские вкусы, но предлагает максимум «экзотических ингредиентов».

Возникают особые виды деятельности, свойственные только приграничью. Например, «помогаи» – это китайцы, которые выполняют при русских «челноках» роль проводников, носильщиков, охранников. Для многих жителей приграничных регионов китайская торговля – единственная возможность заработать. В Амурской, Иркутской областях, Хабаровском крае и Приморье, наряду с «китайскими ресторанами» для русских, появляются китайские рестораны для китайцев. Многие общежития техникумов и вузов улучшают свое материальное положение, преобразуя отдельные этажи под гостиницы для китайских торговцев, представляя им складские помещения. «Гости» из Китая помимо крупных помимо крупных бизнесменов, государственных чиновников и «челноков», представлены еще одной группой – гастарбайтеров, которым при найме на работу нередко отдается предпочтение перед российскими, например, при строительстве и ремонте квартир. Считается, что они более прилежны, не пьют, не предъявляют претензий к условиям труда.

Таким образом, создается особое пространство взаимодействия, не русское и не китайское, которое позволяет жителям приграничных территорий контактировать, осуществлять совместную деятельность, жить рядом, но не вместе.

Бесспорным является то, что и Китай заинтересован в нас, и наше элементарное существование без экономического взаимодействия с Китаем будет значительно осложнено. Интерес двух стран друг к другу насчитывает уже не одно столетие. И очень важно не потерять его. Но кроме интереса, есть еще и неприязнь к китайцам. Она тоже передавалась от поколения к поколению долгое время. Сегодня выделяют два направления российско-китайского сотрудничества. Первое из них – углубление доверия. Здесь надо воздействовать на молодое поколение, не рассматривать в учебниках наши государства как враждебные, добиваться окончательных решений при рассмотрении вопросов, исполнять договоренности. Второе – концентрация на стратегических проблемах, таких как соразвитие китайской и российской экономик. Для развития обоих направлений главным препятствием становится идеология наших двух государств. Если мы будем следовать только идеологическим моментам (слухи о грядущей китайской экспансии, о том, что Россия может превратиться в сырьевой придаток Китая), то мы можем упустить уникальный шанс расширить экономическое сотрудничество, которое выгодно двум странам. Но идеология эта есть и ее никуда не денешь.

Конечно, было бы хорошо, если бы удалось воспитать у соседей толерантное отношение друг к другу. Но понятно, что в ближайшие годы этого не произойдет. Значит, нужно просто учиться жить рядом. «Ведь чем дольше люди живут бок о бок, тем меньше шансов, что они возьмутся за оружие. Когда ружье очень долго висит на стене, оно может совсем заржаветь и …не выстрелить».

3. Восприятие современного Китая и его достижений

Вот и закончился XX в. Он оставил у нас за спиной рождение и слом идеологий, мировые войны с атомными бомбами, сброшенными на мирные города, вдохновляющий взлет техники и науки и многое другое. И как это и должно быть на рубеже веков всех интересовала одна и та же тема – будущего. Многие умы России и всего мира были заняты подведением итогов и составлением прогнозов на будущее, чтобы попытаться дать ответ на вопрос: «Что век грядущий нам готовит»?

На пороге XXI в. концепция «многополюсности» мира приобретает широчайшую популярность. Это новое явление международной жизни характеризуется усилением взаимозависимости государств, новым измерением фактора мощи. Прежнее соперничество суверенных государств приняло форму борьбы против угрозы господствующей «однополюсности». Уолтс по этому поводу писал: «Всем, кроме жертв близорукости, на горизонте видна многополярность… Китай и Япония уже идут по этому пути». Однополярный мир признается нестабильной системой.

В современном мире наблюдается усиление взаимозависимости государств и возрастает роль знаний и новых технологий. Ни одна страна, ни одна национальная экономика мира не может успешно развиваться без сотрудничества с заграницей, без глубокой интеграции в мировые рынки. Наглядным и убедительным примером правильности и актуальности этого направления служит двадцатилетний опыт Китая в проведении политики экономической открытости, что позволило привлечь свыше 400 млрд. долларов инвестиций и создать мощные стимулы социально-экономического развития страны. И это еще далеко не предел. Так, по китайским прогнозам к 2050 г. страна будет как минимум «средних размеров державой». И во второй половине века она раскроет свой глобальный потенциал.

Неслучайно в СМИ этого периода то и дело встречались версии о наступлении «века Китая». За последние два десятилетия страна преобразилась. Такое «превращение золушки в принцессу» – редкий случай для мировой истории. Китай стали называть несомненным кандидатом в будущий мировой полюс. К тому же, по своим демографическим и географическим показателям он уже является великой державой и региональным центром влияния.

Хотелось бы отметить, что вплоть до XIX в. Европа и Азия были разделены гигантским пространством и цивилизационными барьерами, т. к. не существовало всемирной системы международных отношений. В силу этого можно считать, что Китай был в своем огромном АТР единственной супердержавой, соизмеримой по степени могущества с Римской империей. Причем, Китай приобретал роль сверхдержавы на протяжении двух тысяч лет несколько раз. Рим и Китай обладали не только экономической и военной мощью, высоким уровнем организации общественной жизни и государства, но культурным преобладанием в своих регионах.

Многие аналитики предположили, что, если КНР удастся избежать серьезных внутренних конфликтов и спада в экономическом росте, то Китай сможет составить серьезную конкуренцию США. Арена соперничества переместиться из Атлантики и Европы в Азию и на Тихий океан, а Китай и США станут примерно равновеликими полюсами биполярного мирового порядка. Из истории нам уже известен случай биполярного миропорядка: результатом идеологического противостояния США и СССР стала холодная война. По мнению индийской газеты «Хиндустан Таймс», геополитическая картина мира останется биполярной, но будет определяться противостоянием США не с Россией, а с Китаем.

Отчетливо можно проследить тот факт, что на пороге нового века меняется баланс мощи между крупными государствами, представляющими различные цивилизации. Так, Ю. Кашлев писал: «К 2020 г. Китай станет самой крупной экономикой мира. Это не означает, что по своему военно-политическому весу или по уровню жизни Китай превзойдет США и Европу. Но он уже не даст Вашингтону единолично командовать миром».

США никогда не были в состоянии играть роль единого организующего центра. Для этого у державы нет ни мощи, ни морального авторитета, зато присутствует национальный эгоизм. Претензии США единолично или с небольшой группой своих союзников решать судьбы мира, как это всегда бывало в прошлом, побуждают другие крупнейшие державы к сближению и попыткам противопоставить этой тенденции концепцию многополярности. Еще на конференции в Гарварде в 1997 г. исследователи отмечали, что элиты стран, в которых проживают две третьих мирового населения (Россия, Китай, Индия), воспринимали США как величайшую внешнюю угрозу своим обществам. Участник из России определил американскую политику как «принудительное сотрудничество». Китаец же заметил, что руководство КНР считает политику Вашингтона главной угрозой миру и стабильности.

Кроме этого главенство США требует утверждения всемирной роли английского языка. Реальность же нам показывает уменьшение во второй половине XX в.числа говорящих по-английски с 9,8% земного населения до 7,6%. Между тем, журнал «Полис» приводит статистические данные того, что доля землян, говорящих на всех диалектах китайского языка, равна 18,8%.

Возможная перспектива соперничества США и КНР у многих российских экспертов вызвала опасения в том, что Россия может оказаться в эпицентре весьма сложного переплетения интересов. К моменту, когда это возникнет, Россия должна стать самым мощным нейтральным государством. «Присоединиться к тому или другому государству было бы неправильным выбором» – писал главный редактор газеты «Международная жизнь» В. Третьяков.

Но, чтобы подняться на уровень мощного нейтрального государства, сейчас России нужно активное взаимодействие и с Азией, и с Европой. Односторонняя направленность развития контактов может принести нам немало бед. Рисуя приоритеты России, А. Пушков подчеркивал, что нам следует вдохновиться опытом Китая, которому удалось не теряя самостоятельности во внешней политике, обеспечить приток западных и американских инвестиций в свою экономику. И теперь США хорошо подумает, прежде чем идти на коллизию с Пекином.

Несомненно, что политика экономической открытости нужна России для социально-экономического развития страны. Важную роль здесь играют визиты российского Президента В. Путина в Китай, Японию, Индию, КНДР, Вьетнам и др. Надуманные страхи, что Россию хотят «развалить, растащить», по сути, мало обоснованны. Если России не подняться экономически, она сама рискует стать причиной собственного разрушения и отката на обочину мирового развития. Слабая Россия может вызвать у Китая желание раздела ее территории, чтобы укрепиться за счет России для борьбы с Западом. Но при преодолении внутреннего кризиса, Россию можно рассматривать как естественного союзника Китая.

Важно помнить, что Китай наш сосед и партнер, т. к. нам нужны иностранные инвесторы. Российско-китайское взаимопонимание в ООН, в совете безопасности является важным шагом, стабилизирующим ситуацию не только в Азиатском регионе, но и на Ближнем Востоке. В отношении проводимой в Чечне операции против террористов Китай поддержал позицию России в ее суверенном праве решать свои внутренние дела. Россия, имея в виду вопросы о Тайване, Тибете, так же против вмешательства во внутренние дела Китая. В вопросе войны с Ираком Китай и Россия до самого последнего момента искали мирного выхода из кризиса, выступая за урегулирование проблемы политико-дипломатическими средствами. Россия является одним из поставщиков вооружений для армии КНР. В западной прессе по этому поводу высказывались, что Россия вооружает своего будущего противника. Что подтверждает их опасения, по поводу сближения Китая с Россией. Обозначилось повышение интереса Китая к проектам строительства газо- и нефтепромыслов на территории России. Намечается строительство трансконтинентальной железнодорожной магистрали.

К 2000 г. Китай вложил в экономику России примерно 100 млн. долларов и добился успехов в экспорте в Россию микроэлектроники и техники связи. В общем итоге за 2000 г. объем российско-китайской торговли возрос на 40% и превысил 8 млрд. долларов. Премьер-Министр М. Касьянов оценил товарооборот с Китаем в 2003 г. в 13–14 млрд. долларов. К этому времени Китай все еще оставался третьим торговым партнером России после Германии и США. А в 2004 г. Китай стал четвертым торговым партнером России, важным рынком для нашей продукции и источником товаров, позволяющим наполнять российский рынок, причем не только Сибири и ДВ, относительно дешевой потребительской продукцией. В 2005 г. Президент России и Председатель КНР с удовлетворением констатировали, что объем двусторонней торговли достиг новой рекордной отметки в 21 млрд. 230 млн. долларов. Они заявили, что высокие темпы роста товарооборота сохранятся также в будущем.

Согласованная позиция Москвы и Пекина является крайне важной сегодня не только для наших государств, но и для всего мира в целом. Мы выступаем против укрепления военных блоков, попыток оттеснить ООН от решения проблем международного мира, против силового давления. Благодаря этому стало возможным создание в июне 2002 г. новой международной структуры – Шанхайской организации сотрудничества. ШОС нужна для решения таких задач современности, как глобализация, опасность распространения ядерного оружия и ракетных технологий, международный терроризм, национальный сепаратизм, религиозный экстремизм, наркоопасность, организованная преступность.

В КНР находят отклик идеи диалога цивилизаций, взаимообогащение культур и систем ценностей, а к попыткам унифицировать ценности, культуру, поведенческие установки различных народов в соответствии с западными стандартами здесь относятся отрицательно. В Пекине не скрывают, что рассматривают попытки Запада привить китайскому населению свою идеологию, как циничное стремление ослабить КНР, подорвать морально политическое единство ее общества – связующую силу китайского патриотизма. Китайцы очень дорожат своей независимостью и самостоятельностью, которая далась их стране ценой больших жертв и усилий, поэтому они проявляют высокую осторожность и избирательность. Так, в последнее время в Китае выведен из обращения термин «духовное загрязнение», вызывавший острое неприятие на Западе, однако установка на противодействие этому явлению сохранилась.