Диссертация (Роль представлений об отдыхе в саморегуляции функциональных состояний), страница 10

Было показано, что даже сверхнормативное количество времени, затрачиваемое человеком на работу, не обязательно негативно сказывается в перспективе на результативности его труда, состоянии здоровья или удовлетворенности работой и жизнью [Полунина, 2009; Cantarow, 1979; Machlowitz, 1980; Schaufeli et al., 2006; Schaufeli et al., 2009]. В ряде исследований были выявлены группы людей, которые с интересом относятся к своим профессиональным обязанностям, находят вдохновение в работе, ожидают будущих успехов, удовлетворены вознаграждением за свой труд, и, вследствие этого, готовы посвящать работе значительное количество времени (в том числе и сверхурочно) [Van Beek et al., 2012].

В связи с этим в работах последних лет было предложено различать трудоголизм и увлеченность работой⁸ как самостоятельные научные конструкты: при общем для этих двух феноменов признаке регулярных переработок, в случае трудоголизма субъективная оценка работы крайне негативна, а при развитии увлеченности - человек удовлетворен и процессом труда, и его результатами [Полунина, 2009; Schaufeli et al., 2002; Schaufeli et al., 2006; Schaufeli et al., 2009; Schaufeli, Bakker, 2004]. Собственно трудоголизм данными авторами определяется как тенденция много работать, прилагая чрезмерные усилия (поведенческий аспект) в сочетании с навязчивыми размышлениями о работе

(когнитивный аспект).

⁸ Термин “work engagement” в научных публикациях на русском языке переводится либо как вовлеченность в работу, либо как увлеченность работой [Анцыферова, 1981; Маслов, 2012; Полунина, 2009].

Термин «увлеченность работой» был определен как позитивное, приносящее удовлетворение и связанное с работой состояние, которое характеризуется энергичностью, энтузиазмом и поглощенностью [Schaufeli et al., 2002]. Энергичность (vigor) отражает высокий уровень энергии, готовность работника к значительным усилиям, настойчивость при возникновении сложностей в работе. Энтузиазм (dedication) характеризуется приверженностью работе, чувством значимости своего труда, воодушевления и гордости в отношении работы. Поглощенность (absorption) описывает полную концентрацию и погружение в работу, изменение восприятия времени, переживание счастья, отсутствие желания отвлечься от работы и/или прекратить ее [Schaufeli et al., 2006; Van Beek et al., 2012].

В работе О.В. Полуниной было установлено, что связи между феноменами увлеченности работой и синдромом выгорания опосредствованы тем, как работники оценивают характеристики своей профессиональной деятельности: при позитивных оценках деятельности компоненты увлеченности и выгорания коррелируют отрицательно, а при негативных – положительно [Полунина, 2009]. Таким образом, немаловажную роль в формировании вектора профессионального развития играет отношение человека и место разных сфер жизни в его ценностно-смысловой иерархии [Кабаченко, 2003; Куантанилла, Вилперт, 1995; Леонтьев Д.А., 1996, 1999; Маркова,

1996].

Высокий профессионализм в любом виде труда, связываемый обычно с творческим отношением к нему человека, в значительной мере обусловлен предельной включенностью субъекта в соответствующую деятельность, оценкой последней, как важнейшей жизненной ценности [Буякас, 2012]. Л.И. Анцыферова описывает это отношение через феномен «вовлеченности»: «профессиональная деятельность стала… основанием жизненного самоопределения личности, источником самоуважения, способом самореализации» [Анцыферова, 1981, с. 30]. Дж. Нейлингером был проведен ряд исследований на разных выборках испытуемых (студентов и работающих людей) с применением методики «Семантический дифференциал» для категоризации понятий: работа, труд, активность, игра, свободное время, отдых, досуг, безделье, а также понятия

«Я». Анализ математически рассчитанного расстояния между понятиями выявил следующую закономерность: понятие «Я» наиболее сильно ассоциировано с активностью, работой и трудом. Гораздо меньше респонденты соотносили себя с отдыхом, досугом и в наименьшей степени – с бездельем. Таким образом, автор предположил, что самоидентификация респондентов происходит, преимущественно, через процессы труда [Neulinger, 1974].

Д.Н. Завалишиной были описаны три типа профессионалов, схожих по параметру ценностно-смысловой «вовлеченности» в свой труд, но значительно различающихся по пониманию его содержания, своих функций и перспективных целей, а также по способу его соотнесения с общими смысложизненными позициями. Первый тип может быть представлен способом «поверхностной идентификации». Второй тип профессионалов также демонстрирует вовлеченность в свой труд, но при этом он «коллапсирует» свою жизнь в «точку» профессии, фактически выпадая из всего многообразия отношений человека с миром. Третий тип профессионалов представлен специалистами, не только достигшими высшего мастерства и демонстрирующими смысложизненное отношение к своему труду, но и формирующими иное качество его обеспечения. Это новое качество обусловливается разносторонним преодолением человеком своих профессионально- специализированных «пределов», что и позволяет говорить о его творческом способе существования в труде [Завалишина, 2008].

Обобщая приведенные результаты исследований, можно указать на то, что для профессионального и карьерного роста особо важное значение приобретает задача осознания жизненных и профессиональных целей, выстраивания оптимальных путей их достижения, предусмотрительного планирования необходимых ресурсов. Такой подход известен в литературе как «проактивный» [Организационная психология, 2014, гл. 22; Старченкова, 2008, 2009]. Подробное изложение сути проактивного подхода к отдыху будет представлено в завершающем подразделе настоящей главы.

1. Проактивный подход к самоорганизации отдыха в системе ресурсного обеспечения профессиональной деятельности

Термин «проактивность» впервые появился в работах В. Франкла [Франкл, 1990]. Проактивный человек, с его точки зрения, принимает ответственность за свою жизнь, не ищет причин происходящего с ним в поведении и намерениях окружающих людей и в сложившихся обстоятельствах. Проактивное поведение связано с прогнозированием и формированием отдаленного и относительно неопределенного будущего во всей сложности, многомерности и многовариантности жизненного пути.

Сравнительно недавно в научной литературе стали появляться данные исследований, выполненных в рамках концепции проактивного совладающего поведения, которое является целеориентированным (направленным на личностный рост, профессиональное самосовершествование) и способствует регуляции насущных состояний человека тем, что снижает уровень психической напряженности за счет продуманного накопления, перераспределения, комбинирования ресурсов [Старченкова,

2008, 2009; Aspinwall, Taylor, 1997; Greenglass, 2002; Moring et al., 2011]. Одним из ключевых элементов при выстраивании проактивного совладающего поведения является понятие ресурсов. Согласно теории сохранения (консервации) ресурсов, предложенной С.Е. Хобфоллом, ресурсы включают в себя объекты, состояния, личностные и энергетические характеристики, которые либо сами по себе ценны для выживания (прямо или косвенно), либо служат средствами достижения поставленных целей [Водопьянова, 2014; Hobfoll, 1989, 2011].

Профессиональное здоровье в целом, а также оптимальное функциональное состояние могут быть рассмотрены как ключевые ресурсы для осуществления успешной профессиональной деятельности в актуальный момент времени и в долговременной перспективе. В свою очередь, поддержание здоровья на должном уровне в течение долгих лет трудно себе представить без полноценного и правильно организованного отдыха [Кузнецова и др., 2008]. В подразделе 1.2.3. настоящей главы приводились данные, согласно которым отдых крайне редко признается респондентами в качестве отдельной ценности. При этом здоровье, по данным многочисленных эмпирических исследований, входит в тройку наиболее важных ценностей для человека (наряду с семьей и работой). В качестве инструментальной ценности здоровье занимает наиболее высокое место. Иными словами, оно выступает как ресурс для достижения других жизненных благ [Ананьев В.А., 2006; Березовская, 2013; Зараковский, 2009; Мерзлякова, 2004; Павлова, 2004; Психология здоровья, 2003; Салихова, 2010; Трифонова, 2005], что согласуется с концепцией проактивного совладающего поведения.

Однако исследователи также отмечают, что имеет место существенный разрыв между декларируемой субъективной ценностью здоровья и практической реализацией этой ценности на поведенческом уровне: большинство людей говорит, что здоровье для них является значимой ценностью, но практически ничего не делает для его поддержания и укрепления [Березовская, 2013]. Для объяснения парадоксальных фактов несоответствия поведения человека системе его ценностных приоритетов можно применить конструкт «барьерности-реализуемости ценности», предложенный Н.Р. Салиховой [Салихова, 2007, 2010]. Соотношение параметров важности личностной ценности (определяется местом в иерархии ценностей) и доступности (оценка актуальной реализуемости ценности в жизни) определяет степень их расхождения

(разница важность-доступность)⁹. В ходе эмпирических исследований автором были

выявлены две разнонаправленных тенденции: 1) согласование мер важности ценности и

⁹ Оценка важности и реализуемости ценности в исследованиях Н.Р. Салиховой проводилась на основе опросника «Свободный выбор ценностей» [Фанталова, 2001].

ее доступности (дистанция сокращается за счет либо внешних действий по достижению ценностного объекта, либо внутренних – ведущих к понижению меры ценности при ее недоступности); 2) рассогласование мер важности и доступности ценности (дистанция до ценности еще больше увеличивает ее важность и уменьшает субъективную оценку доступности, а высокая доступность понижает важность ценности). Эти крайние тенденции противоположны друг другу и в совокупности составляют континуум барьерности-реализуемости [Салихова, 2007].

В том случае, если потребность в сохранении здоровья и здорового образа жизни у респондентов не актуализирована, то ценностное отношение будет осознаваться ими лишь в «проблемных» ситуациях, когда происходит рассогласование круга потребностей, интересов личности с реальными возможностями их удовлетворения. При этом чем проблематичнее удовлетворение потребности, тем большей ценностью начинает она обладать для субъекта (то есть чем хуже состояние здоровья, тем более значимым оно становится) [Березовская, 2013].

Для того чтобы существенные нарушения состояния здоровья не стали препятствием в успешной профессиональной деятельности и развитии карьеры, необходимо понимание субъектом труда важности здоровья и отдыха как своих ключевых профессиональных ресурсов. Понимание этого является основой для выстраивания проактивного подхода к жизнедеятельности и профессиональному развитию.

Проактивный подход к здоровью и отдыху позволяет человеку «опережать» наступление негативных последствий на уровне целенаправленной и осознанной регуляции деятельности и улучшения своего текущего состояния [Кузнецова, 2007б; Организационная психология, 2014, гл. 22]. Логику этого подхода можно отобразить в виде схемы, представленной на Рис. 1.

Целенаправленное планирование труда и отдыха, подразумевающее достаточное время для полноценного восстановления сил, одинаково важно для целей поддержания здоровья и эффективного осуществления профессиональной деятельности. Отдых в данном контексте рассматривается как оперативно-восстановительный отдых, направленный на минимизацию или полное нивелирование естественных эффектов утомления, возникающих в процессе работы. Важным условием для реализации данной схемы является осознание (принятие) субъектом труда отдыха как определенной ценности, обеспечивающей полноценное функционирование организма.

ПРОФЕССИОНАЛЬНОЕ РАЗВИТИЕ

ЗДОРОВЬЕ

ЦЕЛЕНАПРАВЛЕННОЕ ПЛАНИРОВАНИЕ ТРУДА И ОТДЫХА