152785 (Идеомоторика)

Идеомоторика

Алексеев Анатолий Васильевич

"Идеа" - слово греческого происхождения, соответствующее таким русским словам, как мышление, мысленный образ, представление, идея, то есть, таким, которые относятся к психическим процессам, к деятельности головного мозга.

Как уже было сказано, движение начинается в головном мозгу в виде мысленного образа предстоящего движения, в виде его идеи. Этот мысленный образ (его "картинка") переходит затем в исполняющую часть организма (мышцы, суставы н т. д.), которая уже физически реализует идею движения, предварительно запрограммированную в головном мозгу. Почему так происходит?

Лауреат Нобелевской премии академик И. П. Павлов писал: "Давно было замечено и научно доказано, что, раз вы думаете об определенном движении... вы его невольно, этого не замечая, производите". Следовательно мысленное представление движения автоматически порождает едва заметные сокращения и расслабления в соответствующих мышечных волокнах. На глаз эти микропроцессы не заметны. Но есть очень простая возможность убедиться в их реальном существовании. Для этого нужно взять обычную нитку длиной около метра, привязать к одному ее концу грузик весом в 5-15 граммов (например, колечко, небольшой ключик или винтик), а другой конец намотать на последнюю фалангу указательного пальца ведущей руки (правой - у правшей, левой - у левшей). Намотать так, чтобы расстояние между пальцем и грузиком было приблизительно 70-80 сантиметров. После этого надо вытянуть прямую руку перед собой на уровне плеча и уравновесить груз. А затем, спокойно сосредоточившись на висящем предмете, мысленно представить, что он начинает раскачиваться, как маятник: слева- направо, справа-налево. И буквально через несколько секунд груз действительно придет в соответствующее движение. Его можно изменить - представить, например, что грузик движется вперед-назад или вращается по кругу. И он начнет двигаться по заданной мыслью траектории.

Между прочим по размаху раскачиваний можно судить насколько хороши связи между мозгом н мышцами у данного спортсмена. Если расстояние между крайними точками маятникообразных движений составит около метра, такая связь по пятибалльной системе оценивается на "пятерку". Если же это расстояние будет около 5 сантиметров, то тут оценка уже "единица" и т. д.

Процессы, которые в виде мысленных представлений движений, или, говоря другими словами, в виде идей, родившись в сознании, затем реализуются в моторике - в реальном физическом движении соответствующих мышц, получили в науке название идео моторных актов.

Продолжим опыт и начнем громко произносить слова, согласно движениям грузика - "влево-вправо, влево-вправо..."- и амплитуда движении сразу же увеличится. Следовательно, с помощью слов мы можем усилить движение, сделать его более определенным и выразительным - запомните это очень важное положение, так как в дальнейшем будет рассказано о том как использовать речь в достижении предельно точных движений.

А теперь этот же опыт проведем в несколько ином варианте, а именно - стоя с грузиком, неподвижно висящим на вытянутой руке, представим себя сбоку от себя, как бы отраженным в зеркале. Глядя на грузик в "зеркале" начнем снова Представлять, что он раскачивается подобно маятнику- слева -направо и справа - налево. И окажется, что он раскачивается еле-еле или вовсе остается неподвижным. Следовательно, при таком "зеркальном" представлении движения его мысленный образ из программирующей части организма - из головного мозга, переходит в исполняющую часть (в мышцы, суставы) руки гораздо хуже.

"Зеркальный" мысленный образ называется в психологии "зрительным представлением". Его тренирующее действие намного слабее, чем действие, осуществляемое идеомоторно, при котором образ движения из головы переходит напрямую в соответствующие мышцы. Поэтому зрительные образы есть смысл использовать лишь на самом начальном этапе освоения новых движений, когда позволительно наблюдать за собой в зеркале, например, при разучивании того или иного элемента из арсенала художественной гимнастики. Но чем скорее будет произведен перевод зрительного образа в идео-моторный, тем скорее начнется правильное освоение данного движения.

Наблюдения даже за высококвалифицированными спортсменами показывают, что многие из них, шлифуя то или иное движение, видят себя как бы со стороны, то есть "зрительно". Делают они это потому, что не знают насколько непродуктивно такое поведение, ибо при использовании зрительных образов движения оно очень плохо переходит в исполняющие мышцы и требуется затратить немало времени, чтобы получить какой-то, как правило, нестабильный результат.

Итак, точность разучиваемого движения и быстрота его освоения зависит от трех основных факторов.

Первый - чем точнее мысленный образ будущего движения, тем оно будет точнее при его реальном физическом исполнении. Поэтому начальная задача тренера - любыми доступными ему средствами и способами заложить в сознании ученика предельно точный мысленный образ нужного движения. Если тренер может сам продемонстрировать это движение- прекрасно! Но если сам уже не в состоянии, он может обратить внимание ученика на то, как нужный элемент спортивной техники выполняет высококвалифицированный мастер. Наблюдая за качественным выполнением данного движения, обучающийся должен запомнить его настолько хорошо, чтобы затем суметь уже самостоятельно мысленно его представить в самом наилучшем варианте, причем несколько раз подряд, не теряя необходимой точности.

Есть также вспомогательные таблицы, на которых движение разложено по отдельным кадрам, есть видеозаписи правильно исполняемых элементов спортивной техники, в общем, если поискать, то всегда можно найти источник, демонстрирующий разучиваемое движение в его идеальном исполнении. Это крайне важно - изначально заложить в сознании спортсмена предельно точный мысленный образ того движение, которое необходимо освоить. И заложить настолько прочно, чтобы этот предельно точный мысленный образ конкретного движения спортсмен мог представить в любой момент и столько раз, сколько потребуется, не ошибаясь. Почему это так важно?

Дело в том, что любое произведенное физическое действие оставляет в памяти соответствующий след. От точного движения след в памяти точный, а от плохо выполненного - плохой. Если же неточных движений много, они подчас настолько "засоряют" мозг, что становятся доминирующими в сознании спортсмена, после чего очень трудно в таком "засоренном" мозгу создать точный образ нужного движения - вместо точного движения невольно начинает представляться такое, которое было заучено неправильно. И требуется немало времени и специальных усилий, чтобы утвердить в сознании мысленный образ нужного движения в его идеальном исполнении.

Сошлюсь на личный опыт. В 1970 году, работая со стрелками-пистолетчиками, я, до этого никогда не стрелявший, решил попробовать сам пострелять. В первые дни пули ложились, естественно, совсем не туда, куда хотелось. Тогда я решил использовать возможности, заложенные в идеомоторике, то есть, заложить в своем сознании точный образ мушки в прорези, неподвижно стоящей под яблоком мишени. И к великому изумлению, обнаружил, что не могу этого сделать! Если мушка оказывалась точно под черным кругом яблока, то прорезь начинала буквально вертеться вокруг нее. Если же удавалось мысленно обездвижить прорезь, поставив ее точно под яблоком, тогда мушка прыгала в разные стороны. Это было крайне удивительно! Казалось бы, что может быть проще - мысленно представить то, что надо? А обнаружилось, что это далеко не так. Ибо в моей памяти прочно "застряли" те мысленные представления, которые были порождены моими еще неумелыми действиями, когда и мушка прыгала в прорези, и прорезь никак не закреплялась неподвижно под яблоком. И эти, зафиксировавшиеся в памяти неправильные мысленные образы, рожденные неумелыми моими действиями, никак не хотели уступать место правильным.

Тогда я поступил следующим образом. Лег на постель и погрузился с помощью самогипноза в контролируемое сознанием сноподобное состояние (зачем понадобилась такая процедура будет подробно рассказано в следующей главе "Гипно..."). Потом поднял правую руку с "мысленным пистолетом" вертикально, будто мишень была на потолке и начал идеомоторно представлять нужное положение системы "мушка в прорези", располагая ее точно под черным яблоком. Сначала ничего не получалось - мушка и прорезь никак не слушались, они продолжали жить своей излишне подвижной жизнью. Но постепенно неправильные представления, порожденные моим начальным опытом стрельбы, стали исправляться. Для полной коррекции понадобилось шесть таких занятий, каждое по 7-10 минут, в течение двух дней. После этого ндеомоторные представления правильного выстрела стали точными. А на следующий день удалось выполнить норматив второго спортивного разряда, хотя до этого, как уже было сказано, тренироваться в стрельбе из пистолета мне не приходилось.

Неправильные движения делать легче, чем точные, особенно на первых этапах освоения того или иного элемента спортивной техники. Это положение крайне важно учитывать при работе с детьми-спортсменами, ибо они очень восприимчивы к овладению движениями, но им в силу их повышенной эмоциональности, думается, что всё получится сразу и хорошо. И, торопясь поскорее выполнить полученное задание, они быстро приступают к делу, особенно не задумываясь над качеством своих действий. Но некачественные действия легко и прочно фиксируются в памяти юных спортсменов со всеми проделанными ошибками, ликвидировать которые бывает подчас очень непросто. Вспоминается юная прыгунья в воду, заучившая неверное завершение одного из прыжков - лишь после гипнотического внушения ей удавалось выполнять этот прыжок правильно, но и то лишь в течение часа после проведенного гипноза, а затем ошибка появлялась вновь.

Поэтому тренеры с первых шагов обучения должны основное внимание обращать на то как нужное движение выполнять правильно. Предположим, нужно научить точным штрафным броскам в баскетбольную корзину. Грубейшую ошибку совершит тот тренер, который даст мяч юному ученику и скажет - начни бросать и бросай, пока не начнет получаться. Если броски не пойдут сразу, а так и получается чаще всего поначалу, мозг обучающегося буквально заполнится следами неточно произведенных действий и потом потребуется очень много времени, чтобы сделать броски точными и стабильными. Причем, как показывает практика, в экстремальных условиях соревнований следы неверно заученных движений начинают как бы всплывать в сознании, и промах следует за промахом, так как, повторяю - плохо делать что-либо гораздо легче, чем хорошо.

Еще несколько слов о таком психофизическом качестве, как "точность движений". Представление о точности, как и о других двигательных качествах, первоначально формируется в сознании. А затем, согласно механизмам идеомоторики, переходит в исполняющую часть организма. Так вот с самых первых шагов в спорте, а затем постоянно необходимо приучать и приучаться к тому, чтобы очень точные мысленные образы движения также очень точно связывались с мышцами, выполняющими данное движение.

Если обратиться, в частности, к теннису, то просто поражает насколько часто даже наши ведущие мастера допускают неточное выполнение ударов по мячу, после которых он застревает в сетке или уходит за пределы площадки. В то же время юные грации, занимающиеся художественной гимнастикой, выполняют исключительно точно очень трудные действия, например с булавами или мячом - действия, которые по своей сложности намного труднее, чем удары ракеткой по мячу.

В силу чего же сложилось положение, что в одних видах спорта к ювелирной точности приучают, что называется, с младых ногтей, а в других - например, в футболе уже вполне взрослые дяди позволяют себе бить мимо ворот на 10- 15 метров? Думается, что причина здесь в исходной психической позиции, которая сформировалась за долгие годы в разных видах спорта. Так художественных гимнасток учат с самых первых шагов быть предельно точными, а в теннисе или футболе с малых лет свободно допускаются удары, после которых мяч летит куда попало. Поэтому в этих, весьма популярных видах спорта, и не складывается в сознании еще только начинающих играть мальчиков и девочек предельно конкретных мысленных образов столь важного качества, каким является точность движений. Отсюда так много "грязи" в действиях взрослых и уже казалось бы, достаточно опытных спортсменов.

Вот почему достижению предельно точных движений необходимо постоянно уделять самое пристальное внимание и не жалеть времени и упорства для успешного решения этой очень важной задачи.

Качественное выполнение любого движения становится стабильно прочным лишь тогда, когда в сознании был изначально заложен правильный мысленный образ нужного движения, которое затем, путем многократных и аккуратных повторений необходимо перевести в навык, чтобы правильное движение стало выполняться автоматически и всегда хорошо. Вот почему, обучая элементам спортивной техники, следует с первых шагов следить за тем, чтобы все действия выполнялись качественно. И пока в сознании обучаемого мысленный образ осваиваемого движения не станет стабильно качественным, нет смысла посылать ученика на физическое выполнение задания - оно, как правило, будет соответствовать некачественному мысленному образу, то есть будет выполняться плохо со всеми вытекающими отсюда последствиями, приводящими к загрязнению и засорению памяти следами неверно выполненных движений.

Приведу пример из далекого уже 1971 года. То, что я увидел тогда, буквально ошеломило меня и не перестает удивлять до сих пор. Дело было в Душанбе, на олимпийской базе по прыжкам в воду. На так называемом "сухом" трамплине (с которого прыгают не в воду, а в яму, заполненную поролоном) тренировалась мастер спорта, входившая в пятерку лучших в стране. Спортсменка отрабатывала прыжок "из передней стойки два оборота вперед в группировке с разбега". Её тренер, довольно молодой человек, имевший несколько учеников, входивших в сборную команду СССР, сидел, откинувшись на спинку стула, закинув ногу на ногу, и очень спокойно, даже философски-меланхолично говорил после каждого прыжка одну и ту же фразу: "Надя, выноси руки..." Наблюдая со стороны за ходом тренировки, я подсчитал, что это он повторил 22(!) раза, после чего так же очень спокойно произнес: "Надя, пошла к черту...". На этом тренировка закончилась и расстроенная спортсменка, ни сказав ни слова, ушла. Подойдя к тренеру, я назвал себя и между нами произошел короткий разговор:

- Скажите, пожалуйста, почему Надя никак не выполняла Вашего указания?

- Это нужно у нее спросить, - многозначительно усмехнувшись, ответил тренер.