116522 (Анализ возможностей развития культуры предпринимательской деятельности у школьников на уроках технологии), страница 4

Ресурсный аспект принципа свободы предпринимательства стал широко осознаваться с появлением известной книги-предупреждения Римского клуба «Пределы роста». Хотя кризисы середины 70-х годов привели к переходу многих стран на более ресурсосберегающий тип роста, тем не менее, угроза катастрофического развития событий и сегодня остается не менее серьезной.

Новый доклад Римского клуба о перспективах развития цивилизации подчеркивает драматизм грядущего энергетического дефицита, экологических потрясений, продовольственного положения.

Политический аспект принципа свободы предпринимательства связан главным образом с его искусственными ограничениями со стороны некоторых хозяйственных субъектов, преследующих свои интересы. Соответственно самоограничение свободы здесь заключается в том, чтобы избегать жестких монополистических стратегий и чрезмерной ставки (виде добывания особых льгот, субсидий и т. д.) на безоглядную поддержку со стороны государственных органов. Однако главное содействие таким конкурентным стратегиям оказывает само состояние рынка, обеспечивающего оптимальное для общественного блага столкновение отдельных сил и интересов.

Моральный аспект принципа свободы предпринимательства связан с теми целевыми установками, которым подчиняется деятельность предпринимателя.

Особого внимания заслуживает вопрос о филантропическом предпринимательстве, направленном не на извлечение прибыли, а на цели благотворительности, меценатства, милосердия, по существу на укрепление солидарности в обществе.

Филантропическое (неприбыльное) предпринимательство основывается, прежде всего, на пожертвованиях, 90% из которых, например, в США, составляют поступления от частных лиц, 5% - от корпораций. 75% американских семей делают благотворительные взносы.

Общая величина затрат благотворительных организаций сравнительно невелика – 150 млрд. долл., при том, что расходы государственных органов на всех уровнях достигали 2 трлн. долл.[1:102]. Подобное или худшее состояние и в других западных странах.

Однако реальная роль филантропического бизнеса выше, особенно в области науки и образования, здравоохранения и социальных нужд, искусства и религии, а также в целях сохранения в обществе жизненно необходимых элементов новаторства, творчества, реформаторства и солидарности.

О том, что филантропический бизнес – одна из интенсивно живущих областей предпринимательской инициативы, свидетельствует количество благотворительных организаций. По данным налоговой инспекции, их в США было 900 тыс., при этом все они освобождены от уплаты налогов.

Помимо сугубо филантропических мотиваций, известную дисциплинирующую роль в моральном отношении играет религиозное сознание предпринимателей.

Таким образом, облагороженность предпринимательских мотиваций тем выше, чем сильнее в них утрачены ограничения, задаваемые природой, обществом и нравственностью, чем выше осознание ответственности и человеческого долга.

Предпринимательская культура поддерживает действия, направленные вовне организации и на перспективу, новаторство и творческую активность персонала. Привлекательность культуры заключается в том, что она гарантирует удовлетворение потребностей работников в развитии и совершенствовании. Управление здесь основывается на вере в руководителя, его знаниях и опыте, а также привлечении персонала к творчеству.

В основе классификации предпринимательских культур лежат способы получения прибыли. Так, например, американские исследователи Дил и Кеннеди в зависимости от них выделили следующие типы таких культур. [21:131].

Культура торговли свойственна в первую очередь торговым организациям, которые характеризуются быстрым получением результатов и малым риском. Здесь доминирует стремление к краткосрочному успеху, который во многом зависит не столько от величины, сколько от числа сделок, устойчивости контактов, понимания нужд рынка. Для такого рода организаций характерна взаимная поддержка сотрудников и дух коллективизма.

Культура выгодных сделок свойственна организациям типа бирж. Для нее также характерна нацеленность на быстрое получение денег в условиях спекуляции и высокого финансового риска. Общение между людьми здесь мимолетно и происходит в основном на почве погони за деньгами. Такая культура требует молодых или духовно молодых сотрудников, обладающих бойцовскими качествами и твердостью характера.

Административная культура присуща крупнейшим фирмам, а также государственным учреждениям. Она ставит во главу угла не столько прибыль или громкий успех, сколько минимизацию риска, стабильность, безопасность. Ее отличают бюрократичность, формальный подход, неспешность принятия решений, ориентация на титулы и должности.

Инвестиционная культура крупных фирм и банков поддерживает бизнес с высокой степенью риска, связанный с крупными капитальными вложениями на длительный срок в условиях неопределенности, где невозможна быстрая отдача. Большинство решений здесь принимается централизованно на основе тщательной проверки, ибо от каждого из них зависит будущее фирмы. Это требует от сотрудников опыта, авторитета, осмотрительности, совместного обсуждения вариантов действий.

1.3 Эволюция предпринимательской культуры в России

Развитие предпринимательской культуры, основанной на «кодексе предпринимательского поведения», появление и исчезновение различных норм и правил поведения происходило по принципу естественного отбора. Выживали те культурные тенденции, которые наилучшим образом обеспечивали жизненные цели не только предпринимательского социума, но и всего российского населения.

Культурные тенденции, которые не смогли пройти сквозь «эволюционные фильтры», отсеивались.

До конца XV в. среди предпринимателей господствовал «кодекс поведения», основанный на культуре князей и воинов, формировавших купечество.

Основными нормами поведения изучаемого социума являлись соблюдение языческих славянских ритуалов; смелость, низкая ценность человеческой жизни; состояние опьянения, обусловленное специальным обрядом, и совершенствование весьма рискованных коммерческих путешествий. Данные ритуалы практически не отличались от общепринятых славянских языческих методов общения со сверхъестественными силами.

Отличительные особенности культурных тенденций предпринимателей данного периода обусловливались путешествиями и спецификой военно-коммерческого мышления.

Н.М. Никольский пишет, что первые предпринимательские походы мало отличались от разбойничьих.[31:147]. Если по пути встречались караваны или селения, которые не могли себя защитить, купцы захватывали их товар, что считалось в порядке вещей.

Использование разбоя и работорговли соотечественниками для получения предпринимательской прибыли говорит о низких нравственных ориентирах первых купцов, а также о заниженной ценности человеческой жизни.

Можно предположить, что нецивилизованные методы обогащения предпринимателей, идущие параллельно с низкой оценкой как собственной, так и чужой жизни, существовали в этот период на Руси благодаря не только языческому прессингу, согласно которому нравственные ориентиры не имели значимости, но также вследствие специфики их военно-авантюристического мышления.

Особенность рассматриваемого периода в том, что среди предпринимателей тогда практически не проявились такие русские черты, как стремление к равенству в материальной обеспеченности членов похода и коллективизм, растворяющий понятие «я» в «мы».

Это объясняется спецификой социальной принадлежности предпринимателей. Это была элита, определяющая жизнь общества, выделявшаяся из деревенских общин. Соответственно, коллективистское, уравнительное мышление не мешало обогащению первых предпринимателей. В результате занятие предпринимательством считалось очень почетным.

На рубеже XIII-XIV вв. торговые люди постепенно обособляются в привилегированную группу городского населения, выделявшуюся имущественным положением и поддержкой княжеской власти.

Первые зачатки такой русской черты, как коллективизм в предпринимательской деятельности, стали проявляться благодаря объединению купцов в единые организации – артели. Как пишет М. Ротшильд, от их имени происходили торговые сделки.[31:148].

Каждая артель имела своего старосту, являвшегося держателем общественных капиталов. Каждый член артели вступал в нее на паевых началах.

Стремление предпринимателей к объединению было вызвано еще и тем, что объединенным в цеха ганзейцам было намного удобнее вести дело с подобными же артелями русских купцов, а не с множеством отдельных частных лиц. Особенно ценили западные предприниматели в русских купцах стремление поддержать христианское благочестие путем построения огромного количества церквей и храмов. Каждая артель строила свою церковь. За это мероприятие отвечал староста.

С конца XV в. артельная форма предпринимательской деятельности перестает существовать. «Смутное время» уничтожило северо-западное купечество вместе с достигнутыми культурными ценностями.

До конца XV в. в развитии российского предпринимательства существовали культурные тенденции, базировавшиеся на «кодексе поведения» князей и воинов, формировавших купечество:

• соблюдение славянских языческих ритуалов;

• низкая ценность человеческой жизни;

• длительность состояния опьянения, обусловленного специальным обрядом;

• совершение долгих и весьма рискованных коммерческих путешествий;

• использование разбоя и работорговли для получения предпринимательской прибыли наравне с торговлей общепринятыми товарами;

• соблюдение разницы между будничным и праздничным поведением.

Можно отметить почетное отношение к предпринимательской деятельности, как среди самого купечества, так и других слоев населения, включая духовенство.

С конца XV в. до начала XVII в. на Руси воцаряется «смутное время». Северо-Западное купечество подвергается практически полному уничтожению. Можно предположить, что культурные тенденции прошлого периода подверглись значительному разрушению.

После значительного инкубационного периода с начала XVII в. начинает формироваться «кодекс поведения» гостей и людей «гостиной» и «суконной» сотни. Это была довольно незначительная прослойка населения, составляющая примерно 600 человек, представлявших феодалов-вотчинников, ориентированных на внутреннюю торговлю. Данное сословие относилось к небогатой части населения. Основной задачей периода было укрепление на внутреннем рынке и противостояние произволу представителей власти. В этом помогала подмеченная многими авторами склонность к плутовству.

Как считает М. Вяткин, плутовство русских купцов было вынужденным, ибо цены на рынке того времени отличались неустойчивостью. Кроме того, царило бесчинство царских и таможенных чиновников, которые могли взять у купца наилучший товар, причем даром. Воеводы под всяким предлогом хватали торговцев, сажали их в тюрьмы и не выпускали, пока не получали взятки; разгоняли торги, били торговцев батогами. Товары облагались многочисленными поборами на мостах, заставах, перевозах. В результате купец находился в постоянной неизвестности перед завтрашним днем, а поэтому стремился к возможно большей сиюминутной прибыли.

Именно централизованная власть с ее огромным количеством безнаказанно действующих чиновников и воевод и нестабильности рынка заставляла русских торговцев плутовать и совершенствоваться в этом «искусстве». Плутовство, обман – лишь вынужденная форма приспособляемости русских купцов к новым политико-экономическим условиям, а не врожденная черта, которую иностранцы приписывают нашим соотечественникам.

Условия постоянной неопределенности способствовали укреплению в купечестве суеверности и обращению к сверхъестественным силам.

Данные условия вынудили тогда предпринимателей прибегать не только к плутовству и соблюдению привычных языческих методов, помогающих в торговле, но и к любопытному качеству, которое П.Н. Милюков назвал «способностью усваивать всевозможные черты любого национального типа». Это часто помогало купцам сбыть товар покупателям, принимавшим их за иностранцев. Иностранные же товары заполнили российский рынок, и русское нищее купечество не могло конкурировать с ними.

Таким образом, в этике культурных тенденций данного периода выделялись следующие нормы и правила поведения:

• вынужденное плутовство;

• суеверность и использование привычных языческих приемов, помогающих в торговле;

• приобретение неопределенности в национальных чертах характера, что помогало выдавать себя за иностранцев;

• неспособность защититься от произвола государственных чиновников.

Третья смена «кодекса поведения» предпринимателей начинается с XVIII в. в связи с двумя важнейшими событиями, произошедшими на Руси. Это раскол русской церкви на два крыла и Петровские преобразования.

Идеологический раскол Православной церкви послужил толчком для образования огромного количества старообрядческих общин, соединивших в себе языческую и православную культуру.

Именно выходцы из старообрядческих общин составляли основную массу гильдийского купечества. Примерно 2/3 крупных предпринимателей были старообрядцами до конца XIX в. Источником пополнения старообрядческих общин являлось в основном крестьянство, пауперизованное городское население и обедневшее купечество и духовенство. Можно предположить, что предпринимательство этого периода имело «кодекс поведения» крестьян-старообрядцев и «отходных» крестьян. Данный «кодекс» продержался до конца XIX в.

Объединенные мощной ценностью «старой» веры, предприниматели-старообрядцы приходили на помощь не только членам своей общины, но и не оставляли в беде друг друга. Так сплачивался союз буржуазии старообрядческой веры. Начиная с середины XIX века, когда купцы-миллионеры резко выделились среди членов своих общин, происходит оформление специфического предпринимательского кодекса чести, который назывался также заповедями купцов. Вот некоторые из них: [31:151]

• денежку наживай, да честь не продавай;

• не надо барыша, была бы слава хороша;

• лишнего не бери, душу не губи;

• неправая нажива – купцу не разжива;

• не возьмешь товаром, не возьмешь обманом;

• барыш наживай, да совесть не потеряй;

• превыше всего прибыль, а честь превыше прибыли.

Данные заповеди имеют отпечаток православно-языческого отношения к размеру полученного барыша. Древнерусский постулат «не гоже на Руси одному сытому быть», углубленный православным – «помоги ближнему», способствовал проявлению саморазрушительного чувства вины за свое богатство.