185500 (Эстетика), страница 3

В основе системы Аристотеля лежала теория мимезиса (подражания). Различая объект, материал, способ и цель подражания, он единым принципом объяснял и эстетические категории, и природу искусства, и его виды и жанры. Согласно Аристотелю, искусство подражает многообразию явлений действительности (объект) с помощью красок в живописи, слов — в литературе, камня — в скульптуре (материал), через зрительные — в живописи, звуковые — в музыке и т. д. образы (способ) во имя калокагатии — гармонического единства этического и эстетического воздействия на зрителя (цель).

У Гегеля первоосновой мира является абсолютная идея. Ее самодвижение рождает реальный, материальный мир (ее «инобытие») и определяет стадии его развития. В грандиозной и цельной гегелевской системе художественный процесс — часть мирового процесса (стадия движения духа в его связи с материальным началом ).

Первая стадия проникновения духа в материю характеризуется преобладанием материи, формы над духом, содержанием. Это, считал Гегель, составляет первый — символический — этап развития искусства (искусство Древней Индии, Древнего Египта), которому с наибольшей полнотой соответствует архитектура, как вид искусства, где материальное начало превалирует над духовным. Такое же соотношение духа и материи присуще комическому как эстетической категории.

В своем саморазвитии абсолютная идея продолжает одухотворять материю, и наступает вторая стадия — классическое искусство, которому присуща гармония духа и материи, содержания и формы. Эта гармония характерна для скульптуры и живописи, она свойственна и ведущей эстетической категории — прекрасному. Однако равновесие духа и материи исторически длится недолго, оно нарушается дальнейшим движением духа. Наступает романтический период, и содержание начинает преобладать над формой: этот процесс фиксируется в категории возвышенного, а также в музыке и литературе как видах искусства.

Художественное развитие Гегеля вытекает из общемирового развития, впадает в него и уничтожается им. В конце концов, идея (содержание) прорывается в царство чистой духовности и освобождается от материи (формы). Наступает эпоха философии, а развитие искусства прекращается.

Основанием оригинальной целостной эстетической системы русских мыслителей — А. И. Герцена, В. Г. Белинского, Н. Г. Чернышевского, Н. А. Добролюбова — стал принцип художественной правды, как фактора социального преобразования жизни народа. Виды и жанры искусства были поняты ими в качестве различных художественных структур, обеспечивающих художественно правдивый, всесторонний и полный охват действительности в ее многообразии. Направления в истории искусства выступают как различные исторические этапы образного постижения мира и как типы художественной правды, реализм — как наиболее плодотворный способ ее достижения, а категории эстетики — как реальные эстетические свойства жизни, все эстетическое богатство которой и должно отразиться в художественно правдивом искусстве.

В марксистской эстетической концепции краеугольным камнем становится многообразная действительность, взятая в ее значении для человечества (эстетическое). Явления, взятые в их ценности для человечества в свете высших возможностей данного этапа исторического развития, с учетом степени их освоенности обществом,— таково диалектико-материалистическое основание эстетической системы.

Исходя из этого основания, можно объяснить: эстетические категории — как выражающие разную степень освоенности обществом жизненных явлений; само искусство — как сферу свободного владения миром и освоения его эстетического богатства, творчества по законам красоты; его виды, роды и жанры — как кристаллиза­цию художественных структур в соответствии с эстетическим богатством мира и богатством человеческих потребностей; стадии художественного развития — как эстетические ценности, развернутые в пространстве, затем во времени (рождение историзма), а ныне хронотопически (в единстве времени и пространства); онтологию искусства (социальное бытие произведения) — как осуществление смысла и ценности художественного текста в процессе «диалога» жизненного и художественного опыта, закрепленного в нем автором, с исторически и социально обусловленным жизненным и художественным опытом воспринимающего его человека (реципиента).

Отсюда проистекает философский характер эстетики как науки, создается единая основа для увязывания в системное целое всех ее областей. Эстетика граничит с гносеологией (вопросы специфики образного мышления, художественного метода как способа познания и др.), психологией (вопросы психологии творческого мышления художника и художественного восприятия реципиента), герменевтикой (проблемы понимания художественного текста), искусствоведением (вопросы художественного процесса, его стадий, художественных направлений и т. д.) и другими науками. Однако и в этих пограничных областях она сохраняет свой, только ей присущий подход, связанный с выявлением значимости для человека, для общества эстетических аспектов реальности и ее освоения.

5. МЕТОДЫ ЭСТЕТИКИ.

Познание невозможно без своего инструмента — метода. Опираясь на общефилософскую методологию, науки вырабатывают на своем материале собственный метод познания. Эстетика в этом отношении не составляет исключения.

Метод эстетики — это предшествующие знания, накопленные в данной области исследования и преобразованные на основе общефилософской методологии в установки, принципы, подходы, приемы добывания новых знаний. Основой метода марксистской эстетики является диалектико-материалистический историзм.

Принцип историзма противостоит идее «остановившегося време­ни», застывшего в вечной неподвижности мира и столь же односторонней идее абсолютной текучести времени. Историзм предполагает: во-первых, рассмотрение явлений в их развитии; во-вторых, рассмотрение связей данного явления с другими; в-третьих, изучение истории в свете опыта современности, использование исторически высших форм в качестве ключа к пониманию предшествующих. Выявление специфики данного явления требует умения спуститься к его низшей генетической границе и сопоставить современные высокоразвитые его формы с изначальными, истоковыми. Общее для всех этих исторических форм явления и будет специфическим, сущностным для него.

В эстетике принцип историзма не есть просто применение положений диалектики к данной науке. Он вырастает изнутри самой эстетики как ее потребность более адекватно рассмотреть свой предмет. Нынешнее состояние искусства и его современные законы необходимо понять как ставшие, исторически возникшие, а его будущее состояние — как формирующееся в протекающем на наших глазах художественном процессе.

Принцип историзма — путь к связи теории и практики, дорога к актуальности, к истинно современному изучению эстетики. Научное мышление, возвысившееся до историко-теоретического уровня, предполагает не иллюстрирование мысли фактами искусства, а развитие ее на основе фактов.

Многие важные стороны эстетических проблем открываются при структурном анализе, рассматривающем предмет в неподвижности, в статике, которая выступает как момент движения. Структурный анализ — составная часть исторического подхода, совмещенная с ним по принципу дополнительности. Он берет художественное явление как бы в горизонтальном срезе, рассматривает его как определенную систему элементов (пространства, времени, цвета, текста и контекста и т. д.).

Эстетика находится в движении. И важно, чтобы новые теоретические положения, наблюдения и открытия входили в нее, не нарушая ее монизма, а укрепляя и углубляя его. Историзм, развернутый не только в прошлое, но и в настоящее, и в будущее,— инструмент развития монистической, целостной эстетической теории.

6. ОТНОШЕНИЕ ЭСТЕТИКИ К ХУДОЖЕСТВЕННОМУ ТВОРЧЕСТВУ

По поводу взаимоотношения эстетики и искусства в истории эстетической мысли сложились две крайние позиции — абсолютизация нормативности и эмпиризм. Теоретик классицизма Н. Буало (XVII в.), например, трактовал эстетику как науку, предписывающую художнику каноны, правила, выведенные из философии и политики. Другой французский ученый, И. Тэн (XIX в.), напротив, считал, что эстетика должна следовать за фактами искусства и лишь констатировать их. Обе крайности — и абсолютизация нормативности, и эмпиризм — равно неприемлемы для современной эстетики. «...Эстетика,— писал В. Г. Белинский,— не должна рассуж­дать об искусстве, как о чем-то предполагаемом, как о каком-то идеале, который может осуществиться только по ее теории: нет, она должна рассматривать искусство, как предмет, который суще­ствовал давно прежде ее и существованию которого она сама обязана своим существованием» .

Эстетика — не таможенник художественной мысли. Рецептура — удел медицины, а не эстетики. Однако это не значит, что ее положения не могут иметь нормативного значения для твор­чества.

Раскрывая закономерности и исторически изменчивые особенности искусства, эстетика обретает известную нормативность. Нормы эстетики не более и не менее обязательны для художника, чем закон Архимеда для человека, решившегося на путешествие по воде. Последний может плыть по морю, по реке, по озеру на плоту, на лодке, на пароходе, но он не может плыть на предметах, вес которых больше, чем вес вытесненной ими воды. В этом — «нормативность» закона Архимеда. И нарушение его чревато опасностями для любителей плавать без «норм». Художник свободен в выборе темы, жанра, формы выражения поэтической мысли. Но он не может отрешиться от закономерностей образного мыш­ления. Игнорирование эстетических норм помешает ему осущест­вить свой замысел и, более того, может даже вывести его за пределы подлинного творчества.

Эстетика нормативна, поскольку она обобщает законы самого искусства. Ее выводы имеют силу объективных законов, нарушение которых ведет к отступлению от природы и задач искусства.

Однако законы искусства тоже не абсолютны, а относительны, историчны. Основоположник балетного театра, «Шекспир танца», как его называли современники, Ж. Ж. Новерр подчеркивал: «Правила хороши до некоего предела... Надобно уметь следовать им, но уметь также отказываться от них и вновь к ним возвращаться... Горе холодным художникам, цепляющимся за узкие правила своего искусства»

О том, насколько далеко художник может отступать от общепринятых норм, свидетельствует творчество Бетховена, произведения которого так резко отличались от привычной в те времена музыки, что многие современники считали великого композитора безумцем. В нарушение общепринятого, расширяя возможности музыки, Бетховен, например, вводит в симфонию хор.

Великий художник раздвигает устоявшиеся рамки творчества. Но он не может сломать законы. Он лишь вносит в них продиктованные новой действительностью, новым опытом коррективы, которые нередко очень существенны. Он может также открыть новые законы, способные расширить границы искусства. При этом новаторство всегда опирается на традиции, на нечто устоявшееся в веках. Эстетика обобщает опыт искусства, теоретически обо­сновывает и поддерживает все истинно новое в нем.

В своих выводах эстетика опирается на художественную практику и на ее осмысление в истории, теории искусства и критике. Для нее важны конкретно-всеобщие положения, то есть не пустые абстракции, а обобщения, вбирающие в себя опыт мирового искусства.

Ныне настало время исторической эстетики, призванной осмыслять сущность искусства и все его особенности, связи и отношения в их движении. Это предполагает: охват всех типов эстетической деятельности и преодоление искусствоцентризма (пренебрежения дизайном, эстетикой труда, обрядов, быта, спорта) при сохранении приоритета художественной культуры; охват всех видов искусства и преодоление литературоцентризма (построение концепций только на основе литературного опыта) при сохранении приоритета вербальных искусств; охват художественного опыта всех народов и преодоление европоцентризма (невнимания к творчеству народов Азии, Африки, Латинской Америки) при сохранении приоритета общечеловеческих ценностей; охват художественного опыта всех эпох и преодоление «сегодняцентризма» (исторического эгоизма и нарциссизма современности) при сохранении приоритета интересов художественной практики нашего времени. Создание такой системы — дело будущего. Однако начинать нужно сегодня.

7. ЭСТЕТИЧЕСКАЯ ДЕЯТЕЛЬНОСТЬ. МНОГООБРАЗИЕ ФОРМ ЭСТЕТИЧЕСКОЙ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ

Во всякой деятельности человека, индивидуальной и коллективной, помимо ее прямого утилитарного назначения есть хотя бы элементы, крупицы общечеловеческого, выражающиеся в ее значимости для всего человечества. С общечеловеческим началом связаны эстетическая окрашенность или даже эстетическое содержание человеческой деятельности.

Можно сказать, что эстетическая деятельность — это деятельность человека в ее общечеловеческой значимости, хотя общечеловеческое не исчерпывается эстетическим. Универсальной формой эстетической деятельности является творчество по законам красоты.

Ядро эстетической деятельности составляет искусство. Здесь деятельность человека не только проникается эстетическим содержанием, но и становится художественной деятельностью, создающей в лучших своих проявлениях шедевры на все времена.

Однако сфера эстетического освоения мира гораздо шире собственно искусства. Она охватывает и труд, и быт, и культуру, например область садово-парковой культуры.

Сады и парки — продукт культурной деятельности, стремящейся к гармонии, к породнению облагороженной природы с добрым к ней человеком. Не являясь в строгом смысле слова собственно искусством, садово-парковая культура развивается вместе с ним и под его влиянием, что сказалось в развитии стилей садов и парков вслед за развитием художественных направлений в искусстве. Существуют сады и парки ренессансные, барокко и рококо, сады классицизма и романтизма. В пределах каждого стиля есть свои национальные особенности, а внутри национального стиля — почерк отдельных садоводов (Джон Эвелин писал в конце XVII в.: «Каков садовод, таков и сад»). Например, парк французского классицизма в Версале, сады голландского барокко в Московском Кремле огораживались стенами, украшались беседками, сады с уклоном в рококо есть в Царском Селе .