168541 (Актуальные проблемы современной экологии)

http://monax.ru/order/ - рефераты на заказ (более 2300 авторов в 450 городах СНГ).

Министерство образования Российской Федерации

Тульский Государственный университет

Кафедра аэрологии, охраны труда и окружающей среды

Доклад

по дисциплине

«Экология»

по теме:

Тула 2003 год

Термин «экология» возник в рамках биологии. Его автором был Э. Геккель (1866 г.). Эколо­гия первоначально рассматрива­лась как часть биологии, изучаю­щая взаимодействие живых орга­низмов в зависимости от состоя­ния окружающей среды. Позднее на Западе появилось понятие «экосистема», а в СССР — «био­ценоз» и «биогеоценоз» (акаде­мик В.Н.Сукачев). Это — тер­мины почти идентичные. Первые два — экосистема и биоценоз — абсолютно тождественные. Они означают любую совокупность взаимодействующих живых организ­мов. Последний отличается от первых только тем, что в нем участвует частица «гео», фиксирующая тот факт, что данная экосистема рассматривается на некоторой вполне определенной территории и учитывает влияние окружающей среды на взаимодействие живых организмов.

Так вот: первоначально термин «экология» означал дисциплину, которая изучает эволюцию фиксированных экосистем. И даже теперь в курсах общей экологии основное место занимают проблемы, имеющие, главным, образом био­логическое содержание, что крайне сужает содержание предмета.

Но и чрезмерное расширение понятия, включение его в жаргон также недопустимо. Так, напри­мер, говорят о том, что в городе «плохая экология». Выражение бессмысленное, ибо экология — это научная дисциплина, и она одна для всего человечества. Можно говорить о плохой эколо­гической обстановке, об экологи­ческих условиях, о том, что в го­роде отсутствуют квалифициро­ванные экологи, но не о плохой экологии. Это так же бессмысленно, как говорить о плохой ариф­метике или алгебре.

Промышленная революция, на­чавшаяся в XVIII веке, внесла существенные изменения во взаимоотношения природы и чело­века. До поры до времени чело­век, как и другие живые существа, был естественной составляющей своих экосистем, жил по законам природы, вписывался в кругообороты ее веществ. Но, начиная со времен неолитической революции, когда было изобретено земледе­лие, а затем и скотоводство, взаи­моотношения человека и приро­ды начинают качественно менять­ся. Сельскохозяйственная деятель­ность создает искусственные эко­системы, так называемые агроценозы, «живущие» по собственным законам, — для своего поддер­жания они требуют постоянного целенаправленного труда челове­ка. Без вмешательства человека они существовать не могут. По­степенно человек начинает извле­кать полезные ископаемые. И что, может быть, самое главное, — в результате своей активности человек меняет характер кругообо­рота веществ в природе, т.е. ме­няет сам характер окружающей среды. И по мере роста населе­ния, по мере роста потребностей человека свойства среды обита­ния все более и более изменяются. Заметим, людям кажется, что их деятельность приводит к адап­тации к местным условиям. Но эта адаптация носит локальный ха­рактер, и далеко не всегда, улуч­шая эти условия для себя, отдель­ный человек улучшает условия обитания для рода, племени, де­ревни, города. Выбросив отходы со своего двора, он загрязняет чу­жой, что в конечном итоге оказы­вается вредным и для отдельного человека. Так происходит не толь­ко в малом, но и в большом.

Однако до самого последнего времени эти изменения происхо­дили столь медленно, что о них никто серьезно и не задумывал­ся. Конечно, происходили изме­нения, и человеческая память их фиксировала: Европа, например, еще в средние века была покры­та непроходимыми лесами. Бес­крайние ковыльные степи посте­пенно превращались в пашни, реки мелели, зверья и рыбы станови­лось меньше, и люди знали, что всему этому причина одна — че­ловек! Но все эти изменения про­ходили столь медленно, что они становились заметными лишь по прошествии поколений. Природа оставалась по-прежнему лишь ес­тественным фоном, на котором развивались события истории. Конечно, происходили и экологи­ческие кризисы, когда непомер­ная человеческая жадность под­рывала основу существования че­ловека, но они носили локальный характер и воспри­нимались в качестве кары небесной.

Начиная с про­мышленной рево­люции ситуация стала стремительно меняться, и главной причиной этих из­менений сделалась добыча и использо­вание углеводород­ного топлива — угля, нефти, сланцев, газа. А затем — в огромных количе­ствах металлов и других полезных ископаемых. В кругооборот ве­ществ в природе начали включаться запасенные былы­ми биосферами ве­щества, исключен­ные ранее из кру­гооборота и ему не свойственные и находившиеся в осадочных породах. Появление в биосфере этих веществ, изначаль­но ей не свойственных, люди и стали называть загрязнением воды, воздуха, почвы. И интенсивность процесса загрязнения стала стре­мительно нарастать. Начали зри­мо меняться условия обитания. Прежде всего этот процесс по-

чувствовали растения и животные. Стали быстро сокращаться чис­ленность и, главное, разнообразие живого мира. Этот процесс угне­тения Природы особенно уско­рился во второй половине ны­нешнего века.

Меня поразило письмо к А. Герцену, написанное одним из жителей Москвы в шестидесятых годах прошлого столетия. Вот по­чти дословно одна из его фраз: «Оскудела наша Москва-река. Конечно, пудового осетра и сей­час еще можно выловить, но вот стерлядочки, которой мой дед лю­бил потчевать приезжих, уже не выловишь». Вот так! Прошло еще столетие. На берегах реки пока еще можно увидеть рыболовов с удочкой. И кое-кому удается вы­ловить случайно выжившую плот­вичку. Но она уже так пропитана «продуктами производственной де­ятельности человека», что ее отка­зывается есть даже кошка.

Появление новых задач при­вело к появлению новых направ­лений научной деятельности и но­вых терминов. И один из них «промышленная экология». Ши­рокое распространение получил и термин «мониторинг окружающей

среды». И они тес­но связаны между собой.

Люди уже дав­но поняли, что чело­веческая активность меняет характер ок­ружающей среды, причем в большин­стве (не всегда, но в большинстве) слу­чаев изменение ее параметров, их от­клонение от есте­ственных значений оказывает негатив­ное влияние на че­ловека и его дея­тельность. И не трудно понять поче­му: за миллионы лет человеческий орга­низм приспособился к вполне определен­ным условиям оби­тания. Но в то же время любая дея­тельность человека - промышленная, сельскохозяйствен-ная, рекреационная — это и есть источ­ник жизни челове­ка, основа его существования. Зна­чит, человек неизбежно будет ме­нять характеристики окружающей среды. И искать способы к ним приспосабливаться. Отсюда сле­дуют два направления деятельно­сти. Первое – создание таких технологий, которые в наименьшей степени влияют на окружающую среду. Те технологии, которые об­ладают таким свойством, называ­ются экологичными, а научные (инженерные) дисциплины, кото­рые занимаются принципами со­здания таких технологий, объеди­няются общим названием инже­нерной, или промышленной, эко­логии. По мере развития промыш­ленности, по мере того, как люди начинают понимать, что существо­вать в среде, созданной из соб­ственных отбросов, они не могут, роль этих дисциплин все время растет, и почти в каждом техни­ческом вузе существуют кафедры промышленной экологии, ориенти­рованные на те или иные производства.

Заметим, что от­бросов, загрязняющих окружающую среду, будет тем меньше, чем лучше мы научимся использовать отходы одного производства в качестве сырья для другого. Так рожда­ется идея безотходных производств. Такие производства, вернее, такие цепочки произ­водств решают и еще одну важную задачу: они экономят те при­родные ресурсы, кото­рые использует чело­век в своей производ­ственной деятельности. А ведь мы живем на планете с очень огра­ниченными полезными ископаемыми. Этот факт нельзя забывать. Совокупность по­добных проблем, составляющих суть ин­женерной экологии, и есть первое практичес­кое направление, рож­денное реалиями XX века. Эта научная дисциплина (точнее, совокупность научных дисциплин) уже совсем не био­логического плана, хотя в основе разрабатываемых технологий ис­пользуются многие процессы био­логической природы. Может по­казаться, что использование сло­ва «экология» для описания этой дисциплины не вполне правомоч­но. Однако ниже мы увидим, что логика развития наших знаний и давление практической необходи­мости неизбежно приводят нас к такому понятию.

Сегодня промышленная эколо­гия охватывает очень широкий круг проблем, причем проблем весьма различных. Поэтому впол­не уместно говорить о целом ряде инженерных экологических дис­циплин: экология горнодобываю­щей промышленности, экология энергетики, экология химических производств и т.д. Подобные дис­циплины очень разные по своему конкретному содержанию, но они объединяются общей методологи­ей и общей целью – предельно сократить влияние промышленной деятельности на процессы круго­оборота веществ в природе и заг­рязнения окружающей среды.

Одновременно с такой инже­нерной деятельностью возникает и проблема ее оценки, составляю­щая второе направление практи­ческой деятельности. Для этого надо научиться выделять значи­мые параметры окружающей сре­ды, разработать способы их изме­рений и создать систему норм до­пустимых загрязнений (напомню, что незагрязняющих производств не может быть в принципе!). Так рождается концепция ПДК – предельно допустимых норм кон­центрации вредных веществ в воздухе, в воде, в почве...

Это важнейшее направление деятельности принято называть экологическим мониторингом. На­звание не совсем удачное, посколь­ку слово «мониторинг» означает слежение, наблюдение, измерение. Конечно, очень важно научиться мерить те или иные характерис­тики окружающей среды, еще важ­нее свести их в систему. Но са­мое важное — это понять, что надо мерить в первую очередь, ну и, конечно, разработать и обосно­вать сами нормы ПДК. Немаловажное значение имеет знание того, как влияет сово­купность различ­ных веществ; иногда они спо­собны компенси­ровать друг дру­га, но чаще они играют роль ката­литического ма­териала, т.е. уси­ливают действие друг друга. Иными словами, сам мониторинг лишь вершина «айсберга»,в ос­нове которого лежит глубокая научная теория. Надо знать, как те или иные зна­чения парамет­ров биосферы влияют на здо­ровье человека и его практичес­кую деятель­ность.

Ответы на подобные вопро­сы требуют раз­вития специальных научных дис­циплин, разговор о которых — это особая тема. А пока я лишь за­мечу, что в проблемах оценки качества окружающей среды у нас еще очень много неясного. Но нить Ариадны уже намечена: здоровье человека. Именно оно и есть ко­нечный, верховный судья всей нашей деятельности.

Во всех цивилизациях и у всех народов всегда было представле­ние о необходимости бережного отношения к природе. У одних в большей, у других в меньшей сте­пени. Но все понимали, что земля, реки, лес и бытующее в нем зве­рье есть великая ценность, может быть, главная ценность, которой обладает Природа. И заповедни­ки возникли, вероятно, задолго до того, как появилось само слово «за­поведник». Так, еще Петр Вели­кий, который вырубил для строи­тельства флота весь лес в Заонежье, запретил прикасаться топо­ром к тому лесу, который находился в окрестностях водопада Кивач.

Долгое время основные прак­тические задачи экологии своди­лись именно к охране окружаю­щей среды. Но в XX веке этой традиционной бережливости, ко­торая начала к тому же постепен­но угасать под давлением разви­вающегося капитализма и вытес­нения деревенского быта городс­ким, стало недостаточно. Дегра­дация природы начала превра­щаться в угрозу самой жизни об­щества. Это стимулировало по­явление специальных природоох­ранных законов и создание сис­темы заповедников вроде знаме­нитой Аскании-Нова. Рождает­ся, наконец, и специальная наука, изучающая возможность сохране­ния реликтовых участков приро­ды и исчезающих популяций от­дельных живых видов. Люди ста­ли постепенно понимать, что толь­ко богатство природы, разнообра­зие живых видов обеспечивает жизнь и будущее самого челове­ка. Сегодня этот принцип сделался основополагающим. Природа без человека жила миллиарды лет и сможет жить без человека, но че­ловек вне полноценной биосфе­ры существовать не может. Вопрос об охране природы в боль­шинстве развитых стран превра­тился в один из важнейших при­оритетов национального развития.

Стремительная урбанизация и развитие промышленности нача­ли менять сам характер духовно­го мира человека. А это, в свою очередь, стало рождать разобщен­ность, сказываться на социальной структуре общества, приводить к явлениям, опасным для его раз­вития. Стал заметно меняться ха­рактер культуры, искусства, музы­ки. Красота, доброжелательство, участие, сопереживание становят­ся во взаимоотношениях людей исключением. Стали развиваться наркомания, патологии во взаимо­отношениях полов и т.д. Духов­ный мир становится грубее, при­митивнее. «Максимум», если так можно выразиться, достигнутый в европейских странах в XVIII -XIX веках (а в России, вероят­нее всего, в начале XX века), стал постепенно расплываться. Распро­странение в последние десятиле­тия поп-музыки, увлечение буль­варной литературой и порногра­фией, утеря чувства ценности пре­красного – все это говорит о нечто большем, чем о кризисе культуры. Я думаю, что речь идет уже о кризисе цивилизации.

«Загрязнение» духовного мира, вытеснение из него светлого, не по­боюсь сказать, божественного начала рождает необходимость изу­чать описанные явления. Все это в целом, часто и обоснованно, назы­вается экологией цивилизации (или экологией культуры) – еще один термин, который получил хождение в последние годы.