КонфЭмоции27 (К вопросу о семантике удовольствия в истории английского языка)

К вопросу о семантике удовольствия в истории

английского языка

Revising the semantics of pleasure in the history of English

Аннотация

В статье рассматривается развитие английских существительных lust и pleasure с древнего по ранненовый период истории английского языка, исследуются причины сдвигов в семантике обоих слов. Анализ, выполняемый на материале текстов религиозного и светского характера, показывает, что в древнеанглийском существительное lust обладало широкой семантикой, обозначая как удовольствие, так и желание. Начиная со среднего периода удовольствие обозначается в английском языке преимущественно заимствованием pleasure, а в семантической структуре исконного lust закрепляются отрицательные коннотации.

The paper focuses on the semantics of the words lust and pleasure in the history of English. The noun lust used to have a vaster referential area as compared to that in Modern English and was able to denote, besides pleasure, appetite, wish, and sexual desire. Some of these semantic domains were later covered by the French loan word pleasure. Subjecting to semantic analysis Old, Middle, and Early Modern English texts of religious and secular character, the author reveals changes of meaning that both words underwent throughout their history and tries to determine the causes of these changes.

Ключевые слова

Семантика, эмоциональная сфера, волевая сфера, семантический сдвиг, детериоризация значения

Semantics, emotional sphere, sphere of volition, semantic change, degradation of meaning

Эмоция удовольствия представляет большой интерес для целого ряда гуманитарных и естественных дисциплин. В психологии удовольствие понимается как эмоция, 1) переживаемая в результате положительно воспринимаемых ощущений и 2) возникающая при удовлетворении индивидом своих потребностей. Ввиду тесной связи и взаимообусловленности эмоциональной и волевой сфер представляется сложным, часто невозможным разграничить проявления радости, наслаждения, удовольствия, удовлетворения, с одной стороны, и желания, с другой стороны.

Удовольствие – одна из немногих эмоций, исследуемых в философии, точнее, теории этики. Совокупность проявлений удовольствия формирует гедонизм ― «систему взглядов, образ жизни, в основе которого лежит принцип наслаждения» [Философский словарь 2001: 115]. Общее отношение человека к удовольствиям может быть различным и образует широкий диапазон взглядов: от гедонизма, объявляющего удовольствие высшей ценностью и сближающегося с индивидуализмом и эгоизмом, до аскетизма как полного отказа от удовольствий. В большинстве вероучений порицание находят лишь плотские удовольствия, поощряется стремление к духовным удовольствиям ― таким, как блаженство. В повседневной жизни проявления удовольствия необязательно получают какую-либо оценку.

Сложность данной эмоции, ее принадлежность сразу двум сферам ― эмоциональной и волевой ― оборачиваются для лингвистов сложностями описания единиц, номинирующих удовольствие, и разграничения семантики единиц, обозначающих сходные с удовольствием эмоции. В отечественной лингвистике уже имеется опыт описания концепта удовольствие в русской лингвокультуре [Колесов, Пименова, Теркулов 2012]; диахронические исследования семантики удовольствия в других языках разнообразны, но в целом фрагментарны, что показывают, например, материалы Международного конгресса по Средневековью (International Medieval Congress), проходящего ежегодно в г. Лидсе (Великобритания) и носящего междисциплинарный характер. Конгресс, состоявшийся в 2013 г., был целиком посвящен теме удовольствия в Средние века; на лингвистических секциях конгресса рассматривалась, в частности, семантика удовольствия на материале различных языков [http: //www.leeds.ac.uk/ims/imc/imc2013.

html].

Данная статья представляет собой расширенную и переработанную версию доклада “Pleasure or Lust?: The Conflict of the Spiritual and the Carnal in Old and Middle English Texts”, сделанного на Международном конгрессе по Средневековью в 2013 г. [https://www.imc .leeds.ac.uk/imcarchive/2013/sessions/1114]. В работе рассматривается историческое развитие английских существительных lust и pleasure, определяются причины сдвигов в семантике обоих слов, их роль в вербализации концепта удовольствие в отдельные периоды истории английского языка. Анализ выполняется на материале библейских переводов различных эпох, проповедей, художественных текстов, лексикографических источников.

Др.-а. lust (< о.-г. *lustuz (ср. гот. lustus, двн., др.-с. lust, д.-исл. lyst, все с семантикой ‘радость, желание, удовольствие’ < и.-е. *las- ‘желать, возжелать’, ср. лат. lascivus ― ‘развратный, похотливый’ и совр. англ. lascivious с тем же значением) характеризуется крайне диффузной семантикой, обозначая в самом общем смысле радость, желание, удовольствие и входя наряду с такими существительными, как blis, dreām, ēst, firenlust, gǣd, gamen, gelīcung, gelustfulnis, gemēde, gewil, hrōðor, līf-wynn, līðs, lustbǣrnis, lustfulnis, mirigþ, ofersǣlþ, sele-drēām, symbelwynn, synlust, wel-gecwēmnis, weoroldlust, wyn(n), wynlust и др. в лексико-семантическую группу «желание vs удовольствие». В словаре Босворта и Толлера lust определяется как «desire, pleasure, voluptuousness » [An Anglo-Saxon Dictionary 1898: 648].

Анализ употреблений lust в древнеанглийском дает несколько иные результаты. В поэме «Беовульф» lust встречается 3 раза (строки 599, 618 и 1653), обозначая всякий раз радость или готовность к какому-либо действию, т.е. скорее его предвкушение, чем удовольствие от его получения. Ср.:

He on lust geþeah

symbel ond seleful,         sigerof keening (Beowulf, 618―619) (здесь и далее цифры в скобках соответствуют номерам строк).

he took in delight

feast-food and hall-cup, the victorious king (Translated by B. Slade [Beowulf… A New Translation 2019]).

Beowulf maþelode,         bearn Ecgþeowes:
“Hwæt! we þe þas sælac,         sunu Healfdenes,
leod Scyldinga,         lustum brohton
tires to tacne,         þe þu her to locast (Beowulf, 1651-1654).

Beowulf spoke,    the son of Edgetheow:

“Listen, we you these sea-spoils,    son of Half-Dane,

lord of the Scyldings,    gladly brought

as token of glory,    which you look at here (Translated by B. Slade [Beowulf… A New Translation 2019]).

В других контекстах lust обозначает как желание («The Seafarer»), готовность к выполнению каких-либо действий (в приводимом ниже фрагменте 72-й загадки речь идет о теленке (бычке), готовом сосать материнское молоко), радость («The Whale»), так и удовольствие («The Riming Poem»):

monað modes lust mæla gehwylce

ferð to feran, þæt ic feor heonan

elþeodigra eard gesece (The Seafarer, 36―38).

My heart’s desire incessantly calls on my spirit

to set forth in search of the land

of another people far from here (Translated by O. S. Anderson [The Seafarer 1955: 90]).

…         Ic þæh on lust,

oþþæt ic wæs yldra         ond þæt an forlet
sweartum hyrde… (Riddle 72, 9―11).

…I throve happily

until I was older and left all that

to the swarthy herdsman (Translated by P. F. Baum [Baum 1963: 24]).

Þonne gefeleð facnes cræftig

þæt him þa ferend on         fæste wuniaþ,
wic weardiað         wedres on luste… (The Whale, 25-26).

Then when the crafty fiend perceives that men,

Encamped upon him, making their abode,

Enjoy the gentle weather… (Translated by J. H. Pitman [The Whale

1821: 15]).

Giestas gengdon,         gerscype mengdon,
lisse lengdon,         lustum glengdon (The Riming Poem, 11-12). Guests came and went, mingled chatter,

lingered over delight, joyfully embellished it (Translated by

W. S. Mackie [Mackie 1922: 511]).

В древнеанглийских религиозных поэмах “Genesis”, “Exodus”, “Christ”, “Elene”, “Soul and Body II” и др. lust демонстрирует практически тот же спектр значений, функционируя, как правило, в составе словосочетания on lustum ― ‘охотно, вволю, с удовольствием/в свое удовольствие’:

…se þæs wæstmes onbat,

swa him æfter þy         yldo ne derede,
ne suht sware,         ac moste symle wesan
lungre on lustum         and his lif agan (Genesis, 471-474).

Because of that fruit, age after that would never harm him,

nor heavy disease, but he must continually be

long in pleasure and possess his life

in fealty to heaven’s king here in the world (Translated by S. Olgrieve [Oldgrieve 2010]).

В поэме “Soul and Body”, дошедшей до нас в двух отличных друг от друга вариантах под условными названиями “Soul and Body I” и “Soul and Body II”, наблюдается выраженная оппозиция духовного и плотского начала в человеке; плотские желания представлены однозначно как греховные. Душа-обвинитель рисует мрачные картины разложения плоти, показывая телу, что ему грозит при несоблюдении заповедений Господних (подробнее см. [Яковенко 2015: 465—467]).

icwæs gæst onþe from gode sended

næfre ðu me wið swa heardum         helle wita
ne generedest         þurh þinra nieda lust (Soul and Body II, 47―48).

I was a soul sent by God in you, you

should never have prepared me of hard hell-torments

through pleasure of your desires (Translated by D. P. O’Donnell

[O’Donnell 1996: 316]).

В древнеанглийских библейских переводах: уэссекских и нортумбрийских Евангелиях, переводе Пятикнижия, выполненном в Х в. Эльфриком, – lust не встречается. В псалмах lust, выступая в качестве эквивалента лат. desiderium, идею возвышенного желания, блаженства; производный от него глагол gelustfullian (букв. ‘наполняться радостью’) означает ‘радоваться, ликовать’:

beforan de is eall lust min (Juniuspsalter, 37:10).

et ante te est omne desiderium meum (Vulgata, Ps 37:10).

Fore frissum gelustfullad is heorte min (Juniuspsalter, 16:9).

Propter hoc laetatum est cor meum (Vulgata, Ps 16:9).

В среднеанглийском у существительного lust появляется конкурент — французское заимствование pleasure (< фр. plaisir) (более ранняя форма — plesance). Ср.-англ. lust, значительно сузив сферу употребления, начинает характеризовать преимущественно физическую сторону человеческого существования (половое желание, аппетит), что объясняется не только укреплением в рамках христианского учения противопоставления плотского (душевного, по апостолу Павлу) и духовного, но и другими причинами: семантика удовольствия и возвышенного желания все более закрепляется за французскими заимствованиями (desire, joy, pleasure, charm, delight и др.), присущими первоначально лишь англо-нормандскому — языку господствующего класса, но постепенно проникающими в английский язык. Благодаря сужению референции lust сохраняется в языке, выдержав конкуренцию с pleasure. Семантические области желания и удовольствия, изначально близкие, приобретают в языке более четкие очертания. См. ср.-а. контексты, в которых lust в сочетании с прил. fleslich — ‘плотский’ означает плотское желание, также, как и образованный на его основе композит fleyshelust:

…þo ben þe fule tuder|ende of flesliche lustes and fule sinnes. þe flited eure toganes þe wreche saule (Old English Homilies, In Septuagesima 1873: 13).

…but also his breþeren & he nyl not sleen his broþer ne defoulen his sister þoru his lust of stynkyng lecherye (Life of Soul).

ȝef þou wolt fleyshelust ouercome,

þou most fiht & flr ylome,

wiþ eye & wiþ huerte;

Of fleyshelust comeþ shame;

Þah hit punche þe body game,