101377 (Основные элементы оплаты и стимулирования труда в современных условиях), страница 4
Описание файла
Документ из архива "Основные элементы оплаты и стимулирования труда в современных условиях", который расположен в категории "". Всё это находится в предмете "менеджмент" из , которые можно найти в файловом архиве . Не смотря на прямую связь этого архива с , его также можно найти и в других разделах. Архив можно найти в разделе "рефераты, доклады и презентации", в предмете "менеджмент" в общих файлах.
Онлайн просмотр документа "101377"
Текст 4 страницы из документа "101377"
В состав ВВП по источникам доходов, помимо частных доходов (заработной платы, валового смешанного дохода и валовой прибыли), входят доходы государства – чистые налоги на производство и импорт (то есть косвенные налоги за вычетом субсидий). Соответственно, доля оплаты труда в ВВП зависит как от ее доли в частных доходах, так и от соотношения частных доходов и доходов государства.
На протяжении последних 18 лет доля чистых налогов на производство и импорт в ВВП сильно менялась: в начале 1990-х годов она сократилась с 13% в 1989 году до 3% в 1992 году, после чего в целом увеличивалась и в 2006 году достигла гигантской, по международным меркам, величины – 20% ВВП, то есть была выше, чем во всех странах ОЭСР.
Что же касается доли оплаты труда в частных доходах, то в целом на протяжении последних 18 лет она практически не изменилась – в середине 2000-х годов, как и в конце 1980-х, она составляла около 55% (рис. 3). При этом доля собственно заработной платы сократилась за рассматриваемый период примерно на 7 процентных пунктов (с 51–52% в конце 1980-х до 44–45% в середине 2000-х), но это сокращение было полностью компенсировано увеличением доли отчислений предпринимателей на социальное страхование (с 3% в конце 1980-х до примерно 10% в середине 2000-х годов).
Частные первичные доходы включают оплату труда, валовой смешанный доход и валовую прибыль.
Международные сопоставления (например, со странами, входящими в Организацию экономического сотрудничества и развития – ОЭСР) также свидетельствуют о том, что доля оплаты труда в частных первичных доходах в России в настоящее время отнюдь не является низкой.
По доле заработной платы в сумме частных доходов (заработной платы, валового смешанного дохода и валовой прибыли) Россия опережает большинство стран ОЭСР и входит в десятку стран с наибольшими значениями этого показателя. Однако относительные размеры отчислений на социальные страхование в России являются сравнительно небольшими (хотя и не критическими с точки зрения международных сопоставлений). В результате по общей доле оплаты труда в частных доходах российский показатель близок к медианному для стран ОЭСР, то есть Россия оказывается практически в самой середине списка.
2.4 Что растет быстрее: оплата труда или его производительность?
В дискуссиях о заработной плате одно из центральных мест занимает вопрос о соотношении динамики реальных расходов на оплату труда и производительности труда. Справедливости ради отметим, что, в отличие от проблемы распределения доходов, соотношение динамики реальных трудовых издержек и производительности обсуждается не только в России, но и во всех развитых странах.
В соответствии с практикой статистических служб большинства стран мира, анализ соотношения между реальными трудовыми расходами и производительностью проводится не для всей экономики, а только для определенных ее секторов, в которых, во-первых, высок удельный вес наемных работников, а во-вторых – выпуск рассчитывается не на основе затрат (как это имеет место, например, в общественном секторе). Обычно в качестве таких секторов фигурируют частный (предпринимательский) несельскохозяйственный сектор экономики (private (business) nonfarm sector) и обрабатывающая промышленность. Оценки по частному (предпринимательскому) несельскохозяйственному сектору пока только начинают рассчитываться Росстатом в рамках построения СНС, поэтому нам придется ограничиться рассмотрением промышленности.
К сожалению, при построении оценок производительности труда и реальных трудовых издержек за длительный период приходится использовать информацию, различающуюся по методике расчета, полноте охвата и степени надежности. Поэтому мы можем определить лишь некоторые общие тенденции в динамике трудовых издержек и производительности труда за два десятилетия, не претендуя на абсолютную точность полученных оценок. Результаты наших расчетов, часовой производительности и реальных расходов на часовую оплату труда в промышленности в 1989–2006 годах.
Судя по имеющимся данным, снижение часовой производительности труда в промышленности наблюдалось только в 1991–1994 годах, и уже с 1995 года начался рост этого показателя, причем даже в 1998 году он не уменьшился, а лишь затормозил свой рост. В результате часовая производительность труда в промышленности уже в 2001 году превысила максимальный «советский» уровень 1990 года, а в 2006 году была уже почти на 40% выше, чем в 1990 году. Таким образом, динамика производительности труда существенно отличалась от динамики выпуска в промышленности, который начал сокращаться уже в 1990 году, и это падение продолжалось вплоть до 1998 года (небольшое увеличение выпуска было отмечено лишь в 1997 году). С 1989 по 1998 год выпуск в промышленности сократился на 52%, а за 1999–2006 годы он вырос на 66% (но от существенно меньшей базы, поэтому в 2006 году выпуск в промышленности был все еще на 20% меньше, чем в 1989 году).
Относительно умеренное (по сравнению с падением выпуска) снижение часовой производительности труда в промышленности в 1991–1994 годы (на –24% к 1990 году) и ее интенсивный рост в последующие годы были обеспечены за счет значительного сокращения занятости и рабочего времени при повышении эффективности производства. Общая численность занятых в промышленности сократилась с 23,5 млн. человек в 1989 году до 14,2 млн. человек в 1998 году (т.е. почти на 40%), и после некоторого увеличения в 1999–2001 годах (до 14,7 млн. человек) она снова начала уменьшаться и в 2004 году составляла всего 14,3 млн. человек. Общая численность занятых по видам экономической деятельности «добыча полезных ископаемых», «обрабатывающие производства» и «производство и распределение электроэнергии, газа и воды» сократилась с 15,3 млн. человек в 2001 году до 14,2 млн. человек в 2006 году.
В свою очередь средняя продолжительность годового рабочего времени работников уменьшилась с примерно 1810 часов в год в 1989 году до 1500 часов в 1996 году (т.е. на 17%), после чего начала постепенно увеличиваться. В 2006 году средняя продолжительность годового рабочего времени работников промышленных предприятий составляла примерно 1730 часов, то есть была все еще на 4% меньше, чем в 1989 году.
В 1989–1997 годах реальные часовые трудовые издержки в целом двигались синхронно с часовой производительностью (рост в 1990 году, снижение в 1991–1994 годах, рост в 1995–1997 годах), но с существенно большей амплитудой колебаний. В 1998–2006 годах динамика часовой производительности и трудовых издержек начала различаться более существенно. Производительность труда в промышленности продолжала устойчиво расти (только в 1998 году наблюдалась приостановка роста), в то время как реальные часовые трудовые издержки значительно сокращались в 1998–1999 и 2004–2005 годах. В первом случае это сокращение явилось результатом финансового кризиса 1998 года, вследствие которого резко уменьшилась реальная заработная плата, во втором оно произошло из-за скачка мировых цен на основные статьи российского экспорта, что дало толчок резкому повышению индекса цен производства в промышленности и, таким образом, обеспечило значительное удешевление рабочей силы с точки зрения предприятий. В 2005 году к этому добавилось существенное сокращение отчислений на социальное страхование в результате уменьшения ставки единого социального налога (ЕСН).
В обоих случаях предприниматели (работодатели) использовали изменение внешних условий для существенной экономии на расходах на оплату труда и соответствующего увеличения прибыли. В 1998–1999 годах они могли ограничивать рост номинальной заработной платы по сравнению с ростом цен из-за роста безработицы и готовности наемных работников терпеть сокращение реальной заработной платы под угрозой потери работы. Во втором случае работодатели не стали увеличивать оплату труда пропорционально возросшим ценам на их продукцию, а также использовали сокращение ЕСН для экономии трудовых издержек, переведя основную часть высвободившихся средств не в заработную плату, а в прибыль.
Кроме того, если после 1999 года реальные часовые трудовые издержки начали быстро расти, опережая темп роста производительности труда вплоть до 2003 года, то в 2004–2006 годах наблюдался относительно медленный рост реальных трудовых издержек, заметно отстававший от темпов роста производительности труда.
2.5 Незарплатная составляющая издержек на рабочую силу сжимается
Денежная заработная плата – главный, но далеко не единственный элемент затрат на рабочую силу, на которые приходится идти предприятиям. Помимо нее они предоставляют своим работникам дополнительные блага и услуги; производят отчисления – как обязательные, так и добровольные – в социальные фонды; нередко прибегают к выплатам в неденежной (натуральной) форме и т.п.
В самом общем виде затраты на рабочую силу могут быть разделены на два крупных блока – «зарплатный» (платежи, поступающие работникам) и «незарплатный» (предоставляемые им блага и услуги).
В составе собственно заработной платы также можно выделить две различных части – постоянную и переменную. Переменная оплата может устанавливаться в зависимости как от индивидуальных результатов деятельности работников, так и от общих результатов деятельности предприятий, на которых они заняты. Обеспечивая более тесную привязку к производительности, она стимулирует работников к тому, чтобы трудиться с большей отдачей, но одновременно делает их заработки менее устойчивыми и предсказуемыми. Можно сказать, что гарантированная оплата фактически страхует работников от возможных колебаний в будущих доходах, в то время как негарантированная выступает как специфическая форма разделения риска между ними и нанявшими их фирмами. Чем выше доля переменной части заработков, тем более чувствительными становятся они по отношению к любым перепадам рыночной конъюнктуры.
Рис. 8 показывает, как в переходный период менялась структура затрат на рабочую силу во всей российской экономике, а также в промышленности. За период 1995–2005 годов структура затрат российских предприятий на рабочую силу претерпела значительные изменения. Первоначально «зарплатная» и «незарплатная» составляющие занимали в ней почти равное место. В 1995 году на долю первой приходилось примерно 55% от всех издержек на рабочую силу, на долю второй – 45%. К 2005 году доминирование «зарплатной» составляющей стало абсолютным: ее удельный вес увеличился почти на 20 процентных пунктов. Основная часть этого прироста пришлась на оплату работников за отработанное время, доля которой возросла с 44–45% до 64%. Относительное значение всех остальных элементов фонда заработной платы изменилось мало: так, доля оплаты за неотработанное время возросла примерно на 1 пункт, так же увеличилась доля единовременных поощрительных выплат, в то время как доля расходов на питание и проживание работников уменьшилась на 1 пункт.
За счет чего же стало возможно столь радикальное – почти на 20 пунктов – сжатие «незарплатной» составляющей? Как следует из представленных данных, решающая роль принадлежала здесь двум факторами – во-первых, снижению (в относительном выражении) расходов на социальную защиту работников и, во-вторых, сокращению налогов на фонд оплаты труда. Падение доли расходов на социальную защиту – с 27% в 1995 году до 20% в 2005 году – было связано с изменениями, произошедшими в законодательстве. Как известно, начиная с 2001 года, взносы в различные внебюджетные фонды были объединены в единый социальный налог, причем совокупная ставка по ним была существенно снижена. Кроме того, у предприятий появилась возможность перехода на упрощенную систему налогообложения и уплату единого налога на вмененный доход, которой многие из них воспользовались. Бремя, связанное с обязательными (то есть законодательно обусловленными) выплатами на социальную защиту работников, стало значительно меньше. И хотя сокращение коснулось также и добровольных расходов на социальную защиту работников, оно оказалось не столь существенным – порядка 1,0–1,5 пункта, и, по-видимому, было связано с постепенным отказом предприятий от «страховых схем», которые активно использовались ими в 1990-е годы для сокращения издержек, связанных с отчислениями в государственные социальные фонды.
Не меньшее значение, с точки зрения облегчения нагрузки на предприятия, имела почти полная отмена всех налогов и сборов на фонд оплаты труда (в настоящее время из них продолжают действовать только налоги, уплачиваемые при привлечении иностранной рабочей силы). В результате этого доля «налоговых» расходов в общих затратах предприятий на рабочую силу упала с 7% в 1995 году до почти нулевой отметки в 2005 году.
Кардинальные сдвиги произошли также в обеспечении работников социальными благами и услугами за счет предприятий, особенно – через принадлежащие им объекты социальной инфраструктуры. В основе этих сдвигов лежало несколько причин. Во-первых, в новых условиях такой механизм компенсации рабочей силы в значительной мере утратил смысл, поскольку многие из ранее труднодоступных благ и услуг стало легко получать по рыночным каналам. Во-вторых, освобождение предприятий от бремени социальных активов рассматривалось правительством как необходимое условие реструктуризации и повышения эффективности их деятельности. В разное время было принято множество законодательных и нормативных актов, которые требовали либо передачи объектов социального назначения (жилья и т.п.) с баланса предприятий на баланс местных органов власти, либо их приватизации. В-третьих, трансформационный кризис подорвал финансовое положение большинства предприятий, что вынуждало их уже по собственной инициативе ограничивать круг неденежных льгот и гарантий и отказываться от социальных активов. Наконец, в переходный период сформировался обширный сектор «созданных с нуля» новых частных предприятий, которые не имели ни стимулов, ни возможностей, чтобы обзаводиться собственной социальной инфраструктурой. В тех случаях, когда такие предприятия оказывали своим работникам социальную поддержку, они чаще всего предпочитали делать это не на базе собственной инфраструктуры, а по рыночным каналам.
Только за 1992–1995 годы охват работников услугами, получаемыми по месту работы, уменьшился по различным их видам на 5–30%. В первую очередь, это было связано с крупномасштабный «сбросом» объектов социальной инфраструктуры. Согласно имеющимся данным, по сравнению с дореформенным периодом, количество объектов социального назначения, находящихся на балансе предприятий, сократилось за 1990-е годы на 90%.
Постепенный отказ предприятий от предоставления социальных льгот продолжился и в 2000-е годы (табл. 2, рис. 9). Даже охват установленными законом льготами (такими как оплата очередных отпусков, оплата больничных листов и др.) со временем становился все уже. Еще более сильное сжатие наблюдалась по благам и услугам, которые предприятия предоставляли на добровольной основе (таким, как обеспечение медицинскими услугами, оплата отдыха, бесплатное питание, предоставление ссуд и кредитов и др.). Таким образом, даже вступление российской экономики в фазу подъема не смогло прервать тенденции к сокращению «социального бремени», которое готовы брать на себя предприятия.