39169 (Лингвистическая характеристика радиоречи (орфоэпический аспект))

Лингвистическая характеристика радиоречи (орфоэпический аспект)

И.Ф. Минюшева, Курский Институт социального образования

Состояние произносительных норм в радиоречи определяется многими факторами. Пожалуй, самые показательные из них – особенности современной дикторской речи, а также звучащей речи тех авторов и участников передач, которые имеют достаточно высокий образовательный ценз и основательную общую лингвистическую подготовку (ученые-филологи, писатели, журналисты, актеры, священнослужители). Кроме того, еще один важный динамический фактор – это речь молодого поколения на рубеже ХХ-ХХI вв. на радио (молодых журналистов и представителей самых разных течений в молодежной массовой культуре, особенно в музыке), имеющая специфические характеристики.

Не претендуя на исчерпывающий анализ звучащей речи на радио, предложим некоторые результаты наших наблюдений за произношением отдельных звуков и их сочетаний в слове, отдельных грамматических форм, фамилий, имен, отчеств, географических названий; за произношением и ударением трудных в орфоэпическом отношении слов; за звуковым оформлением слов и соответственным буквенным их обозначением. Каждая из отобранных для описания орфоэпических норм так или иначе поясняется и обязательно иллюстрируется рядом фактов, извлеченных из современной радиоречи.

1. Зубные согласные перед мягкими зубными

Смягчение зубных согласных перед мягкими зубными предусматривается современной орфоэпической нормой. Оно зависит от того, какие это согласные, перед какими мягкими согласными они находятся и в какой части слова оказываются сочетания согласных – внутри корня, на стыке корня и суффикса, на стыке префикса и корня или на границе предлога и предыдущего слова. Процесс смягчения наиболее последовательно протекает внутри корня и на стыке корня и суффикса. Зубные согласные [т], [д], [с], [з], [н] перед мягкими зубными (т. е. перед [т’], [д’], [с’], [з’], [н’], [л’], а также [ч’], [й]) обычно произносятся в литературном языке мягко. Например: “без стати [с’т’] ических таблиц”, “двоевла [с’т’] ие – прескверная штука” (В. Ромашов, диктор), “очень и [н’т’] ересные фотографии” (И. Прудовский, диктор).

На стыке корня и суффикса, как уже было отмечено выше, смягчение проводится также достаточно последовательно: “нет цены после [д’н’] ему теплу” (И. Ложкина, диктор).

2. Зубные согласные перед мягкими губными

Согласные зубные [д], [т], [з], [с] в ряде случаев смягчаются перед мягкими губными [б], [п], [в], [ф]; например: “в [с’в’] язи с заявлением создателя театра на Таганке” (Т. Парра, диктор). И в то же время: “театр... уничтожили не [св] ерху, а изнутри” или “самый страшный, пожалуй, на мой взгляд, порок – бе [зв] ерие”. Здесь смягчение утрачено.

3. Губные согласные перед мягкими губными

Губные согласные не смягчаются перед мягкими губными и перед мягкими [г], [к], [х]. Обратимся к примерам: “нравственными и [мп] еративами русской классической литературы” (Т. Парра); “со [вм] ещать несо [вм] естимое” (А. Беклешов, певец); “что говорилось [фп] ервой записке?” (В. Абдулов, актер). Вместе с тем смягчение губных согласных перед губными также допускается орфоэпической нормой: “его а [м’б’] иции” (Е. Клюев, писатель-филолог). Согласный [р] произносится твердо перед мягкими зубными и губными; например: “на своем ве [рт] ящемся кресле” (В. Абдулов); “День Победы русской а [рм] ии” (Д. Борисов, диктор). Все сонорные переднеязычные перед заднеязычными не смягчаются: “Кадык Ракукина торчал вве [рх]” (В. Абдулов). В итоге заметим, что в фонетике современного русского литературного языка идет постепенная утрата позиционного смягчения согласных, что нашло свое отражение в произношении названных ведущих и участников радиопрограмм.

4. Произношение звонкой заднеязычной фонемы

Известно, что старомосковская орфоэпическая норма допускала заднеязычный звонкий фрикативный [j] как реализацию фонемы в ограниченном ряде лексем: бла [j] о, [j] осподи, Бo [j], a [j] a, ане [j] дот. Такое явление относят к разряду отмирающих.

Как показали наши наблюдения, в радиоречи представлена вариантность реализации известной фонемы: и как фрикативный [j], и как взрывной [г]. Причем характер соблюдения/несоблюдения указанной орфоэпической нормы практически не зависит от возраста, специфики образования, социальных факторов, а, видимо, определяется индивидуальными особенностями участников радиопрограмм. Докажем это следущими примерами: “Слава бо [j] у, слегка сконфузился”; “... да если бы даже Толстой и не верил в бo [j] а...” (В. Ромашов, диктор). И в то же время у диктора Е. Терновского: “И дай бo [j] его коллективу решить все свои проблемы”; “Дай бо [к], чтобы с нашими детьми... все было благополучно”.

Писатель Е. Клюев, филолог С. Привалова, литературовед В. Кожевников отдают соответственно предпочтение в своих радиомонологах старомосковской орфоэпической норме: “Сегодня уже сам бo [j] велел в теме разобраться”; “Бо[j], который и есть сущее, присутствует при этом”; “... вот эту истинную свободу... только бo[j] и дает”. Вместе с тем встречаем иной вариант произношения: “Да ради бо [г] а...” (Т. Абрамова, журналист, филолог); “Ой, [г] осподи, ты меня напугал...” (Таня, журналист молодежного радио).

Таким образом, приходим к выводу о двойной реализациии звонкой заднеязычной фонемы в современной радиоречи в ряде лексем. Полагаем, что старомосковская орфоэпическая норма в отношении указанной фонемы представлена на радио как приоритетная в связи с возрождением и переведением в разряд активной конфессиональной (в частности, библейской) лексики.

5. Согласные перед е в словах иноязычного происхождения

Одной из орфоэпических особенностей произнесения согласных в заимствованных словах является возможность твердого и мягкого произношения перед гласным переднего ряда е.

Г. Г. Тимофеева вслед за Л. А. Вербицкой считает, что “позиция согласных перед е до недавнего времени составляла исключение из общей системы противопоставлений как позиция невозможности противопоставления по твердости-мягкости” [1, 88]. Широкое проникновение в литературную речевую среду последних десятилетий англицизмов и стремление к произношению иноязычного слова с максимальным приближением к звуковому облику в языке-источнике фактически закрепили оппозицию по твердости-мягкости перед е. Конкуренция между твердым и мягким произношением согласных перед е нашла свое отражение путем помет “допустимо”, “не рекомендуется” в современных орфоэпических словарях. По мнению Г. Г. Тимофеевой, рекомендация вариантов произношения как равноправных стала возможной только в результате признания русскими фонологами такой оппозиции, как системной [1,88].

Исследователи русских произносительных норм обычно маркируют те согласные, которые смягчаются либо остаются твердыми в позиции перед е. Твердое произношение чаще присуще переднеязычным согласным [д], [т], [с], [н], [р]. Например: “... каких-то таких мо [дэ] лей... не будет” (В. Макущенко, журналист молодежного радио); “... пушистый теплый сви [тэ] р” (И. Прудовский); “продолжаю чтение этого [дэтэ] ктивного момента” (В. Ромашов); “... или ты полагаешь стать продю [сэ] ром?” (Л. Левин, журналист молодежного радио); “с небольшим [сэ]йшеном (музыкальная тусовка. – И. М.) известных рок-команд”, “газета “[сэ] йшен” (С. Мезенцева, журналист молодежного радио, г.

Курск); “Музей имени Николая [рэ] риха”, “Международный центр [рэ] рихов” (Д. Борисов), “специально для радио [сэ] йм” (В. Шульгина, журналист, г. Курск).

Смягчение заднеязычных [г], к], [х] зависит, по нашему мнению, от степени освоенности иноязычного слова в русском языке. Так, в новых заимствованных словах отмечается твердое произношение, на что указывает и буква “э” в письменных текстах. К примеру: “Как вы относитесь к хэви-металл?.. А из хэви-металл чтонибудь вспомнить можете?” (Таня, журналист молодежного радио) или “... это трэш-металл” (Игорь, солист рок-группы).

“Пик” развития твердого произношения согласных перед е в заимствованных словах (особенно ярко выраженный в неологизмах) приходится на последнее десятилетие, период “фонетизации” иноязычной лексики, характеризующийся сохранением твердого произношения” [1, 88]. В связи с этим Орфоэпический словарь 1989 г. рекомендует для ряда слов дублетные варианты – мягкое и твердое произношение – как действительно имеющиеся в речи и показывающие

развитие фонологической системы русского языка. В радиоречи также обнаруживается влияние обеих тенденций: “Прог [р’э] сс, как говорится, налицо” (Е. Терновский); “новшество технического прог [рэ] сса”(Г. Полозов, священник) или “... не такими уж семимильными [тэ] мпами” (И. Прудовский); “изменить методы и [т’э] мпы проведения приватизации” (И. Гмыза, диктор); “динамика, [т’э] мпы...” (В. Ромашов). В обоих случаях “Словарь ударений для работников радио и телевидения” (с седьмого издания (1993) словарь выходит под названием “Словарь ударений русского языка”) утверждает в качестве нормы мягкий вариант произношения: прог [р’э] сс, [т’э] мп.

Традиционен выбор мягкого варианта (как в обиходной, так и в радиоречи) в словах иноязычного происхождения, давно освоенных русским языком: “Хотите в му [з’э] й – пожалуйста” (Т. Абрамова); “Гейченко далеко не все считали идеальным му [з’э] йщиком” (Е. Терновский); “... попытались овладеть атомной э [н’э] ргией” (В. Ромашов); “... от чьих-либо оскорбительных пре [т’э] нзий” (Т. Парра); “а пре [т’э] нзия ко мне, как к ведущему, такая...” (Б. Ляшенко, автор и ведущий). “Словарь ударений...” рекомендует единственно возможный (мягкий) вариант произношения в эфире слов “пресса”, “экспресс (суперэкспресс)”. Нами замечено обратное: “Реклама в п [рэ] ссе...” (В. Макущенко); “дневной эксп [рэ] сс”, “первый суперэксп [рэ] сс” (Е. Терновский).

Итак, в сосуществовании допускаемых ныне орфоэпических вариантов отражается противоборство двух современных тенденций: вытеснение твердого согласного перед е мягким произносительным вариантом и твердое произношение согласного перед е в значительной лексической группе заимствованных слов.

6. Произношение буквосочетания чн

В современном языке можно говорить о трех категориях слов в зависимости от рекомендуемого в них произношения сочетания чн. К первой категории относятся слова, в которых чн произносится так, как пишется... Ко второй – слова, в которых допустимо двоякое произношение. Например, слово “достаточно” звучит в репликах дикторов В. Ромашова и А. Хлебникова соответственно следующим образом: “Достато [шн] о большое место...” и “... что достато [чн] о-то ему всего два аршина земли для могилы”. “Орфоэпический словарь русского языка” (М., 1989) и словарь-справочник “Русское литературное произношение и ударение” под ред. Р. Я. Аванесова (М., 1959) допускают произношение устаревающего шн, в то время как “Словарь ударений...” делает выбор однозначно в пользу сочетания чн. Поэтому произношение данного слова диктором А. Хлебниковым следует считать образцовым. В современном литературном употреблении слово “порядочность” встречается с двояким произношением: поря до [шн] ость и порядо [чн] ость. Орфоэпические словари допускают дублетность произносительных вариантов. “Словарь ударений...” предлагает работникам эфира лишь один: порядо [чн] ость. В этом случае Б. Ляшенко в реплике “утрата человеческой порядо [шн] ости” руководствуется рекомендациями словарясправочника Р. И. Аванесова и орфоэпического словаря.

Наконец, третья категория – это слова, в которых и сейчас орфоэпическая норма требует произношения [шн], а произношение [чн] – невозможно.

Наиболее показательным в этом смысле является произношение слова “конечно”. (Ср.: “если, коне [шн] о, умеют держаться” – М. Кузнецова, диктор; “ну, коне [шн] о, этот процесс очень нелегкий и очень долгий” – А. Хлебников; “если вы, коне [шн] о, дождетесь” – Р. Никитин, рок-журналист; “ну и, коне [шн] о, высшего класса” – Н. Амелина, журналист, г. Курск). Все словари указывают на единственно возможное произношение: коне [шн] о. И вместе с тем в единичных случаях в радиоэфире звучит “коне [чн] о”; особенно заметным данное произношение становится у священника Г. Полозова на протяжении всего монолога в передаче под рубрикой “Культура и мы” на “Радио России”. Полагаем, что здесь велико влияние зрительного облика печатного слова для священнослужителя.

7. Произношение сочетаний зж, жж, жд

К числу отмирающих можно отнести фонему , которая произносится в немногих словах, о чем свидетельствует давно уже отмеченная тенденция к замене ее через долгое твердое ж.

В радиоречи эта тенденция не проявляется столь последовательно, а речь дикторов среднего и тем более старшего поколения пока еще тяготеет к старомосковской норме произношения данного сочетания: “Почти каждый день к нему прие [ж’:] ают многочисленные иностранцы” (И. Прудовский); “Ростропович прие [ж’:] ает в другую Россию, прие [ж’:] ает, чтобы напомнить о славных делах русской истории”, “... старый, дребе [ж’:] ащий всеми сработанными суставами велосипед” (Т. Парра).

Твердое произношение известных сочетаний в большей мере присуще молодому поколению дикторов, журналистов и гостей радиоэфира: “... недавно прие [ж:] ал к нам в Москву” (Л. Левин); “Хочешь петь по-западному – пое [ж:] ай туда”, “Так, “Голос до [жд’] я” тогда мы слушаем” (Таня, журналист молодежного радио), “Песня называется “Женщина до [жд’] я” (А. Беклешов, певец); “Пожарное подразделение области вые [ж:] ало по вызовам...” (А. Денисов, диктор, г. Курск).

Непоследовательность в произношении данных сочетаний отмечена нами у певца С. Айвазова, гостя молодежного радиоканала: “К ним мало прие [ж’:] ают...”, “Кстати, перенесем вопрос о творческих планах на чуть по [ж’:] е”. И в то же время: “Я сколько е [ж:] у...”, “... прие [ж:] аешь в гостиницу...”, “Песня называется “До [шт’] кончается”, “Об этом поговорим попо [ж:] е немножко”.

8. Произношение ся и сь в формах глаголов, причастий и деепричастий

Старомосковские орфоэпические нормы всегда опирались на традиции русского сценического произношения, утверждали и пропагандировали каноны московской литературной речи. На сцене театра в речи актеров звучали образцы классической русской речи. Одним из ее ярких признаков являлось произношение согласного [с] в указанных выше сочетаниях форм глаголов, причастий и деепричастий. С течением времени старшая норма практически утратила свое существование не только в устной бытовой речи, но и на театральной сцене, сохранилась на радио лишь в актерском и дикторском исполнении поэтических произведений.

Среди дикторов наиболее последовательное соблюдение былых канонов московской литературной речи (на примере произношения известного сочетания) нами отмечено у старейшего работника эфира С. Репиной: “Вы встретите [с] с отцом Александром”, “тема, касающая [съ] нашей души”, “турист наш, возвратя [с] домой...”.