Тем не менее, на Западе хорошо понимают, на чем базируются сегодняшние амбиции России. Именно поэтому усилия России по увеличению своего веса на международной арене воспринимаются как силовое давление, а не как результат устойчивого экономического роста. Россия воспринимается не как успешная, экономически развитая держава, а как страна, получающая «легкие» сверхдоходы от экспорта нефти, и проявляющая, кроме того, старые имперские амбиции. Поэтому построение современной, инновационной модели экономики является одной из приоритетных задач для России.

По-настоящему сильная держава — это держава, развитая, прежде всего, экономически. Экономика, несомненно, является базисом. Однако мощь государства определяется и другими факторами, которые могут быть как связаны, так и не связаны с экономикой. В числе наиболее важных индикаторов можно отметить территорию, население, военную мощь, а также такие нематериальные факторы, как национальный дух и характер. Если учитывать эти факторы, то становится понятно, что Россия по-прежнему остается одной из ведущих мировых держав. Обладая наибольшей по площади территорией, богатейшими природными ресурсами, прекрасными традициями и культурой, стойким, мужественным народом, Россия является одним из ключевых игроков на мировой арене. К этому стоит добавить также и второй по величине в мире ядерный арсенал. Однако для истинно могущественной державы необходимо, чтобы все вышеперечисленные критерии были сбалансированы, т.е. чтобы размер территории поддерживался соответствующим размером экономики, количеством населения и вооруженными силами. Ведь, как утверждал К.Хаусхофер, государство, не обладающее необходимой степенью самодостаточности, теряет контроль над своей территорией. Поэтому именно несбалансированность в сегодняшнем развитии России, когда политические амбиции превосходят экономические возможности, а огромная территория не соответствует населению и вооруженным силам, представляет для нашей страны одну из главных угроз в новом веке. Иными словами, сохранение территориальной целостности России — есть наиглавнейшая задача.

Сегодня мы переживаем не самый простой период в истории международных отношений. И в этих условиях России особенно важно сохранять накопленный еще в советское время потенциал. Прежде всего это касается вооруженных сил. В настоящее время ядерный арсенал России — это надежная гарантия защиты от любой агрессии, особенно с учетом того, что количество современных вооружений в российской армии составляет 20-30%, тогда как в наиболее современных армиях этот показатель равен приблизительно 70%. В сложившейся ситуации ядерное оружие остается едва ли не единственным средством обеспечения безопасности России. Российский ядерный щит продолжает выполнять сохраняет функцию сдерживания: ядерная доктрина США становится более агрессивной.

В настоящее время Америка готова применить ядерное оружие против стран, располагающих оружием массового уничтожения, в том числе с помощью превентивного удара. США вышли из Договора по ПРО 1972 года, а в конце 2009 года истекает срок Договора СНВ-1. США вряд ли будут склонны связывать себя какими-либо новыми обязательствами по сокращению ядерных вооружений с Россией, ибо очевидно, что ядерный арсенал нашей страны и так будет сокращаться в силу объективных причин. США не хотят быть связаны никакими двухсторонними договорами, поскольку в современной обстановке перед ними стоит ряд важных задач по обеспечению своих национальных интересов по всему миру. А для этого США потребуется весь спектр различных военных средств.

Обладание ядерным оружием важно для России еще и потому, что в последнее время наблюдается кризис режима нераспространения: все большее число стран желает обзавестись ядерной бомбой в качестве гарантии своей безопасности.

Более того, с окончанием холодной войны не прекратилась гонка вооружений. Напротив, наблюдается наращивание военных расходов по всему миру. В 2005 году мировые военные расходы составили свыше 1 трлн. долл. (в ценах 2003 года). С 1996 по 2005 гг. они возросли на 34%. Причем на 15 стран пришлось 84% всех мировых военных расходов. Львиная доля здесь, конечно же, принадлежит США — 48% всех расходов. Настораживает, что измеренные по паритету покупательной способности военные расходы Китая и Индии уже сейчас существенно превосходят расходы РФ.

Другой, весьма существенной угрозой для России является демографическая проблема. Начиная с 1993 года, в России наблюдается естественная убыль населения: смертность существенно превышает рождаемость. Эту печальную тенденцию не в состоянии переломить поток мигрантов. По прогнозам ООН к 2025 году население России составит менее 130 млн. чел. Особенно удручающим выглядит тот факт, что наибольшая депопуляция происходит в Азиатской части России. Это связано, в т.ч. с новой тенденцией во внутренней миграции. Если раньше основной вектор миграции в России был направлен с запада на восток, то теперь он сменился на прямо противоположный. Так, наибольший отток населения за период 1991-2000 гг. наблюдался из Дальневосточного Федерального округа и составил почти 670 тыс. чел. При этом к 2004 году население этого Федерального округа составляло всего 6,6 млн. чел. А ведь российский Дальний Восток соседствует с перенаселенной Японией и быстро растущим Китаем. Китай уже сейчас является, например, одним из крупнейших потребителей и импортеров нефти. В будущем истощение собственных ресурсов будет неизбежно подталкивать Китай к увеличению своего «жизненного пространства».

Очевидно, что в настоящее время Россия делает ставку на энергетику, однако, как уже было показано выше, данная отрасль не может быть опорой для долгосрочного развития страны. Хотя в краткосрочном периоде «нефтедоллары» могут помочь решить ряд задач по модернизации экономики, укреплению обороноспособности, решению демографической проблемы.

Несостоятельность концепции «энергетической сверхдержавы» ставит под сомнение также «особый путь» России, предлагаемый современными славянофилами. В настоящее время часто звучат призывы к возрождению в России империи, поскольку империя — фактически единственная приемлемая форма существования для российского государства. Новая Российская империя могла бы стать способом самоидентификации для всего российского народа, способом единения и возрождения былого российского могущества. В таком новой качестве Россия могла бы стать своеобразным «цивилизационным мостом» между Европой и Азией. Более того, империя для России – возможность сохранить свой суверенитет и независимость на международной арене. Ведь по сути на сегодняшний день в мире существует лишь несколько государств, претендующих на «полный суверенитет». Это США, Россия, Китай, Индия и Иран. Остальные государства уже являются частью других империй, безусловно, не колониальных, но современных, империй XXI века. Вновь став империей, Россия сможет вернуть и сохранить за собой статус великой державы.

Данная концепция представляется весьма интересной. Сильной ее стороной является постановка проблемы самоидентификации России, которая остро дала о себе знать после распада СССР. И, возможно, сегодняшняя многовекторность в российской политике связана с поиском того маяка, который мог бы служить ориентиром в дальнейшем развитии. Россия в качестве «цивилизационного моста» неизбежно обречена на то, что станет субъектом международных отношений, у которого не будет крепких союзнических связей ни с одним государством или блоком государств. Однако сможет ли Россия в одиночку противостоять вышеперечисленным вызовам, учитывая всю сложность сегодняшнего развития? Сможет ли наша страна дать отпор мощному Китаю в новом веке? Устоит ли Россия под напором НАТО, уже вплотную подступившего к нашим границам? Что если России не удастся добиться усиления своего влияния на международной арене и стать «цивилизационным мостом»? Не станет ли наша страна в этом случае объектом дележа в новом биполярном мире, где главными противоборствующими сторонами станут НАТО, с одной стороны, и наиболее мощные государства Азии, с другой?

Сложность развития в одиночку подталкивает Россию к тому, чтобы сделать окончательный выбор между Востоком и Западом. Направление интеграции здесь очевидно. При всей своей уникальности, Россия гораздо ближе к Западу, чем к Востоку. Мы имеем достаточно близкую шкалу ценностей, ведь и Россия, и западные страны исповедуют христианство. С другой стороны, культура Китая, культура мусульманских стран — это совершенно другие миры для России. Сомнительно, что эти страны станут воспринимать Россию в качестве своего ближайшего союзника. Более того, у России нет с Европой принципиальных противоречий, ни территориальных, ни экономических. Как правильно выразился В.Путин, мы с Евросоюзом просто «обречены» на партнерство в долгосрочной перспективе. С другой стороны, восток России — малозаселенная, экономически слабо развитая территория, и рано или поздно она станет объектом претензий со стороны Китая и Японии.

Разумеется, возникает вопрос, как искать пути интеграции с Западом, если Запад не готов видеть в нас равноправного партнера, если по-прежнему проводится политика «двойных стандартов», если США продолжают оказывать геополитическое давление на Россию, размещая вблизи России средства ПВО и вторгаясь в традиционные сферы влияния России на постсоветском пространстве? Здесь не может быть простых решений. Необходимо понимать, что на Западе (как, впрочем, и в России) многие все еще мыслят в терминах времен холодной войны. Выступить с критикой «потенциального противника» — хороший способ набрать дополнительные «очки» в политической борьбе внутри страны. Однако для нас наиболее важно сделать окончательный выбор. Необходимо раз и навсегда определить главный вектор развития нашей страны. Это могло бы дать мощный импульс и к пересмотру отношения к России на Западе.

Одной из главных проблем современной России является проблема самоидентификации. Именно поэтому в последнее время вновь разгораются споры между западниками и славянофилами. После распада Советского Союза Россия лишилась практически всех ориентиров в своем развитии. И сейчас многие в нашей стране пытаются вернуться к какой-либо национальной идее, которая сплотила бы нацию и дала импульс к новому развитию.

Хочется надеяться, что при выработке новой национальной идеи, будь то «энергетическая сверхдержава», новая империя, или «суверенная демократия», ее авторы будут трезво оценивать возможности России. В истории России было немало примеров, когда Россия взваливала на себя тяжелые миссии (например, по освобождению братьев-славян), заботясь о чужих судьбах или ставя перед собой глобальные мировые задачи. Однако при этом зачастую забывали о судьбе самого российского народа.

В связи с этим наиглавнейшей задачей является не спор о том, быть ли России с Европой, или же идти своим собственным путем. Важнейшей целью является обеспечение благосостояния российского народа, достижение уровня жизни, сопоставимого с развитыми странами. При этом всегда должны учитываться задачи сохранения территориальной целостности нашей страны и ее культурного наследия. Такая постановка проблемы позволяет взглянуть на противостояние западников и славянофилов под несколько иным углом. Как известно, в споре рождается истина. Хотелось бы, чтобы найденную в споре истину Россия использовала максимально эффективно для своего развития и процветания.

Заключение

Славянофильство, выросшее из недр русского народного духа, явилось одним из этапов в осмыслении национальной самобытности и самосознания русского народа. Национальный элемент в учениях славянофилов был определяющим и имел непреходящее значение при формировании русской национальной идеологии. Культивируя ценности русского народного быта, пытаясь оградить их от влияния Запада, славянофилы отождествили свои идеалы с миссией русского народа. И в этом они были пристрастны. Их в полной мере можно назвать националистами. Их национализм заключался в любви к своему народу и выражался в стремлении вернуть общество на полагающийся истинным путь русского народа, которым он шел до преобразований Петра Великого. Большую роль в указанном процессе славянофилы отводили просвещению и воспитанию масс, а также политике, которая, по их мнению, должна быть национально-русской, а не прозападной.

Славянофилы мечтали об обществе, в котором будут господствовать христианские ценности и одинаковое стремление всех и каждого к общему благу, где будет искренняя вера и любовь к ближнему. Однако представители данного кружка лишь абсолютизировали миссию русского народа и православия, поставив их выше всех других, что не может быть правильным.

Славянофилов не раз обвиняли, что они хотят возврата в прошлое страны, в патриархальный быт и уклад общества, что они не хотят идти вперед. Однако этот взгляд ошибочен. Они, идеализируя древнюю Русь, не говорили о возврате к ее состоянию, а призывали встать на путь древней России. Об этом К.С. Аксаков так говорит: "Славянофилы желают не возвратиться назад, но вновь идти вперед прежним путем, не потому, что он прежний, а потому, что он истинный".

Многие положения славянофилов представляли собой защиту русской жизни в различных ее проявлениях, и потому всегда находили и будут находить приверженцев. Православие, царская власть, сельская община, право народа на свободу мнения, борьба против заимствований с Запада занимают исключительное место в их сочинениях. Можно утверждать, что вклад славянофильского направления в духовное достояние России очень значителен. Размышления славянофилов о российском обществе подтверждаются, на наш взгляд, последующей историей. Никакие современные технологии не помогут в полной мере возродить Россию, если не будут восстановлены и укреплены ее национально-культурные традиции, если не будет стремления к внутреннему единству и целостности духа. "Россия не есть пустое вместилище, – указывает И. Ильин, – в которое можно механически, по произволу, вложить все, что угодно, не считаясь с законами ее духовного организма. Россия есть живая духовная система со своими историческими дарами и заданиями".

Список использованной литературы

1. Анненков П. В. Общественные идеалы А. С. Пушкина // Вестник Европы. 1880. № 6

2. Беседы в Обществе любителей российской словесности. Вып. 2. СПб., 1868. С. 20.

3. Блюм Р. Н. Поиски путей к свободе. Проблема революции в немарксистской общественной мысли XIX в. Таллинн, 1985. С. 118—120.

4. Вацуро В. Э., Пугачев В. В. Пушкин и общественно-литературное движение в период последекабристской реакции. Ситуация 1825—1837 гг. // Пушкин. Итоги и проблемы. М.; Л., 1966

5. Володин А. И. Декабристские традиции и формирование социально-философских идей русской революционной демократии. М., 1976.

6. Володин А.И. В поисках революционной теории (А. И. Герцен). М., 1962.

7. Восстание декабристов. Т. 17. М., 1980. С. 68.

8. Восстание декабристов. Т. XV. М., 1979.

9. Всемирная история. Энциклопедия. Том 6 / Под редакцией Н.А. Смирнова - Москва: Издательство социально-экономической литературы, 1959 - с.830

10. Вяземский П. А. Полн. собр. соч. СПб., 1879. Т. II. С. 105.

11. Вяземский П. А. Полн. собр. соч. Т. I. СПб., 1878. С. 322—323.

12. Вяземский П. А.. Записные книжки (1813—1848). М., 1963.

13. Герцен A. H. Co6p. coч.: B 30 т. T. VI. M., 1955. C. l45; T. VII. M., 1956. C. 209, 224

14. Герцен А.И. сочинения в 2-х т. т.2. - М.: Мысль, 1986. С.140

15. Гессен С. Декабристы перед судом истории. 1825—1925. М.; Л., 1925

16. Гордин Я. А. События и люди 14 декабря. Л., 1985.

17. Государственные преступления в России в XIX в.: Сборник из официальных правительственных сообщений. Т. 1. Штуттгарт, 1903. С. 87.

18. Греч Н. И. Тайное общество и 14 декабря 1825 г. в России. Лейпциг, 1874.

19. Декабрист М. С. Лунин. Сочинения и письма / Под ред. С. Я. Штрайха. Пг., 1923. С. 44.

20. Деятели революционного движения в России. Био-библиографический словарь. Т. 1 / Под ред. А. А. Шилова и Б. П. Козьмина. М., 1927.

21. Дьяков В. А. Освободительное движение в России. 1825—1861. М., 1979

22. Ежегодные отчеты III Отделения и корпуса жандармов. Граф А. X. Бенкендорф о России в 1827— 1830 гг. // Красный архив. Т. 6 (37). М., 1929. С. 142.

23. Замалеев А. Ф., Матвеев Г. Е. От просветительской утопии к теории революционного действия. Ижевск, 1975. С. 26—27.

24. Записка М. Я. фон Фока А. X. Бенкендорфу “О донесениях Следственной комиссии” // Декабристы. Неизданные материалы и статьи / Под ред. Ю. Г. Оксмана. М., 1925. С. 40-48.

25. Иконников B. C. Граф Н. С. Мордвинов. СПб., 1873

26. Кавелин К. Д. Наш умственный строй. Статьи по философии и русской культуре. М., 1889. С. 124—168.

27. Каменский З. А. Московский кружок “любомудров”, М., 1980. С. 42—48.

28. Козьмин Б. П. Из истории революционной мысли в России. М., 1961.

29. Кутанов Н. (С. Н. Дурылин). Декабрист без декабря (П. А. Вяземский) // Декабристы и их время. Т. 2. М., 1932. С. 290.

30. Лемке М. Николаевские жандармы и литература. 1826—1855. СПб., 1909.

31. Лотман Ю. М. П. А. Вяземский и движение декабристов // Ученые записки Тартуского гос. ун-та. 1960. Вып. 98. С. 130—136.

32. Лунин М. С. Сочинения, письма, документы. Иркутск, 1988.

33. Минаева Н.В. Правительственный конституционализм и передовое общественное мнение России в начале XIX в. Саратов, 1982

34. Мироненко С. В. Самодержавие и реформы. Политическая борьба в России в начале XIX в. М., 1989 г.

35. Мякотин В. А. Из истории русского общества. СПб. 1902.

36. Невелев Г. А. Истина сильнее царя. М., 1985.

37. Никитенко А. В. Дневник (1826—1857). М., 1955. Т. I.

38. Огарев Н. П. Избранные социально-политические и философские произведения. Т. I. M., 1952. С. 458.

39. Оксман Ю. Г. А. С.Пушкин. Капитанская дочка. М., 1964

40. Остафьевский архив кн. Вяземских. СПб., 1913. Т. V.

41. Пантин И. К., Плимак Е.Г., Хорос В. Г. Революционная традиция в России. 1783—1883. М., 1986.

42. Переписка 1826—1830 гг. В. А. Жуковского с А. И. и С. И. Тургеневыми //Русская старина. 1901. Т. 106. С. 235—275; 1902. ТЛЮ. С. 47—119

43. Переписка А.С. Пушкина. Т.2. - М., 1984

44. Переписка Ф. С., А. С. и С. А. Хомяковых за 1825—1826 гг. // Русский архив. 1884. № 5. С. 221—225; 1893. №5. С. 119—128.

45. Петербургское общество при восшествии на престол имп. Николая I по донесениям М. Я. Фока А. X. Бенкендорфу. Июль — сентябрь 1826 г. // Русская старина. СПб., 1881. Сентябрь. С. 175, 179.

46. Пиксано В. Н. Дворянская реакция на декабризм (1825—1827) // Звенья. М.; Л., 1933.

47. Письма 1826—1830 гг. Ф. И. Тютчева дочери А. Ф. Тютчевой //Тютчева А. Ф. При дворе двух императоров. М., 1828

48. Письмо А. Н. Оленина дочери В. А. Олениной от 24 декабря 1825 г. // Русский архив. 1869 г. № 4.

49. Порох М. В. Герцен о революционных традициях декабристов // Из истории общественного движения и общественной мысли в России. Вып. 2. Саратов, 1968. С. 47—48.

50. Пушкин А. С. Полн. собр. соч. Т. 11. М.; Л., 1949.

51. Пыпин А. Н. Характеристика литературных мнений от 20-х до 50-х гг. СПб., 1909.

52. Ремизова Н. Г. Из истории осмысления опыта восстания декабристов (К постановке проблемы революции и реформ в 1826—1830 гг). Автореф. дис.... канд. ист. наук. Саратов, 1973.

53. Российский государственный военно-исторический архив (РГВИА), ф. 801, оп. 64/5, 1832, св. 1, д.1; 1832, св. 2, д. 2; 1831—1837, оп. 2, св. 5, д. 1—10; 1839, св. 7, д. 13; ф. 970, оп. 1, д. 140; ф. 14414, оп. 1, д. 221, 233, 237, 248, 251, 258, 274, 356.

54. Русское общество при восшествии на престол имп. Николая Павловича. Донесения М. Я. Фон Фока А. X. Бенкендорфу. 1826 г. // Русская старина. СПб., 1881. Октябрь. С. 327.

55. Сафонов М. М. Проблема реформ в правительственной политике России на рубеже XVIII и XIX вв. Л., 1988

56. Сватиков С. Г. Общественное движение (1700—1895). Ростов н/Д, 1905. С. 156.

57. Семенова А. В. Временное революционное правительство в планах декабристов. М., 1982. С. 83—95.

58. Сочинения и письма П. Я. Чаадаева. Т. II. М., 1914. С. 217.

59. Сперанский М. М. Записки о Комитете 6-го декабря 1826 г. // Девятнадцатый век: Исторический сборник. Кн. 2. М., 1872. С. 158—174.

60. Сперанский М. М. Руководство к познанию законов. СПб., 1845. С. 50, 56, 123—124.

61. Степанов Н. II. Герцен и Чаадаев // Общественная мысль в России XIX в. Л., 1986. С. 91—107.

62. Сыроечковский Б. Е. Из истории движения декабристов. М., 1969. С. 333—344.

63. Тарле Е. В. Запад и Россия: Статьи и документы из истории XVIII—XX вв. Пг., 1918. С. 18.

64. Толки и настроения умов в Санкт-Петербурге в 1826 г. // Русская старина. СПб., 1881. Ноябрь. С. 550.

65. Троцкий И. III-е Отделение при Николае I. Л., 1990; Шильдер Н. К. Император Николай I. Его жизнь и царствование. Т. I. СПб., 1903. С. 466—467.

66. Тургенев Н. И. Россия и русские. М., 1915. С. 302.

67. Федосов И. А. Революционное движение в России во второй четверти XIX в. М., 1958

68. Фонвизин М. А. Сочинения и письма. Т. II. Иркутск, 1980. С. 282.

69. Хомяков А.С. Сочинения в двух томах. -М.: Медиум, 1994. С.455

70. Шильдер Н. К. Император Александр Первый: Его жизнь и царствование. Т. IV. СПб. 1905. С. 86—87.

71. Шильдер Н. К. Император Николай I. Его жизнь и царствование. Т. И. СПб., 1903. С. 18

72. Штрайх С. Я. Провокация среди декабристов. М., 1925.

73. Щеголев П. Е. Император Николай I и М. М. Сперанский в Верховном суде над декабристами // Николай I и декабристы: Очерки. Пг., 1919. С. 27.

74. Щеголев П. Е. Пушкин: Исследования и материалы. М.; Л., 1931

75. Эйдельман Н. Я. Пушкин и декабристы. М., 1979.

76. Якушкин В. Е. О Пушкине. М., 1899

1 Минаева Н.В. Правительственный конституционализм и передовое общественное мнение России в начале XIX в. Саратов, 1982; Сафонов М. М. Проблема реформ в правительственной политике России на рубеже XVIII и XIX вв. Л., 1988; Мироненко С. В. Самодержавие и реформы. Политическая борьба в России в начале XIX в. М., 1989 г.