138166 (Исламские общины Северного Кавказа: идеология и практика)

Исламские общины Северного Кавказа: идеология и практика

Ярлыкапов А.

Процессы, происходящие на Северном Кавказе, свидетельствуют о том, что регион в целом находится сегодня в состоянии тяжелого системного кризиса. Наиболее проблемными оказались национальные республики, ситуация в которых так и не улучшилась за последние 10 - 15 лет. Параллельно набирает вес другая проблема, которая лежит в области религиозных верований, но в силу разных причин переходящая в практическую плоскость: проблема проникновения экстремистских идей в среду мусульман. Она у нас в основном рассматривается как проблема взаимоотношений так называемого "традиционного" ислама и "ваххабизма". Однако, во-первых, весьма проблематично описать, что же собой представляет "традиционный" ислам. Ведь если в Дагестане во многих районах это местная форма суфизма, то в Адыгее, например, никакого суфизма нет, а существует обычный, если можно так выразиться, "мечетный" ислам. Во-вторых, никто до сих пор внятно не объяснил, почему "традиционный" ислам априори считается оппозиционным "нетрадиционному", а последний должен почему-то существовать только в форме "ваххабизма". Ну и, наконец, знакомство с реальной ситуацией приводит к выводу, что она значительно сложнее приведенной выше двучленной схемы.

В предлагаемой вниманию читателя статье будут рассмотрены радикальные и экстремистские проявления в современных исламских общинах Северного Кавказа. Мои наблюдения и выводы основаны на материалах полевых исследований, которые были проведены в регионе в 1999 - 2005 гг. Для примера будут рассмотрены общины под руководством молодого мусульманина Мусы Мукожева в Кабардино-Балкарии и общины "ваххабитов" Дагестана и Ставропольского края.

На мой взгляд, эти две группы представляют собой яркий пример двух разных крыльев современных реформаторских молодежных движений мусульман: радикального и экстремистского. Община под руководством Мусы Мукожева представляет радикальное крыло. Их радикализм выражается в резкой критике установившихся форм бытования ислама в Кабардино-Балкарии, сторонниками которых являются в основном представители старшего поколения. Настоящими мусульманами они считают только тех, кто выполняет все обязательные требования ислама (фард), среди которых первоочередное внимание уделяется ежедневной пятикратной молитве. Часто для того, чтобы отличить "истинных верующих" от остальных, они называют первых "молящимися". Согласно мнению сторонников М. Мукожева, не все, кто относит себя к мусульманам, таковыми являются. Коран, который мусульмане считают прямой речью Бога, явно установил пять основных обязанностей, которые мусульмане должны исполнять при любых обстоятельствах. Следовательно, те, кто не исполняет ясных указаний Всевышнего, не имеют права считаться его рабами. Если учесть, что большинство мусульман Кабардино-Балкарии не практикуют исламскую обрядность1 , получается, что истинных мусульман совсем немного. Сами сторонники М. Мукожева, которых в республике называют "новыми мусульманами", оценивают свою численность примерно в 10 тыс. человек (всего в республике проживает примерно 650 тыс. мусульман). Остальных новые мусульмане называют "этническими мусульманами" (т.е. мусульманами по рождению, а не по факту). Для удобства этими терминами буду пользоваться и я.

Первоначально группы радикальной исламской молодежи, названные "ваххабитскими", появились среди балкарцев в Эльбрусском районе Кабардино-Балкарии. Эти джамааты (общины) отвечали всем стереотипным признакам, отличавшим "ваххабитов" из остальной массы верующих мусульман: члены джамаатов отращивали бороды, заправляли штаны в обувь, зачастую конфликтовали с членами семьи на основе разногласий в религиозных вопросах и т.д. Все это вызывало неприятие основной массы населения. Эта первая волна "ваххабитов" не имела своих ярких лидеров, поскольку все члены джамаатов были в равной степени неграмотны в религиозном отношении. Они лишь поверхностно впитали фундаменталистские идеи, но глубоким богословским их обоснованием даже в примитивной форме, конечно же, не владели. Однако они были в равном положении со своими оппонентами, также совершенно неграмотными в исламских науках. Каким-либо подвижкам в плане роста образованности не способствовала катастрофическая ситуация с религиозным образованием в Кабардино-Балкарии. Здесь так и не сложилось стройной системы исламского образования, существовавшие разрозненные мектебы и медресе, в которых, как правило, преподавали люди также не сильно образованные, были закрыты в 1996 г. Открытый в 1993 г. в городе Нальчике Исламский институт не мог заменить отсутствующую систему исламского образования. Таким образом, более-менее приличное религиозное образование жители республики могли получить за ее пределами, в основном за рубежом.

Ситуация в республике сильно изменилась, когда сюда вернулись обучавшиеся в заграничных исламских вузах молодые люди. Муса (Артур) Мукожев в 1993 г. основал со своими единомышленниками, обучавшимися вместе с ним в Исламском университете имени имама Мухаммада бен Сауда (Эр-Рияд, Королевство Саудовская Аравия), Исламский центр Кабардино-Балкарии (ИЦКБ). Благодаря грамотной работе ИЦКБ вскоре стал единственным и реальным центром, контролировавшим практически все реформаторские джамааты в республике. Руководство ИЦКБ предложило руководствоваться принципом "шуры", т.е. совещательности в общине. По его инициативе такой совет с участием всех глав общин (амиров) был собран, на нем М. Мукожева избрали председателем джамаата (по мнению представителей правоохранительных органов, амиром Кабардино-Балкарской Республики)2 . Так была создана четкая структура управления джамаатом: во главе джамаата стоит его председатель - М. Мукожев, который в случае необходимости созывает совещательный орган - Шуру (Совет). На местах общинами руководят имамы или амиры.

То, что М. Мукожев и его соратники - Анзор Астемиров, Расул Кудаев и другие сумели объединить под единым руководством разрозненные джамааты и довольно четко контролировать их деятельность, серьезно отличает Кабардино-Балкарию от прочих северокавказских республик. Единый джамаат так и не был создан ни в каком другом субъекте Северного Кавказа. В Дагестане изначально образовалось три различных джамаата под руководством Ахмадкади Ахтаева, Багаутдина Мухаммада и Аййуба Астраханского. В Чечне даже в короткое время фактической независимости также не появилось единого и признанного лидера. Фактически автономными и слабо связанными друг с другом являлись фундаменталистские общины мусульман Карачаево-Черкесии и Ставропольского края. В этом плане Кабардино-Балкария стала действительно уникальной.

Думается, что во многом благодаря такой ситуации мусульмане Кабардино-Балкарии в свое время сумели удержаться от многих неприятностей, которые поразили соседние республики. Муса Мукожев вместе с руководством ИЦКБ прекрасно понимал важность сохранения легального статуса джамаата "новых мусульман". Они отдавали себе отчет, что имевшие место экстремистские тенденции среди части джамаата могут реально навредить проповеди их видения ислама в республике. Единое руководство и довольно жесткая дисциплина позволили решить те проблемы, которые в других республиках вели к серьезным конфликтам. ИЦКБ вел активную работу с молодежью. Практически повсеместно удалось урегулировать конфликты между старшим поколением и молодежью. Руководство центра считало главной причиной этих конфликтов невежество и максимализм молодых членов джамаата и боролось с их заблуждениями посредством проповеди, обучения и призыва к терпимости.

То, что ИЦКБ реально контролировал ситуацию, подтвердили события второй половины 1990-х гг., приведшие в Дагестане к вооруженным столкновениям между последователями тарикатов и "ваххабитами". В 1997 - 1998 гг. среди экстремистской части фундаменталистских общин северокавказских республик получило распространение учение ат-такфир ва-ль-хиджра ("обвинение в неверии и уход от мира"). Его сторонники хотели строить новую систему взаимоотношений, на новом уровне воссоздающую ту, что существовала в первые годы проповеди Мухаммада. Современный мир, включая также и большинство земель, населенных мусульманами, видится им погрязшим в невежестве (джахилийя), которому противопоставляется "спасшаяся группа" (фирка наджия), имеющая закрытый характер и якобы обладающая наиболее адекватным пониманием шариата и потому наделенная миссией распространения истинного Божественного порядка на все человечество.

Согласно учению ат-такфир ва-ль-хиждра его сторонники в Кабардино-Балкарии утверждали, что: 1) Обвинить мусульманина в неверии может каждый, и для этого не требуется проведения каких-то специальных процедур; 2) Любой человек, не совершающий пятикратную молитву, является вероотступником (кафиром), даже если он считает себя мусульманином и произносит шахаду - свидетельство веры; 3) Любой мусульманин, работающий в правоохранительных органах РФ, является вероотступником (кафиром); 4) Тот, кто не считает неверными (кафирами) вышеперечисленные категории людей, также является неверным; 5) Кровь, имущество и честь людей, относящихся к вышеупомянутым категориям, являются дозволенными (халал). Иными словами, их можно лишать жизни, оскорблять, лишать принадлежащего им имущества. Все перечисленные насильственные действия якобы не являются греховными3 .

Для противодействия подобного рода идеям ИЦКБ провел серьезную работу в джамаате. Сотрудники ИЦКБ провели разъяснительную работу среди прихожан мечетей республики, с богословских позиций развенчивая экстремистское учение. В тех районах, где идеи ат-такфир ва-ль-хиджра получили наибольшее распространение, руководители ИЦКБ провели двух- и трехнедельные курсы обучения основам ислама. На одной из турбаз в Эльбрусском районе был проведен двухнедельный семинар, на котором присутствовало около 70 делегатов от 30 религиозных общин республики. Был также выпущен бюллетень, в котором рассказывалось об истоках религиозного фанатизма и о том, какую опасность он представляет. И, наконец, в 1999 г. были проведены пятимесячные курсы для проповедников ислама из числа имамов, преподавателей медресе и желающих проповедовать ислам, на которых разъяснялась вредность экстремистских концепций в деле пропаганды ислама4 . В результате проведенных мероприятий руководству Исламского центра удалось изолировать экстремистов, и те потеряли возможность открыто проповедовать свои идеи среди прихожан мечетей. Однако полностью вытеснить их из джамаата, видимо, не удалось. Но уже то, что руководство джамаата не допустило широкого распространения подобных взглядов, резко выделяет Кабардино-Балкарию в ряду других республик Северного Кавказа.

Параллельно с учением ат-такфир ва-ль-хиджра как ее практическое продолжение провозглашалась идея неминуемости и обязательности вооруженной борьбы с "врагами ислама". Все чаще раздавались призывы к ведению джихада на территории республики. Руководство ИЦКБ планомерно выступало с их осуждением и призвало верующих отказаться от принятия участия в каких-либо военных акциях. Призыв был воспринят серьезно большинством молодых мусульман, которые поддержали позицию ИЦКБ.

В ответ на вылазки экстремистов сотрудники МВД стали проводить по всей республике обыски и аресты. Эти мероприятия проводились с грубыми нарушениями законодательства; милиционеры в масках врывались в мечети, где избивали прихожан, плевались и выражались нецензурной бранью. Издевательства над религиозными чувствами верующих и их избиение продолжались и в отделениях милиции5 . Это было как раз то, чего желали экстремисты. Теперь у них появились основания для обвинения власти в том, что она борется с исламом. Появились у них и потенциальные сторонники в лице пострадавших от действий сотрудников правопорядка. Стали раздаваться призывы "отомстить за убитых братьев и за беззаконие, чинимое МВД". Однако правоохранительные органы республики так и не стали работать избирательно: репрессии против мусульман - здесь обычное дело, а мечети в г. Нальчике закрыты все, за исключением одной - Соборной.

Примечательно, что Муса Мукожев и другие руководители Исламского центра не стали поддаваться эмоциям. Руководство ИЦКБ призвало мусульман бороться за свои права в соответствии с действующим в РФ законодательством и обратилось с заявлением к президенту республики, руководству силовых структур и в прокуратуру. Таким образом, не допустив дальнейших столкновений членов джамаата с властью и выступив перед властями республики в качестве защитника своих сторонников, М. Мукожев сумел значительно укрепить авторитет и свой, и Исламского центра.

В 1999 г. по новому закону должна была произойти перерегистрация ИЦКБ. Центр ее не смог пройти. Конечно, деятельность его не прекратилась. Для придания нового импульса движению, а также окончательного размежевания с Духовным управлением мусульман КБР, которое воспринимало и продолжает воспринимать "новых мусульман" и их структуры как основных своих конкурентов, М. Мукожев и его сторонники решают пойти по пути создания "светских" структур6 .

Свободную нишу они увидели в востоковедении, которое действительно в республике практически не развито. Проявляют большой интерес к проведению полевых исследований ислама в республике и усиленно ищут контактов с ведущими учеными из Москвы и возможности публикаций в научных журналах. Вообще складывается впечатление, что они всячески хотят не допустить своей изоляции и, попутно, широко информировать о своей деятельности, в том числе и научную общественность. Они хотят добиваться объективного освещения состояния дел. Как неотъемлемая часть объективного освещения ими понимается также и учет их взгляда на проблему радикального ислама и его присутствия в республике, в частности. По мнению Мусы Мукожева, главный метод работы созданного им и его сторонниками джамаата - это открытость. Все, что ими делается, делается "открыто, нормально, законно"7 .

ИЦКБ был преобразован в Кабардино-Балкарский институт исламских исследований (КБИИИ), однако и его не удалось зарегистрировать. Директором института стал пришедший относительно недавно в джамаат бывший сотрудник советских спецслужб Руслан Нахушев. Институт существует как общественная организация без образования юридического лица. Однако руководство КБИИИ решило добиваться регистрации через суд. Это еще одна особенность движения "новых мусульман", резко отличающая их от радикальных общин других республик Северного Кавказа. Ни одна из них никогда не вела защиты своих прав в судебных органах, не в последнюю очередь в силу своего радикализма и убежденности в "неправоте кафирских судов России". "Новые мусульмане" Кабардино-Балкарии подчеркивают свое стремление работать в существующем правовом поле, что не только отличает их от других радикальных исламских джамаатов, но и свидетельствует о реальном отсутствии среди их руководства крайних экстремистских взглядов.

Еще одна особенность движения "новых мусульман": отсутствие призывов к установлению исламского государства на территории КБР и Северного Кавказа. В беседе со мной лидер "новых мусульман" М. Мукожев признался, что он и его последователи действительно считают шариат самым совершенным законом и хотели бы жить в справедливом исламском государстве. "Но мы совершенно четко отдаем себе отчет, что ни мы, ни даже наши дети не будем жить в исламском государстве. Построение его - дело весьма и весьма долгое, для этого надо, чтобы население доросло до принятия шариата"8 . Директор КБИИИ Руслан Нахушев в одном из своих интервью отмечал: "Я... за все годы не слышал ни одного высказывания о необходимости отделиться от России, установить "Великий Халифат". Основная масса верующих и особенно верхушка - вменяемая, реально мыслящая сила. Мы прекрасно знаем, что в российских условиях "Халифат" невозможен"9 .

Гонения властей, периодически проводившиеся кампании в 2000, 2003 и 2004 гг. (в 2000 г. Муса Мукожев и Анзор Астемиров были арестованы по подозрению в организации теракта в Пятигорске), а также публикации в СМИ подвигли руководство "новых мусульман" заняться правовым обеспечением своей деятельности. Директор КБИИИ Руслан Нахушев добровольно принял на себя роль адвоката и с тех пор последовательно вел эту работу. Он продолжал переписку с Управлением Генеральной прокуратуры на Северном Кавказе по поводу задержания и содержания под стражей Мусы Мукожева и Анзора Астемирова после теракта в Пятигорске 8 декабря 2000 г. и последующих терактов на территории Ставропольского края и Карачаево-Черкесии. Р. Нахушев полон решимости отстаивать в судебной системе честь и достоинство своих соратников через различные иски, в том числе и к газетам, которые, по его мнению, публиковали "клеветнические статьи о Мусе Мукожеве и его сторонниках"10 . Сам по себе этот факт весьма примечателен и свидетельствует о желании "новых мусульман" строить свои взаимоотношения с властью в правовом поле.

Однако власть сегодня, к сожалению, взяла курс на силовое подавление всякой неподконтрольной Духовному управлению мусульман КБР активности в исламском поле республики. После известных атак на Управление наркоконтроля республики в декабре 2004 г. правоохранительные органы устроили настоящие гонения на исламских оппозиционеров. Опасаясь ареста, были вынуждены скрыться практически все руководители джамаата "новых мусульман", а 400 активных членов джамаата недавно обратились с заявлением в адрес президента России В. В. Путина, в котором говорится: "В начале зарождения исламской религии пророк Мухаммад и его сподвижники ради спасения своей жизни и религии совершили хиджру (переселение). Мы согласны на хиджру в любую мусульманскую страну. Мы готовы на переезд в любое европейское государство, где соблюдаются элементарные права человека. Обращаемся к Вам за помощью в организации нашего группового переселения. При положительном решении вопроса списки будут предоставлены дополнительно, так как каждая семья должна решить этот вопрос самостоятельно"11 .